***
Сегодня хороший улов. Удалось подгадать день, когда твари наименее активны и агрессивны, за счёт чего удалось легко набрать несколько хороших шкур и прочей добычи. Поэтому Виктор возвращался в невозможный город в хорошем настроении. Стражи вновь нет. И где эти бездари бродят? Хоть это по большей части играет на руку контрабандисту, но всё таки надо будет сообщить Шраму, если вдруг они будут отсутствовать слишком часто и долго. А по мере приближения к стенам отчётливее слышался чей-то смех. Высокий, противный голос... Должно быть, какой-то молодой парнишка – в гильдии воров таких много. А стоило дойти до ворот, как стало видно, что смеющихся было двое – вор и маг. Второй прикрыл рот рукой, от чего его было почти не слышно, особенно пока первый надрывался от хохота. И перед ними на земле лежал даск, которого, видимо, они же только что повалили. Тот же шустро встал и хотел побежать прочь, но врезался в прибывшего охотника, чья улыбка мигом заменилась хмурыми бровями. Не поднимая головы, погасший невнятно извинился и убежал в дом. – Вот так, значит? – вопросительно выгнул бровь гиеновыдный, всем своим видом выдавая недоброжелательный настрой. – Значит, вы настолько никчёмны, что ради собственного эго готовы унижать слабых? Жалкое зрелище... – Каждое слово, отскакивая от зубов, было пропитано отвращением. – Эй, парень, а тебе вообще какое дело? Вздумал дасков защищать? – съязвил вор под усмешку друга, но тут же почувствовал крепкую когтистую лапу на своей шее. Лицо перед его глазами пропало, заменяясь пятнистой пастью, что скалила зубы. – Мы сейчас говорим не конкретно о дасках. Мы сейчас говорим о том, что ни один охотник никогда не убьёт детёныша без ведомой на то причины. И лишь слабак будет гордиться тем, что задушил слепого котёнка. Понимаешь, о чём я? Я ненавижу слабаков... -20 репутации контрабандистов Откинув наглого парня на земь, уже вновь человекоподобный мироходец пошёл дальше, стрельнув презрительным взглядом на молчавшего всё это время мага. Его глаза были прикованы к чужим, серым, поэтому ни он, ни лежащий на земле друг не заметили, как несколько фрагментов местной валюты летит в траву. –...Чёрт, чувак, меня контры теперь ненавидят... – поднимаясь с земли прохрипел вор, ощупывая горло на наличие царапин. – А я, возможно, потеряю доступ в их район... Уже подходя к арке Золотого города и сворачивая в сторону, выражение лица парня смягчилось. Не стоит слишком долго злиться на придурков. Тем более, когда всё обернулось более, чем успешно: и наглецов на место поставил, и сам при этом репутацию не потерял, так ещё и удалось незаметно скинта подкинуть. А теперь можно наконец-то продать навар и хорошенько подзаработать. Разве что к Шраму ещё надо заглянуть, одиночный налог отдать, но не страшно.***
Да, репутация не пострадала, но вот только те придурки таки посмели сообщить о инциденте Шраму. До суда не дошло – все понимали, что их скорее разорвут на части за отвлечение глав по пустяку. Особенно Пуговица, ибо, увы, она тоже должна будет там присутствовать, ведь расценивалось бы это, как конфликт между членами трёх гильдий. Но, к счастью, мозгов им хватило, чтобы понять, что контрабандиста никоим образом не накажут. Пригрозил когтями, оскорбил, да... И что? Такое тут каждый день происходит. Тем не менее, сейчас Виктора вызвал к себе на разговор Шрам. И он идёт, хотя планировал заглянуть в свой мир и принести оттуда экзотических фруктов для своих друзей. И трав насобирать. А потом друга из убийц на чай пригласить. Того самого, который привёл его в Поэну. Но придётся немного отложить это всё. Успеть бы ещё товарища перехватить на главной площади, а то доступа в его район, увы, нет. Вот и дверь, вот и глава, хмуро смотрящий на подчинённого. – Здравствуйте, Шрам, – слегка поклонившись, приветствует охотник, опуская глаза в пол. – Здравствуй, здравствуй... – отвечает тот и кивает на стул перед рядом с ним. Ну, чего стоишь? Присаживайся. Не ответив, гиена садится, куда ему было указано. – Мне тут один вор поведал, что ты дасков защищаешь... – начал глава, с прищуром глядя на парня перед собой. – Ты честь гильдии марать вздумал или это кто-то хочет выставить нас в не лучшем свете? – Что Вы, я бы не посмел подставлять согильдийцев и Вас, – отрицательно замотал головой он. – Правду говорят, что это из-за дасков произошло, но так ли Вы верите каждому слову парня, которого наша гильдия, мягко говоря, недолюбливает? Или поверите в то, что мне противно смотреть на то, что кто-то считает себя великим охотником, подстрелив еле дышащего зверя? Уж простите, но в моём мире устроено так, что подобных слабаков презирают. И я от этих привычек далеко не отхожу. – сложив руки в замок у рта и поставив их локтями на стол, взгляд серых глаз был устремлён на шкуру, висящую на голове Шрама. Ох, язык у парнишки был подвешан и он находил нужные слова в определённые моменты с определёнными людьми. На несколько секунд повисло молчание. – ...