Ничего хорошего никогда не происходит после двух часов ночи.
Он не был уверен, где впервые услышал это, но было много всего, что давало повод позабыть это утверждение. Его дочь родилась в половине третьего; лучшие идеи приходили после бессонных ночей, обычно около трёх-четырёх часов утра.
Однако весь остальной мир решил иначе: после двух часов никогда не происходит ничего хорошего.
Услышав мягкий стук чего-то приземлившегося на балкон, доктор Хайнц Фуфелшмерц отвлёкся от проекта, над которым работал. Он взглянул на часы на дальней стене: неоновые цифры показывали 02:45. Мужчина всегда оставлял балконные двери открытыми, чтобы ночной прохладный воздух наполнял помещение.
Может, это была кошка?
Однако звук был слишком громким, как будто предмет был гораздо крупнее кота… Скорее походило на что-то большое и металлическое. Как звук, который издал ховер-кар Перри Утконоса, когда тот приземлялся слишком жёстко, что случалось всего раз или два, когда галс дул в неподходящее время. Перри был отличным водителем.
Хайнц нахмурился и молча встал. У Перри не было абсолютно никаких причин находиться здесь сейчас. То, что учёный делал, даже не было злом — он возился со старой стереосистемой Ванессы: она перестала работать, и Хайнц пытался понять, можно ли её починить или всё же стоит разобрать на запчасти. На самом деле он уже был почти готов сдать колонки в утиль, купить новые и с этим открытием лечь в постель. Хотя, очевидно, ему собирались помешать! Есть ли у него ловушка наготове? Или Монолог?
Когда ничего не произошло, Хайнц обошел свой рабочий стол и направился к балкону. Возможно, просто послышалось.
Но везти так сильно ему просто не могло. Мужчина остановился как вкопанный при виде автомобиля на воздушной подушке, который врезался в стену так, что осыпалась штукатурка, а бетон пошёл мелкими трещинами. На самом ховер-каре мигали аварийные огни.
Хайнц растерянно скрестил руки на груди и на мгновение застыл, ожидая. Когда ничего не произошло, он подошел ближе. Возможно, Перри ударился головой при столкновении? Это объяснило бы, почему агент не выходил из машины.
Хотел бы он, чтобы все было так просто. Хайнц остановился как вкопанный, когда подошел ближе. Стеклянный колпак автомобиля был треснут… Нет, это были пулевые отверстия. Ещё более тревожными были брызги крови на капоте и кровавый отпечаток руки, который отчетливо виднелся поперек двери.
— Перри Утконос?
Раздался звуковой сигнал, и с того места, где стоял Фуфелшмерц, через стекло можно было видеть, как настойчиво мигает индикатор автопилота.
Однако он замер как вкопанный, когда увидел водителя.
Повсюду была кровь, и Перри был полностью ею покрыт. На нём не было его обычной зелёной рубашки, жилета и ужасного галстука. Он был одет в черное, специальное снаряжение с длинными рукавами, а внешним слоем служил служебный жилет; и фетровая шляпа была темнее обычного. Хайнц быстро дернул дверь, которая, что неудивительно, не открылась. Вероятно, там был какой-то сканер отпечатков пальцев или какой-нибудь ещё классный гаджет, который вы могли видеть только в фильмах.
Он бегом вернулся внутрь, на ходу беря со стены телефон и прихватив лом, который, как он чувствовал, не поможет. Хотя, честно говоря, он думал, что О.Б.К.А. также установливала пуленепробиваемые стекла на свои автомобили…
На бегу он набрал номер, зажав телефон между подбородком и плечом, пока пытался просунуть лом в дверцу машины. Не тут-то было! Они был плотно запечатаны, и Хайнц проклял дешевую бюрократическую организацию, которая думала о противоугонной защите своих автомобилей, а не о такой простой вещи, как пуленепробиваемое стекло!
