***
Через несколько дней, как раз тогда, когда они подготавливали всё к Хэллоину, сюда пришёл Джеймс Поттер — слегка безбашенный и очень энергичный парень, у которого год назад родился сын. В школе все его знали как хорошего друга и весёлого хулигана, который всем старался поднять настроение. Его лучшими друзьями были ещё трое мальчишек — Сириус, Римус и Питер. С ними Джеймс вечно попадал в какие-то приключения. Марлин первой бросилась его встречать. Остальные встали рядом. — Мерлиновы кальсоны! Этого не может быть! Этого не должно было случиться! Вас же не должны были найти! А Лили? А Гарри? Как они? С ними всё в порядке? — она схватила его за плечи и начала трясти, в глазах её были слёзы. — Видимо, Питера нашли и пытали Пожиратели. Он всегда был слабее нас, но он не стал бы ничего говорить им. Я не понимаю, как нас нашли… — с сомнением сказал Джеймс. Он не хотел верить, что друг мог предать их. — Я решил первым встретить Волдеморта и выиграть время для Лили, но он легко меня победил. С ними, я надеюсь, всё хорошо. По крайней мере… В этот момент рядом с ним очутилась Лили. Та самая, про которую он говорил секундой ранее. — НЕТ, ЛИЛИ! — Джеймс и Марлин в слезах набросились на неё. — Скажи, что с Гарри всё в порядке! Пожалуйста, скажи, что с нашим сыном всё хорошо! — Я… Не знаю… Когда он… Он сказал, что… Он предлагал мне отойти в сторону, но я не отошла. Тогда он направил на меня палочку и… Дальше я не знаю, — Лили отрешённо тараторила, а потом тихо заплакала. Джеймс обнял супругу, успокаивал, гладя её по спине. Волдеморт был рядом с мальчиком. Он мог осуществить свой план в любой момент. Они подождали минуту. Две. Час. Гарри не появлялся. — Может, для детей есть отдельное место? — спросила ещё не оправившаяся Лили. — Мы не знаем. Тут детей не было, — сказал Гидеон. Прошёл ещё час. И ещё. Появился юноша, в котором Джеймс сразу узнал, Регулуса Блэка, младшего брата своего лучшего друга. Джим помнил, что братья не разговаривали с тех пор, как Рег принял Чёрную метку — Сириус делал вид, что у него нет брата. Все косо смотрели на Регулуса. Регулус косо смотрел на всех в ответ. — Я думал, вы живы, — сказал юноша, взглянув на Поттеров. — Как видишь, это не так, — резко ответил ему Джеймс. Он не собирался разговаривать с Пожирателем. — А ваш сын? Где он? — спросил новоприбывший. — Не знаем. Тогда парень развернулся, хотел было подойти и сесть на один из пуфов, но, подумав, отошёл в сторону. Где вдруг стали появляться тёмно-зелёные и тёмно-синие, изысканно расписанные кресла и диваны, а чуть поодаль встал роскошный камин. Рег сел в кресло, и в его руках тут же оказалась кружка с чаем. После чаепития Регулус продолжил обустраивать свой угол. Когда миссис Боунс спросила, зачем это, он ответил: — Скоро — правда, не знаю более точное время и дату — сюда придут все остальные… Никогда не мог правильно рассчитать место, — с досадой произнёс бывший Пожиратель и продолжил увеличивать условные размеры комнаты, чтобы воткнуть десятое кресло между семью диванами и пятью столами. Никто не хотел даже думать, о чём — или про кого — была сказана его первая фраза.***
Прошло ещё несколько часов, превратившихся в дни и недели. Гарри так и не появился. За это время решились изучить озеро: оно оказалось небольшим и только на первый взгляд напоминало водную гладь, но на самом же деле больше походило на зеркало с хрустальной поверхностью. Мистер и миссис Боунс предположили, что озеро может показать тебе то, что ты хочешь увидеть, и попробовали загадать увидеть внучку. Стеклянная поверхность засветилась и показала маленькую Сьюзен на руках у Амелии, тихо убаюкиващей ее, пока её мать разбиралась с документами в гостиной. Окошко в мир живых! Они смогут узнать, что случилось с Молли, Сириусом, Римусом и другими! Но главное: они смогут узнать, что случилось с Гарри! Лили сильно заволновалась, но, заткнув Джеймса очень больным подзатыльником, дала всем остальным проверить своих родных и друзей. Фабиан и Гидеон чуть не заплакали, когда узнали, что Молли, Артур и все их дети живы. А ещё были счастливы, что стали дядьями в седьмой раз. Пожалели только, что поздравить семью с рождением девочки не могут. Марлин, Джиму и Лили окно показало судебный процесс в Визенгамоте. Все трое были шокированы тем, что Сириуса посадили в Азкабан, повесив на него предательство друзей и даже их убийство, при этом не удосужившись проверить всё это хотя бы с помощью Сыворотки Правды. Им хотелось кричать на судей за их некомпетентность. Им хотелось успокоить Римуса и сказать, что Бродяга уже не был Хранителем. Но они не могли. Вряд ли бы их кто-то услышал. Наконец, пришла очередь Гарри. Лили, заикаясь, попросила показать Годрикову впадину, их дом. Изображение Визенгамота помутнело, покрылось дымкой. Через мгновение оно сменилось обломками того, в чём чета Поттеров с трудом узнала свой дом. — Хреновы чистоплюи! Зачем было уничтожать наш дом?! — взревел Джеймс. — Подожди, я не вижу нашего сына… Где он? — Лили судорожно водила рукой по кристальной поверхности, двигая изображение и проверяя каждый уголок. Мальчика нигде не было. Тогда Лили дрожащим голосом попросила показать кладбище. Несколько часов они проверяли каждую могилу, смотрели любые, даже самые крошечные надписи на надгробиях — никого с именем Гарри Джеймс Поттер не нашлось. — Где он ещё может быть? — спросил порядком уставший от этих поисков Регулус. Увидев озадаченность и раздражение в глазах присутствующих, он твёрдо добавил: — Нет, Волдеморт не мог забрать его к себе. Он хотел убить мальчика, не тратя время на церемонии. У меня другой вопрос: а он точно нашёл Гарри? Вы его никуда не прятали? Джеймс бросил на него такой взгляд, который вполне мог бы заменить Аваду. — Мы все были дома. Я его загораживала собой. Наш сынок был в своей кроватке, когда Волдеморт разлучил нас с ним, — уверенно сказала Лили. Но потом голос её дрогнул. — Как же я хочу, чтобы у него всё было в порядке… — С ним всё будет хорошо, — поспешил заверить её муж. — Может… Может, он у Петунии? — тихо произнесла мать ребёнка. — Я помню, что мы не общались год, Джеймс, просто… Она же его единственный родственник. Покажи дом номер четыре на Тисовой улице, — обратилась Лили к хрусталю. Изображение снова покрылось дымкой, а потом заменилось на кухню старшей сестры женщины, Петунии Дурсль. Было раннее утро, лучи солнца освещали стол, за которым сидели сама Петуния, её муж, её совсем маленький сын в красивом и ярком детском стульчике и… Невозможно! Там был Гарри! Живой сын Джеймса и Лили Поттер сидел на гораздо более простом и дешёвом стульчике, чем его кузен, и употреблял какую-то смесь из бутылочки. На его лбу краснел свежий шрам в виде молнии. Поттеры не знали, откуда взялся этот