«Мир, вероятно, спасти уже не удастся, но отдельного человека — всегда можно»
Когда после получения силы титана Порко накричал на Пик, она, сдерживая слёзы, грозящие с позором вылиться наружу, молча слушала нескончаемый поток грубых и жестоких слов. Сегодня Пик решила признаться ему в своей симпатии, но, судя по всему, выбрала совсем не то время и день. «Нужно дать ему успокоиться» — думала она. Скоро Порко поймёт, что он ей дорог и без этой пресловуто важной силы титана. В конце-концов, младший Галлиард всегда имел привычку рубить с плеча, ей ли об этом не знать? Именно поэтому Пик старалась не обижаться и с философским спокойствием пропускала половину злых и несправедливых слов мимо ушей. — И вообще, что ты за мной увязалась? — зашипел на неё Галлиард, столкнувшись с ледяным спокойствием подруги, которую, казалось, совсем не трогала его грубая речь. — Если ты ещё не поняла, то я тебя не звал. Иди к своему Зику. Сейчас у вас наверняка много общего! — Покко… — неуверенно заговорила Пик, но была прервана раздраженным возгласом, в котором так и сквозила неприкрытая обида и отчаяние. — Да сколько можно повторять? Меня зовут Порко! Неужели ты даже этого понять не можешь?! — Порко хотел было сказать что-то ещё, однако вовремя передумал. Раздражение в глазах Галлиарда медленно сменялось на бесконечную усталость и разочарование. — Оставь меня, Пик. Не до тебя сейчас. Пик осталась стоять, провожая взглядом спину уходящего Порко — она надеялась, что вот-вот, и он обернётся, посылая ей виноватую улыбку, а после подойдёт и извинится за свою грубость. И всё снова станет как раньше… Но Порко не оборачивался, продолжая идти вперёд, а Пик осталась стоять до тех пор, пока силуэт Галлиарда совсем не скрылся из-под её поля зрения. Он успокоится и всё вернется на круги своя. Ведь так было всегда. Он не мог злиться на неё вечно, тем более, когда она ничего плохого и не сделала. По-крайней мере, Пик очень хотела в это верить.***
Когда после общей тренировки Порко показательно отвернулся от неё, игнорируя любые попытки подойти, Пик почувствовала, словно собственное сердце разбивается на маленькие кусочки. Галлиард игнорировал её уже неделю. Узнав об этом, папа приготовил для дочери два обеда, предложив Пик угостить своего друга после того, как тренировки закончатся. И пусть она с Зиком тренируется отдельно от других солдатов, так или иначе, время перерывов с обычными солдатами у воинов сходится. Но сейчас, сжимая в руках небольшие коробочки с едой, Пик неожиданно поняла, что Порко это не нужно. Ни её внимание, ни её забота, ни её чувства. Пик стоило больших трудов найти Галлиарда — солдатов сегодня отпустили пораньше, решив посвятить время войнам и скорой отправке на войну с Восточным Альянсом. То, что увидела Пик, окончательно погасило её всякую надежду на взаимную любовь с Порко, ведь тот уже целовал какую-то белокурую красотку, откровенно исследуя её тело своими широкими мужскими ладонями. Время застыло. Пик неверяще и в тоже время с огромной тоской посмотрела на развернувшуюся сцену. Порко, видимо, почувствовав чей-то взгляд, оторвался от своей спутницы и встретился глазами с ней — своей верной подругой детства. Его взгляд изменился, однако Пик не успела понять, что именно он выражал — ноги унесли её с места происшествия быстрее. Она бежала, как никогда не бежала на тренировках — ноги путались в длинной юбке, и Пик бы непременно упала, уронив всё то, что так заботливо приготовил отец, но от неминуемой встречи с землёй её спасли чьи-то сильные руки. Пик тихо ойкнула, узнав знакомый аромат парфюма — Зик. И угораздило же её встретиться с ним! «От расспросов не увернусь», — мрачно подумала Пик, печально всхлипнув носом. — Откуда бежим? — весело спросил он, однако внимательно осмотрев