По телефону ответила автоматизированная система, и Хайнц выругался. Позже это точно станет темой одного из его Монологов. Он сделает что-нибудь, чтобы вывести из строя все автоматизированные системы…
Он нажал на двойку, чтобы его перевели на линию для злых учёных. Потом — на четвёрку, чтобы подтвердить, что это касалось его заклятого врага… Учёный навалился всем весом на лом, и тот отскочил, из-за чего телефон упал на бетонный бол. На мгновение Хайнц испугался, что звонок прервался, но нет: тот всё ещё щебетал списком опций.
— Оператор! — Хайнц рявкнул на эту штуковину, хотя, похоже, от неё не было никакого толку. — И они говорят, что ЛЮБОВНИЧКИ — злодейская организация… — проворчал Хайнц, прежде чем перевести взгляд от лобового стекла к лому. Если пули смогли пробить его насквозь, то и лом, конечно, сможет… Однако мужчина боялся, что осколки упадут на Перри.
Заднее стекло было ничуть не лучшим вариантом, ведь в машине не отсутствовал второй ряд сидений, а значит стёкла попали бы по затылку. Хайнц снова выругался и бросил лом. Эта идея, очевидно, не сработала. Нужно придумать что-то ещё.
Он побежал обратно в лабораторию, к этому времени проклиная автоматизированную систему уже по-немецки и выкрикивая «Оператор» и «Аварийная ситуация», пока автоответчик бодро перебирал все свои опции.
— Организация Без Крутой Аббревиатуры, чем я могу Вам помочь? — Эти слова застали Хайнца врасплох до такой степени, что он чуть вновь не выронил телефон, ведь мужчина уже почти перестал верить, что О.Б.К.А могут быть полезны.
— Самое время! Не то чтобы у меня на балконе кто-то истекает кровью или что-то в этом роде, мне нужно…
— Сэр, пожалуйста, успокойтесь. Я не понимаю Ваш акцент. — Голос прозвучал твердо, и Хайнц мысленно выругался, глубоко вздохнув.
— Один из ваших агентов находится на моем балконе в ховер-каре. Перри Утконос. Он ранен, и я не могу попасть в машину. — Сообщил Хайнц сквозь стиснутые зубы.
— Итак, сэр, только то, что Вы — злой ученый, не означает, что Вы можете говорить таким тоном! Успокоились и говорите четко. — Заявил голос из телефонной трубки, и в этот раз Хайнц действительно издал разочарованный стон.
— Мне нужна медицинская помощь, немедленно!
— Сэр, мы не оказываем неотложную медицинскую помощь. Если у Вас возникла тяжёлая непредвиденная ситуация, Вам следует набрать 911.
— Это для агента Перри Утконоса, а не для меня! — Закричал Хайнц, беря в руки один из своих старых инаторов, использовшийся для того, чтобы проделать дыры в стене. Он прекрасно справился бы со стеклом, но… Учёный вновь беспокоился, что действие инатора может задеть и Перри. — Просто дай мне поговорить с Монобровью! — Рявкнул он, и наступила пауза.
— С кем бы Вы хотели поговорить, сэр?
— Майор Монограмм! Срочно! Это касается агента Пи!
— Извините, сэр, агент Пи в данный момент недоступен, так как находится на задании.
— Я знаю, что он… — Хайнц воспользовался моментом, чтобы глубоко вздохнуть, и попытался вернуть самообладание, лихорадочно роясь в своих инструментах. Конечно, Перри был его заклятым врагом, но мужчина не хотел, чтобы он умер. Тем более на его балконе. В голову пришла ужасная мысль: что, если агент уже мертв?
Машина въехала в стену на автопилоте. Перри внутри совсем не двигался. Дышал ли он?
От этой мысли у Хайнца на мгновение перехватило дыхание; трясущиеся руки схватили кусок проволоки. Он сомневался, что это сработает, но, может быть, ему удастся открыть замок.
