Твёрдый пол или мягкая кровать?

— Пойду к себе, — привычно произносит Дань Хэн после очередной миссии. Келус ещё некоторое время слушает разговоры остальных членов Звёздного экспресса, а потом бормочет практически под нос: — Тоже пойду к себе. Но Март слишком увлечена беседой с Пом-Пом, чтобы как-то отреагировать. Может быть, это к лучшему. Так она не заметит, что Келус идёт вовсе не к себе. В эту комнату Келусу давно позволено заходить без стука, но какие-то внутренние приличия запрещают ему это делать. Особенно забавно это в сочетании с планами на ближайшие часы. — Заходи, — холодно отзывается Дань Хэн практически сразу, — тебе нужна База данных? — Не совсем, — Келус осматривает комнату, Дань Хэн так и не поставил нормальную кровать. — Нет. Совсем нет. Ты снова не спал? О Келусе говорят и, вероятно, думают разные вещи. В том числе и в отношении к деталям. Но ко всему, что хоть немного касается Дань Хэна, он внимателен. — Увлёкся работой, — отмахивается в ответ, заученные ответы, вбитые реакции. Но Келуса этим не обмануть. Больше нет. — Снова кошмары? — хочется коснуться чужого лица, мягко огладить щёку, поцеловать и заставить забыть обо всём. Заласкать. Любить. Рядом с Дань Хэном дуреет от нежности. Но нельзя давать волю чувствам и желаниям сразу. Март очень любит шутить про тягу Келуса к мусорным бакам после приключения на Ярило-VI, вот только брошенного уличного кота напоминает совсем не он. А Дань Хэн. И это легко заметить. В осторожности действий, в холодности фраз, в недоверии. Даже перепалки с Март отчасти защитная реакция, потому что Март — воплощение заботы. Келусу приходится быть осторожным, потому что порою разговоры с Дань Хэном напоминают шаги по тонкому льду, где провалиться — потерять хрупкое доверие и расположение. — Нет? Только работа, — упорно отрицает, отворачиваясь, — я взял много книг на Ярило-VI и ещё не успел всё разобрать. Непривычно вновь держать в руках бумажные издания. — Ты стонал во сне, — это блеф, догадка. Келус не настолько сошёл с ума, чтобы стоять под чужой дверью посреди ночи. Но он угадывает. Понимает по мимолётно дрогнувшим плечам. Но Дань Хэн слишком гордый и опасливый, чтобы признаться в этом. Даже Келусу. — Дань Хэн, — зовёт тихо, — посмотри на меня, пожалуйста. — Со мной всё в порядке, — медлит, делает вид, что внимательно изучает текст, — ты зря переживаешь. — Дань Хэн, — немного громче, вкладывая в имя нежность. Осторожно. Лёд под ногами в любой миг может треснуть. — Келус? — Дань Хэн выглядит как тот, кто без разговоров выставит за дверь. Но этого не происходит. Между ними что-то странное. Келус абсолютно уверен, что влюблён, но со стороны Дань Хэна всё намного сложнее. Между ними лёгкая близость — короткие прикосновения, несколько мимолётных поцелуев. В любой момент всё может кончиться. В любой момент всё, возможно, придётся начинать сначала. Но Келус готов к этому. — Выглядишь устало, — Келус наконец рискует осторожно коснуться чужой щеки, пока что только кончиками пальцев. — Ты не лучше, — хмыкает Дань Хэн. Не ластится к руке, но и не пытается отшатнуться. Это уже победа. — У меня хотя бы мягкая кровать, а не отвратительно жёсткий и холодный пол, — каждое действие осторожное, но искреннее. Не то чтобы Келус опытен в любви. Но он очень старается. — Мне удобно, — пожимает плечами, но делает один короткий шаг вперёд, приближается. Дань Хэн тоже исследует границы. — Выглядишь устало, — повторяет Келус. — Может быть, я правда немного