***
Все снова пришли в школу и собрались в одном классе. И, как обычно, в нём было очень шумно. На весь класс раздавался смех Киришимы и Серо, которые всё никак не могли успокоиться от вида прилизончика Бакуго. – Не ржать! Волосы залипли и мыть их в таком виде толку нет! Эй, сказал же не ржать! Я убью вас нахрен! – этот яростный рёв не остановил двух режущих до слёз парней. Они продолжали работать угорать до надрывающихся животов, пока Бакуго не взорвался, вернув волосам изначальный вид. – Интересно, а ты Аямэ и с таким прилизончиком нравишься?! – мальчики продолжали давить из себя смех, пока в класс не вошло солнышко, лучик имени которого недавно упоминался. – Здесь обо мне говорят? – она точно услышала голос Киришимы, назвавшего её имя. – Ты же видела прилизончик Бакуго? Как думаешь он ему идёт? – Серо вытирал остатки слез большим пальцем, пока спрашивал ее о таком. – Ну, я думаю, с обычной прической ему идёт намного больше, – честно ответила та легконько усмехнувшись, когда та увидела у Бакуго его родные торчащие волосы. – Боже, Аямэ, от твоей искренности даже смеяться перехотелось. Мальчики окончательно успокоились, спрашивая у этих двух, как прошла их практика, и но сперва рассказали о своих собственных впечатлениях. Разговор шел на этой волне до тех пор, пока речь не зашла о ребятах, ставших участником инцидента в Хосю: – Я волновалась за вас. – Так рад, что вы живы ребят, без шуток. Это главное. – Говорят вас выручил Старатель. На этом моменте Аямэ начала хмуриться. Не сильно, но с явным недовольством на лице. Она и так знала, что ей будет неприятно обсуждать это, но та прекрасно понимала, что нужно стерпеть и не сказать лишнего. Всё ради всеобщего блага – её девиза в этой жизни. – Аямэ тоже нас очень выручила, – резко высказался Иида, который никак не хотел отставлять её роль, из отыгранной сцены, без внимания, что её возмутило. "Иида, ну зачем ты обо мне упомянул, раз никто не спрашивал?" Аямэ, которая сейчас стояла спиной к своей парте, оперевшись на неё своей пятой точкой, развернулась и посмотрела на парней сгрупировавшихся на заднем ряду. Это и были те, кто принял участие в инциденте в Хосю, не включая её. – Точно, я видел момент на том ролике, где Убийца спас кого-то от Ному, а после взял в заложники... – вспомнил всегда тихий и не встречающий Шоджи. "Даже его заставили заговорить!" – Аямэ не верила, что кто-то настолько пассивный решил присоединиться к этому обсуждению. – Значит мне не показалось, что это была Аямэ? – спросил тот, выставляя напоказ свою щупальце со ртом, пока сам своими глазами смотрел прямо на девушку, у которой на виске выступила испарина от нежелания быть во внимании того инцидента, в котором та участвовать не хотела. Да и говорить об этом тоже. – Да не брал он меня в заложники! Я просто некоторое время не могла встать.. – возмутилась она тому, насколько люди ужесточают поступки любых провинившихся людей, которых воспринимают за врагов. – Он отпустил меня сразу как мы приземлились, – с её стороны звучало странно, но это было чистейшей правдой, которую она скрывать не собиралась, какие бы преступления Пятно не совершил. В глазах Аямэ он был таким же человеком, как и другие. Защитить его полноценно она не могла: он не был святым или героем, а полноценно убивал, так что не в её праве было защищать такого, как он. "Если бы только ты не разочаровался в героях, каким бы ты тогда стал?" – Значит он действительно просто спас тебя? – уточняли у неё ребята, которые не хотели этому верить и тем самым теряли уважение в глазах отвечающей им Аямэ: – Сколько раз ещё повторить? Да! – очередной раз подтверждает факт своего спасения она. – Но тебе наверное всё равно было страшно находиться рядом с ним, – попыталась посочувствовать ей Урарака вместе с Хагакуре подошедших к ней с левого бока. – Девочки... Вы что, ролика не видели? – громко спросил Каминари, который думал, что уже все видели его, несмотря на то, как он появляется и исчезает с просторов сети. Всё-таки пиратские копии распространяют тут и там. – Она же потом сама к нему подошла! И почти сразу, как та с ним заговорила, он грохнулся в обморок прямо перед ней! – Рил?! – не веря, спросил у того Киришима, что не видел той, части о которой сказал его друг. – Я не досмотрел! Его удалили прежде, чем я до середины дошёл. Остальные ребята начали разбирать этот случай, а Аямэ просто осталась