шрам, но Лили вдруг решила попробовать попросить кристаллическую поверхность передать звук. Ребята смогли услышать обрывок диалога: — Петуния, ты уверена, что нам стоит забрать мальчишку к себе на попечение только потому, что какой-то старикашка попросил это сделать? А этот уродливый шрам… Он же будет выделяться. Да и вдруг его просто уронили, пока несли, а нам наплели всю эту красивую сказку? — Я тоже не в восторге от этой идеи, Вернон, — сестра Лили поморщилась, — но нам стоит это сделать для нашей же безопасности. Если этот ненормальный прав, то в ином случае нам будет грозить опасность, от которой мы не спрячемся. А насчёт шрама… Думаю, такой глубокий порез действительно сделал этот тёмный сумасшедший. Однако его исчезновение вызывает вопросы даже у них. — Да, ты права, я так и говорю, — Вернон закивал головой так быстро, насколько это было возможно с его жирной шеей. — Наверняка этот старый безумец просто сам не удержал мальчонку, а потом… Тут диалог оборвался. — Так, ну, мы узнали интересную вещь: этот шрам ему оставил Волдеморт, — сказал задумчиво Блэк. — А ещё то, что они его не хотят брать, — зарычал Джеймс. — Да, но, по-видимому, они всё-таки решили взять эту ответственность. А вот факт про рубец действительно любопытен. Ты же говорил, что он хотел убить его, не церемонясь, — припомнила Марлин. — Почему он оставил шрам? И что значит «исчез»? Он не появился здесь… — Главное, что Гарри живой! И что Волдеморта больше нет! — Лили была счастлива. Однако в тот день они больше не разговаривали. Каждый пребывал в своих мыслях. Кто-то радовался, кто-то очень глубоко ушёл в свои чертоги разума.***
Мужчина лежал на траве на самом верху холма, смотрел в небо и улыбался. Ему было сорок или сорок пять лет, но выглядел он старше: морщины его были глубже, взгляд тяжелее. К нему подошёл юноша лет шестнадцати и сел рядом. — Я знаю, почему ты смотришь в облака, но, чувствую, ты хочешь об этом поговорить, поэтому я должен спросить об этом. Я верно понимаю? Мужчина улыбнулся и, не отвлекаясь от синевы, попросил подростка лечь. — Смотри, какое оно, — сказал он. — Красивое, бескрайнее, вечное… Мальчик знал, что отец просто хочет зайти издалека, но не стал перебивать его. — Словно одеяло, оно укрывает нас от тьмы и холода Вселенной… Но да, ты прав, — мужчина ощутил то, о чём хотел бы сказать его сын. Он снова улыбнулся: — Это не главная тема моих рассуждений. Наступило умиротворяющее молчание. Лёгкий тёплый ветерок развевал их волосы, а яркое солнышко ласкало своими лучами. Отец мальчика продолжил: — Иногда я думаю, как они там? Что они делают? Наблюдают за нами? Смогли ли они поговорить друг с другом? Просто представь, сколько там тех, кто нам дорог. После тринадцати лет, свободных для многих от страха, там появился подросток, который даже не понял, когда и каким образом он туда попал. Но к тому моменту люди там были уже достаточно опытны, чтобы помочь ему…***
Седрик не знал, как он здесь оказался. Всё произошло так быстро… Вот он вместе с Гарри схватился за Кубок. Тот перенёс их куда-то… В странное место, на старое кладбище. Там кто-то был. Гарри даже, кажется, его узнал. Потом был чей-то голос. «Убей второго!..» Седрик услышал самое страшное и опасное из всех запретных заклинаний, а потом… Он очутился здесь. Вокруг было достаточно светло. Юноша осмотрелся. Ни сзади, ни по сторонам на многие мили не было ничего, кроме зелёной травы под ногами. Только впереди виднелось что-то тёмное и крохотное; приглядевшись, Седрик понял, что там двигались совсем маленькие фигурки. Седрик пошёл туда. По мере приближения фигурки росли и становились всё больше похожими на людей. Светловолосая девушка отбирала жёлтую подушку у парня в очках и с чёрными лохмами. Двое мужчин, общающихся неподалёку, могли бы сойти за членов семьи Уизли, так же, как и девушка, пьющая чай вместе с незнакомой женщиной: такими же рыжими они были. Седрик стал подбираться к ним: они наверняка знают, куда он попал. Решил подойти к вышеупомянутой девушке — она больше всех вызывала доверие, казалась доброй и была достаточно спокойной. Когда он подошёл к ней поближе, девушка увидела его, встала и обняла. Это немного сбило Седрика с толку. — Эм… Мисс… Миссис… Девушка отстранилась от него, но потом снова обняла за плечи. За этот короткий промежуток времени Седрик смог увидеть зелёные глаза. Кажется, он их где-то видел… точно, у Гарри такие же! Отец Седрика говорил, что у Лили Поттер, матери Гарри, были волосы цвета меди, а глаза сын унаследовал от неё. А ещё все знали, что мать Гарри мертва. Значит ли это, что… Тогда всё становится предельно ясным. Седрик тоже мёртв, именно его убили на том кладбище. Первая мысль, которая его посетила, не была радостной, ведь он был единственным сыном своих родителей, молод и здоров, у него было будущее. Однако теперь он будет находиться здесь вместе с родителями своего нового друга, вместе с другими хорошими и сильными волшебниками, убитыми Пожирателями. Что ж, стоит признать, это не такая уж ужасная перспектива. Миссис Поттер отпустила его и сказала: — Седрик, нам всем очень жаль, что это случилось. Я тебе обязательно всех представлю, но сейчас Гарри нужна будет помощь. Он ещё мал для встречи с Волдемортом. Седрик нахмурился, но согласился помочь. — Отлично. Нам нужно будет отвлечь его, чтобы Гарри смог сбежать, — тут она повернулась в сторону рвущих несчастную подушку. — Джеймс! Прекрати вести себя как ребёнок и отдай подушку Марлин! Сейчас важнее помочь нашему сыну, так что пойдём. — Ну, Лили! Мне эта нужна, — ответил тот самый парень в очках. «Значит, он Джеймс Поттер, папа Гарри», — уяснил Седрик. Миссис Поттер подошла к мужу, грозно на него посмотрела (в этот момент Седрик понял, что ей лучше на всякий случай не перечить). Отец Мальчика-который-выжил не заметил этого, так как был занят продумыванием плана, как забрать бедную подушку. И очень пожалел об этом, потому что получил, судя по реакции, достаточно болезненный подзатыльник. — Ай! Лили! Ладно-ладно, иду я! Но я уверен, наш маленький золотой снитч смог бы сбежать и сам, ты же его видела! Миссис Поттер закатила глаза: — Да-да, я знаю, что наш малыш совсем как этот мяч. Но там ведь не только Волдеморт, там ещё и куча Пожирателей. Он один против них всех не справится, — Лили снова вернулась к Седрику, но уже вместе с супругом. — Думаю, теперь мы готовы. Она закрыла глаза, взмахнула палочкой и произнесла неизвестное юноше заклинание. В этот момент всё вокруг осветилось приятным фиолетово-синим цветом и замерцало красивыми звёздочками, а потом их куда-то понесло, как при трансгрессии. При этом чувства были примерно такие же. Неприятные. Потом Седрик увидел то самое кладбище, куда их с Гарри занёс Кубок. Увидел