Я тебя понял, Виктор. Хорошо, можешь идти. Я поговорю со Змеем, чтобы держал своих людей на привязи. Улыбнувшись в своей манере несколько по-кошачьи, гиеновидный встал, поклонился и ушёл. Выйдя за двери, он достал из кармана часы. Много времени этот разговор не занял, сходить по делам перед приходом друга он ещё успеет.***
– Фил! Стой! Махая рукой, контрабандист бежал в сторону арки Мёртвого города. В проходе остановился один убийца, оборачиваясь и видя навострённые уши друга. Края рта у вороньего клюва приподнялись, а покрытая чёрными перьями рука поднялась в знаке приветствия. Глаза перестали выглядеть нахмуренно, пусть и рассекающий один из них шрам придавал фигуре грозности. Добежав до товарища, контрабандист не думая обнял его, на что получил похлопывания по плечу. – Фух, я уж думал, что не успею тебя перехватить! – остранившись, но держа ладони на чужих плечах, шатен лучезарно улыбнулся, не в своей манере, а действительно широко, радостно. – А чего тебе перехватывать меня? – хмыкнул ворон, приподнимая голову. – Как «чего»? Мы уже сколько не виделись, пусть и живём в одном мире и оба находимся в Поэне! Я тебя на чай хотел пригласить! Как раз только что из Эйфории вернулся. Надеюсь, у тебя сейчас нет важных дел? Или, может, хотя бы решим, когда встретимся? – М...нет, – немного подумал убийца, вспоминая, не запланированы ли у него на ближайшее время какие-либо встречи или дела. – К себе приглашаешь? Или, быть может, в Эйфорию предлагаешь сходить? – Как тебе угодно. Если у нас давненько не был – то можем и сходить, но сразу говорю – за портал платишь ты. А если хочешь ко мне заглянуть... – сделав небольшую паузу, Виктор хмыкнул, – ...то имей ввиду, комнаты у контров маленькие. – Ты только что вернулся оттуда. Пойдём уж к тебе. Только позволь занести кое-какие вещицы, – усмехнувшись, ответил пернатый и направился за арку своего района. А ушастый остался ждать его, попутно перепроверяя собранные ресурсы.***
Маленькая, но уютная комната в Золотом городе. За пару месяцев она успела преобразиться из типичного перевалочного пункта для контрабандистоа в маленькое логово живущего в ней зверя. В углу стоит кровать, застеленная карамельного цвета покрывалом, как и одеяло под ней. Рядом стоит тумбочка из тёмного дерева, а на ней несколько личных вещей владельца: расчёска, пустой футляр для очков, что ныне были на глазах парня, ручка и деревянная статуэтка, изображающая фигуру яростного драконоподобного воина. У входа расположился фонарь, освещающий помещение тёплым оттенком оранжевого. Над дверью висит венок из пахнущих трав и подкова в его центре. Вдоль стены по левую руку от входа находились стойка для брони и оружия в дальнем углу, печка, да крючки для одежды и инструментов. Под потолком расположилось несколько полок с различными декорациями, а на одной из них на самом видном месте лежала аптечка. Вся комната пропахла травами и каждый уголок был пропитан природой – чего только украшения в виде засохших цветов и болотные цвета стен стоят. Это была будто бы миниатюрная версия дома Виктора в Эйфории. Даже бо́льшая часть вещей была оттуда. Так уютно, тепло, по-домашнему... Сейчас два необычных мироходца сидели на кровати, спокойно что-то обсуждая. В руках были чашки с чёрным чаем, что пустели и вновь наполнялись уже который раз. Когда в очередной раз на несколько секунд повисло молчание, а ворон заливал любимый напиток в клюв, шатен решил задать интересующий его уже сколько времени вопрос. – Слушай... – начал он, смотря вперёд себя. – Я вот уже пару месяцев здесь, но...понятия не имею, почему здесь так относятся к даскам. Они же и так настрадались в этой...Видомнии. Пережили эти ужасы. Казалось бы – герои, но... Просто...в чём вообще заключается логика? – поворачивая голову к другу, озадаченно спросил парень. – Логика? – хмыкнул пернатый. – Это Поэна. Город преступников и моральных уродов. Даски – это те, кто потерял всё. Низшие слои общества, неспособные ни на что. Как думаешь, почему к ним так относятся? – ...