Пик с ног до головы, его тон изменился. — Эй, что с тобой? Ну, малышка, кто тебя обидел? — Ты не сбрил бороду, — попыталась пошутить Пик, неловко улыбаясь. — Я же говорила, что без неё тебе намного лучше! — Она делает меня старше и мужественнее! — возмущенно произнёс Зик, но за его шутливым недовольством по-прежнему скрывалось беспокойство. — Хотя вряд ли ты так бежала только из-за нашей разницы во вкусах, я прав? — Хочешь обед? — ещё более неловко улыбнулась Пик, в душе чувствуя себя максимально жалкой. Это совершенно не подобает воину… Будучи ребёнком, Пик представляла себя красивой, уверенной в себе, женственной и изящной девушкой. Когда она стала кандидатом, к этому списку качеств прибавилось желание быть сильной и умной. Соответствовала ли рассеянная, неряшливая и посредственная Пик этому образу? Навряд ли. До сегодняшнего дня она не особо переживала по этому поводу, искренне гордясь своими духовными качествами. Но с разбитым сердцем проснулись комплексы и детская неуверенность. Настойчиво протянув Зику обед, предназначенный для Порко, девушка с великим усилием сдерживала желание расплакаться прямо перед человеком, мнением которого она дорожила. — Мне… Очень приятно, — озадаченно произнёс Зик, неуверенно принимая контейнер с едой. — Но всё-таки, если ты не против, Пик, я бы хотел узнать причину твоего побега. Связано ли это с Галлиардом? Он в последнее время странно себя ведёт. Зик всегда отличался поразительной способностью читать мысли других людей. Возможно, сейчас его предположение выражено наугад, но попало оно как никогда точно, и Пик искренне задумывалась о том, стоит ли вообще скрывать что-то от того, кто рано или поздно узнаёт всё самостоятельно. — В последнее время Порко очень отдалился от меня, — Пик перевела свой взгляд на пасмурное небо, собираясь мыслями. — Когда я получила силу титана, наши отношения сразу испортились. Я думала это временно, но… Порко до сих пор игнорирует меня. А сегодня я вообще увидела его в компании… Девушки, — ей не хватило силы сказать, за чем именно она застала Галлиарда. Боялась расплакаться. А плакать было нельзя — она ведь правая рука Зика и должна вести себя подобающе. — Ничего серьёзного, мне просто… Грустно. — Так значит, не я один попал в немилость Галлиарда, — вздохнул Зик, задумчиво поправляя очки. — От меня он тоже нос воротит. Хотя я понимаю почему. Но я удивлен, что это отношение коснулось и тебя. Пойми его, Пик. Порко не меньше твоего, а может даже больше, хотел получить силу титана и войти в программу воинов. А зная его характер и амбиции, нереализованность планов стала для него огромным ударом по самооценке. Если тебя это утешит, то перед отъездом он разругался даже с Марселем. А уж брата Порко точно любит. — Я… — Пик не знала, что ответить. Зик говорил правильные вещи, однако, и проблема была немного в другом. Она невероятно сильно доверяла старшему товарищу, но ей определенно не хватит смелости рассказать ему о своих чувствах к Галлиарду. — Да, ты прав. Наверное, мне следует меньше придавать значение мелочам. — И всё-таки я вижу, что не особо утешил тебя, — проницательно заметил Зик. — Но если ты не хочешь говорить, в чём проблема, я не буду настаивать. Просто знай, если что, мы всегда можем поговорить. Пик почувствовала неожиданный прилив нежности к Зику — когда тот не строил из себя невероятно важного командующего, он напоминал ей того самого мальчишку из детства, с которым она познакомилась, будучи кандидатом. Взрослый Зик стал суровее и жестче, а в прошлом добрые шутки приобрели скрытый интимный подтекст. Но иногда он ненадолго становился самим собой. И такие моменты в их общении Пик любила больше всего. — Конечно, Зик, — улыбнулась Пик, смаргивая непрошенные слёзы. — А теперь давай