— Агент Пи ранен. Мне нужен кто-нибудь, чтобы помочь ему, — медленно произнес он своим лучшим американским акцентом. И нет, его акцент был не так уж плох. Просто достучаться до этого человека было невозможно.
Последовала короткая пауза и быстрое «подождите, пожалуйста», когда на линии внезапно заиграла музыка из лифта.
Хайнц застонал и помчался обратно к машине. Он заглянул в лобовое стекло и с облегчением увидел, как быстро поднимается и опускается грудь Перри.
— Алло? Это Карл, чем я могу помочь? — Несколько гнусавый голос принес облегчение. Карл-стажёр. Идеально. Хайнц редко разговаривал с О.Б.К.А, и каждый раз самым приятным собеседником оказывался Карл. У него по крайней мере, казалось, была голова на плечах.
— Это Хайнц Фуфелшмерц. Перри приземлился на моем балконе около десяти минут назад, и я не могу вытащить его из машины… Он прибыл сюда на автопилоте.
Последовала долгая пауза, но, к счастью, Хайнц мог слышать отчетливый звук постукивания клавиш на заднем плане.
— Я установил на всех ховер-карах маячки, — пробормотал Карл, и мужчина вздохнул с облегчением.
Хайнцу пришлось задуматься, искали ли они уже агента.
Раздался громкий щелчок, и дверь со стороны водителя распахнулась. Хайнц снова зажал телефон на плечом, быстро протянув руку к шее агента, чтобы нащупать пульс. Слабый, но это уже что-то.
— Пульс слабый, дыхание слишком поверхностное. Я собираюсь вытащить его из салона, но нам всё равно нужна медицинская помощь, — сообщил Хайнц.
— Уже в пути. На его часах есть маленькая красная кнопка, убедитесь, что она нажата. — Проинструктировал его Карл, и Хайнц посмотрел на запястье агента:
— Они сломаны. — Ответил учёный, всё же нажимая на кнопку.
— Это многое объясняет. Хорошо, парамедики в пути. Оставайтесь со мной на связи.
Хайнц не ответил, просто включил громкую связь, отложил телефон в сторону и двинулся отстегивать Перри от сиденья. С этого ракурса он мог видеть, откуда текла кровь, и, выругавшись, снова поднял трубку:
— Ранение в грудь.
Хайнц снял свой лабораторный халат и расстелил его на полу. Разве эти боевые жилеты не должны быть пуленепробиваемыми? Какие бы боеприпасы не были использовагы, они пробили бронежилет насквозь. Хотя он был не очень тяжелым.
Мужчина бросился обратно в свою мастерскую и вернулся уже с полотенцами и аптечкой первой помощи, которые, по его мнению, мало что чем могли помочь. Он рассеянно подумал, не следует ли ему зафиксировать голову и шею агента, прежде чем вытаскивать его… Хотя сложность была не в автомобильной аварии — машина довольно сильно ударился о стену, но большей проблемой на данный момент были пулевые ранения.
— Вы можете надавить на кровотечение? — спросил Карл, когда Хайнц выносил Перри из машины и медленно опускал его на землю. Перри не был крупным: скорее крепко сложенным и низкорослым, и очевидно, очень искусным в скорости и акробатике.
Однако в данный момент он казался абсолютно мертвым грузом.
Хайнцу потребовалось мгновение, чтобы завести руку Перри за спину, приподнять, вздрогнув от ощущения мокрой, скользкой крови, пропитавшей одежду агента, и положить его на подготовленный ранее халат. Неужели вся она пренадлежит ему?
— Да, вытащить его из машины было проблемой. — Поделился Хайнц.
— Наши агенты должны быть у Вас через пять минут. Они смогут войти?
Хайнц сделал секундную паузу, задумавшись, и прокричал:
— Норм!
Последовал глухой стук, прежде чем появился робот, бодрый, как и всегда:
— Да, папа?
На этот раз Хайнц даже не потрудился поправить его.
