Мёртв внутри

Он сидит на кровати и не понимает, что происходит. Плечи дрожат независимо от сознания, по небритым щекам катятся крупные алые капли. Это кровь. Это пытки, это годы работы, потраченные в никуда. За что ему всё это? Шестипалые ладони сами тянутся накрыть глаза. Билл врал, врал нагло и беспощадно, пропитывая лестью каждую букву. Как можно было на такое повестись? Всё тело в один момент как налилось свинцом. Сколько он не спал? Форд не считал время, тёмные мешки залегли вокруг глаз ещё давно. В дневнике постоянно появляются непонятные рисунки - демон пытается управлять бедным ученым в минуты беспокойных снов. В ушах звенящая тишина. Нет, не тишина, теперь в них до боли знакомый металлический смех...Форд с силой отрывает руки от заплаканного лица. Вокруг ничего не изменилось, небольшая спальня выглядит как раньше. Смех приближается. Вот он уже разрывает каждую клетку мозга на сотни частей, орет, убивая барабанные перепонки, от этого смеха проходит дрожь по всему телу. Мужчина готов умереть здесь и сейчас от страха и ненависти. Он снова обращает внимание на мебель в комнате, та начинает подсвечиваться жёлтым: - НЕТ, НЕТ, НЕТ! ПРОЧЬ ИЗ МОЕЙ ГОЛОВЫ, САЙФЕР, ПРОЧЬ! - раздаётся истошный крик. А может это не крик? Пайнс не слышит сам себя из-за хохота в ушах. Может, он сказал это одними губами? Форд невольно переводит взгляд на ножки стула. На них появилось что-то узнаваемое, мелкое до такой степени, что издалека не разобрать. Он встаёт, ноги как ватные и взрослый организм удержать не могут. Пайнс падает на колени, подтягивает стул к себе и тут же с воплями отползает от него. Теперь не только стул, но и другие вещи, стены, мебель - всё в помещении покрыто медленно моргающими, заглядывающими в глубины сознания глазами. Узкий зрачок, длинные ресницы - Билл снова смог обвести учёного вокруг пальца, смог втереть в доверие даже обстановку дома. Предметы начинают левитировать, на пару сантиметров отрываясь от пола, смех отдаётся от стен, которые то приближаются, то отдаляются. Сердце то бьётся быстрее, то с болью останавливается, дыхание учащается. *** "- Нарекаю тебя "Боевой Стэн"... Ау! Что это... " *** "- Вот что я скажу, неудачники: ты - урод с шестью пальцами, а ты - его копия, только сильнее воняешь! Вам повезло, что вас двое, потому что с вами никто не будет дружить! " *** "- Ну же, не вешай нос! Слушай, однажды мы с тобой уплывем из этого тупого городишки! Найдём сокровища, разных красоток, и у нас будет куча потрясных приключений! " "- Ты это серьёзно? " "- Дай шесть! " "- Держи шесть! " *** "- Что ж, мистер Пайнс, вы позволите говорить с вами откровенно?" *** "- А как же наш свободолюбивый Стэнли? " "- Этот клоун? Повезёт, если он вообще закончит школу! Знаете, в порту есть много разных заведений... Кто-то же должен мыть там иногда полы! Стэнфорд уедет учиться, но зато один ваш сын всегда будет оставаться с вами, здесь, в Нью-Джерси! " *** "- А если их впечатлит? " "- Ну, тогда приедешь ко мне в гости, в дурацкий университет! Хаха.. " *** "- Так, мальчик, показывай проект! " *** "- Ты что, издеваешься? Ты правда думаешь, я отправлюсь в приключение с тем, кто загубил моё будущее?! " *** Форд поймал себя на мысли, что уже не лежит без сознания, а горячо молится на то, чтобы проснуться обгоревшим на солнце, рядом с братом, не здесь, в пучине собственной доверчивости, а на теплом пляже. Он уже приготовился считать всю свою жизнь страшным сном, захотел увидеть искрящееся море, и, полный надежды открыл глаза. От реальности заболела голова, на ковре стали появляться влажные следы глубокой скорби. Перед глазами снова и снова проносились те минуты, которые он не ценил, которые считал обыденными и привычными. Сколько готов был Форд отдать за то, чтобы не злится на Стэна, не переезжать в Гравити Фолз, не заключать сделку с самим Биллом Сайфером? Всё, что у него есть, всё, что было и будет, всё только ради того, чтобы выбраться из этой бездонной ямы.