Чемпион

— Эй, старик, что это была за фигня? — раздался наглый голос, эхом отразившись от стен, — ты же говорил, что заслон работает и у нас нет необходимости волноваться. — Да, говорил. Заслон работает так как и задумывалось, не имея никаких сбоев в своей конструкции, — ответил тот, кого его назвали стариком, размеренным голосом. — Тогда какого Краунгарда произошло? Почему тот, от кого мы ограждали парня, вдруг смог обойти преграду и утянуть его к себе, — прокричал говоривший, громко хлопнув по столу руками. — Будь сдержаннее, брат, криками сейчас ничего уже не решить, — раздался новый голос, прерывая новый поток ругани, — однако с его словами соглашусь, — перевёл свой взгляд на сидящего во главе стола мужчину, — почему это произошло? — И что самое главное, что мне мешает вогнать в твою седую черепушку топор? — проигнорировав брата, продолжил шуметь кричащий. — Дрейвен, Дариус, сейчас всё, что я могу сделать, так это попросить вас немного подождать. — ответил мужчина, сложив перед собой руки и положив на них голову, — объявление того, что вы хотите сейчас узнать, занимает очень много времени, а разъяснять произошедшее множество раз желания у меня нет. Поэтому необходимо дождаться остальных, по крайней мере тех, кто может прийти. — Свейн, позволь тебе напомнить, — спустя примерно минуту тишины сказал Дариус, мрачно смотря на старика с жуткого вида красной рукой, переливавшейся множеством оттенков алого и чёрного, — мы выбрали тебя на роль нашего представителя и голоса общих решений, но это не делает тебя главным. Минимум я, имею равную тебе власть, как, впрочем, и Коварство. Если твои действия будут ставить под угрозу наше существование, то по закону доктрины Трифарикса, мы можем поставить под вопрос твоё присутствие в нем и запереть под заслоном. — Дариус, ты как никто другой должен знать, что планы, это шкатулка, скрытая ото всех глаз, запертая под ключ-головоломку и укрытая вуалью лжи. Некоторые из них безопаснее всего воплощать вдали от врагов и союзников, дабы результат был именно таким, каким ты хочешь видеть его сам. — Я сделаю вид, что удовлетворен твоим ответом, Свейн, но помни, если ты встанешь на пути у Ноксуса, то познаешь вкус своей крови, — всё также мрачно произнес Дариус, а затем откинулся на спинку своего кресла, показывая, что продолжение разговора его не интересует. Рядом сидевший Дрейвен хотел что-то ещё добавить, но решил сдержаться. Скоро у него будет возможность высказать всё, что он думает о происходящем. Кто бы что не говорил, но хозяин арены уравнителей был умён, ведь иначе он не достиг бы своего положения. Тишина, повисшая в зале, была практически гнетущей, но для всех присутствующих это вполне устраивало. В ожидании все решили заняться чем-то своим. Свейн, прикрыв глаза, погрузился в раздумья, время от времени что-то бормоча себе под нос. Дариус начал методично чистить свой топор, изрешеченный множеством царапин и маленьких сколов на лезвии, говоривших об очень активном его использование и длительной истории. Дрейвен, как и его брат, тоже решил осмотреть свои вращающиеся топоры, достав один из них и разложив на столе, стал перебирать механизм, позволяющий его фирменному оружию быть таким смертоносным. В подобной атмосфере, все практически пропустили появление ещё двух человек, что в обычной ситуации означало бы, что они трупы. Талон и Катарина Дю-Кото. Чужак, принятый в семью Дю-Кото за свои таланты и умения, и его наследница, которая с самого детства держала в руках клинки и кинжалы. Оба были первоклассными ассасинами, сумевшими если не превзойти, то точно сравниться в своём мастерстве с орденом тени. — О-о-о, а мы вас ждали, — протянул Дрейвен, когда они уселись за стол, — а хотя нет, вру, не ждали. Че припёрлись? Снова скуки навести охота? Так тут без вас с этим хорошо справляются. — Заткнись Дрейвен, иначе твой длинный язык окажется нанизан на мои кинжалы, — ответила ему Катарина, доставая своё оружие. — Хочешь узнать насколько длинный у меня язык? Могу продемонстрировать на практике. — Ещё хоть слово, и ты пожалеешь, что всё ещё жив. — Да-да-да, — сделав