— Агенты О.Б.К.А. придут через несколько минут. Убедитесь, что дверь не заперта и все ловушки сняты. Затем спустись на первый этаж и проводи их сюда. — Приказал он, и Норм, довольный, ушёл выполнять поручение.
— Этого должно хватить, — сообщил Хайнц Карлу, взглянув на рану на груди агента. Он ощупал края жилета, пока не нашел застежки, оказавшиеся липучками. Как только учёный это понял, то смог быстро снять его, оставив Перри в одной черной рубашке. Он нашел от края пулевого отверстия и разорвал по ним рубашку сильнее, чтобы прижать полотенца к ране. Они быстро промокали насквозь, и Хайнц заметил, что ранений было больше. Одна пулч попала агенту в плечо, а другая, похоже, задела бедро. Сзади чёрные брюки были разорваны, и это наводило на мысль о ссадине.
Хайнц пробормотал тихую молитву себе под нос и убрал полотенце с груди агента, наблюдая, как кровь выступила вновь… В ней появились пузырьки. Он выругался и перевязал рану бинтом, прежде чем снова надавить.
— Лёгкое пробито.
Карл на мгновение замолчал, и Хайнц снова услышал постукивание клавиатуры:
— Понял, — заверил стажёр заверил, и какое-то мгновение они могли только сидеть вот так: Хайнц давит на рану, а Карл дает указания прибывающим агентам.
Спустя, казалось, вечность, он услышал, как открылась дверь лаборатории и в неё хлынули люди. И все же, когда кто-то оттащил его назад, подальше от Перри, это застало врасплох.
Мир вокруг как будто остановился на несколько секунд: Хайнц уставился на молодого человека, теперь окруженного парамедиками, одетыми в цвета агентства и коричневые фетровые шляпы.
— Хайнц? — Голос Карла звучал словно откуда-то издалека, заставляя учёного медленно поднять трубку и отступить от происходящего перед ним хаоса и суматохи, позволяя врачам работать.
— Они здесь… — Тихо сказал Хайнц, и Карл вздохнул с облегчением.
— Хорошо… Хорошо. Они позаботятся о нём. Спасибо за помощь, Хайнц. Вы вполне могли спасти ему жизнь, — отметил Карл, и мужчина глубоко вздохнул. — Вам что-нибудь нужно? — спросил Карл, и Хайнц покачал головой, прежде чем осознал, что Карл не может его видеть, после чего пробормотал «нет». Это было на него не похоже — оставаться без слов… Обычно он болтал без умолку, но сегодня сказать было совершенно нечего.
В какой-то момент Карл попрощался и отключился, перед этим ещё раз поблагодарив и сказав, что тот проделал хорошую работу. Хайнц услышал это краем уха — по-прежнему сжимал телефон в руке.
Агент, который был его заклятым врагом, выглядел маленьким и хрупким рядом с таким количеством людей, работающих вокруг него. Один из парамедиков использовал ножницы, чтобы разрезать и снять то, что осталось от рубашки.
Хайнц уставился на открывшуюся перед ним сцену и медленно прочувствовал холод в воздухе. Раньше здесь не было холодно… Ему было холодно из-за того, что он промок.
Учёному потребовалось несколько долгих мгновений, чтобы переварить и осознать эту информацию и, наконец, взглянуть на себя. Он был абсолютно весь в крови. В крови Перри. Как могло столько вытечь из одного человека? Как столько могло быть на нём, в машине, и теперь начинает растекаться липкой лужей вокруг агента? Как Перри всё ещё был жив?
Раздался громкий вздох и низкий стон, и внимание Хайнца резко переключилось: глаза Перри были открыты, хоть и расфокусированы. Когда он схватился за одного из парамедиков стало ясно — молодой человек явно ещё был в режиме борьбы.
Врачи повалили агента обратно на землю, и какое-то время Перри пытался сопротивляться.