пообедаем. Перерыв скоро закончится, а я с утра ничего не ела! Зик согласно кивнул, одобрив её предложение: — Мы можем сходить на набережную. Сейчас там должно быть тихо. Как тебе идея? — Пошли, — пожала плечами Пик. Всё что угодно, лишь бы ненадолго отвлечься и не видеть перед глазами Порко, целующего другую девушку. Зик протянул Пик руку, которую она, слегка колеблясь, всё же приняла. Может, ей стоит приглянуться к Зику? Он всегда делал ненавязчивые намёки на то, что она интересна ему, как женщина. Впрочем, Пик их игнорировала. Ведь её сердце было отдано одному единственному — Порко. Зиком она восхищалась, мечтала стоять по правую руку рядом с ним и помогать ему в рабочих вопросах, но хотела ли она когда-то быть чем-то большим для него? Сразу же на ум пришёл очевидный ответ — нет. Пик слишком принципиальна и всегда хранит верность тому, что однажды выбрало её сердце. Однако, впервые за долгое время сердце ошиблось… Ошиблось в человеке. Это была слишком болезненная ошибка, верно, Пик? Зик больше не донимал её многочисленными вопросами и молча принялся за еду, за что Фингер была ему искренне благодарна. Обсуждать Порко сейчас совсем не хотелось… Обед, приготовленный отцом, оказался очень вкусным, что немного подняло настроение Пик. Всегда приятно, когда о тебе заботится хотя бы один человек на земле — это уже бесценное сокровище. — Вот ты и улыбаешься, — довольно заметил Зик. — Волшебная сила еды делает своё дело, правда? — Я просто подумала о том, как всё-таки хорошо, когда есть человек, на которого можно положиться, — прыснула Пик, по-дружески пихнув Зика локтём. — Обращайся. — Спасибо, Зик, но я подумала о папе. — Эй! — рассмеялся в ответ Зик, поправляя слетевшие с носа очки. — Это прозвучало обидно. — Не обижайся, ты тоже мой близкий человек, — примирительно улыбнулась Пик, возвращаясь к обеду. Настроение стремительно улучшалось — с Зиком было легко, он ничего не усложнял и с ним можно просто оставаться собой. Она хотела снова пошутить, однако, подняв взгляд от еды, улыбка стремительно слетела с её лица. Прямо по улице стоял Порко с понурым видом, но увидя Пик в компании Зика, его лицо приобрело привычное раздражённое выражение. — А вот и виновник твоих терзаний, — проследив за её взглядом, покачал головой Зик. — Мне кажется, между вами есть… Недомолвки. Ты всегда была для него… Особенным человеком, — осторожно подбирая слова, выразился он. — Думаю, так и есть. Мне кажется, он искал тебя. Возможно, хотел извиниться? — Вряд ли, — мрачно насупилась Пик, провожая удаляющуюся спину Галлиарда. Он словно искрился от злости, то и дело пиная ногами попадавшиеся на пути камни. — Чтобы извиниться, у него уже было достаточно времени. — Ты же знаешь Порко. У него характер слишком гордый и ему тяжело признать свою вину, даже если он не прав. Я бы сказал, в нём чересчур ярко выражен юношеский максимализм, — рассудительно заметил Зик. Но было ли дело Пик до этих разумных доводов, когда собственное сердце было разбито в дребезги? — Даже если так — нельзя отталкивать тех, кто тебя любит! — сказав это, на щеках Пик зарделся яркий румянец. Зик внимательно посмотрел на неё, прежде чем медленно ответить: — Так вот в чём дело. — Всё не так! — замахала руками Пик, но быстро перестала выполнять это бессмысленное действие, снова став меланхолически-спокойной. Если Зик всё понял, то не было смысла продолжать настаивать на своём. «Сама виновата, что так легко сдала себя», — недовольно подумала она, скрестив руки на груди. — Да, ты меня правильно понял, — обречённо вздохнула Пик после долгого молчания. Зик продолжал сверлить её взглядом, сохраняя пугающее безмолвие. — Скажи уже что-нибудь, Зик. Не смотри на меня с таким укором. — Девушки всегда любили идиотов. — Эй! Порко не идио… — Идиот, раз