своё бездыханное тело, стеклянными глазами рассматривающее небо. И увидел Гарри, стреляющего заклинанием примерно туда, где появился только что умерший пуффендуец. Гарри ошарашенно взглянул сначала на улыбающихся ему мать и отца, а потом повернул голову в его, Седрика, сторону. Седрик только попросил забрать его тело, больше ему ничего не было нужно. Они вместе с мистером и миссис Поттер образовали туман в том месте, где был Гарри, чтобы он смог сбежать. Седрик увидел, как его друг хватает тело и Кубок и уносится прочь с этого ужасного кладбища. Седрик и Поттеры тоже вернулись обратно. Миссис Поттер тут же начала знакомить его со всеми. — Я, — она показала рукой на себя, — Лили Поттер. Мама Гарри. Думаю, ты и так уже это понял. Это, — рука переместилась в направлении Джеймса, который снова стал отбирать многострадальную подушку, — мой муж, Джеймс. Он неплохой человек, но иногда ведёт себя как ребёнок. — Насколько я знаю, вы не намного старше меня. — Да, в общем-то, ты прав, — Лили улыбнулась. Затем указала на светловолосую девушку, которую до этого называла, как запомнил Седрик, Марлин, и которая снова не хотела отдавать подушку. — Марлин МакКиннон, наша подруга. Душа любой компании и тоже чуть-чуть ребёнок. У неё тут вся семья, к сожалению. Седрик посмотрел туда же, куда в этот момент взглянула миссис Поттер, и увидел ещё троих человек: мужчину и женщину, и мальчишку лет шестнадцати. Все они были чем-то похожи на Марлин, наверняка это те самые родственники. Миссис Поттер прокашлялась и продолжила: — Так вот… Вот эти рыжики, — она указала на двоих мужчин, которых Седрик заметил, когда пришёл сюда, — это братья Прюэтты, Фабиан и Гидеон. У них есть младшая сестра, ты её знаешь — это Молли, жена Артура Уизли, с которым вы ходили на международный турнир по квиддичу в прошлом году. Седрик помнил тот турнир. Было весело. Там был Гарри и все его друзья. Однако появление Пожирателей разрушило праздник. Между тем миссис Поттер уже заканчивала всех представлять. — Это Боунсы. Ты наверняка слышал об Амелии Боунс и её племяннице, Сьюзен Боунс. Она ещё учится в Хогвартсе, кажется, однокурсница Гарри. А это — Блэки. Род, из которого вышел Сириус, лучший друг Джеймса, — увидев недоверчивый взгляд Седрика, Лили добавила: — Нет, Сириус никого не предавал, Визенгамот был не прав. Они даже не попытались его допросить! А насчёт Рега мы не знаем. Джеймс вечно с ним грызётся, если выпадает возможность, но, в основном, все они просто сидят в своём уголке и никого не трогают. Даже не разговаривают с нами. Иногда, правда, Вальбурга может поистерить, но ты просто не подходи к ним слишком близко. Лили пожала плечами, но вдруг, что-то вспомнив, сказала: — Если хочешь, ты тоже можешь создать себе уголок или добавить что-то в наш! Здесь это возможно почти так же, как и в Выручай-комнате. Седрик только сейчас обратил внимание на их импровизированную «комнату». Она была достаточно хороша, но не шла ни в какое сравнение с гостиной Пуффендуя; как ученик этого факультета, Седрик отлично знал, как выглядит по-настоящему уютное место, и собирался этим знанием воспользоваться.***
— Я надеюсь, она присмотрит за ним. Он же был ещё ребёнком. Но он уже тогда был очень храбрым. А ещё он в последний миг, когда мы уже должны были победить и вернуться, кажется, даже стал моим другом. Я так жалею, что мало с ним общался… Юноша слушал отца молча. Он понимал, что этого всего, скорее всего, не случилось. Но также он понимал, что мужчина очень надеется на то, что всё было приблизительно так. Никто ведь не знает, что будет после смерти. Значит, и он не может утверждать, что всё это — всего лишь сказки. А мужчина тем временем продолжал: — Через год там появился Сириус. Я думаю, он уже знал, где находится…***
Да, Сириус знал. А потому сразу пошёл туда, где увидел движение. По пути он оглядел себя. Первое, что он заметил, это то, что его руки не были изрезаны небольшим, но привычным количеством морщин. Странно было видеть их такими… чистыми. Сириус посмотрел вперёд. Там он увидел озеро и решил, что надо заглянуть в него и убедиться, что помолодели не только его руки. Сириус догадывался, что здесь, в этом месте, может встретить тех людей, которых не хочет знать вовсе. Но ещё он точно знал, что здесь будут Марлин, Джеймс и Лили. Сириус скучал по ним. Очень сильно. И, когда увидел их, подбежал и, не скрывая радости, обнял всех троих. — Дружище! Какие чувства при встрече испытывал Джеймс, было сложно сказать даже ему самому: он был очень рад снова встретить лучшего друга, но и очень огорчён тем, что тот погиб. Он — они все — видел, как это произошло. Да и о Гарри теперь некому позаботиться… — Сириус! — Лили и Марлин одновременно обняли его. — Ну всё, девочки! Сейчас задушите! — Сириус рассмеялся. — Лучше расскажите, как вы тут? Как жизнь после смерти? — Весьма скучна. Тут почти нечего делать, кроме как на живых смотреть да вот этих раздражать, — Джеймс махнул рукой на людей, сидящих немного поодаль ото всех. В них Сириус без труда узнал свою ужасную семейку и парочку других Пожирателей. — Ты недооцениваешь это развлечение, Джим. — Сириус ухмыльнулся брату, на что Регулус воскликнул: «И мы тебя рады видеть, придурок!» — Заткнись, идиот! А вот часть про «посмотреть живых» можно поподробнее. — Ну, тут есть нечто вроде озера, и оно может показать, что происходит у живых в реальном времени, — объяснила Марлин. — Оу, круто! А я могу посмотреть прямо сейчас? Оно может работать как зеркало? Мне надо посмотреть на себя и убедиться, что я такой же красивый, каким был. — Конечно! Ты абсолютно не изменился, Бродяга. Идём. Мы как раз смотрели ваш эпичный бой в Министерстве. — Джеймс! — Ладно-ладно, Лили, не эпичный. Но очень крутой и захва… — Джеймс! — Хорошо. Просто ужасный. Так лучше? — Да, так гораздо лучше, — наконец успокоилась Лили. Так они дошли до того места, которое Сириус изначально принял за небольшое озеро. На самом деле, оно даже вблизи было похоже на озеро, так что тут он виноват не был. — Просто скажи или подумай о том, что или кого тебе хотелось бы увидеть. — Ух ты! Я действительно помолодел! И могу с лёгкостью завоевать сердца прекрасных дам! — Сириус… — рассмеялись Лили и Марлин. — Но чур Лили моя, Бродяга! Давай уже, проси его показать что-нибудь из мира живых. Джим был прав, нужно было посмотреть, как там его крёстный сын; Сириус подумал о Гарри. Его крестник был так похож на Джеймса. Только глаза были, как у Лили. Поверхность показала сына его лучших друзей. Рядом с ним были все его друзья и, в первую очередь, Рон и Гермиона — хорошие ребята, Сириусу они нравились. Но, несмотря на поддержку близких, Гарри всё равно выглядел глубоко подавленным, от чего казался очень маленьким. Впрочем, Сириус был уверен, что мальчик справится, он сильный человек.***