стоять в стороне, надеясь, что её трогать перестанут. Хотя как тут выразиться "не трогать", когда они в прямом смысле слова её обсуждают. – Эй, идиотка, что с тобой? – Бакуго стоял совсем рядом с ней, возле своей собственной парты. По его лицу нельзя было сказать, о чём тот сейчас думал, спрашивая её об этом. Был ли этот вопрос сделан из заботы или же... От того, что его тошнило от выражения её лица. "Мне кажется второй больше подходит". – Просто, не хочу это обсуждать, – она накрыла ладонью лицо, чтобы скрыть своё раздражение и – Так заткни их! В чём проблема?! –возмутился он, не понимая, почему она позволяет это со своим-то характером. – Или будешь и дальше с этой отвратной рожей стоять?! – последнее предложение парень нарочно сказал достаточно громко, чтобы его услышал каждый в этом классе. И при этом не отводил своих глаз с глаз девушки, стоящей на прости него. И когда это произошло, теперь уже обеспокоенная Аямэ посмотрела на реакцию других, принимая это за явную провокацию в которой он просто взял и раскрыл её истинные чувства, которые та не хотела озвучивать. "Скажи я это сама, прозвучала бы очень грубо, а теперь всё выглядит так, словно я всё терпела", – Аямэ не нравилось это чувство, с которым они все сейчас смотрели на неё. Это было что-то похожее на жалость. – Вот именно! Прошлое остаётся в прошлом! Занятия почти начались, так что все заняли свои места?! "Иида?..." Староста мигом изменил возникшую благодаря Бакуго напряжённую атмосферу, заставив всех закрыть эту тему. И когда чужие взгляды прекратили поглощать её тем противным чувством, она облегчённо вздохнула расслабив свои плечи,которые излишне напряглись с самого утра в предвкушении всего этого шума с Убийцей героев. – Хочешь, чтобы я тебя поблагодарила за это? – улыбнувшись и скрестив руки на груди спросила Аямэ наклоняя голову к Катсуки. – Нахер надо, идиотка? – сказал тот и просто сел за свою парту, обрывая разговор, который сам же и начал. Эта маленькая неожиданность, пускай и казалась странной, но осчастливило девушку. Девушка усмехнулась и повернулась лицо к доске, собираясь сесть за свою парту. – Спасибо... Бакуго посмотрел в спину своей одноклассницы. Та спокойно сказала это не слишком громко и села на стул прямо перед ним, от чего привычный вид вернулся. Всё та же двухцветная макушка и не сильно торчащие из-под красных и белых волос серые плечики пиджака. Он ничего ей не ответил и никак не прокомментировал это бессмысленную благодарность. Опустил свой взгляд в тетрадку с конспектом, вспоминая всё, что требуется... – Мне не показалось?... – заговорили садящиеся на своих местах Каминари, с Джиро и Миной. – Бакуго же это нарочно сделал, чтобы помочь Аямэ? – Звучит, как бред, но если задуматься... – Мина посмотрела на парочку, о которой шла речь. Выглядели они, как обычно. Ничего подозрительного. – Сомневаюсь, что между ними что-то произошло во время практики. Никаких искорок нет. – Думаешь? – Каминари хоть и не был слепым и особо чувствительным, но ему этот поступок Бакуго показался реально странным. Но посмотрев на тех двоих именно сейчас с собой пристальностью, убедился, что между ними действительно ничего не изменилось. – Интересно, будет ли между ними вообще хоть что-нибудь когда-нибудь?...***
После обеда их ждало первое практическое занятие, после прохождения настоящей геройской практики. Всемогущий ждал ребятишек на поле Гамма, где ученики собрались, ожидая определённых инструкций. Всемогущий сказал, что превратит это занятие в игру на скорость и ловкость. Суть проста: кто придёт быстрее – тот победил. В такую часто играют первоклашки, но без участия в этих играх причуд и специально подготовленного для испытания поля. "Как хорошо, что мой костюм подготовлен к этому испытанию. Даже перетруждаться не придётся..." – Аямэ предусмотрела это, потому была полностью готова побеждать. Первая пятёрка, такая же, как и следовало по канону. Потому всё пошло точно так же, как и должно. Мидория показал всем свои улучшенные навыки и уверенную технику использования неконтролируемой причуды и тем самым удивил Всемогущего и выбил из колеи Бакуго. Ну, на деле, поразились этому развитию все. Так что это было довольно эффектное преображение. Только, как и было предначертано, несмотря на все свои старания он всё равно свалился. Первый раунд завершился достаточно быстро и победителем в нем вышел Серо, чего и