до сих пор продолжает вести себя как ребёнок. Пик нахмурилась, явно оставшись не согласной с доводами Зика. Впрочем, дальше он не стал развивать бессмысленный спор, вместо этого достав из кармана своего пиджака пачку сигарет. Аккуратно расположив между пальцами тонкую сигарету и щелкнув зажигалкой, Зик закурил. Пик немного понаблюдала за этим незамысловатым действием, прежде чем вынесла свой вердикт: — Ну и дрянь. Зик глухо рассмеялся: — Может ты и права, но эта «дрянь» отлично успокаивает нервы. Не хочешь одну? — он в предлагающем жесте протянул руку с пачкой сигарет, на что Пик только покачала головой: — Откажусь. Лучше чай выпью, — непреклонно отозвалась она. — А чего ты вдруг занервничал? Вроде не на поле боя. — В жизни много поводов для того, чтобы понервничать, — просто пожал плечами Зик, однако, его помрачневший взгляд выдавал то, что он многое недоговаривал. — Всех не сосчитать. — М-да. Пик с тоской заметила, что дружеская атмосфера внезапно канула в лету, и между ней и Зиком осталось множество недомолвок, прямо-таки как и с Порко. От прежнего уюта не осталось и следа: сейчас Пик чувствовала себя не в своей тарелке, а Зик тем временем окончательно ушёл в свой внутренний мир, время от времени не забывая вновь вдыхать сигаретный дым. — Ну вот и ты тоже на меня обижен, — вложив в голос как можно больше скептичности, Пик прервала возникшую тишину. — Можно узнать — почему? — Не бери в голову, — отмахнулся Зик, смахивая пепел сигареты в урну. — Да и не обижен я. Просто устал. А ты поговори всё-таки с Порко. Вам обоим тяжело от возникшей ситуации. Но ты же знаешь его — первым мириться никогда не пойдёт. — Знаю, — согласилась Пик. — И дай сюда свою сигарету. — Ты же не куришь? — Зик посмотрел на неё, хитро улыбнувшись. Наверняка потом будет припоминать это долгое время. Однако, сигарету и зажигалку он всё же протянул. — Не курю, — согласно кивнула Пик, ловко зажигая сигарету, словно делала это всю свою жизнь. — Но я привыкла ни в чем себе не отказывать. Вдруг это и правда успокаивает?.. *** Пик с тоской бросала взгляды на Порко во время общего построения солдат, пытаясь в своих глазах показать ему свою невыраженную нежность и любовь. Лишь изредка Галлиард посылал ей ответные взгляды, но в них невозможно было прочесть какие-либо эмоции. В конце-концов, Пик приняла решение не навязываться человеку, если ему, судя по всему, действительно не нужна её компания. Ей, как воину, некогда было утопать в собственных страданиях — ежедневная подготовка к войне с Восточным Альянсом изматывала как физически, так и морально. К тому же, нынешняя операция будет первой, в которой Пик проявит себя в качестве шифтера. Ей нужно было быть ответственнее и не забивать голову глупостями, как любил повторять Зик. Утопая в работе, Пик чувствовала себя немного лучше, пусть и синяки под её глазами стали ещё сильнее — на сон времени почти не оставалось. Она едва находила в себе силы дойти до дома, поэтому на моменты активной подготовки к операциям, было принято решение оставаться ночевать в казармах. Женское крыло было почти пустым и лишь изредка Пик могла столкнуться с кем-то в общей гостиной. Предпочитая не выходить из комнаты без особой нужды, Пик нередко засыпала сразу же, как только её голова касалась подушки. На следующее утро её снова ждали усиленные тренировки в теле титана, собрания с командующими и обдумывание всех тактических моментов, необходимых для успешного ведения военных действий. И всё же даже в таком круговороте событий Пик удавалось заскучать по Порко. Ей хотелось снова увидеть в нём поддержку и плечо, на которое всегда можно опереться. Зик на это только тяжело вздыхал и молча протягивал очередную сигарету — слова здесь были бессмысленны. — Значит, после военной операции