— Надеюсь, он смог поговорить со своим братом… Мужчина был уверен, что они смогли бы подружиться, если бы только разрешили все разногласия. Или, как минимум, им обоим стало бы легче. Всё-таки нейтральное отношение гораздо лучше, чем конфликт. — Пролетел ещё год, и к ним отправился Дамблдор. Не думаю, что они могли знать мотивы Снейпа, но, быть может, Лили поверила в происходящее не сразу. Всё-таки убийство Дамблдора — вещь, которая всегда была просто невозможной в сознании многих.***
Альбус Дамблдор прекрасно понимал, что вечность неподвластна даже ему. А Гарри… Он в надёжных руках. Дамблдор знал, что мог доверить его Северусу. В конце концов, как много готовы отдать люди ради тех, кого они любят? Или ради тех, кто напоминает им любимых? Бывший директор оглянулся в пустоту, представил свой кабинет и пока ещё профессора Защиты от Тёмных Искусств и ободряюще улыбнулся ему. Он был уверен: у них всё получится. Альбус неспешно пошёл вперёд. Он увидел впереди рыжие волосы Лили, лохматую макушку Джеймса и чёрные волосы Сириуса. Они все были ещё детьми, когда Волдеморт и его приспешники убили их. Дамблдор помнил, как друзья-Мародёры издевались над Северусом, помнил их похождения, помнил, как Джеймс бегал за Лили. Директор усмехнулся. Они так выросли. Когда Дамблдор подошёл, никто даже не обратил на него внимания. Почти все смотрели в хрустальную гладь. Лишь Блэки и их союзники, за исключением Сириуса и его друзей, сидели ото всех в стороне и невозмутимо пили чай. Когда профессор подошёл к интересующей всех поверхности озера, то обнаружил в ней Гарри. В руке мальчика были странный медальон и записка, а сам он что-то бормотал. — Включи-ка нам звук, интересно, что он там говорит, — сказал кто-то из толпы. Сразу стало слышно любое дуновение ветра, каждый шорох и тихое чтение записки: — Тёмному Лорду Я знаю, что умру задолго до того, как ты прочитаешь это, но хочу, чтобы ты знал: это я раскрыл твою тайну. Я похитил настоящий крестраж и намереваюсь уничтожить его, как только смогу. Я смотрю в лицо смерти с надеждой, что, когда ты встретишь того, кто сравним с тобою по силе, ты опять обратишься в простого смертного. Р. А. Б. Орион и Вальбурга шокировано уставились на сына, Сириус нахмурился. — И что это значит? — спросил у Регулуса Джеймс. — Думаю, если Гарри это будет нужно, он узнает. — Я надеюсь, ты не предал Тёмного Лорда, сын, — сказал Регулусу отец. — Ты знаешь, что мы, как представители такого влиятельного и чистокровного рода Блэков, готовы ему помочь вершить его благие дела. — Да, я это помню, papa. Наконец, Дамблдор смог заявить о себе и поздороваться. Все повернули головы в его сторону. — Профессор! — улыбнулся Джеймс, но улыбка эта тут же исчезла, когда он вспомнил, что с ним произошло, и кто сюда обычно попадает. — Профессор… Я… Простите, я не знала… Конечно, я предполагала, что Северус не будет хорошо относиться к Гарри, но совсем не думала, что он… Он… — Лили не могла найти слов. — А я говорил, что Нюниус — та ещё тварь. Ну ничего, он всё равно рано или поздно придёт сюда, и мы заставим его за всё ответить! — Сириус довольно осклабился и сжал кулаки, представляя всё, что сделает со Снейпом. — Друзья, не стоит так беспокоиться! — Директор мягко посмотрел сначала на Лили и успокаивающе ей улыбнулся. Затем перевёл взгляд на компанию друзей и добавил: — И злиться. Мистер Снейп знал, что делает, и я глубоко убеждён в том, что его сейчас не особо волнуют ваши угрозы. Хотя бы потому, что он вас не слышит, мистер Блэк. Дамблдор усмехнулся в бороду, глаза его за очками-половинками искрились озорством. У Джеймса, взглянувшего на директора в этот миг, возникла мысль, что Дамблдор вовсе не переживал насчёт своей смерти, напротив, был рад ей. Впрочем, мысль Джеймс сразу прогнал: кто будет счастлив узнать, что его убили? — Но ведь этот… — Мистер Поттер, может, мистер Снейп и не такой приятный человек, но это не значит, что стоит опускаться до нецензурных выражений. — ОН УБИЙЦА! — взревел Сириус, отчаянно стараясь доказать директору, что этот поступок приведёт к настоящей катастрофе. — Весь магмир теперь в опасности! Из-за него погибнут невинные! Из-за него не осталось почти никого, кто мог бы присматривать за Гарри! — Я попрошу вас успокоиться, господа и дамы. Дамблдор был всё так же невозмутим, но взгляд его стал холоднее. Все затихли. И пусть поступок Северуса Снейпа всё ещё вызывал жуткий гнев, дикую ярость или, как минимум, негодование, никто не решился больше перечить профессору. Бывший директор обладал способностью получать всё, чего хотел, не прикладывая почти никаких усилий для этого.***
— Знаешь, чем старше я становлюсь, тем чаще меня интересует, как директор чувствовал себя там в год перед Битвой. Просто представь: ты хочешь посмотреть, как идут дела, не нарушается ли твой план, но ты не можешь этого сделать, потому что на том свете нет ни стен, ни мест, где можно уединиться — я просто не думаю, что они нужны мёртвым, — а план, на секундочку, включает смерть ребёнка, мать которого сейчас стоит в пяти метрах от тебя. Или, допустим, тебе хочется побыть одному. Как этого добиться, если каждый раз тебя тревожат дети, которым, к тому же, не сидится на месте? — мужчина задумался. — Впрочем, я забываю, что Дамблдор мог хорошо скрывать свои мысли и чувства. Он усмехнулся. Потом улыбка его стала грустной. На несколько минут снова воцарилась тишина. Теплый ветерок едва трепал короткие волосы. Мягкая трава щекотала кожу. — Я не люблю вспоминать тот год. Ненавижу то, что происходило тогда. Кажется, если рассказать те события, обличить их в слова, то все они произойдут снова, здесь. Однако в этот раз всё будет сложнее, страшнее и опаснее… Улыбка сошла с его лица, на её место пришла тревога. Но потом он глубоко вдохнул и сказал уже более бодро: — Однако я немного отвлекся. В общем, в тот год мы потеряли около двух десятков людей. А ещё приобрели очень много совершенно разной, сложной, но очень важной информации. Я думаю, они её обсуждали там…***