скучающее лицо, ответил палач, демонстративно посмотрев на свои ногти, — мне прям страшно, аж в штаны навалил. — Ну всё… — тихим голосом, полным намерения убивать, прорычала Дю-Кото, а затем кинулась на Дрейвена, меча в него кинжалами. А сам Дрейвен, успев отложить в сторону разобранный топор, выудил из-за спины ещё парочку и заблокировал удар девушки. Остальные мужчины, находившиеся в комнате, предпочли просто проигнорировать происходящее, даже не повернув голову в сторону дерущейся парочки. Не в первый и не в последний раз между Дрейвеном и Катариной случается такой вот конфликт. Талон только переглянулся с Дариусом, немым вопросом спрашивая, нужно ли их сейчас утихомирить, на что получил равнодушное покачивание головой. Ведь сегодня причина, по которой всех тут собрали, была очень необычной. Ещё через некоторое время подошла Самира. Посмотрев на опять дерущуюся парочку, она только весело усмехнулась и села рядом с Дариусом. Её забавлял конфликт палача, что из смерти делал целое представление и убийцы, что проворачивала все тихо и моментально. Неожиданно для всех, в зал вползла, а по другому и не скажешь, девушка змея, скрипя чешуёй по каменному полу и глядя на всех хищными глазами. — С-с-с-сестра, я вс-с-сегда знала, что ты с-с-слаба, — вместо приветствия прошипела Кассиопея, смотря на Катарину, — Не можеш-ш-шь с-с-справитьс-с-ся даже с этим с-с-самовлюблённым павлином. Услышав слова змеи, Дю-Кото отпрыгнула от хихикающего Дрейвена, что даже в бою не может заткнуться и перестать восхвалять себя, и повернулась в сторону, направляя в сторону проклятой твари кинжал. — Ты мне не сестра, — холодно произнесла она. — Как с-с-скажеш-ш-шь, как с-с-скажеш-ш-шь, с-с-сестра, — с ядом в голосе произнесла Кассиопея и направилась к столу. — Ну вот, приползло чешуйчатое и испортило всё веселье. А мы ведь только начали входить во вкус, — грустно вздохнул Дрейвен, смотря в спину уходящей красноволосой девушки. А затем задумчиво посмотрел за Кассиопею и тихо проговорил, — интересно, а там где кончается женщина и начинается змея всё что нужно осталось на своих местах? Я бы проверил. Увы, он произнес это слишком громко, даже при попытке говорить тихо, а ещё у всех присутствующих был очень хороший слух. Вся нарастающая враждебность, что появилось с приходом Кассиопеи, вмиг рухнула. На него, удивлёнными глазами смотрели вообще все, особенно девушка-змея. — Ты меня поражаешь, брат, — оторвавшись от чистки топора и потерев пальцами глаза, произнес Дариус, — любую, даже самую важную и серьёзную ситуацию, ты можешь превратить в театр абсурда. — Да-а-а-а, да-а-а, восхваляйте Дрейвена! Мне это нравится. — разведя руки в стороны, проговорил Дрейвен, ухмыляясь. — Это не комплимент. К несчастью для «Руки Ноксуса» его брат очень избирательно слушал то, что ему говорят. Ну а пока «Блистательный Палач» снова творил хаос, в помещении появились ещё три личности. Мужчина в алых одеждах, с лицом молодого аристократа и аурой жажды крови вокруг него, девушки в чёрных одеждах, со сложными паучьими лапками за спиной и бледная женщина, с посохом в руке и очень экстравагантном наряде, что одеждой можно назвать с большой натяжкой. Видимо, бзики у наделённых силой есть в любой из вселенных. Алый Жнец, Обманщица и Королева пауков тоже решили присоединиться к совету. — Совру, если скажу, что не ожидал вас сегодня увидеть, но до конца надеялся, что вы не явитесь сюда, предпочтя нам компанию друг другу, — посмотрев на уже усевшихся людей (?), сказал Свейн, — Я так понимаю, больше мы никого не ждём, можем начинать. Есть возражения? — осмотрел он всех сидящих. Возражать никто не стал. — Тогда я осмелюсь взять на себя право голоса и задам вопрос, что волнует каждого из здесь присутствующих: Почему заслон стал некорректно работать и уже дважды пропустил изгнанного за него к мальчишке? — спросила Ле Блан. По крайней мере, именно так она сейчас себя называет. — Без интриг и словоблудия, сразу в лоб. Такого от тебя я ждал меньше всего, — как-то отстранено произнес Свейн, на секунду позволив себе предаться воспоминаниям, а затем дал ответ, — Раз мы