утомился, — неохотно соглашается, но делает ещё один шаг, пальцы касаются щеки более ощутимо. — Немного. Но ты не лучше. — Мне тоже нужен отдых. — Почему не пошёл к себе тогда? Келус не отвечает, лишь берёт чужую руку и мягко целует. — Что ты делаешь? — Келус видит, как щёки Дань Хэна постепенно краснеют. — Забочусь, — переворачивает, легко целует ладонь. — У меня в комнате мягкая кровать. Может, поспишь у меня? — Мне здесь хорошо, — но краснеет сильнее, — и Март увидит. — Тогда я останусь с тобой? Я могу? — Если хочешь. — Хочу. — Запри дверь. Не хочу, чтобы кто-то зашёл. Особенно… — Не думай об этом, — Келус прикладывает пальцы к чужим губам. Возможно, это слишком быстро. — Не думай ни о Март, ни о других пассажирах Экспресса. — Просто запри дверь, — голос наконец выдаёт слабость. И Келус делает шаг назад и ещё один, наощупь блокирует замок на двери и шепчет: — Я могу тебя поцеловать? — Если хочешь. — Хочу. А ты? — Слишком много вопросов, Келус. И Келус целует. Медленно, осторожно, нежно, поглаживая пальцами лицо. Он так много хочет сказать Дань Хэну, пообещать, но не может подобрать нужных слов. Поэтому вкладывает всё в поцелуй. И плывёт, когда Дань Хэн наконец отвечает. Неловко, смущённо, почему-то так неумело. (Как будто у Келуса огромный опыт в отношениях, смешно). И всё ещё немного недоверчиво. Или он просто продолжает проверять границы? — Позволь сделать тебе хорошо, — шепчет Келус, отстраняясь. — Зачем это? — Дань Хэн, кажется, не понимает, но не спешит отталкивать. Это ещё одна маленькая победа. Один шаг к доверию и, может быть, чему-то большему, о чём думать пока что рано. — Потому что ты мне нравишься. И я хочу, чтобы ты наконец-то почувствовал себя в безопасности и расслабился. Келус ждёт чего угодно, но ответ поражает. — Ты тоже, — Дань Хэн замолкает, краснеет и отводит взгляд. — Ты тоже мне симпатичен. — Мы можем продолжить? — Келус трётся носом о щёку, словно котёнок. — Хватит задавать вопросы, — фырчит в ответ и поворачивает голову, чтобы самому поцеловать. — Мне нужно знать, что… — но Дань Хэн рычит, не давая договорить. — Я хочу, слышишь? — он правда рычит? — Хочу. И Келус окончательно теряется, он практически падает перед Дань Хэном на колени, потирается щекой о чужой пах. Не может противиться желанию сделать хорошо. Сколько Келус мечтал о близости? Услышать стоны Дань Хэна, знать, что он возбуждён, и Келус тому вина. Хорошо, что дверь закрыта, потому что Келус стоит на коленях и собирается ласкать Дань Хэна ртом в самом центре архива. Может быть, всё же стоило увести его в свою комнату на мягкую кровать? «Уже поздно», — решает Келус и вновь потирается щекой. Дань Хэн прикрывает покрасневшее лицо ладонью. — Келус… — Хочу, чтобы тебе было хорошо. Очень хорошо, — в который раз повторяет и тянется к застёжке штанов, — ты такой красивый. Дань Хэн издаёт какой-то звук, отдалённо напоминающий стон. Но он быстро зажимает рот. — Нас услышат. — Всё хорошо, — Келус растёгивает штаны и стягивает их, — здесь хорошая звукоизоляция. Я спрашивал. — Ты… — Мечтал об этом, да, — Келус чувствует себя бесстыдным, но остановиться так тяжело. Особенно зная, что Дань Хэн тоже этого хочет, ему нравится. Возможно, однажды он сведёт Келуса с ума, но тот и не против. Келус заворожено смотрит на маленькое пятнышко на белье. Такая мелочь вызывает внутри него восторг и желание продолжать. Чуть дрожащими пальцами он стягивает бельё. Запоздало понимает, что стоило подтолкнуть Дань Хэна