Джеймс и Лили очень любили по два, три или даже четыре раза в месяц заглядывать в «хрустальное озеро» и присматривать за сыном. Они были разочарованы отношением Дурслей, но всегда поддерживали своего сына, даже несмотря на то что он их никогда не слышал. Когда супруги Поттеры увидели, как Гарри и Рон спасли Гермиону чуть не ценой собственной жизни, по решению Лили они стали наблюдать за их жизнью целый день, с рассвета до заката и от заката до рассвета, по три или четыре раза в неделю. Когда Гарри стал участником Турнира Трёх Волшебников, они смотрели за ним от самого начала каждого испытания и до самого конца, при этом не меняя прошлого графика. Когда на их глазах воскрес Волдеморт, они, уже даже не обсуждая, стали обращаться к этому озеру каждый мерлинов день. Поэтому Джеймс вместе со встревоженной женой и многими другими убитыми видел, как проходила операция «Семь Поттеров». Букля сидела на его плече и в особо ужасные моменты вскрикивала так, что он и ближайшие к ним люди очень быстро оглохли. Никто почти никогда не удивлялся происходящему, все давно сидели или стояли вокруг импровизированного экрана с мрачным лицами. Дамблдор на это посмеивался и говорил, что есть в мире вещи, которым поражаться стоило бы, но никто не обращал на него внимания. Каждое последующее убийство теперь не было неожиданностью, оно было печальным событием, но не более. Смерть Аластора Грюма также не стала такой впечатляющей, какой могла бы быть. Все просто хмуро кивнули ему в знак приветствия, а братья Прюэтты по очереди молча пожали ему руку. Гораздо больше эмоций у них вызвало то, что Гарри нашёл («Долго же он! Я честно думал, быстрее сообразит», — покачал головой младший Блэк. Орион и Вальбурга высокомерно фыркнули.) человека, инициалы которого были такие же, как у того, кто написал записку Волдеморту и оставил её в фальшивом медальоне. Нет, конечно, они уже знали, что это был Регулус, но, если это понял Гарри… Он же не остановится, пока не узнает всю правду! А значит, всю правду узнают и они. Сириус по губам прочитал, что его крестник позвал Кикимера, и скривился: — Зачем ему этот старый сморщенный уродец? — С другой стороны, если кто-то и может знать хоть что-то, то это может быть только этот эльф, так что Гарри поступил правильно, — ответил ему Джеймс, пока его сын удерживал домовика от самоистязаний, и попросил передать звук. — Ты сказал «медальон хозяина Регулуса»? — спросил Гарри. — Почему именно Регулуса? Откуда взялся медальон? Кикимер, сядь и расскажи всё, что знаешь о медальоне, и причём тут Регулус! — Однажды, через год после вступления в ряды, хозяин Регулус спустился в кухню, чтобы поговорить с Кикимером. Хозяин Регулус любил Кикимера, и хозяин Регулус сказал… сказал… — Кикимер закачался быстрее, — …сказал, что Тёмному Лорду нужен эльф. — Волдеморту нужен был эльф? — повторил Гарри, оглядываясь на Рона с Гермионой. Те были озадачены не меньше. — Хороший вопрос. Зачем ему эльф? — Лили была удивлена не меньше. — Ты ведь дал Ему нашего Кикимера, сынок? — озабоченно спросила миссис Блэк. — Да, maman. — Вернёмся к вопросу Гарри и Лили. Кикимер ведь ответит на него? — Сириус повернулся в сторону сидящего в обустроенном уголке в окружении матери и отца Регулуса. Тот, даже не взглянув, ответил: — Думаю, да. — Отлич… Лили шикнула на обоих, и все продолжили слушать. — Кикимер отправился к Тёмному Лорду. Тёмный Лорд не сказал Кикимеру, что они станут делать, но взял Кикимера с собой в пещеру у моря. За той пещерой была другая, гораздо больше, и в этой пещере огромное чёрное озеро. Там была лодка… Все они помнили эту лодку. Помнили они и то, что незадолго до смерти Альбус Дамблдор пил на острове, до которого идёт эта лодка, жуткое по свойствам зелье для того, чтобы Гарри смог забрать ненастоящий крестраж. — На острове стояла ч-чаша с зельем… Тёмный Лорд заставил Кикимера пить из неё… Эльф затрясся всем телом. — Кикимер пил и, когда пил, видел ужасные вещи… внутри у Кикимера всё горело… Кикимер кричал, молил хозяина Регулуса спасти его, молил хозяйку Блэк, но Тёмный Лорд лишь смеялся… он заставил Кикимера выпить всё зелье… и бросил медальон в пустую чашу… и опять наполнил её зельем… А потом Тёмный Лорд уплыл, оставив Кикимера на острове… Все от ужаса не могли сказать ни слова. Джеймс глянул на Блэков. Вальбурге и Ориону это словно бы ни о чём не говорило: они сидели на софе и о чём-то спокойно беседовали. Бродягу такой расклад тоже вполне устроил бы, если бы не поистине чудовищная жестокость Волдеморта. Лица Регулуса Джиму не было видно, но он сидел ссутулившись, плечи его были опущены. — И что было, когда ты вернулся? — спросил Гарри. — Что сказал Регулус, когда всё узнал? — Очевидно, похвалил своего эльфа за исполнение приказа, глупый мальчишка, — вставил мистер Блэк. — Заткнись! — шикнул на него Сириус. — Хозяин Регулус сильно встревожился, очень, — заквакал Кикимер. — Хозяин Регулус велел Кикимеру спрятаться, из дома не выходить… а потом… это было немного позже… хозяин Регулус ночью пришёл к чулану Кикимера, и хозяин Регулус был странный, не как обычно, в расстройстве ума, сказал бы Кикимер… И он попросил Кикимера отвести его в ту пещеру, в пещеру, где Кикимер был с Тёмным Лордом… — Зачем тебе туда? Что ты хотел сделать? — мать братьев встревоженно посмотрела на младшего сына, однако её вопрос остался без ответа. — Он тоже заставил тебя пить зелье? — в омерзении спросил Гарри. Кикимер потряс головой и заплакал. Гермиона прижала ладонь ко рту — похоже, она что-то поняла. — Хо-хозяин Регулус достал из кармана медальон, такой же, как у Тёмного Лорда, — сказал Кикимер, слёзы уже текли по обеим сторонам его рыльца. — И он велел Кикимеру взять его и, когда чаша опустеет, поменять медальоны… Рыдания Кикимера обратились в подобие скрежета, Гарри приходилось напрягать слух, чтобы разобрать его слова. — И он приказал… Кикимеру уйти… без него. И он велел Кикимеру… идти домой… и никогда не говорить хозяйке… что он сделал… и уничтожить… первый медальон. И он выпил… всё зелье… а Кикимер поменял медальоны… и смотрел, как хозяина Регулуса… утаскивали под воду… и… Букля подпрыгнула и печально ухнула. Все остальные молчали и пытались осознать то, что только что узнали. — Ты сделал ЧТО? — Сириус пребывал в шоке, во взгляде его читались непонимание и восхищение. — Ты же никогда… Ты же… Вау… — Сынок… Сын… Как ты мог? — Вальбурга и Орион были обескуражены этим поступком. Мистер Блэк был разочарован, в глазах миссис Блэк стояли слёзы. — То, что должен был, — ответил Регулус и повернулся к отцу. — Я не терплю такого отношения к нам и нашим вещам, papa. — Подожди… — Джеймс был в шоке: он не ожидал подобного от человека, столь верящего в превосходство чистой крови и успех Волдеморта. — Ты умер, чтобы кто-то другой смог уничтожить того, кем восхищались ты и почти вся твоя семья? — Я думал, что Волдеморт нам поможет стать теми, кем мы должны быть. Но тот случай дал мне понять, что он просто использует нас, чтобы разжиться самому. — Что ты такое говоришь, сын? — в слезах спросила Вальбурга. — Может и так, Регулус, — строго сказал Орион, — но мы можем пойти за ним, и тогда он разделит с нами часть того, что получит. — Не разделит, отец. Он заберёт то, что мы имеем. — Грёбаный Мерлин… Это невозможно… Ты же был… был таким… — Сириус всё ещё восторженно бормотал и старался принять то, что только что узнал. Он никак не мог прийти в себя. — Таким послушным и хорошим мальчиком! — закончила по-своему мысль Сириуса Вальбурга. — Почему ты так изменился? — Ты определенно вырос в моих глазах, братишка! — Букля на плече Джеймса повернулась в сторону Регулуса и гордым «Уху!» подтвердила слова Бродяги.***