на востоке, мы с тобой впервые отправимся на территорию Элдии? — ещё раз повторила Пик, когда они с Зиком выходили после собрания командующих и оставшихся шифтеров. — Да уж, действительно забитый график. Папа не обрадуется. — Это долг воина, — коротко ответил Зик, сохраняя бесстрастное выражение лица. — Да и в Элдии мы не должны вступать в активные действия, наша задача посеять смуту. — И всё же в Элдии нас ожидает неизвестность, — покачала головой Пик. — А это… Всегда волнительно. К тому же, я в первые участвую в военных действиях с силой титана. — Первый бой всегда самый пугающий. А потом привыкаешь. Знаешь, в теле титана порой чувствуешь себя неуязвимым. Пик хмыкнула — с перевозчиком довольно трудно почувствовать себя бессмертной. Однако, она ещё сделает этого титана одним из самых полезных, ибо его выносливость действительно дает носителю большой простор для тактических действий. — Советую помириться с Порко, — вдруг сменил тему Зик. — Перед отправкой. Вскоре ты долгие месяцы будешь проводить в теле перевозчика и, боюсь, собственные мысли не дадут тебе покоя. — Ты всегда можешь поболтать с Перевозчиком и отвлечь меня от мыслей, — невесело пошутила Пик. — Порко всем своим видом показывает, что не хочет идти на примирение. — Показывает. Но я не думаю, что он действительно счастлив. Мне жаль, что ты влюбилась в упёртого барана, которому проще убиться об камень, чем признать свои ошибки. — Ты слишком категоричен, — привычно заступилась за Галлиарда Пик. — Ты сам знаешь, как он хотел получить силу титана. И как по нему ударило то, что титан ему в итоге не достался. Его можно понять. — В общем, Пик, всё, что я хотел сказать — не нагружай себя на войне лишними мыслями. Будь максимально сосредоточена делом ради своего же блага, — закончил свою мысль Зик, твёрдо ставя точку на этом диалоге. — Я всё-таки тоже воин, Зик, — серьёзно ответила Пик. — И уж поверь мне, в ответственные моменты я не подведу. — Я знаю, Пик. Я знаю. Просто хочу, чтобы тебе было лучше. *** Как оказалось, сигареты не дарили того волшебного успокоения, о котором говорил каждый второй. Зато отлично вызывали привыкание, которое было сложно игнорировать. Уже совсем скоро Пик перестала одалживать сигареты у Зика и приобрела собственную пачку — теперь нередко её можно было встретить на перекуре, с деланно беззаботным видом болтающую с рядовыми солдатами. Но сегодня с задней стороны здания было пусто — мало кому хотелось мокнуть под мелко моросящим дождём. Большинство солдат предпочли провести свой перерыв в тёплом здании за игрой в карты или непринужденной беседой. Играть или разговаривать Пик не хотелось — в идеале она бы предпочла встретить Зика, с которым можно просто помолчать в трудные моменты жизни и найти успокоение в понимающей тишине. Но тот, как назло, с утра куда-то запропастился, а единственный, кто мог когда-то составить ей компанию, был тем, кто разбил её сердце. Но общение с Порко после дня их ссоры медленно сошло на холодно-деловой стиль, а сердце Пик продолжало болеть и тосковать. Даже закурив, она не почувствовала облегчения — только уже привычная горечь заполнила лёгкие. — Тебе пора бросать эту отвратительную гадость, — из-за спины неожиданно прозвучал до боли знакомый мужской голос, заставляющий сердце Фингер отчаянно трепетать. — Даже в такую погоду пошла курить, — и прежде чем она успела ответить, Порко выхватил из рук Пик сигарету, раздраженным жестом бросив её в ближайшую урну. — Ты же в курсе, что выкуривать столько сигарет в день — это вредно? — И с каких пор тебя стало это волновать? — вяло огрызнулась Пик, уставшим движением доставая из кармана военного пиджака упаковку от сигарет. К её удивлению, там действительно осталось всего нечего, хотя и купила она эту пачку