ближе к стене или хотя бы усадить на этот отвратительно твёрдый пол. Но едва ли Келус сможет заставить себя разорвать этот момент взаимодействия. Да и Дань Хэн смотрит на него так… Так. Будь Дань Хэн драконом и будь они в другой ситуации, Келус обязательно пошутил бы про гору золота и прочие сокровища. Но это всё лишнее сейчас. — Направь меня, — шепчет Келус, не стесняясь того, как звучит его голос. Почти. Дань Хэн не сразу понимает, чего просит Келус. Поэтому ему приходится положить руку Дань Хэна себе на голову, раскрыть рот и вобрать головку, облизав её кончиком языка. — Келус… — тихий выдох, — какой же ты… Но подожди. Келус покорно отстраняется, выпуская головку из рта. — Что-то не так? — голос звучит расстроено. Неужели Дань Хэн передумал? — Так неудобно, — Дань Хэн опускает руку от волос ниже к лицу. Гладит щёку, приподнимает подбородок. — Нужна другая поза. Он произносит это привычным голосом, но покрасневшие щёки выдают смущение. — Хорошо… Я… — Келусу не хочется признаваться в собственной неопытности. По паре поцелуев и крепких объятий сложно понять, что Келус не знает или не помнит о сексе практически ничего. Стыдно признаться, что ему даже пришлось воспользоваться поисковиком на «Герте» на всякий случай. Келус надеется, что никто и никогда не узнает, кому принадлежат запросы: «минет для чайников», «как доставить удовольствие ртом», «секс» и прочие непристойно-глупые формулировки. — Иди сюда, — сильные руки Дань Хэна тянут его вверх. — Подожди, — Келус резко вспоминает об ещё одной мешающей детали, — штаны. Нужно что-то с ними сделать. Дань Хэн целое мгновение выглядит потерянным, а потом понимает. — Точно, — он отпускает Келуса ненадолго, чтобы окончательно скинуть лишнюю одежду, переступить через неё и осторожно оттолкнуть куда-то в сторону. — Так лучше? — Да, — кажется, Келус краснеет. Чувствует себя так глупо, но одновременно с этим хорошо. Рядом с Дань Хэном это уходит на второй план. Келус снова тонет в той буре, что вызывает в нём Дань Хэн. — Кровати нет, но вот так будет полегче, — он опускается на спальный мешок и опирается спиной о стену, — уверен, что хочешь продолжить? Келус сглатывает и кивает. Как можно остановиться, когда Дань Хэн такой красивый и возбуждённый? — Хочу, — Келус опускается на колени между разведённых ног. Он всё равно частично оказывается на полу, но это последнее, что его волнует. Келус глубоко вздыхает через нос и вновь вбирает головку члена в рот. В теории сразу заглотить целиком проще, чем на практике, но Келус старается. — Тише, — Дань Хэн стирает проступившие слёзы в уголке глаза Келуса, — не торопись. Ты ведь просил направить тебя, да? Дань Хэн зарывается пальцами, чуть оттягивает его. — Мне хорошо даже, если ты просто лижешь головку. Возбуждённый Дань Хэн ведёт себя совсем иначе: проявляются чувства, голос становится ниже. — Нет ничего страшного, если у тебя нет опыта, — тихо стонет Дань Хэн, — у меня его тоже немного. Очередь Келуса смущаться. Правда, наверное, это не самая правильная причина для стеснения, когда у тебя во рту член. — Двигайся медленно, — Дань Хэн рокочет? Двигает голову Келуса совсем немного, заставляя заглотить глубже. И стонет долго. — Да, вот так. Келус не задумывался о своих кинках, но командующий им Дань Хэн — определённо один из них. Между штанов неприятно тесно, но Келус не отвлекается на собственное удовольствие: стонущий Дань Хэн, переходящий на рокот, намного важнее сейчас. Келуса хватает, чтобы заглотить