ожидал почти каждый. Дальше ученики ждали услышать имена участников второго раунда, полностью готовясь делать свои ставки... – Итак, во второй раунд входят: оба Тодороки, Бакуго, Урарака и Кода, – объявил Всемогущий, заставляя многих учеников встрястись от созданной комбинации. – Вашу ж... И как тут спорить, если самые сильные и мобильные челы собраны? "Интересно, на что они опирались, создавая эту комбинацию?" – Аямэ не нашла в этом никакой логики, а тем более силового баланса, потому посчитала, что люди распределялись на рандом. И это был тот случай, когда она могла воспользоваться ситуацией и очередной раз понадоедать Бакуго: – Эй, Бакуго, давай снова поспорим? – Хочешь снова проиграть? Да я тебя разнесу к чертям собачьим! – заявил тот, готовый принять в этом участие. Парень начал разминать своё тело, что показывало его настрой на готовность сражаться. – Раз игра не очень серьёзная, предлагаю сыграть на что-то простое. Поэтому... – она лукаво улыбнулась. – Если выиграю, мы пойдём на свидание. – Я тоже хочу с вами, – резко встрял в их разговор Шото. Те двое резко обернули на него свои головы, явно не рассчитывавшие на его присоединение: – Что? Ни Аямэ, ни Бакуго не поняли, каким образом он собирается выполнять условие подобного спора. – Если выиграю я, то ты пойдёшь на свидание со мной. "Он хочет пойти со мной на свидание? Нет... Просто хочет, чтобы я уделила ему своё свободное время без всяких отговорок и попытки избежать этого..." – Аямэ не стала понимать это приватно. Всё-таки в предпочтениях своего брата она не сомневалась. А ещё ей показалось, что участие её брата ещё больше бы застимулировало Катсуки. – Почему бы и нет? Согласие полученное с улыбкой на лице, очень смутило Бакуго, который предполагал, что она совершенно точно ему откажет. А потому сейчас нахмурился, пытаясь понять,о чём та сейчас думала. – Чем больше спорящих, тем интереснее играть. Лицо старшего близнеца посветлело, когда одобрение было получено, так что он тоже преисполнился стимулом сражаться в этом раунде серьёзнее. – Бакуго, а какое у тебя будет условие? – Шото это интересовало. Его сестра требовала свидания с ней и он желал того же, а вот Бакуго... – Никто никуда не пойдёт! – удивительнейшим образом его желание затронуло их всех, а не только Аямэ с которой он собирался спорить. И желание оказалось весьма странным и совершенно не выгодным для него самого. "Он сказал это так, будто его что-то не устроило... И в чём смысл этого желания?" – Аямэ, как и её брат, задалась кучей вопросов. – Но ты же от этого ничего не полу... – только хотела попросить она поменять его желание, как в их спор влез учитель: – Дети не превращайте школьные уроки в азартные игры. Аямэ посмотрела на подошедшего к ним Всемогущего, которому такое совершенно не нравилось. Однако Аямэ не была бы собой, если бы не нашла этому хорошее оправдание способствующее тому, чтобы ей никто не запрещал делать желаемое: – Но учитель, так уроки становяться более стимулирующими, разве нет? Если на кону что-то стоит, то и усилий прикладывать будешь больше, да и это становиться более подобным на реальную ситуацию. Ведь за нашим проигрышем пойдут неприятные последствия. Всемогущий не ожидал поучений со стороны юной ученицы. Однако, как понимающий весь её потенциал и смысл сказанных ею слов, взял для себя подобную идею на заметку и спор оставил, как есть. Они не спорили на деньги, поэтому это не выходило за грани допустимого. Ученики разбежались, занимая свои места. Когда были готовы подали сигналы через камеры видеонаблюдения. Всемогущий понял их готовности и собирался дать скорый старт. "Думаю уже можно активировать возгорание. Уступать мальчикам нельзя даже на секунду. Обгонят же падлы..." – Старт! – Полетели! – Аямэ после незамедлительного выпуска пламени, свою работу начал ранец. Из него вышло поглощаемой с поверхности тела девушки мощное пламя. И благодаря этой самой мощности её тело с лёгкостью поднялось воздух. "Хорошо, что мне удалось немного попрактиковать его использование на практике. Так бы я совсем не справилась с управлением". – Думаю можно ускориться... Летать было очень клёво, но из-за большой скорость, в лицо начинало бить воздухом от чего ощущения отдавались не очень приятные, потому она быстренько надела свою угловатую маску, защищавшую лицо от воздушного сопротивления. Бакуго, как всегда, нёсся на своих взрывах и