i'm your plantation

but fire-swallowers subdue their own shrieks by drowning mad torture in laudations.

Серёже сложно спать. Где-то под окнами, кажется, снова шастает он. Серёжа жмурит глаза и молится, чтобы он кинул хотя бы ебаный камешек. В окошко. А можно кирпич. Чтобы окошко нахуй разъебалось. Во внутрь. Серёжа бы истерично собирал осколки руками, давил его ладонями, коленями, ползая, как джокер, и молясь на эту собранность чувств. Боль — она такая понятная. Собрал бы несколько осколков в карман. В карман. В карманах, походу, нихуя не осталось уже. Серёжа пиздит из каждой «Пятёрочки» конфеты. Сует в карман. Они оттуда пропадают. Ах, потерянный, бедный мой мальчик. Забери всё. Серёже сложно спать. Кажется, в каждом сне он. Чиркает своей зажигалкой, петелька пламени блекло мерцает в слоях гротескного видения, зажигалкой чиркает ещё: скоро пламя сожрет всё сознание. Серёжа не против. Отдай мне свою зажигалку, я положу в карман и никогда никому не отдам. Даже тебе. Сложно спать. Хочется вслепую глотать душный, пористый воздух с форточки, болезненно, надрывно, радуясь сближению. С ним. Он же где-то под окнами? Он же не ушёл? Навсегда, то есть. Вслепую глотать тяжёлую, невкусную воду прям с крана после сна с зажигалкой. Вот оно: пламя ползет вдоль по занавеске, она ему никогда не нравилась. Глупые, говорил, у тебя занавески. Голубые. Узор, говорил, не_динамический. Хаотичный. Квадратичный. Как хаотичное может быть вне динамики? Пусть ответит. Пусть скажет хоть что-нибудь. Серёжа никогда не забудет. То, насколько сложно стало спать. Похорони меня рядом с собой. А хотя стой. Давай я сам. Серёжа отстегивает очередному доктору за то, чтобы зажигалка пропала из снов. Серёже стало слишком сложно спать. Он чувствует его шаги под окнами, вибрацией, тяжёлой пульсацией, говорит с ними на языке панической атаки. Они понимают. Становятся громче. Серёжа ворует из очередного магазина шоколадные конфеты. Белый шоколад, фейерверки, чрезмерно умные книжки. Серёжа остерегается книг, шарахается, бледнеет. По моим венам. Роешь колодец. Зайди сам, если хочешь. Если хочешь, не заходи. Серёжа ворует конфеты. И несёт их. Туда. Ноги не слушаются, тело бьёт дрожь, хочется коленями на стекло, хочется сходить в цирк и словить прям там передоз. Серёжа сгребает на ярмарках самые непонятные ему книги. И несёт их. Туда. Чиркает в кармане зажигалкой, хочется смертельный ожог всего тела, хочется обратно в сон, где всё. Всё-всё. В огне. Серёжа сам кидает камни в свои окна. Не разбивается. Забирает камни с собой. В карманы. И несёт их. Туда. Надеть самую белую рубашку. Самые красивые, чистые брюки. И упасть прям в грязь. Жаль, ты зарос травой.