Но они такие же живые существа, как и мы. Просто застрявшие в непригодном для жизни "мире"... В городе, в котором им даже шанса не дают! – ух, за это время накипело... – Виктор. Это многовековые устои. Даже если в Поэне есть те, кто не согласен с ними – они ничего не изменят. Да и чего ты так завёлся? Отбросов жаль стало? – ворон показательно скривился и нахмурился. – ...Филипп, ты... Неужели это место так тебя изменило что ты...ты предал свои принципы? Принципы нашего мира? Традиции? – Вить, это... – договорить ему не дали. – Ты забыл, как сам был на грани гибели, когда общество тебя так же швыряло по лужам?! Как тётушка Мария приютила тебя, не смотря на то, что в глазах её расы ты – монстр?! Неужели ты...стал тем, от кого бежал столько лет? Против кого сражался в На́рване? Ты ведь клялся защищать слабых! – уже переходил на крик парень Молчание. Несколько секунд друзья смоотрят в глаза друг другу. Лицо гиеновидного исказилось в злости. Поставив чашку на тумбочку, он быстро накинул куртку на плечи, схватил стоящий на полу у выхода мешок и скрылся за дверью, оставляя Филиппа в замешательстве.***
Он был прав. Ничего и никого хорошего в этом городе нет. И даже лучший друг оказался чуть ли не таким же мерзким, как и остальные его согильдийцы. Это место портит мироходцев. Единственная причина, по которой Виктор ещё здесь – Эрос и Агапэ. Впервые за долгое время чистые руки первого перебирали пряди волос контрабандиста, аккуратно сплетая их в косы, в то время как голова второй лежала на коленях охотника. Его тёплая рука гладила девушку по голове, пока сам он задумался о чём-то не особо весёлом. – Как у вас дела? – внезапно спросил шатен. – Как остальные? – Просто замечательно! – радостно ответила Агапэ, в чьих глазах горела искра счастья. – Ты нам очень помог! Даже не знаю, за что нам ты такой хороший повстречался! – хихикнув, она слегка ущипнула его за щёку. – О, да. За тебя теперь чуть ли не каждый даск готов горой встать против даже пряностников, если на то пойдёт! – поддержал настрой подруги брюнет. – Готово! Руки освободили чужие волосы и ладонь гиены потянулась с ним, ощупывая. – Спасибо, – улыбнувшись, поблагодарил парня Виктор. – Эй, Вить... – вдруг как-то уже не так весело позвала его эльфийка. – Ты сегодня какой-то...грустный, что-ли... Что-то случилось? – Какая проницательность... – Да так, с другом поссорился просто, – ушастый слабо улыбнулся, когда Эрос сел рядом, облокотившись об его плечо. – Всё хорошо, не переживайте. – А что за друг? Ты не рассказывал... А почему поссорились? – с любопытством начал распрашивать погасший. – Из убийц, – на этих словах глаза дасков удивлённо расширились, – Филиппом звать. Вот уже сколько веков дружим, сколько веков его знаю... А он так поменялся... Он...нарушил клятву, предал устои нашего мира, можно сказать... Я...даже не знаю, что и думать. Я хочу уйти. Вернуться домой. Но не бросать же вас? – натянув слабую улыбку на лицо, поведал гиена. – Давайте не об этом? Он видел, как друзья уже хотят что-то сказать. Но ворошить эту тему и дальше желания не было. А Филипп ведь даже не попытался что-то сказать после напоминания о былых временах... Что ж, такова судьба. И пусть Арнир милует...***
Натянув капюшон посильнее на голову, контрабандист вылетает из дома дасков оглядываясь по сторонам. Будет плохо, если его вдруг заметят, так ещё и узнают. Но в округе никого...кроме одной девочки. Широко раскрытые от любопытства карие глаза смотрят на него, смуглые ладони мнут друг друга, а рот слегка приоткрыт, будто ребёнок хотел что-то сказать, да не знал, что именно. Каштановые волосы завязаны в два милых хвостика. И не поверишь, что это житель Поэны. Но почему здесь дитя? Некоторое время мироходцы смотрели друг на друга: один заинтересовано, другой – с опаской, настороженностью. Пока девочка, наконец, не заговорила. – Дядь, а что вы делали у дасков? – такой вопрос слетает с её уст, пока голос придаёт ему невинности. – Пообещаешь, что никому не расскажешь? – немного подумав, задал встречный вопрос охотник, садясь на корточки и доставая из кармана два фрагмента. Получив кивок, он продолжает. – Я помогаю им. Они тоже люди, эльфы и прочие. Просто...оказавшиеся в сложной ситуации. Понимаешь? – парень, видя ещё один кивок, слабо улыбается, протягивая скинт девочке, которая даже рот приоткрыла, аккуратно беря валюту в свои ладошки. – Из-за местных обычаев я не могу делать это в открытую, иначе и мне, и им будет плохо, а так же пострадает репутация Шрама – моего главы. Поэтому важно, чтобы никто не знал. Хорошо? – Хорошо! – громким шепотом ответила та, сразу убегая, бубня что-то вроде «Спасибо»! – И всё же, у этого города есть шанс...***