никакой воздух ему не мешал, чему Аямэ ему очень завидовала. А вот Шото, по своему ледяному стандарту, предпочёл скользить по льду с пламенным ускорением. Все три студента были очень мобильные и быстрые. Причём это были не единственные их достоинства, от чего у наблюдавших разыгралась ужасная зависть: – Эти трое слишком читерные, – тычел пальцем в экран Каминари, которого зависть поглощала больше всего. Потому что с его причудой придётся просто паркурить и не грохнуться от недостатка необходимой выносливости. Которой в том числе у него не было. – Неужели, это справедливо по отношению к нам с нашими неприспособленным к данной территории причудами? – Каминари, не говори глупостей. Герой должен уметь подстраивается под разные ситуации в самой разной обстановке, – Яойрозу хотя и испытывала подобную зависть, что и Каминари, но прекрасно осознавала, что тут роль играет не только универсальная причуда. В руках неопытного и неспособного любое оружие будет опасно. Так же и с причудами: никто не сможет использовать её правильно, пока не научиться – с чем эта троица справлялась идеально... Остальные тоже дали свои комментарии в основном в поддержку ответа Яойрозу, а после продолжили наблюдать. Прошли считанные минуты, а ребята уже были на подходе к точке спасения. Их скорость ужасала, но была очевидна в связи с мощностью причуды каждого. Только вот на нынешнем уровне их скорости были одинаковы, что стало для всех большой проблемой в определении победителя. – Ох, всё плохо. Они движутся на одинаковой скорости. И непонятно, кто придёт первым, – Хагакуре по привычке трясла своими руками от волнения, пока продолжала пристально смотреть в экран, пытаясь определить кто всё-таки быстрее... Когда время дошло до последних пятидесяти метров, на которых они уже начинали видеть друг друга, ситуация резко изменилась и не в лучшую сторону для одного из участников. Аямэ хотела пойти на свидание с Бакуго и выполнить условия дополнительного надоедания, способного вызывать в нём дополнительную ненависть и неприязнь к ней, потому увеличила выход пламени настолько, что рука и нога загорелись самопроизвольно. Пламя вышло за пределы способности костюма поглощать его. И потому в какой-то момент ранец просто не выдержал влияния высокой температуры и начал плавиться из-за неправильно подобранных к нему материалов. Аямэ было почувствовала неладное. "Кажись, в этот раз мне придётся уступить..." Она попыталась сбавить обороты, забывая о задании и споре, и просто начала болтаться в воздухе, пытаясь выкрутиться из своего хренового опасного положения. Парни продолжили двигаться в том же темпе, не обращая внимания на других. Их желания достигнуть цели и выиграть в споре убирали установку переключения внимания. Шото очень хотел победить, чтобы встретиться со своей сестрой хоть раз внеурочное время. Его стимул был намного сильнее, чем желание убедиться, что его не обгонят, потому тот смотрел исключительно вперёд, на точку спасения. И пока он гнался за победой в этом состязании, не видя ничего другого, Бакуго летел на всех парах туда же. Только вот в процессе своего полёта тот краем глаза заметил, что Аямэ, летящей пару секунд назад чуть правее от него не было. Он быстро сообразил, что та ни за чтобы не остановилась на полпути, а потому в голову пришёлся сильный колкообразный удар волнения, сопоставимый со страхом при появлении скримера. Он обернулся. Аямэ дёргало из стороны в сторону в воздухе, а иногда на секунду или две замирала. Это было как если бы её за ниточки перетягивают туда сюда капризные дети, что не могли поделить игрушку. Он остановился пытаясь выяснить причину такого поведения, ведь тот не верил, что дело в неспособности девушки справиться с полётом. И когда та повернулась к нему спиной, он заметил неисправность её ранца. Но что было ещё страшнее, так это то как из его швов пробивалось пламя, говоря о скором полноценном разрыве. В один момент в его голове что-то щёлкнуло. Переклинило так сказать. Катсуки позабыл обо всём окружающем: об испытании, о их глупом споре и даже о желанной победе всегда и везде. Необъяснимый страх охватил его, вынуждая каждый мышечный пучёк сократиться. На секунду он даже забыл, как нужно дышать. В голове уже прокрутилась картина того, как ранец взрывается и девушка получает ранение, не в состоянии спастись. Ранец находиться в самой труднодоступной и опаснейшей зоне