совсем недавно. Неужели она действительно так много курит? Странно, Пик даже не замечала. Немного подумав, Фингер приняла решение положить пачку сигарет обратно, однако и это движение было перехвачено Порко — скоро в урне очутились последние оставшиеся сигареты Пик. — Это было грубо. Как ты обращаешься с девушкой? — Ну раз ты или твой золотой Зик не способен позаботиться о тебе, то это сделаю я, — насупившись, хмуро ответил Порко. — Знаешь, когда срок жизни ограничен тринадцатью годами, то последнее, о чём ты думаешь — это о своём здоровье, — меланхолично ответила Пик, запоздало заметив, как после этих слов Галлиард отшатнулся, словно от пощёчины. Ну вот. Теперь Порко снова уйдёт. И о чём думала Пик, когда вслух говорила ему о силе титана? Теперь даже так — злобно и раздраженно — он вряд ли будет с ней разговаривать. Однако вопреки мрачным ожиданием Пик, Порко продолжал стоять и не спешил уходить, хотя в его взгляде виднелись знакомые бунтарские нотки. — Пойдём отсюда, — вместо ответа бросил он. — У тебя слабое здоровье. Ты уже промокла. Можешь простудиться. Пойдём, — спокойно повторил Порко. Не смотря на то, что речь Галлиарда была похожа больше на рапорт солдата командующему, в его голосе промелькнула давно забытая мягкость. Смотря на него, Пик перестала чувствовать с каждой секундой усиливающуюся непогоду: дождь и ветер словно перестали существовать. И пусть промокшие тёмные волосы неприятно липли к лицу, а сама Фингер уже достаточно замёрзла, но сама она была бы не против постоять так ещё и продолжать смотреть на Порко, который перестал вести себя, словно невыносимый болван. Пик даже не заметила, как очутилась в тёплом помещении. Не заметила она и то, как Порко снимал с неё промокшую одежду и сетовал на то, что время от времени Фингер шмыгала носом и покашливала. Очнулась Пик только тогда, когда в руки ей был вручен горячий чай, а сама она сидела в своей теплой вязаной кофте. И откуда Порко её взял?.. Когда успел выйти из комнаты?.. — Не слишком ли долгое время для перерыва? — спохватилась Пик, обеспокоенно смотря на время. — Тренировки для шифтеров отменили, ты разве не слышала? — удивленно проворчал Порко. — И для обычных солдат тоже. Правда вечером будет собрание воинов и главнокомандующих, — на этих словах он вздохнул, прежде чем продолжить говорить дальше. — Так что у тебя есть ещё пару часов, чтобы прийти в себя. А я на законном основании могу ничего не делать весь оставшийся день. — Ты подозрительно добрый, — не смотря на комфортную обстановку, Пик напряглась. Будучи одетой не в военную форму и завернутой в теплый плед, она чувствовала себя как никогда уязвимой. Забота Порко, оказанная спустя долгое время, казалась странной и неуместной. Он столько раз отталкивал её, что теперь невольно Фингер задавалась вопросом — почему именно сейчас Галлиард решил вернуться к ней, как будто не было этих томительных месяцев избегания. — Не хочешь объясниться? Пик знала, что разговоры — не любимая вещь Порко. Он никогда не любил и не умел выяснять отношения, предпочитая показывать своё расположение или же наоборот обиду — поступками. Но сейчас Пик не могла закрыть глаза на возникшую ситуацию, как бы она не уважала чувства своего друга. — Я злился, — после долгого молчания ответил Порко. За это время, думала Пик, её чай успел остыть и покрыться ледяной корочкой. — Злился на то, что все получили своего титана, а я — нет. Ты теперь постоянно с Зиком, а я так и остался позади вас. Я ненавижу собственное бессилие и то, что на поле боя не могу защитить тебя. — Ты поэтому целовал другую девушку? — невольно выпалила Пик, тут же жалея о своих словах. Щёки предательски заалели и под внимательным взглядом Порко, Фингер поспешила с головой накрыться пледом. Надо же, так глупо