— Агент Пи! Всё в порядке, ты в безопасности! — заговорил один из парамедиков, пытаясь преодолеть панику, хотя в данный момент Перри этого не слышал. Врач наклонился, схватил агента за обе стороны лица и заставил его посмотреть себе в глаза. — Перри! Это Грег, посмотри на меня!
Наконец молодой человек перестал сопротивляться, тихо ахнув и уставившись на своего коллегу.
— Ты узнаешь меня, не так ли? Всё в порядке, теперь ты с нами. Остальная часть команды вернулась немного раньше. Они в безопасности, и ты в безопасности. Мне нужно, чтобы ты перестал бороться со мной, чтобы мы смогли отвезти тебя домой, хорошо?
Перри моргнул, глядя на мужчину, и слабо поднял руку, на что парамедик Грег… Быстро взглянул на различные жесты и кивнул, всё для себя поняв.
Постепенно до сознания Хайнца дошло, что Перри использует жестовый язык, и глаза учёного немного расширились от удивления. Перри недолго был его заклятым врагом, но этого было достаточно — их отношения были странными. Конечно, друг для друга они были заклятыми врагами, но в то же время… Когда Хайнц был болен, Перри просто закатил глаза, но всё же принёс плед, горячий чай, и лекарства, а затем пошёл на кухню готовить травяной настой. Когда Ванессе понадобилась помощь со школьным проектом, после того как ежедневная схема была сорвана, Перри терпеливо сел рядом с девушкой, чтобы помочь ей справиться с заданием.
Он был хорошим парнем. Даже Хайнц знал, что для врагов у них совершенно ненормальные отношения. И за всё это время Перри ни разу не сказал ни слова. Хайнц всегда предполагал, что это его конек: у всех героев было что-то особенное, верно? Перри вот был сильным молчуном. Не то чтобы Хайнц не знал точно, что агент имел в виду и чего хотел, время от времени жестикулируя и выгибая бровь. Перри прекрасно доносил свои мысли и без слов.
Хайнцу почему-то ни разу не пришло в голову, что Перри не говорит, потому что не может.
И ещё кое-что: парамедик сказал «домой». «Дом и Перри» — совсем не то, о чём учёный когда-либо думал раньше. Теперь же ему стало интересно… Жил ли Перри один? Почему-то было легко представить агента, входящего в пустую квартиру, измученного после тяжелого рабочего дня. Однако Хайнц недостаточно хорошо знал этого человека, чтобы понять, ждал ли его кто-нибудь дома? Была ли у него семья?
Что, если он не вернётся домой? Будет ли там кто-нибудь, кто станет по нему скучать? Маловероятно, что агентство расскажет хоть кому-то, что на самом деле случилось. Сверхсекретный шпион и всё такое.
Было бы тогда как в фильмах? Появятся ли у дома полицейские машины? Скажут, что он попал в автомобильную аварию или погиб при ограблении? Или они не станут придумывать оправдания?
Разместят ли фотографию Перри в банках и почтовых отделениях на долгие годы, как бы спрашивая, видел ли кто-нибудь этого пропавшего человека?
Очередной стон привлек внимание Хайнца, и он очнулся от своих мыслей. Сочувствие переполняло его; парамедики всё ещё работали над Перри, не в состоянии даже замедлить кровотечение настолько, чтобы агента можно было транспортировать.
— Вытащим его отсюда вертолетом, — крикнул тот, кого звали Грег, в свои часы, затем снова посмотрел на травмированного агента. — Перри, нам придется ввести грудную трубку. У меня нет ничего, что подействует достаточно быстро, чтобы обезболить её, но мы должны сделать это сейчас. Сожми мою руку, хорошо?
Пока медики работали вокруг него, Перри слабо кивнул, закрыв глаза. Хайнц не мог видеть, что они делали, но он понял, в какой момент была введена трубка, потому что Перри с резким хриплым выдохом приподнялся над землей. Словно раненое животное, испускающее свой последний вздох.