— А потом… Потом была та Битва… Чёрный день и Чёрная ночь… Она стала самой Кровавой ночью, которую мне доводилось видеть… Помню, как плакали после неё над телами чьи-то друзья, дети, мужья и жёны, отцы и матери…***
Сейчас Лили стояла у точки пришествия и ждала новоприбывших жертв: когда Грюм сказал, что надо, чтобы кто-то встречал новоумерших, она была в числе желающих. Конечно, мама Гарри Поттера боялась отойти от хрустального озера, но понимала, что встречать лучше всего ей — её легко узнают. Поэтому и вызвалась выйти и приветствовать всех, а Грюм это решение одобрил. Лили всё ещё волновалась, но Джеймс заверил её, что обязательно позовёт, если с Гарри что-то случится. На это Добби лишь возразил, что пока рядом с Гарри Поттером еего друзья, с ним всё будет хорошо. Это немного успокоило Лили. Одним из первых, кого встретила Лили, был Фред Уизли. Солнечный мальчик, приносящий веселье туда, где оказывался, сейчас не понимал, куда он попал. Её сын любил розыгрыши этих двух братьев. Ей было по-настоящему жаль. Она тепло ему улыбнулась. — Здравствуй, Фред, — Лили протянула ему руку. — Я Лили Поттер, мама Гарри. — Значит, и я… и меня тоже… — Фред посмотрел на неё. Она печально закивала. — Что ж… Пусть так. Но и здесь я буду шутить, этого у меня ничто не отнимет. Фред криво, но дерзко усмехнулся: бросил вызов самой смерти и опустошению после неё, хоть ему было трудно быть столь весёлым, насколько хотелось. Но Лили от этого даже почувствовала себя более живой. Следующими были Римус Люпин и Дора Тонкс; Лили даже не успела отпустить Фреда, когда они пришли. Её старый друг улыбнулся: — Рад тебя видеть, Лили. Как дела у Джеймса и Сириуса? — Точно! Тут же есть твои друзья! Ты говорил, они были крутые ребята, — глаза жены Римуса засияли. — Нимфадора, я говорил, что они были ужасные хулиганы… — Во-первых, не называй меня Нимфадорой. Во-вторых, я так и сказала, волчонок, — она сделала акцент на последнем слове и невинно посмотрела на мужа. Тот устало вздохнул, но выглядел абсолютно счастливым. Потом пришёл Колин Криви. Он так же, как и прошлые погибшие, не мог понять, где он. В его крови всё ещё кипел адреналин, и резкий переход от поля битвы к месту, в котором царило столько спокойствия, был слишком неожиданным для него. Наконец, Колин обратил на Лили внимание. Сощурился, отошёл на два шага. Хотел достать палочку, но обнаружил, что её нет ни в руке, ни в кармане мантии. Принял маггловскую боевую стойку. Лили безмятежно наблюдала за всеми его действиями. — Привет, Колин. Я Лили, Лили Поттер. Взгляд юноши посветлел, и он воскликнул: — О, я про вас слышал! Вы — мама Гарри, и вас… Тут лицо юноши исказилось от ужаса — ему ведь было суждено ещё столько лет жить! Лили обняла его, желая хоть чуть-чуть успокоить. К счастью, последним был Северус Снейп. Он, увидев Лили, испытал целый спектр эмоций: удивление и радость быстро сменились острой горечью. Он открыл рот, собираясь что-то сказать, но единственным, что смог произнести, было её имя. В этот момент Джеймс подозвал жену. Лили тут же оказалась рядом. — Что случилось? Что произошло? Гарри пострадал? — Сейчас не мог, — тихо, но отчётливо сказал Северус, тенью проследовавший за ней. Джеймс и Сириус кинули на него убийственные взгляды. — Тёмный Лорд не имеет желания убивать мальчика в какой-то лачужке. Не стоит забывать, что мальчик — его самая главная цель на данный момент. Он даст минуты отдыха, чтобы принципы младшего Поттера не позволили найти иной выход. Лили посмотрела в озеро. В нём был Гарри, собирающийся заглянуть в Омут Памяти директора. — Думаю, нам тоже надо увидеть, что там. В Омут, к их сожалению, они заглянуть не смогли, но зато смогли позже заглянуть к Гарри в голову. Лили была поражена. Она обернулась, пытаясь найти своего школьного друга сзади. Но оказалось, что, пока они смотрели воспоминания, Снейп отошёл к Пожирателям и сел с ними. Пожиратели тоже слышали, что было, поняли, что к чему — но уже не видели смысла что-то делать. Лили робко подошла к Северусу. — Прости, я не думала… — она не знала, что сказать. — И не надо. У тебя есть олень, — ответил Северус через плечо. — Он хотя бы не такой мстительный змей, как ты, Нюниус! — крикнул ему Сириус. — Сириус! Прекрати! — миссис Поттер снова повернулась к зельевару. — Если тебя это не слишком ранит, ты мог бы быть лучшим другом нашей семьи. — Ну, Лили! — закричал в один голос со своим лучшим другом Джеймс, но им обоим тут же прилетели подзатыльники от Римуса. Пожиратели, все до единого, оторвались каждый от своего дела и с подозрением и угрозой посмотрели на Снейпа. Тот, не глядя на них, ответил: — Я мог бы быть твоим лучшим другом, но точно не их. Это невозможно из-за них же самих. — Вот видишь, дорогая, Нюнчик и сам это понимает. — Джеймс! Он помогал нашему сыну! Парень стушевался под её взглядом, но не показал этого, закатив глаза. — Ну, хорошо. За это ему спасибо, — пробурчал он, но мама Гарри это услышала и улыбнулась. Северус же просто усмехнулся. — Но это не значит, что Нюниус сразу должен стать нам всем другом! — Хорошо, сначала, сразу после окончания войны, я вас научу выговаривать его имя! — Оба мужчины лишь насупились на это. — А теперь, — добавила Лили уже громче, отходя от своего школьного друга и медленно приближаясь к Дамблдору, — профессор, не потрудитесь ли вы мне объяснить, почему мой сын сейчас идёт на смерть? Один?! ПОЧЕМУ ЭТО ОН ДОЛЖЕН ИМЕННО УМЕРЕТЬ?! НЕЛЬЗЯ ЛИ БЫЛО ЭТОТ ОСКОЛОК ВЫТАЩИТЬ МАГИЕЙ, ДО ТОГО КАК ЭТОТ ЛЫСЫЙ БЕЗНОСЫЙ УБЛЮДОК ПОЛУЧИТ СВОЁ?! Глаза Лили Поттер опасно блестели, слова были пропитаны гневом и яростью, и в целом женщина была сейчас больше похожа на фурию. Она медленно шла к пятившемуся от неё профессору. Все, успевшие уже вернуться к своим разговорам, снова притихли и внимательно смотрели, как столетний профессор старается защититься от совсем юной, но безумно злой матери. Джеймс и Сириус, уже начавшие буравить Снейпа взглядом, забыли про врага и на всякий случай немного отодвинулись от Лили, хоть она и так была далеко. Зельевар лишь усмехнулся на отчаянные попытки бывшего директора оправдаться. — Лили, видишь ли… Это невозможно… Да и к тому же… Никто не предполагал… — ВЫ ЖЕ СИЛЬНЫЙ ВОЛШЕБНИК! — Да, я, конечно, силён, но не настолько… И эта магия… — Или… Вам это не было нужно? — опасным шёпотом перебила Поттер. — Нет-нет, что ты, Лили, я бы никогда… Я… Я… — Дамблдор всё ещё пятился назад, всё время оглядываясь, чтобы не споткнуться. — Лили… — тихо