спины, а если точнее спинного мозга. В случае серьёзной травмы грозило появление невероятно ужасных последствия, вплоть до состояния овоща или отказ некоторых функций тела в работе и это была лишь малая часть из того, что могло с ней случиться. Такие мысли, в результате фантазии которых двушка не сможет двигаться, вовлекло Бакуго в такой транс, что он не контролируя самого себя сменил направление и на всех парах полетел в обратном направлении прямо к Аямэ. – Что происходит?! – ученики и Всемогущий всполошились стоило заметить такие странности. Всё ученики первого А повскакивали с мест. Аямэ крутиться на месте, не зная, как ей быть. Ранец совершенно не слушается и снять его тоже не является возможным. Куртку снять было бы просто, но из-за схемы передачи пламени по специальным трубкам. Ей не жалко разорвать костюм, но задняя часть слишком труднодоступна, самой ей такое не провернуть насколько бы гибкой она не была. "Я в полной жопе..." – ученица начала раздумывать над тем, чтобы затопить ранец, но быстро поняла, что если взрыв произойдёт, то никакая вода её не защитит. Взрыв есть взрыв – сколько бы воды не использовала, ранец, почти прилегающий к её телу, не убрать, как и факта второго взрыва, о котором та даже не подозревала. В самый последний момент, когда она нутром чувствует, что сейчас что-то произойдёт, появляется он – её пожизненный герой. Бакуго возникает прямо возле неё, слегка затормаживая позади и хватает за воротник куртки и крепко смыкая пальцы на том самом горящем ранце. – Поднимайся! – немедля выполнив команду, Аямэ не раздумывая скрестила ноги с руками и создала паровой толчок, схожий с гейзером. Это позволило ей мгновенной подняться вверх. Бакуго направил взрыв туда же, продолжая крепко держать неисправный прибор, и быстро опустился вниз. Их взаимодействие, направленное в разные стороны вынудило разорваться куртку, оставляя на неё лишь рукава, часть внутреннего костюма порвалась, расходясь в местах соединения с трубками, покрывавшими всю поверхность спины. Вырвав всё и сразу Катсуки полностью оголил спину девушки. – Она защитила меня... И теперь на её спине огромный шрам, который должен был быть на моём лице... Бакуго сразу, как увидел, вспомнил слова этого идиота Тодороки, рассказавшего об этой особенности Деку на спортивном фестивале. И сейчас он видел это воочию... . Грубый рваный по краям ярко-красный отпечаток ожога, тянущийся от затылка к середине спины. Позвоночник, лопатки – по ним словно натянули кусок красной шершавой кожи. А ещё в сочетании с этими мелкие ожоги по правую сторону тела... Всё выглядело просто отвратительно. Девушка взмыла в небо, чувствуя пробегающий по оголённой спине холод. Бакуго сразу же отбросил ту хреновину далеко в сторону. Спустя какие-то десять метров после она взорвалась, не в силах справиться с силой поглощенного пламени. – Бо-жечки! Обошлось! – все наблюдающие вздохнули с облегчением. – К счастью, Бакуго вовремя успел, – порадовались они же. Пускай полный конфуз и произошёл, но испытание не было завершено. После удачного спасения своей одноклассницы, Бакуго спокойно вернулся на площадку, без всякого чувства проигрыша или зря потраченного времени. И его даже не взбесил страниц близнец Тодороки, что уже был там и смотрел на летящую к ним сестру. Та удачно приземлилась на платформу третья и, кажется, была абсолютно в порядке, даже испуга на ее лице не присутствовало. – Сестра, ты в порядке?! – Шото сразу кинулся к девушке, хватая её за плечи, желая проверить всё ли с ней в порядке. – Со мной всё в порядке, благодаря Бакуго, разумеется... – она сама чутка переволновалась, но всем своим видом этого не показывала. Ситуация была по настоящему страшная. "Никогда бы не подумала, что моя жизнь будет висеть на волоске из-за какого-то неисправного оборудования, а не от рук Все за одного или кого-то такого же опасного", – это казалось даже забавным. Аямэ подняла взгляд и встретилась лицом к лицу с парнем, что смотрел прямо на них. – Бакуго! – скинув руки брата, девушка сразу бросилась к спасшему её парню, полностью игнорируя волнение другого. – Прости пожалуйста, из-за того, что ты полез спасать меня, ты не пришёл первым. Мне правда очень жаль, – Аямэ знала важность подобных уроков для него, а потому извинялись с полной искренностью. – Костюм свой гребанный исправь, дура! – ему были побоку все её извинения, которые ему