сегодня решили сразу перейти к делу, то отвечу, заслон полноценно не справляется со своей задачей. Вернее, пока изгнанные не взаимодействуют с ним, его работа не подвергается проверке, но оба раза, когда происходил прорыв, на него давили, с целью прорваться к нам. — Но ведь и до этого случались нападения на него, с высокой регулярностью, что изменилось? — подал голос Талон. — В первый раз, сосуд сам, по не осторожности и незнанию, открыл в нём маленькую брешь. Она была настолько мала, что протиснуться в неё смогло только то фиолетовое чудовище. Насколько мне понятно, сделано это было неосознанно. После чего нам пришлось усилить барьеры, что, впрочем, заметили многие. — Ага, я до сих пор не могу встретится со своим фанатом, — вклинился Дрейвен, — я там ему такой подарок обеспечил, хочется посмотреть на результат. — Во второй раз всё было гораздо серьёзнее, — проигнорировав Дрейвена, продолжил Свейн, — одновременно, с разных точек, на заслон совершилось давление колоссальных масштабов. А благодаря тому, что однажды трещина уже появилась, повторить её было возможно. Сложно, но возможно, из-за этого и случился второй прорыв. Благо, мальчик смог с этим справиться самостоятельно. Теперь, нужно понять, что мы будем с этим делать. Скажу сразу, было принято решение не посвящать сосуд в суть происходящего, ведь из-за множества факторов он может многое сделать не так. — А ещё он очень слаб и очень часто подвергает свою жизнь опасности, — вставила Катарина. — И это то же. — согласился Свейн, — Перед тем, как я встречусь с другими представителями, хочу узнать у вас, что вы об этом думаете и что можно сделать. Слова Свейна немного ошарашили всех находящихся в зале. Никто не ожидал того, что всё будет настолько серьёзно, что аж сам «Верховный полководец» запросит у них помощи. — Почти ничего нового для себя я не услышала, хотя то, что изгнанные активизировались во всех местах, меня, к удивлению, пугает, — сказала Ле Блан, — однако у меня есть ещё одна плохая новость. Железный призрак, что всё время проводил в дреме и не проявлял активности, начал шевелиться. — И если он сможет вырваться, удержать мы его не сможем. У нас просто нет на это сил, — Добавил Владимир. Существо, что когда-то было Сан-Узалом, стало слишком могущественным, чтобы сразить его обычным способом. — С каждой секундой ситуация становится всё хуже, — тяжело проговорил Свейн. Однажды он познал на себе мощь призрачной хватки, лишь чудо тогда его спасло. — Ты же готовилась к его возрождению, разве у тебя нет ничего, что могло бы нам с этим помочь? — смотря на Обманщицу, спросил он. — Разве я похожа на ту, у кого сейчас есть артефакты и заклинания, что веками создавались для того, чтобы сразить его? Отвечу сразу, нет. Сейчас у меня нет ничего. — Гос-с-спожа, а ес-с-сли попрос-с-сить о помощи Их? — обратилась к Ле Блан Кассиопея. — Если бы под Ими подразумеваешь тех, о ком я думаю, то это практически невозможно. Они никогда не вмешивались в дела разумных по чьей-либо просьбе. — напряжено ответила, обдумывая слова, женщина. — Скажу больше, мы так и не смогли обнаружить их присутствие в этом месте. — Тогда нужно решать, что делать со сложившейся ситуацией, предлагаю… — снова взял слово Свейн. Такие же встречи прошли и в других местах, обсуждая примерно одну и туже проблему. А сам сосуд, или Жон Арк, был в неведении о том, что происходит. *** Сидя на кушетке в процедурном кабинете, Жон предавался приятному чувству накатывающей эйфории. Проявление Тцуне очень быстро излечивало его раны, нанесённые Мундо, не оставив после них и маленького пятнышка на теле. Оно даже убрало несколько маленьких и не очень красивых шрамов, что Арк получил в детстве. Однако вместе с этим, с каждой секундой, проведённой под цепкими пальчиками Тцуне, ему казалось, что за его спиной пробуждается голодный зверь, что уже заметил свою добычу и ждёт возможности на неё наброситься. Спасало только то, что в процедурной сновали подчинённые лисицы, присутствие которых пока спасало ситуацию. — Как он, доктор? — бесцеремонно ввалилась в кабинет Янг, словно она тут как дома, чем вызвала