Хайнц медленно пятился, пока его спина не уперлась в стену, и там он медленно опустился на землю. Будто его личный Олимп пал. Несмотря на свой маленький рост, Перри всегда был чем-то большим, чем сама жизнь.
Достаточным, чтобы заслужить уважение Хайнца и немного здорового страха.
Сейчас же парень, лежавший на том балконе, был просто человеком. Тем, кто пострадал и нуждался в помощи. Был ли он напуган? Он должен был быть напуган. Был ли он чьим-то?.. Был ли он всем для кого-то? Чьим-то ребёнком? Может быть… Позвонят ли кому-то сегодня вечером, чтобы сообщить, что их мир только что со скрежетом остановился? Вполне вероятно…
Хайнц не был уверен, как долго он так сидел, но звук приближающегося вертолета заставил его поднять глаза. Вертолёт завис в воздухе, не садясь на посадочную площадку, но, очевидно, они решили, что так будет лучше, потому что врачи уже переложили Перри на носилки и подсоединяли их к спущенным тросам.
Хайнц быстро встал и подошел ближе. Перри уже был пристегнут. Мужчина перегнулся через плечо одного из врачей, и Перри поднял глаза, поймав его взгляд. Сказать было действительно нечего. Агент выглядел смущённым, хотя, казалось, он собирал воедино все свои воспоминания. На лице его появилась слабая улыбка, рука дернулась, медленно поднимая вверх большой палец.
Хайнц улыбнулся и ответил на этот жест.
Это всё, что нужно было сказать. Звук лопастей вертолета наполнил ночной воздух, вероятно, заставив его соседей разразиться тирадой…
Так же быстро, как начался весь этот хаос и суматоха, он прекратился. Перри погрузили в вертолет, а парамедики упаковали свое оборудование. Их начальник, Грег, остановился и устало улыбнулся Хайнцу.
— Кто-нибудь будет здесь через пару часов, чтобы все это убрать, — пообещал он, затем кивнул в сторону машины. — Они заберут и это тоже и поймут, какого черта она попала сюда вместо нашей базы.
Хайнц запоздало заметил, что медленно кивает, и Грег остановился, оглядывая его:
— В Вас попало что-нибудь из стекла? Вы ранены? — спросил он, и Хайнц слабо покачал головой.
— Тогда это всё принадлежит Перри… Я думаю, Вы, возможно, спасли ему жизнь, доктор Фуфелшмерц. Я не могу выразить, как мы Вам благодарны.
— Можете рассказать, что произошло? — спросил Хайнц, но Грег лишь улыбнулся и покачал головой.
— Только то, что он был на задании, которое пошло насмарку… Но это и так довольно очевидно.
Хайнц кивнул, глубоко вздохнул и почувствовал, как напряжение, которое всю ночь давило на плечи, улетучилось вместе с порывом ветра. Все закончилось. Что бы ни случилось, хорошее или плохое… Его роль была выполнена.
— Я надеюсь, ты понимаешь, что на некоторое время у тебя будет другая немезида, — предупредил Грег, и Хайнц вновь кивнул.
— На самом деле, я чувствую, что мне, возможно, понадобится творческий отпуск. Привыкать к новому заклятому врагу будет непросто, а я хотел хорошенько пересмотреть некоторые из моих наиболее гениальных планов и усовершенствовать их, прежде чем сделать новый ход, так что скажите Перри, чтобы он просто поправлялся, и возвращался мешать мне опять. Или, по крайней мере, пытался это сделать. — Предложил Хайнц с ухмылкой.
Грег понимающе улыбнулся и кивнул.
— Постарайтесь расслабиться, хорошо? — посоветовал он, жестом приказывая своей команде выдвигаться. — Уборщики будут тут через пару часов. Машину мы тоже заберем. Похоже, автопилот отключился во время перекрестного огня. Он ввел адрес вручную. Вероятно, был почти в отключке и ввел этот адрес по привычке.
