Отчаянные бойцы Бакуган. В поисках лучшей жизни

      Время летит быстро, и вот, даже оглянуться не успеешь, а время уже пролетело. Но не для Эмили. Для неё время тянулось очень медленно, последний месяц учёбы был очень долгим и сложным. Было много контрольных работ, стояла жара, из-за которой включалась лень, плюс к этому, у девочки были сложные отношения с одноклассниками и учителями, точнее с учительницей — Людмилой Васильевной. Кто-то ей доложил, что причиной выговора директора послужила жалоба Эмили, потому она очень сильно старалась как-нибудь наказать свою ученицу. Насчёт одноклассников всё гораздо сложнее. Хоть все и были в какой-то степени поуважительнее к девочке после того, как она победила Богомолова, но всё же во многом они не изменились, всё также относились с бренебрежением к ней, особенно это Эмили почувствовала, когда вся правда о ней всплыла наружу. Джонсон была очень сильно удивлена, когда одноклассники узнали о ней всё, что она скрывала: и то, что она — вундеркинд, и то, что у неё нет настоящих родителей, и потому она по этой причине живёт с приёмной матерью, и то, что у неё РПВ (как называет свою неспособность сдерживать гнев девочка). Откуда они это узнали? Это для Эмили осталось загадкой. Но факт, что кто-то слил всю правду о ней, и ей из-за этого стало очень тяжело избегать насмешек со стороны сверстников, остаётся фактом. * * * Школа в России. Классный кабинет 7-А класса. 31 мая 11:45.       Последний день учёбы этого учебного года, и он закончится через пятнадцать минут. Итоговые оценки выставлены, табели заполнены. За окном пылает вовсю солнце, поют птицы, и тёплый ветерок играет новой зелёной листвой деревьев. Природа так и говорила детям: «Что сидите? Идите быстрее домой и выходите гулять, сегодня у вас праздник!». Но дети знали, что их раньше времени никто из школы не отпустит, ещё не все вопросы были разрешены. — Ну и что вы думаете насчёт поездки за город летом? — спросила молодая классная руководительница своих воспитанников. — Если поедем, то для нашей американки эта поездка ничем хорошим не запомниться! — шёпотом сказал на ухо Оксане Кирилл. Та усмехнулась и ответила ему также шепотом: — Конечно! У них в Америке, наверное, они могут ездить каждые выходные на море. — Эй! — дотронувшись до руки Эмили, тихо окликнула её Элис. Джонсон вздрогнула, и Гехабит спросила, — Всё в порядке?       Эмили посмотрела на свои ладони, они были снова сжаты в кулаки. «Опять?! — подумала девочка про себя и прислушалась к парте сзади, за которой сидели Оксана с Кириллом, эта парочка продолжала тихо шушукаться про девочку, — Так, Эмили, успокойся! Над тобой и в других школах смеялись, ты должна уже к этому привыкнуть!» — Не обращай на них внимание, — с успокаивающим голосом проговорила Элис.       Девочка кивнула головой в знак согласия и глубоко вздохнула. Вроде бы она успокоилась, но руки всё равно были сжаты в кулаки. — Давайте куда-нибудь съездим с родителями? Что скажете? — продолжала классная руководительница спрашивать у детей.       Тут в разговор с ней залез Богомолов: — Я не против! С родителями съездить реально крутая идея, но вот только не у всех есть они. Правда, Эмили? — с усмешкой спросил мальчик и тут упал со стула. Это Джонсон ударила его кулаком в лицо.       Учительница сразу же подскачила с места и побежала к детям, крича: — Что это такое?! Эмили! Успокойся! — девочка в это время встала со своего места, чтобы подойти к своему однокласснику, чтобы нанести новый удар, но её остановила твердая рука классной руководительницы. — Эмили, успокойся! Что на тебя нашло?!       Джонсон не отвечала, она только смотрела с яростью на Кирилла, который в это время поднимался с пола, потирая ушибленное место и отвечая за Эмили: — Это у неё психическое расстройство. Может кидаться на любого, кто на неё косо посмотрит. * * * Через некоторое время.       После этого учительница позвонила миссис Стэллар, чтобы та забрала Эмили из школы. И вот девочка сидит в машине на заднем сиденье и смотрит угрюмо в стекло, пока её приемная мать спрашивала строгим голосом, что случилось в школе, т.к. ей не сказали по какому поводу нужно было ей ехать и забирать Эмили: — Вот объясни, что случилось у тебя на этот раз?!       Девочка не отвечала. Да и что ей отвечать? Что она опять сорвалась и, если бы не учитель, то, может быть, она ещё бы нанесла пару ударов её однокласснику. Она ведь думала, что успокоилась, но тон, с которым произнёс фразу Богомолов, вывел девочку из состояния покоя. — Кого я спрашиваю?! — перейдя на ещё более строгий тон, спросила женщина, сидящая за рулём и мимолётно посматривающая в зеркало заднего вида, чтобы посмотреть на реакцию своей приемной дочери. Не услышав от неё ни слова, она снова задала вопрос, — Ты мне что-нибудь ответишь?! (В ответ тишина) Скажи что-нибудь!       