недоумение у всего присутствующего, персонала, — всё хорошо, или его надо поЖонлеть? Хе-хе. Слова блондинки заставили передёрнуться всех, кроме Жона, ведь тот уже много месяцев был напарником Янг. — Не надо меня Жонлеть. И Жончить тоже. Я уже почти здоров. — Так, мнение испытуемого, которое, кстати, не котируется, нам известно. Мисс Тцуне, вам слово, — посмотрела на доктора блондинка, попутно заметив, что та уже имела учащённое дыхание и постепенно краснеющее лицо. — А? Я? Простите, — опомнившись, ответила Тцуне, сглотнув вязкую слюну, что успела скопиться во рту, — Кхм. Итак, я бы с превеликим удовольствием назначила госпитализацию для максимально детального осмотра, но уже сейчас могу сказать, что это не потребуется. А жаль, — прошептала в ухо Жону она, чем вызвала волну мурашек по его телу, — но даже так, у меня есть врачебная рекомендация для скорейшего выздоровления мистера Арка. Подождите секунду, сейчас напишу. И встав с кушетки, лисица подошла к небольшой стеклянной тумбочке, уставленной разными флаконами и коробочками для таблеток, освободила немного места и начала писать. Примерно две минуты она, не останавливаясь, наносила слова на белый листок бумаги, иногда отрываясь на пару секунд и оглядываясь на блондинов. А когда закончила, то немного покрутила листок в руках, прикусила губу, как бы сомневаясь в том, стоит ли его отдавать, но всё же сделала это. — О? Это же… ух. Ох ë! А вот это… как? — начала заикаться Янг, прочтя несколько строк написанного. Но даже покраснев и потеряв дар речи, она не оторвалась от чтения, — Так, вот это запомнить. Это… можно попробовать. А так вообще изогнуться можно? Проверить. А это только для троих… — Бормотала девушка, читая рецепт. — Тцуне, дорогая, я её покрасневшей от смущения видел всего пару раз, от силы. Что ты так ей написала? — спросил Жон, смотря на застывшую Янг. — А ты пойди и проверь. Уверяю, тебе понравится, — с улыбкой на лице, проговорила она, активно виляя хвостом и подергивая ушами. Встав и накинув на себя спущенный верх пижамы, он подошел к Янг и тоже начал читать, что нам написала одна очень необычная лисица. А стоило начать, он застыл так же, как и его партнёр. На листе, вместо разных зубодробительных названий лекарств, порядка приёма и других рекомендаций, был набросан список поз из камасутры, очень примечательной книжки мистральского происхождения. А к некоторым были даже нарисованы картинки с подробной информацией. — Пх… пф… ха-ха-ха-ха, — не смог сдержать смех Жон, — черт, Тцуне, спасибо. Никогда не думал что можно поднять настроение таким способом. — Вижу, тебе полегчало, хорошо. — Да, теперь меня окончательно отпустило. Теперь, если ничего до вечера не случится, то танцы пройдут без проблем. Кстати о них, ты пойдёшь? — Нет, — отмахнулась Тцуне, — это не по мне, да и вряд ли профессора оценят, что все студенты кучкуются в противоположной стороне от меня. Да и повторюсь, мне это не интересно. — Ну, хорошо. Хотя видеть тебя там я был бы рад, — сказал он, — А список тебе вернуть? — Какой список? — насмешливо подняла бровь Тцуне. — Д-да, какой список? — поддержала её Янг, что успела отвиснуть и спрятать «рекомендации по лечению» где-то в карманах своей одежды. — Так, мне это почти не нравится. Почти. Но я, пожалуй, просто проигнорирую эту ситуацию. Да, так и сделаю, — кивнул себе Жон, — Я свободен? Мне просто надо переодеться, а то не очень хочется, чтобы все видели мою шикарную пижаму, а то обзавидуются. — Иди, — дала добро Тцуне, — а вот вас, мисс Сяо Лонг, я попрошу остаться. Не волнуйтесь, это всего на пять минут. Выйдя из кабинета, Жон уже не слышал, о чем там говорят девушки, ещё раз мысленно благодаря Тцуне за то, что устроила ему такую необычную встряску, помогая прийти в себя окончательно после произошедшего ночью. Хотя всё равно, где-то глубоко внутри, было чувство, что всё не так просто. Увы, что именно, было непонятно. Надо будет на днях найти время и снова провалиться внутрь, может удастся узнать что-то ещё. Правда, подходя к комнате, Жон не знал, что чёрные глаза уже смотрят ему в спину, готовясь нанести смертельный удар.