Когда все агенты покинули помещение, тишина была… оглушительной. Хайнц решил вернуться в лабораторию и спустился по лестнице в свою квартиру. Они сказали, что вернутся через несколько часов. Это давало ему время.
Сначала он принял душ. Смыл с себя всю кровь Перри и натянул свежую одежду. Мужчина почти поверил, что ночные события были дурным сном. Особенно когда он выбросил свой старый комплект одежды — всю эту кровь никогда бы получилось отстирать до конца.
Он поднялся в лабораторию, чтобы убрать то, с чем возился до прихода Перри, чтобы почувствовать себя немного лучше.
Всё в порядке. С Перри всё будет в порядке. Возможно, временная немезида была бы даже забавной, если бы Хайнц решил, что не хочет ждать.
Он остановился как вкопанный посреди лаборатории.
Утреннее солнце только начинало освещать балкон, и все мысли о временном заклятом враге улетучились. Облегчение исчезло. Весь балкон и машина были залиты кровью и отпечатавшимися на ней следами врачей. Чудо, что агент не истек кровью…
Но он всё ещё может это сделать, понял Хайнц.
Мужчина глубоко вздохнул. Скоро прибудет команда по уборке, и они точно справятся с этим беспорядком.
Пройдут недели, прежде чем агент снова сможет работать. Хайнц по опыту знал, что проколотое легкое заживает долго.
Он не мог выбросить из головы зрелище тех слабых попыток сопротивления своего заклятого врага, и это беспокоило его. Хотя… Можно не торопиться что-либо предпринимать.
хХх
— Что мы скажем его семье?
— Что он стал несчастной жертвой стрельбы из проезжавшего мимо автомобиля, сэр. — ответил Карл, следуя за Монограммом по коридорам. — Если бы это была более стандартная травма, мы были бы не против отправить его домой и просто скрыть травмы, но сейчас это невозможно. План состоит в том, что, как только мы сможем его транспортировать, Перри переведут в больницу Святой Марии рядом с его домом. Скажем его семье, что его нашли как неизвестного, потому что он оставил свой значок и удостоверение в офисе. Его легенда заключается в том, что он работает на правительство, проверяет контракты и другие документы, так что всё сходится. Как только Перри «проснется» или каким-либо иным образом стабилизируется, мы сможем дать им знать. Хотя по прогнозам врачей это должно произойти завтра.
Монограмм кивнул, входя в лазарет О.Б.К.А.
— Мы знаем, почему автопилот доставил его к Дуфу, а не сюда?
— Да, сэр. Шальная пуля задела аварийный автопилот, и Перри пришлось вводить адрес вручную, и, как мы полагаем, он набрал адрес DEI по привычке.
— Нужно будет это исправить… — пробормотал Монограмм. — Это могло плохо обернуться.
— С любым другим злым учёным так бы и было, — согласился Карл. — Перри очень повезло.
Они остановились перед окном в палату Перри, которая на самом деле была всего лишь одним из отделений травматологии. Он все еще был слишком нестабилен, чтобы его можно было перевозить слишком далеко. Один из врачей сидел у его постели, проверяя жизненные показатели.
— Кто-то проболтался…
— Прошу прощения, сэр?
— Прикрытие Перри никак не могло быть раскрыто так быстро. Они знали, что его отряд приедет, и были к этому готовы.
Карл моргнул при этих словах и оглянулся на Перри.
— Это… Тревожная мысль, сэр.
— Перри повезло. Мы потеряли двух агентов на этом задании.
Карл замолчал и медленно кивнул. Когда Перри проснется, им придется сказать ему, что двое из его команды мертвы. Два человека, которые были под его командованием. Перри был бы гораздо целее, если бы не остался, чтобы прикрыть отступающих огнём. Именно поэтому он добрался до DEI почти через тридцать минут после того, как остальная часть его команды вернулась в штаб.