Эмили тяжело вздохнула и, оторвав свой взгляд от окна, ответила: — Что вам рассказать? Что я снова сорвалась? Или про что-нибудь другое? Что вы хотите услышать? — Правду! Я хочу услышать правду. Ведь не зря меня вызвали в школу, чтобы тебя забрать. — Ладно… Будет вам правда., — и девочка рассказала, что произошло в школе.       Выслушав внимательно Эмили, миссис Стэллар тяжело вздохнула и, чуть усмехнувшись, сказала: — Надо же! Ха! И давно так одноклассники с тобой обращаются? — Недели две. Они как-то узнали всё обо мне и как раз после этого начали так со мной себя вести. Сегодня я не знаю, что на меня нашло. Я вроде бы держалась, но…       Девочка резко замолчала, чтобы правильно описать произошедшую с ней ситуацию, но подходящих слов у неё не было. Но её приемной матери этого было вполне достаточно, чтобы её понять. Женщина остановила машину перед светофором и повернулась к Эмили: — Знаешь, я понимаю тебе трудно с твоим гневом и хочу, чтобы ты справлялась с ним. В Америке я знаю такого человека, который тебе поможет. Съездим летом к нему?       Джонсон кивнула. Женщина улыбнулась ответу и повернулась к дороге, с секунды на секунду должен будет загореться зелёный. Вдруг откуда не возьмись появилась машина, которая летела на бешеной скорости по направлению к машине, в которой находились Эмили и миссис Стэллар. Её женщина заметила только тогда, когда девочка вдруг закричала сзади: — Осторожно! — Что? — не поняла сначала женщина, и, посмотрев на дорогу, она поняла, почему её приёмная дочь закричала, и схватилась за руль, но было поздно, в них врезалась машина.       Эмили мигом потеряла сознание. * * * Через некоторое время. Больница.       Девочка очнулась на больничной койке. Голова у неё очень сильно болела, будто бы изнутри её долбили молотками. Немного приподнявшись, она оглянула комнату и обнаружила медсестру. — Где это я? — спросила Джонсон и тут же схватилась за голову, она снова загудела. — Вам лучше лечь, — ответила медсестра, подбежав к девочке и помогая ей лечь. — Вы в больнице. Случилась авария, вы потеряли сознание.       Тут Эмили вспомнила произошедшие недавно события и задала новый вопрос: — Где миссис Стэллар? С ней всё в порядке?       Девочка не услышала ответа, и тогда она попыталась разглядеть ответ на лице медсестры, но её попытки были безуспешны, мешала маска, закрывающая половину лица. Тогда она повторила свой вопрос: — Где миссис Стэллар? — Вам лучше успокоиться…       Но Эмили не хотела слушать. Она повторила свой вопрос в третий раз: — Где миссис Стэллар?!       Врач тяжело вздохнула и сказала: — Вы сможете встать и идти?       Девочка с большим трудом встала с койки и прошла несколько шагов, после чего она утвердительно кивнула. Медсестра прошла к двери и вышла, за ней пошла Эмили.       Пройдя несколько коридоров, они остановились перед дверью одной из комнат. Врач попросила девочку немного подождать и вошла в помещение, не закрыв плотно дверь. Из кабинета донёсся разговор её и ещё одного врача: — Можно девочке войти сюда? — Не думаю, что это хорошая идея. Эта женщина очень слаба, она держится на тонкой нити за жизнь, но я не думаю, что она долго протянет.       Эмили прислонилась к стене в ужасе. Её приемная мать умирает! Воздуха будто бы становилось меньше с каждой секундой, дышать стало тяжело. Но несмотря на весь этот ужас, что она сейчас слышала, она продолжала слушать разговор: — Я думаю, что ей лучше попрощаться с ней. Вы сейчас сами сказали, что эта женщина долго не протянет.       Молчание. — Ладно, пускай заходит. Вы правы, лучше уж попрощаться ей, чем просто узнать, что её мама умерла.       Медсестра, которая привела девочку сюда, вышла и просила зайти. Эмили послушалась и вошла.       Перед ней предстала комната, посреди которой стояла медицинская кровать, а на ней лежала её приёмная мать. К её телу были подключены несколько компьютеров, которые показывали жизненные показатели женщины. Эти показатели не понравились девочке.       Джонсон медленно подошла к кровати. Она слышала тяжёлое дыхание миссис Стэллар. Сначала она молча смотрела на женщину, потом, набравшись храбрости, тихо сказала: — Миссис Стэллар…       Глаза женщины тяжело приоткрылись, и она, увидев девочку, улыбнулась. После этого она также как и девочка тихо проговорила: — Эмили… Я рада видеть тебя…       Девочка выдавила улыбку на своём лице, но это у неё плохо получилось. На глазах у неё выступили слёзы. — Ты чего? — сдавленным голосом спросила у девочки миссис Стэллар и тут же сказала, — Не надо. Не отвечай. Знай, ты не виновата, это просто несчастный случай.       