Феномен

Леша не может в Ваню. Вообще. Ильин не поддается никакому анализу, даже самый скрупулезный, из всех Лешей проведенных, привел к выводу об инопланетном происхождении феномена «Иван Ильин». И.И. Искусственный интеллект, нейросеть! Выдает невесть что, вместо нормальных, объяснимых реакций, а Леше потом мучайся, разбирайся. Поэтому Леша забивает болт. Хотя бы внешне. Потому что смотреть в чужие глаза заинтересованно, невзначай трогать, где можно, подвозить до дома (своего) на машине, смеяться в открытую над чужими шутками — это очень стыдно. Перед самим собой в первую и единственную очередь. Ну не может себе взрослый мужчина признаться в том, что мозг закипает с каждой секундой нахождения рядом с Ваней, да и не только мозг. Кожа на щеках предательски нагревается, и еще на кончиках ушей, и пятнами по шее. Все бурлит и взрывается, и не дай Бог у этого не будет разрядки — Шамутило точно с ума сойдет. Но Ильин снова, как рыцарь на белом коне, выручает: смеется по-настоящему, громко, прикрывая широкую улыбку ладонью, и все разом затихает, выливаясь в слабый, надрывный «хех», и кривые губы. И Шамутило на этом моменте заканчивается. Остается только голое желание чувствовать себя рядом с Ваней дольше. И все на него сочувственно глядят, мол, бедный, работаешь с ребенком! А он только показательно глаза закатывает перед клиентами, да острит. А Ваньке хоть бы хны: о его рослое, широкое тело все разбивается в щепки. И Леша тоже готов попробовать. Проблема в том, что он не погибнет, как саркастичные комментарии, он останется, навсегда останется в объятиях Ильина, потому что это кажется закономерным и таким нужным… Но он кидает просто: «Космонавт недалекого космоса», и снова попадает в Ванино инопланетное существо. И, блять, Шамутило бы тоже щас мечтательно смотрел в потолок, но смотрит на Ваню. Только на Ваню. Ильин не от мира сего, с Ильиным сложно. Никто больше не лезет в личное пространство столь активно, никто не приносит в офис гитару, никто не носит советские пиджаки не по размеру и носки поверх брюк. Никто не прижимается к нему голым в пять утра и никто не шепчет на ухо: «все хорошо» Потому что ни с кем не бывает хорошо, если это не Ваня. Шамутило, вырванный из своих мыслей звонком, поднимает трубку. Играет спокойная мелодия, без фальшивого ильинского пения… — Ты в офисе? …но Ванин голос все еще в динамике. — Я дома. — Я зайду? Нет. Нетнетнетнет. Леша устало ведет по лицу и разглаживает синюю, как круги под глазами, домашнюю футболку. Слышит, как за входной дверью шуршит пакет. Улыбается. — Да. — Отлично, открывай.