DEI был ближе, но Перри остался, чтобы дать своим людям время уйти.
Карл немного оживился, когда доктор рядом с Перри резко пошевелился: подошёл к изголовью кровати, тихо говоря, и, к облегчению обоих мужчин, наблюдавших за происходящим через окно, Перри повернул голову на голос, медленно моргнув.
— Расскажем ему всё сейчас, сэр?
— Дадим ему ещё несколько минут прийти в себя, — мягко предложил Монограмм.
Карл лишь кивнул, оглядываясь в окно, пока Перри следовал инструкциям доктора. Пошевелил пальцами рук и ног. Двигался и отвечал на вопросы, как мог.
Еще несколько минут, и всё будет в порядке.
хХх
Прошло три долгих месяца, прежде чем Перри смог вернуться к исполнению своих обязанностей. Хайнц тоже времени даром не терял.
В тот момент, когда ему пришло письмо, мужчин шёл домой из магазина… И он сразу же начал действовать.
Новая расставленная ловушка. Новый инатор… Новый Монолог и размышления над отношениями, которые он поддерживал со своим Заклятым Врагом. Восстановление Перри заняло больше времени, чем он ожидал. Хотя, честно говоря, Хайнц не знал, сколько всего внутренних повреждений было у молодого человека.
Всё, что учёный знал точно — сейчас он не хотел временного врага. Когда-то давно это не имело бы значения.
Тогда ему было всё равно.
Теперь же он этого не сделал.
Ему нужна
его немезида.
Он возился с последними деталями, когда услышал знакомый стук приземления на балконе и следующий за ним треск выбитой двери. Что ж, стекло в ней придётся заменить.
Хотя Хайнц не злился из-за этого. Особенно, когда услышал быстрый щелчок сработавшей ловушки.
В комнату он вошёл с самодовольством мирового диктатора, скрестив руки на груди. Ухмылка на лице стала ещё шире, когда мужчина заметил Перри, раскачивающегося вниз головой под потолком. Вокруг его талии была обмотана стальная лента, удерживая нижнюю часть тела так, чтобы связать вместе ноги и ступни, оставляя руки свободными.
Как и всегда Перри выглядел суровым и собранным. Невозмутимый, чтоб его! К нему вернулся цвет лица, — теперь это был призрачно-бледный парень, истекавший кровью на балконе. Вездесущий загар всегда наводил Хайнца на мысль, что этот агент, скорее всего, был метисом, а бирюзовые волосы просто не могли быть естественными, хотя в то же время мысль о том, что Перри красил волосы казалась невероятной и шокирующей.
Он казался слишком серьезным для этого.
Хайнц ухмыльнулся, позволив себе мгновение самодовольства. Мгновение уверенности, поскольку Перри был именно там, где хотел учёный.
Затем он поднял обе руки, хлопнув один раз, чтобы убедиться, что завладел безраздельным вниманием агента… Что, как уже знал Хайнц, он и сделал.
Затем пальцы пришли в движение, быстро воспроизводя то, чему он научился за последние три месяца на американском жестовом языке:
—
А, Перри Утконос. Как неожиданно. И под неожиданно я подразумеваю совершенно ожидаемое!
Перри оторопело моргнул; на краткий миг этот холодный и собранный взгляд исчез. Его сменило ошеломленное выражение.
Улыбка Хайнца постепенно смягчилась, когда Перри пришёл в себя и тоже улыбнулся:
—
Здравствуйте, доктор Ди.
Хайнцу нравилось думать, что именно этот момент стал поворотным пунктом в их отношениях. Как бы то ни было, сейчас был тот самый момент взаимопонимания между двумя людьми на балконе, на котором всего несколько месяцев назад один из них чуть не погиб.
Какую бы бурю ни переживал каждый из них, этого совместного мгновения было достаточно, чтобы сдержать её на несколько минут.
Однако это не помешало агенту нажать на кнопку самоуничтожения.