позвал Джеймс. Он еле сдержался, чтобы не убежать, когда его жена взглянула на него. — Гарри идёт на поляну, нам нужно с ним поговорить. Он хочет достать Воскрешающий камень… — Ох… — Лили тут же изменилась и стала снова доброй и ласковой. — Ох, Гарри, сынок… Уже бегу! — Она ещё раз бросила на Дамблдора испепеляющий взгляд и направилась к Мародёрам. Все мёртвые знали, как действовал Воскрешающий камень — в конце концов, они ведь познали смерть лично. Камень лишь показывал, передавал изображения и речь тех, кто находился по ту сторону. Они наконец смогли увидеть Гарри. Смогли поговорить с ним и услышать его. Они попытались вместить как можно больше своих чувств в слова. Старались поддержать и дать надежду. Когда Гарри снял мантию и выронил камень, когда они перестали его видеть, Лили упала и заплакала. — Гарри… Сынок… Все собрались вокруг отчаявшейся матери. Джеймс присел утешить её. Сириус и Римус старались подобрать нужные слова, хоть и не были уверены, что те помогут. Марлин гладила подругу по голове. Даже Северус встал рядом. В этой суете никто не заметил, как исчез Альбус Дамблдор. Через несколько минут Марлин наконец оторвалась от Лили и оглянулась. — Ребята, я нигде не вижу Гарри. Присутствующие заозирались по сторонам. Это невозможно. Он должен был уже быть тут. — Я думаю, вам стоит взглянуть на это, — с улыбкой сказал Дамблдор, смотря в хрустальное озеро. Все тут же оказались рядом, даже Орион с Вальбургой, до этого не желавшие знать, что происходит с ребёнком Поттеров, подошли посмотреть. — Передай, пожалуйста, звук. Гарри лежал на земле с раскрытым ртом и вывернутой левой рукой. — Повелитель… Мой повелитель… — Довольно, — сказал Волдеморт. Он тоже лежал, но уже старался подняться. — Я не нуждаюсь в поддержке. — Ты, — он обратился к Нарциссе Малфой, ударил её, она закричала от боли. — Осмотри его. Доложи мне, мёртв он или нет. Все видели, как женщина склонилась над ним. Римус приблизил изображение. — Драко жив? Он в замке? Нарцисса закрывала Гарри волосами от посторонних глаз, поэтому никто не мог разглядеть его лицо. — Да… — даже не слово, а просто выдох слетел с уст парня. Лили судорожно втянула носом воздух и сжала руку своего мужа так сильно, что та у него онемела. На глазах Лили снова показались слёзы. Нарцисса встала. Обернулась. Невидящим взглядом посмотрела на мужа, на сестру, и громко и чётко произнесла: — Он мёртв! — Ай да Цисси! — хлопнул по плечу стоящего рядом Регулуса Сириус. — Это наша кузина! — Ты же не хотел быть частью нашей семьи? — удивился младший Блэк. — И сейчас не хочу, братец. Но такие поступки уважаю. — Каким же надо быть лидером, чтобы тебя предавали те, кто всё это время тебя поддерживал? — усмехнулся Грозный Глаз. — Очевидно, ужасным, — засмеялся от радости Фред. Лили же вместе с Марлин снова начала плакать. Она была полна благодарности и чувствовала себя в долгу перед миссис Малфой за её поступок.***
— Надеюсь, что они не сильно переживали за того мальчика. Самая маленькая его часть, которая всё ещё жила в нём, хотела, чтобы он оказался рядом с ними. Смог их обнять, поцеловать, столько всего рассказать!***
Самым последним пришёл Волдеморт. На нём никто не задерживал взгляд надолго, никому не было до него дела, и он никого уже не пугал. Теперь он был просто пустым местом.***
Зелёная трава снова зашелестела рядом с ними. Этот звук дарил умиротворение, помогал думать о том мире спокойно, без страха. — Жаль, что миссис Малфой… ушла. Скорпиус говорил, ей только-только исполнилось тогда тридцать семь. — Да, ты прав. Драко говорил, что она была хорошей женой и матерью. Её очень любила её сестра, Дафна. Она не должна была уйти так рано…***
Астория стояла здесь уже около пяти минут. Она знала, где она, видела, где собрались все, но не могла подойти туда. Ей было неловко. Всё самое страшное давно закончилось, все убийцы либо уже убиты, либо сидят в Азкабане. Так почему же она оказалась здесь? Конечно, о причине миссис Малфой была прекрасно осведомлена, но… Но это было так неправильно. Умирать в то время, где царит мир, при условии, что тебя не смогли убить Волдеморт и его приспешники. Да и там, в мире живых, в ней нуждаются! Её муж и сын провожали её, сидя у её постели чуть ли не день и ночь. Она должна была остаться! Она вспомнила, как однажды проснулась ночью и увидела обнимавшего её Драко. Однако её удивило не это. Когда Астория не смогла подняться с кровати, Драко стал всё время проводить рядом, боясь отойти от жены хоть на шаг, так что было бы странно, если б его не оказалось рядом. Её удивило, что он не спал и что-то шептал еле слышно. Ей пришлось немного напрячься, чтобы услышать, что он говорит. — …пожалуйста, я знаю, что это я плачу, что это моя плата за грехи, а не её. Так забери же меня, не трогай её, пожалуйста. Я знаю, кем я был, я знаю, каким я был, так почему платит она?.. Она обняла и погладила его по голове. Он замолчал и посмотрел на неё. — Прости, я разбудил тебя? — виновато спросил муж. — Нет, я сама проснулась. Всё будет хорошо, — Астория постаралась его успокоить, — я всегда буду с вами. Потом она вспомнила своего сына. Ох, её маленький Скорпи ещё совсем недавно рассказывал о девочке, которая ему понравилась. — Мам, знаешь, у Роуз густые рыжие волосы, которые кажутся золотыми на солнце. А глаза у неё, словно небо в ясные дни. Мам, она очень красивая! И она очень весёлая и целеустремлённая. В прошлом году она стала охотником в команде Гриффиндора! А ещё… — Скорпи, сынок, скажи, а папа знает о ней? Скорпиус смутился и помотал головой. — Почему же? Мне кажется, он тоже может знать о ней. — Но ведь она дочка Гермионы Грейнджер и Рональда Уизли! Папа ненавидит их… — Но ему уже пора понять, что враждовать на протяжении тридцати лет - неправильно. В конце концов, ему уже почти сорок! — Астория заговорщически подмигнула сыну. — Главное, не заставляй его мириться с этим слишком резко. Пусть привыкает к ним потихоньку. И помни: папа тебе всегда поможет и всегда тебя поддержит. — Хорошо, мам! Спасибо, я люблю тебя — Скорпиус обнял свою мать. — Я тоже тебя люблю, мой маленький Скорпион. На глазах Астории появились слёзы. Она захотела жить, захотела обратно. Странно, что задумалась об этом только сейчас. Она ведь была готова к смерти! Она не испугалась, когда поняла, что ей пора; когда услышала зов Смерти; когда увидела, как Она раскрывает свои объятия. Так почему же боится сейчас? Она же знала, что обратного билета не будет. Она была готова к этому. Наконец, миссис Малфой взяла себя в руки, вытерла слёзы и пошла ко всем. По мере приближения она узнавала всё больше людей. Вот этого рыжего парня она видела, когда училась в школе. Фред Уизли, брат Рональда, кровного врага её мужа, сейчас мастерил