только половину, рвотного рефлекса избежать не получается. — Тише-тише, — Дань Хэн вновь останавливает его, — если не можешь глубже, то не нужно. Келус вспоминает прочитанное в куче статей и начинает двигать головой сам. Практически вынимает член и вновь до середины, стараясь держаться в одном темпе. — Помоги себе… — хрипло произносит Дань Хэн, — рукой. Келус послушно проводит по члену несколько раз с другой скоростью. Только сейчас он замечает, как поднывают колени. Кажется, он немного натёр их, но не останавливается. Посмотрит позже. — Я скоро кончу, — это больше всего похоже на рык, — можешь не глотать. Но Келус не хочет отстраняться, желание узнать вкус Дань Хэна, его спермы, заставляет кровь вскипеть от возбуждения. Дань Хэн сжимает волосы особенно сильно, толкается в рот и кончает. Спермы много, Келус не может проглотить всё, с трудом отстраняется и по губам стекает вниз. Он одновременно ужасно смущён и возбуждён от всего происходящего. Келус на несколько мгновений выпадает из реальности, пытаясь отдышаться и прийти в себя. — Келус, — зовёт его, — ты в порядке? Дань Хэн снова меняется, возвращается к прежнему отрешённому состоянию. — Да, — тяжело дышит Келус, — тебе понравилось? Дань Хэн коротко кивает, а потом буднично говорит: — Ты не кончил. Келус вновь заливается краской. — Всё хорошо, я… Но договорить ему не дают. Дань Хэн целует его, слизывая с губ собственную сперму, заваливает Келуса на себя. Рука внезапно расстёгивает штаны, залезает под кромку белья. Дань Хэн быстро, но нежно ласкает его, размазывая естественную смазку по всей длине. Только сейчас Келус понимает, насколько он чувствительный. Или всё это из-за Дань Хэна? Келус кончает неожиданно. Яркая вспышка ненадолго ещё раз стирает для него реальность. Приходить в себя, ощущая Дань Хэна медленно потирающегося о щёку, приятно. Они ворочаются, пытаются улечься удобнее, но пол твёрдый, спальник не спасает. Келус прижимается к нему, опускает лицо на чужую грудь, жалея, что не снял с Дань Хэна ещё и верх. И что не разделся нормально сам. Но шевелиться нет сил. — Ты ведь юлил? — вопрос ставит Келуса в тупик. — Что? — Про то, что слышал мои стоны от кошмаров. Сам ведь сказал про звукоизоляцию. — Юлил, — Келус поднимает глаза, смотрит виновато, — но… — Я не злюсь, — Дань Хэн словно читает его мысли. Так хорошо изучил Келуса за короткое время? — Я переживаю за тебя, — коротко целует лицо, — ты правда выглядишь устало. И совсем не так, когда увлечен работой. И Химеко говорит, что ты стал пить намного больше кофе. Дань Хэн кладёт пальцы Келусу на губы, позволяя ощутить собственный вкус. На пальцах осталась сперма. — Я в порядке, правда, но благодарен за твою внимательность. Келус медлит, страх внезапно сжимает сердце. — Может быть, ты всё же будешь спать у меня в комнате? На мягкой кровати, — и добавляет, как говорила Броня, забивая последний гвоздь в собственный гроб. — Вместе со мной? Секс — это просто секс. Минет и неловкие ласки рукой не означают, что между ними начнётся что-то большее. Дань Хэн вполне может отказать. Что, если для него это ничего и не значит? — Давай попробуем, — обрывает поток мыслей ответ Дань Хэна, — в архиве… неудобно. Но рано утром мне придётся уходить, пока другие пассажиры не проснутся, потому что… — Может заметить Март, да, — настаёт очередь Келуса заканчивать чужую фразу. — Я буду рад даже этому. Но давай пока полежим так. Не хочу вставать. Дань Хэн кивает и целует его. Келусу хорошо.