себя выдала. Не так она планировала признаться ему в любви, ох, не так… — Скажем так, это был идиотский способ выпустить гнев. Секс, алкоголь, сигареты, — медленно проговорил Порко и даже под пледом Пик ощущала его внимательный взгляд. — Всё же, я солдат, а потому никто из командующих мне и слова против не сказал. Это привычные радости военных. — Ты хотел выпустить гнев… — эхом проговорила Пик. — И мне очень стыдно. Я… достаточно быстро перестал посещать бордели и курить бросил после первой сигареты. Да и предаться алкоголю у меня не получилось — я мучаюсь жутким похмельем. — … Но ты всегда мог поцеловать меня, — не слушая Порко, продолжила свою мысль Пик. — Что?.. — Если ты хотел выпустить гнев, то всегда мог поцеловать меня, а не девушек из борделя. — Мне казалось, тебе и в компании Зика неплохо, — голос Порко стал раздраженным. — И в чём я не прав? Теперь Пик по-настоящему разозлилась — она резко вылезла из-под пледа, яростно сверкая серыми глазами: — Ты настоящий эгоист, Порко! Зик — мой друг, но я не влюблена в него! Я всегда смотрела на него как на своего духовного наставника и мы даже никогда не целовались! У меня в принципе ни с кем не было первого поцелуя, потому что всё это время мне нравился… — Пик хотела выпалить всё, что терзало её душу с первого дня ссоры, пока у неё был подходящий настрой. Однако, Порко накрыл губы Пик своими, заставляя замолчать. Пик почувствовала, как её кожа покрывается мурашками — будучи совсем неопытной, она неуверенно отвечала на умелые движения Порко, совершенно забыв о том, как дышать. Под бережными и в тоже время страстными прикосновениями Пик окончательно заробела и застыла в объятиях Галлиарда — поняв, что напугал её, Порко поспешил прервать поцелуй и покрепче зажать Пик в объятиях. — Теперь я точно убедился, что ты неумёха. И пугливая. Почему ты дрожишь? — его голос был нежным, впервые за долгое время. Не ожидая от себя самой, из глаз Пик потекли солёные слёзы, которые Порко бережно стирал мозолистыми пальцами: — Прости меня. Я идиот. — Идиот, — легко согласилась Пик дрожащим голосом. — Глупый дурак. И многих девушек ты так целовал? — Так нежно — только тебя одну, — признался Порко, заставляя поверить в свою честность. — Я понимаю, что мне будет трудно вернуть твоё доверие. Но я готов постараться. Пик ничего не ответила, заёрзав на плече у Порко. Её взгляд упал на тумбочку возле кровати: на ней стоял так и нетронутый чай, а рядом с ним лежала книга. Приглядевшись, Пик узнала в ней своё любимое произведение, которое она однажды дала Галлиарду прочесть. Это было неспроста — Пик очень надеялась, что хотя бы книга научит Порко больше ценить свою жизнь и беречь себя. — Когда ты вернёшь мне «Жизнь взаймы или у неба любимчиков нет»? Я надеюсь, ты её прочитал? — проворчала она, уже успокоившись. — И да, тебе действительно нужно постараться, чтобы вернуть моё доверие. Но я очень хочу тебе доверять. — Книгу я читаю уже несколько раз подряд. А не возвращал я её потому, что много думал о тебе… Когда мы с тобой не общались. Мне нравилось держать в руках книгу и понимать, что здесь ты оставила частичку своей души. Насколько мне известно, Ремарк твой любимый автор, верно? — Надо же, ты запомнил! — беззлобно фыркнула Пик. — Но да, я его очень люблю. Этот писатель придаёт мне сил. — И через него ты пыталась придать сил мне, — прошептал Порко, что-то для себя осознав. Уткнувшись носом в макушку Пик, он тихо произнёс. — Спасибо, Пик. Я больше… Не разочарую тебя. — Тебе достаточно просто любить меня, — также тихо прошептала Пик, незаметно для себя улыбнувшись. Впервые за долгий месяц, показавшийся ей вечностью, она чувствовала себя так спокойно. — Быть рядом и жить долго-долго, а главное, счастливо! — Только с тобой, Пик. Только с тобой.