нахрен не сдались. Внутри он уже был спокоен, когда увидел, что та избежала той участи, которую он себе напридумывал. – Конечно, – улыбнулась она, чувствуя в очередных словах его "настоящую" заботу. – И спасибо тебе большое за то, что помог мне, – она резко напрыгнула на него со стороны, обнимая за шею и целуя в щёку. Бакуго очень чётко ощутил на себе близость Аямэ и прикосновение чего-то мягкого и теплого к своей щеке. От осознания тело вздрогнуло, а он сам ошалел, совершенно такого не ожидая. Шото, что стоял в паре шагов от них, каменеет, а все остальные, продолжая наблюдать за ними через телевизор, роняют свои челюсти. Картина того, как Аямэ невинно целует своего спасителя в щёку очень чётко сохраняется в их мозгу ввиду сильного впечатления и вызывает смущение. – Юная Тодороки! – на площадку перемещается Всемогущий. Девушке приходиться отпустить своего ненаглядного спасителя и со скучным видом посмотреть на безумно волнующегося учителя. – С тобой точно всё хорошо, нигде не поранилась? Герой осматривал её со всех сторон, желая убедиться в том, что её уверенная стойка и спокойное лицо оправдывают и её физическое состояние. – Со мной всё хорошо. Бакуго успел вовремя спаси меня! Всемогущий переводит взгляд на другого ученика, что стоял прямо за её спиной. – Бакуго, мальчик мой, ты молодец, что поставил спасение одноклассницы выше собственной победы! Так что ты заслужил сегодня отлично! – подбадривал парня довольный учитель. – А тебе, юная Тодороки, всё же следует сходить к Исцеляющей девочке. На всякий случай... – Всемогущий положил на её плечо свою руку и легонько сжал. – Сегодня ты должна вынести для себя урок, что насколько бы сильной и уверенной ты в себе не была, не всегда бывают ситуации, когда ты способна сама себе помочь. "Надо же, он всё-таки умеет учить и давать советы?" – Поняла. Буду иметь ввиду, – она серьёзно закрепила этот факт в своём создании. И сейчас в этом нашлась её вторая по важности слабость. – Я очень волновался за тебя, юная Тодороки. Взгляд всемогущего и правда выглядел обеспокоенным, но Аямэ отвела свои глаза в сторону отказываюсь принимать эти чувства. Вся эта драма с беспокойством была ей чужда. А ещё она чувствовала раздражения от его поддерживающих прикосновений к своему телу, но не демонстрировала это. Вновь проглотила горечь, лишь бы казаться хорошим человеком и идеальным учеником в роли героя. – Простите, сенсей, что доставила вам беспокойства. Обещаю, такого больше не повториться... – она спокойно убрала его руку со своего плеча, с явным натягиваением на него доброжелательности. И эту "явность" нашел в ней лишь Бакуго. Пусть она и извинилась с улыбкой на лице, но на деле испытывала жуткое отвращение и раздражение. Как он это понял, сам не знал, но сейчас чувствовал себя так, будто видит её насквозь. Аямэ, как и было велено, отправилась в медпункт, оставляя свои одноклассников заниматься дальше. И пока шла думала, как оформить свою жалобу в факультет поддержки и подать новое заявление на починку костюма, мысли об изменении которого снова возникли в её голове. Правда, теперь она уже не сильно доверяла этому ранцу и его функциональности, потому решила ввести то, что она хотела сделать изначально, но передумала по причине того, что с ранцем идёт более идеальная балансировка и контролировать полёт намного проще. Сейчас же поняла, что проблем от этого куда больше в случае поломки. Например помимо ранца находящегося в недоступной для неё зоне, там же под курткой размещены газовые баллоны, которые при повреждении лишь раззодорят взрыв и принесут ещё больший ущерб. – Лучше делать то, что планирую изначально, а не облегчать себе жизнь натыкаясь на риски...***
Когда урок закончился, Аямэ уже возвращалась из медпункта с абсолютно чистым листом болезней. Никаких травм или осложнений, да и самочувствие было прекрасным. Заявив о её шикарнейшем состоянии, старушка отправила её со спокойной душой домой. За остаток урока она успела сходить переодеться, занести костюм на ремонт и даже оставить жалобную записку Погрущику и так сделать записи о желаемых коррективах у своего костюма. И так вот вышло, что когда она уже возвращалась в класс за своей сумкой, по пути, в коридоре, она встретила Всемогущего, уже переодетого в свой жёлтый деловой костюм в тонкую чёрную полоску. Он был в своей рабочей форме, так что ей не пришлось притворяться, что та его