– Виктор Воронов, потрудитес-сь объяс-с-снить, почему вы напали на моего подчинённого? – раздалось шипение Змея. Толпа зевак собралась вокруг центра города, где около портала стояло двое глав и представители их же гильдий – вор и контрабандист. – Что Вы, я не нападал, – усмехнулся гиеновидный, глядя на того самого придурка, с которым парой недель ранее он повздорил у ворот города, – мой кулак просто погладил его по щеке. – Да ты!.. – уже было начал вор, но был прерван. – Я не мог просто стоять в сторонке и наблюдать, как это бесхребетное самоутверждается за счёт более слабых, – уже серьёзно, без сарказма и насмешки, со злобой закончил шатен. – Поступок мерзкий. Слабак, – согласился Шрам. – И что же это за житель Поэны, что не может пос-стоять за с-с-себя? – скептически поинтересовался рептилия. – Да даск это! – выкрикнул вор, наивно полагая, что это поставит оппонента в более слабую позицию. – Ох, так ты решил признаться в том, что настолько никчёмен, что лишь слабые даски и могут заменить тебе общение с нормальными мироходцами? Что только против них ты хоть немного силён? – ядовитая усмешка показалась на лице, пока голос был пропитан токсичностью похлеще, чем у кобры. – И ты настолько глуп, что наступаешь на одни и те же грабли. Но в этот раз, молодец, отвлёк глав по причине «какой-то злой контр меня обижает в городе, в котором подобное происходит ежедневно»? Прямо посреди улицы? Как же ты жалок... – А это уже было произнесено грозно и холодно, как лезвие клинка, что самым краем задевает поверхность гладкого, твёрдого камня. И капли крови красным ручейком стекают, выражая гнев и ярость. Хорошая была бы картина... Хмурый взгляд серых глаз пробежался по толпе зевак, собравшихся посмотреть на редкое зрелище. Редкое по двум причинам минимум: во-первых – разборки с присутствием глав в центре улицы происходят не ежедневно. Как минимум, такое проводится либо в зале суда, либо у кого-то в здании. Во-вторых – ох уж эти стереотипы о глупых контрабандистах, у которых язык в словесном конфликте заплетается и хитрых, умных ворах, которых хрен переспоришь. Взгляд цепляется за красный капюшон и торчащий из-под него клюв. – ...Вот только жаль, что почти каждый второй в этом городе мало чем отличается, – выдохнул ушастый, снимая куртку своей гильдии и подходя к тому, кто однажды выдал её ему. – Простите, Шрам, но я хочу уйти из Поэны. Не сочтите за грубость и оскорбление – мне действительно нравитесь Вы и ваша гильдия, вот только рано или поздно это должно было случиться. Это место не для меня. Под удивлённый взгляд толпы и глав, гиена подходит к порталу, маг у которого нервно крутил палочку в руках. Тому в ладони сунули несколько фрагментов скинта и прошептали: – Откройте портал в Эйфорию, пожалуйста.***
Видя как его друг устраивает громкую сцену посреди площади, а потом...уходит насовсем, ворон уже поднял руку и почти было крикнул вслед, как почувствовал крепкую хватку на плече. Такую, которая может принадлежать лишь одному человеку. – Филипп Каденюк, – слышится язвительный, но в то же время грозный женский голос за спиной, – неужели тебе есть, что сказать парню, который с дасками водится? – Рука сама опускается в прежнее положение, лишь сжимаясь в кулак. – Нет, Пуговица.***
Безлюдная ночь Междумирья. Стражи нет. Уже совсем скоро их должны будут заменить другими людьми. Вот ещё день-два и точно. А пока можно посидеть близ врат, милуясь смертельно опасной красотой пространства между мирами. Что и делали два даска. Опустив голову, Агапэ изредка шмыгала носом, прижимаясь к боку друга, что лишь обнимал её, печально глядя вдаль. Он ушёл. Их друг ушёл, понимая что теперь лишь больше навредит им, ибо если кто-то узнает, какие именно даски "плохо повлияли" на успешного и уважаемого контрабандиста, то им точно спокойная жизнь не светит. А эти "кто-то" узнали бы, это точно. Внезапно от грустных мыслей отвлекает прилетевший в голову камень. Эрос тут же поднимает взгляд на вершины стен, видя лишь скрывшиеся во тьме, да за кирпичами чёрные перья чьего-то хвоста. Только сейчас посмотрев на то, что прилетело ему в голову, брюнет удивлённо замечает фрагменты местной валюты.