От этих слов Эмили стало ещё тяжелее. Она только сейчас поняла, как хорошо знала её приёмная мама. Другой бы выслушал её ответ, но миссис Стэллар знала, что ответит ей Джонсон. Она знала, что девочка начнёт винить себя в случившемся. — Эмили, подойди ко мне поближе, — попросила свою приемную дочь женщина и, повернув голову к врачам, спросила у них, — Можете, пожалуйста, дать ручку? — Да, конечно, — ответил один из врачей и достал из кармана медицинского халата ручку и подал её женщине, — Держите.       Миссис Стэллар взяла дрожащей рукой ручку и попросила Эмили подать ей свою руку. Та, ни слова ни говоря, подала. Женщина написала несколько слов и цифр на запястье девочки, после чего положила ручку на стол рядом с кроватью и сказала девочке: — Это адрес того человека, который тебе поможет с твоими эмоциями. Когда придёшь к нему, скажи, что тебе сказала прийти к нему Надя Солнцева. Он поймёт.       У женщины начался сильный кашель, после которого компьютеры начали пищать, а врачи подбежали к ней и девочке. Эмили поняла, что это последние секунды жизни Хоуп Стэллар. Последние секунды жизни Нади Солнцевой. Слёзы лились по щекам девочки, к горлу подступил ком, мешавший дышать. Она отошла к стене и наблюдала за попытками врачей помочь женщине, но те ничем уже не могли помочь, было поздно. Когда компьютеры перестали пищать, и данные на них показывали ноль, врачи отключили их, девочка сразу вышла из кабинета в коридор и уселась на кресле. Руки дрожали, слёзы не переставали течь по щекам, наступило полное оглушение. Она ни видела, ни слышала ничего вокруг себя. Она лишь видела перед глазами бездыханное тело её приёмной мамы, слышала лишь противное пищание аппаратов, показывающих данные о жизненном состоянии.       Прошло лишь несколько минут, но они казались для Эмили вечностью. Ей помог опомниться голос медсестры, которая привела её сюда: — Мне очень жаль, что так случилось. Никто не застрахован от смерти, ты, я надеюсь, это понимаешь?       Девочка утвердительно кивнула. — У тебя есть кто-нибудь из родственников? — Д-да. Приемный отец… Живёт в Америке. — Хорошо. Мы свяжемся с ним, и ты поедешь к нему завтра. Хорошо?       Эмили снова кивнула и спросила: — Я могу вернуться домой? — Да. Мы проверили тебя, с тобой всё в полном порядке, ты отделалась лишь несколькими лёгкими царапинами. Это чудо, что ты не пострадала. Мы выдадим тебе твою одежду и вещи, потом ты можешь вернуться домой. * * * Дом Эмили. Через час после приезда из больницы.       Девочка собирала свои вещи. Завтра она уедет в Уордингтон, надо быть готовой к отъезду. Гэрадос, ещё совсем недавно спрашиваший у неё, что с ней случилось, и не дождавшийся ответа, лежал на столе рядом с коробкой, в которой лежали другие бакуганы и карты. Девочка чувствовала себя совершенно одинокой. Она была одна во всём доме.       На полу стояли другие коробки, которые даже не были открыты по приезде в Москву. Девочка решила открыть одну из них и наконец посмотреть, что в них хранила миссис Стэллар.       В коробке, которую Эмили открыла первой, лежали разные фотографии. Посмотрев на них, она очень сильно удивилась. На них была изображена она. Иногда с её редкими друзьями, но чаще всего одна.       Эта фотография была сделана, когда они жили в Австралии. На ней были изображены она и её друзья, Билли Гилберт и Джули Мокимото. Во время проживания в Австралии ей понравился Билли, мальчик с блондинистыми волосами и завышенной самооценкой. Он хоть и вёл себя в большинстве случаев, как полный придурок, но никогда не давал в обиду ни Джули, девочку с серо-пепельными волосами, с которой он знаком ещё с первого класса, если, конечно, не с детского сада, ни её.       Другая фотография была сделана ещё в Америке. Там друзей у неё не было совсем. Третья фотография была сделана во время короткой поездки по Европе, тогда они были в Германии.       Самое удивительное — это то, что Эмили не помнила, чтобы её фотографировали, значит миссис Стэллар находила такие моменты, когда Джонсон была чем-то или кем-то отвлечена, и фотографировала.       В самом низу коробки лежало маленькое одеяльце темно-сиреневого цвета. В нижнем левом углу были вышиты слова: «Эмили Джонс. О. Н.» («Amili Johns. O. N.»), — которые впоследствии стали её именем и фамилией. Как рассказывала миссис Стэллар в этом одеяльце они с её мужем нашли Эмили ещё младенцем. От этих воспоминаний на девочку нахлынули новые отрицательные эмоции.       Через полчаса, когда Эмили собрала все вещи, она написала о случившемся Элис. Также она написала, что завтра она уезжает к приемному отцу в Америку…