впервые видит. – Ох, юная Тодороки, ну как твоё самочувствие. – Всё прекрасно, никаких осложнений нет, – с улыбкой натянутой до ушей, ответила она, идя ему на встречу и махая перед собой больничным листом. – Сенсей, а как ваше самочувствие? Выглядите напряжённым. – Ах, видимо перенервничал сегодня. – Вы уверены, может дело в другом? Вы нервничали ещё до начала нашего урока, – всё так же невзначай вела довольно простую беседу уже остановившуюся напротив него Тодороки. Тут уже Всемогущий забеспокоился. Он знал, что Аямэ наблюдательна, но не думал, что та настолько внимательна к нему, словно делает это нарочно... – Ты очень внимательна к окружающим, это очень хорошо, – пытался поддержать такой же спокойный уверенный разговор Всемогущий. – Вы тоже сегодня были так поражены улучшенной техникой Мидории, – резко заговорила она об его приемнике, что не могло не вызвать в нём настороженность. – А он так порадовался вашей похвале, которую вы ему прошептали. Что кстати довольно странно... Мне кажется было бы уместно позвали вы его нормально, а не в тихую. Всемогущий не был уверен, но чувствовал себя, как в какой-то ментальной ловушке. Говоря так, он воспринимал слова ученицы слишком остро, словно та знает и таким способом издевается над ним. Но утверждать подобное без доказательств он никак не мог, потому просто слушал и цеплялся за каждый колкий намёк на правду. – Интересно, а к себе вы его позвали, чтобы отметить его достижения? Или может быть для того, чтобы рассказать что такое, что беспокоит вас сегодня на протяжении всего дня? Может и мне об этом расскажете? Может я тоже смогу чем-то помочь. Стоило ему услышать такое предложение, как её улыбка больше не продолжала казаться дружелюбной. Глаза затаили в в себе опасность, а язык так и резал разум не хуже острия ножа. Тогда-то Всемогущий понял, что эта девушка увидела сегодня достаточно и точно, что-то знает. – Ну если не хотите, не рассказывайте. Я просто хотела помочь, – сразу забирает та свои слова назад, когда чувствует, что гуляет у грани. "И почему мне так хочется поиздеваться над ним, каждый раз, когда его вижу?" – Аямэ саму себя не понимала. По какой-то причине рядом с этим человеком язык опережал собственные мысли, а осознание приходило только в процессе, когда важное уже было задето. – "Мне кажется, что ещё пару встреч и я доиграюсь до того, что меня начнут жёстко подозревать. Никто не мог рассказать мне правды, кроме его злейшего врага, а рассказать о своём настоящем источнике я не могу... Реально скоро будет жопа". – Юная Тодороки, сколько ты знаешь? – Всемогущий перестал притворяться непонимающим. – О чем вы, учитель? Если вы о ваших близки отношениях с Мидорией, то вам не стоит переживать, – Аямэ попыталась перевести внимание исключительно на их отношения, а не на что-то большее. – Ты знаешь больше. Откуда? – его голубые глаза сейчас так и излучали серьезность, и опасность. Геройское давление накрыло её, как это происходит почти каждый раз, как та встречается с Всё за одного. И благодаря заранее прочувствованому ощущению, она поняла, что сейчас у неё могут появиться проблемы. Улыбка исчезла с её лица, отправляя в сторону героя ответную серьёзность и чувства давления, которого он никак не ожидал почувствовать. От того его взгляд дёрнулся, а брови подскочили вверх. – Нечего было вашему ученику кричать на входе о том, что эта причуда ему не принадлежит, – сказала ему та, от чего он получил частичное объяснение её "познаний". – И ты поверила? Даже юный Бакуго не поверил. – Поправочка, – остановила его девушка, поднимая руку с возведенным вверх указательным пальцем. – Он не "не верит". Он просто не понимает, как причуда может быть передана. А это две разные вещи. Так что не волнуйтесь, он несомненно всё поймёт со временем, – порадовала его девушка, хотя радости в этом не было от слова совсем. – Что касается меня... Реакция Бакуго на наличие у Мидории причуды была слишком красноречива. Так что я не смогла не поверить в передачу причуды. – Только из-за одного Бакуго? – Всемогущий не верил, что можно поверит во что-то только потому что так сказал один и не совсем близкий к Мидории человек. Хотя из всех возможных он и правда был ему самым близким. – А зачем ему врать и устраивать ту сцену из ничего. Вы сами прекрасно знаете, что он не такой человек, – Аямэ скрестила руки на груди. О Бакуго ей нравилось разговаривать