что-то вместе с парнем в очках и лохмами на голове. Поначалу миссис Малфой растерялась, подумала, что это Гарри. Но потом она догадалась, что это, скорее всего, его отец. А вот про этого человека с кучей уродливых шрамов она знала, потому что маленькой девочкой любила подслушивать разговоры родителей. Аластор «Грозный глаз» Грюм. Аврор, поймавший множество Пожирателей. Он сидел на одном из диванов и разговаривал с двумя близнецами, которых Астория не знала. Ох, да! Этот мальчик! Она помнила его! Кажется, его звали Колин Криви. Он был всего на курс старше её и восхищался Гарри Поттером. Рядом с ним в позе бабочки сидел светловолосый парень, которому Колин что-то увлечённо рассказывал. А вот этот юноша, который сейчас сидел за столиком и пил чай с молодой женщиной, резко изменившей цвет волос с розового на жёлтый, был Седрик Диггори, её первая любовь. А женщина-метаморфомаг, чуть не уронившая чашку взмахом руки во время своего увлечённого рассказа, — Нимфадора Тонкс. Астория слышала про неё от Гарри и его друзей, к тому же, Нимфадора была кузиной Драко. Незнакомая Астории светловолосая девушка сидела рядом с профессором Люпином. Его было легко узнать по шрамам на лице. Девушка всё время разговаривала, а Люпин читал книгу и иногда, не отвлекаясь, вставлял в монолог какие-то фразы. Профессор Снейп сидел в компании ещё одной девушки, чьи рыжие волосы были собраны в слегка неаккуратный хвост. Он мило беседовал с ней, а она кивала ему в ответ. Девушка издалека очень напоминала Джинни Уизли, с которой Астория едва успела подружиться перед смертью. Выделялся только профессор Дамблдор. Он сидел один, чуть поодаль ото всех, пил чай с лимонными дольками и, видимо, мурчал себе под нос какую-то мелодию. Заметив, что на него смотрят, Дамблдор подмигнул. Вдруг Астория услышала громкое «Уху». Белоснежная сова, на которую миссис Малфой только сейчас обратила внимание, смотрела прямо на неё. Сова привлекла внимание девушки, с которой общался профессор зельеварения, к новоприбывшей. — Привет! — Поздоровалась подбежавшая к Астории рыжеволосая девушка. — Как тебя зовут? — Я Астория Малфой, а ты кт… Девушка не дала договорить: — Ах, да, помню, я видела тебя пару раз в газетах, которые читал Гарри. Я Лили Поттер, его мама. Миссис Поттер схватила Асторию за руку, пожала её, а потом потащила женщину за собой. Этого новоприбывшая совсем не ожидала, потому чуть не упала. Миссис Поттер начала знакомить Асторию с теми, кого та не знала. — Вот это Сириус и Регулус Блэки, а вот там сидят их родители, — она указала сначала на братьев, сидящих у неживого озера, а потом на их родственников. — Когда выяснилось, что Регулус погиб, потому что пытался помешать Волдеморту, ребята стали часто общаться между собой и реже — с мистером и миссис Блэк. Сириус! Регулус! Братья обернулись и помахали руками. Астории стало неловко. Сириус отправил ей воздушный поцелуй. Миссис Малфой знала, что была очень красива. От недостатка внимания противоположного пола она ни разу не страдала, но она любила своего мужа, поэтому никогда не изменила бы ему. Астория натянуто улыбнулась и сказала: — Миссис Поттер, я тут мало кого знаю, и мне хотелось бы познакомиться со всеми как можно скорее, не хочу задерживаться. На это мама Гарри Поттера рассмеялась: — Не волнуйся, Сириус со всеми девушками так себя ведёт. Но больше всего времени он проводит с Марлин, они встречаются. Она сейчас вон там, — Лили указала на ту самую девушку со светлыми волосами, которую Астория заприметила ещё издалека. — И не называй меня миссис Поттер, мы почти ровесницы здесь. Просто Лили. Астория благодарно улыбнулась; её не сильно заботила внешность, благодаря мужу она чувствовала себя прекрасной всегда, комплименты на этот счёт были излишни. Но ей было приятно, что здесь не нужно соблюдать абсолютно все правила приличия. Можно спокойно бунтовать против родительского воспитания… — Простите, мисси… Прости, Лили, а там, рядом с Фредом Уизли, сидит твой муж, верно? — О, ты знаешь Фреда? Да, это мой муж. Идём к ним. Когда они приблизились к парням, Астория услышала отборную ругань: Джеймс и Фред материли что-то похожее на старый маггловский телефон, о которых как-то рассказывала Гермиона. Со стороны выглядело забавно. — Что. Вы. Делаете? — строго спросила Лили. — Мы пытаемся смастерить вещь, которая поможет нам общаться с живыми, — ответил Фред, всё ещё зло глядя на неудачную попытку изобретения. — Ага. Но эта грёбаная штукенция не хочет работать так, как надо! — возмущался Джеймс. — Сколько бы раз мы не звонили, все слышат только дыхание, больше ничего! — Во-первых, отвлекитесь на секунду и поздоровайтесь с новенькой, её зовут Астория, она жена Драко. А во-вторых… — на лице и в голосе Лили стало видно и слышно негодование в высшей своей степени: — Вы что, звонили живым и просто дышали им в трубку?! А вы не думали, что это могло их напугать?! Астория усмехнулась. Легко испугаться, когда слышишь в трубке только чьё-то дыхание и не знаешь, что от тебя хотят. — Привет, Астория. Хм, я про тебя знаю, ты из «священных» двадцати восьми, мать Скорпиуса, лучшего друга младшего сына Гарри, Альбуса. Пообщаемся, уж извини, потом, — обратился к ней Фред, при этом нарисовав кавычки в воздухе на слове «священные». Потом он снова посмотрел на маму Гарри: — Лили, мы правда пытались говорить, но живые нас не слышали, — Фред поднял руки, чтобы спрятаться. На всякий случай. — И всё же. Я бы вам посоветовала так больше не делать. — Хорошо, дорогая, мы постараемся. Но нам нужно как-то проверять, работает ли эта штука. — Джеймс чуть не ударил телефон. Да уж, здесь, может, и не так интересно, как в мире живых, но и не настолько скучно, как казалось Астории изначально. И ведь она ещё не со всеми познакомилась! Что ж, теперь для этого у неё есть всё время мира…***
— Я надеюсь, мама позаботится о ней… Мужчина улыбнулся и закрыл глаза. Солнце светило ярко, ветерок приятно ласкал лицо, зелёная трава щекотала кожу рук и ног. Мужчина открыл глаза и посмотрел на небо. — Знаешь, мне кажется, я не только увидел её, но и услышал ответ. — Правда? И что она сказала? — подросток тоже посмотрел туда, куда смотрел его отец. Мужчина улыбнулся ещё шире и сказал: — Она кивнула и сказала, что обязательно поможет ей. — Хорошо. Я могу обрадовать Скорпиуса. — Ага. Можешь сегодня же вечером написать ему об этом в письме. — Так и сделаю. Снова воцарилась тишина, но на этот раз её быстро прервали. — Гарри! Альбус! Идёмте есть, мы с бабушкой приготовили обед! — Джинни подошла к ним. — Хватит валяться. — Всё-таки хорошая была идея провести каникулы у бабушки с дедушкой, — сказал Альбус. — Голодным здесь остаться невозможно. Он поднялся на ноги и пошёл за родителями под их дружный смех.