намного больше, чем о проблемах этих трёх оболтусов. – Что ты собираешься делать дальше, с этой информацией? – уже полностью во всём убедившись, спросил герой. – А что я, по-вашему, могу? Словно кто-то поверит в эту чушь, о которой знает несколько человек, – фыркнула та и посмотрела в окно, за которым виднелось заходящее солнце. – Доказательств нет – правды нет. А выставлять себя идиоткой доказывающей "невозможное" я не собираюсь... – на этом она пожелала закончить этот бессмысленный разговор. – Извините, но мы на этом закончим. Тодороки опустила руки и прошла мимо героя. Лучи солнечного света накрыли её огненную сторону придавая волосам цвет настоящего пожара, который не мог не завораживать. Всемогущий смотрел на неё и чувствовал дух Старателя. Такой же сильный, уверенный и словно повидавший многое и многих... Полностью сформировавшаяся личность... Она прошла мимо него и сделала всего пару шагов от, как вдруг услышала звук какого-то распыления. Тело замерло на месте, а разум покрылся коркой неверия. По ногам прошлась волна лёгкого дуновения. Оборачиваться не хотелось совершенно, но... Тодороки обернулась, глядя на мужчину широкими глазами. Всемогущий предстал перед ней в своей настоящей форме. – Об этом ты тоже уже знаешь?... Аямэ так и стояла, окаменевшая с открытым ртом. Ответить не получилось. Губы не двигались, хотя ей хотелось жёстко раскритиковать его за такой беспечный поступок. "Этого не должно было случиться! Что он черт возьми делает?!" В ней проснулась злость, которая подавила все остальные ощущения, позволяя девушке отмереть. – Совсем с головой не дружите?! – наорала на мужчину она. – О моей истинной форме известно лишь немногим, и никто из них не мог рассказать тебе мой секрет. Я уверен в этом... – опасения начались. – Ещё я был очень осторожен в перевоплощении, так что узнать об этом, кроме как знать с самого начала, не мог никто... Откуда ты об этом знаешь? "Какого чёрта?" – Аямэ не думала, что он так легко поверит в свои доводы и начнет её обвинять в знании того, что она знать не имела права. – "Что мне теперь делать? Если Всемогущий всё расскажет другим героям, то как мне оправдываться в том, откуда я столько знаю. Опять придется придумывать знакомого, что видит будущее или как?..." – Вам это знать необязательно! – Аямэ запаниковала. Её положение сейчас было по-настоящему опасным, потому и страх оказался реальным. Ей ни в коем случае нельзя было, чтобы ее заподозрили в связи с Всё за одного. Только не сейчас. – Да я сама предпочла бы этого не знать! – кричала пора в голос, опустив голову вниз. Она не жалея лёгких вздыхала максимум и выдыхала также, сопровождая это напуганным голосом, в котором читала несправедливость и отчаяние. "Нельзя! Нельзя! Нельзя!" – ей правда стало страшно, что всё выльется в предполагаемое и ей придется уйти из академии раньше, чем та запланировала. Нет. Она просто не могла позволить своему идеальному плану пройти коту под хвост. – "Я смогла обмануть Все за одного! Смогла обвести его вокруг пальца! Так почему же я нахожусь на грани сейчас?! Почему именно сегодня я попадаю под глупейшие удары?" – сначала грёбаный ранец, а теперь риск обвинения в сговоре с Все за одного. Не день, а просто кошмар. – Вы ничего не знаете! Ничего! – она сжала край своей юбки, чувствуя, как обида распространяется по телу. – Я не хотела!... Всемогущий смотрел на неё своим уставшим взглядом жутко впалых глаз. Он впервые увидел эту ученицу в таком состоянии, а потому просто глядя на неё поверил в то, что та ему говорила. – Понятно... – непонятно ответил Всемогущий. Он сделал шаг и потянул к ней свою руку, от которой та в испуге отстранилась. Её чувства слишком обострились ввиду сильного эмоционально всплеска. Хоть и не понимал почему и что её так испугало, но он аккуратно похлопал её по голове, как самого обычного ребёнка, а не идеальной ученицей, какой она себя показывала. – Выходит у тебя не было другого выбора?... Он больше не давил на неё. Аура успокоилась и словно смирилась с произошедшим. "Что... Он несёт..." – пальцы сильнее вцепились в ручки сумки, пока его рука весом ложилась на её голову. В голову ударило неизвестное ей воспоминание раннего детства, когда рука другого мужчины так же касалась её головы. И эта была рука Старателя, что шоком отразилось на неконтролируемом лице. "Этого никогда не было! Что за херня!?" – Если тебе будет тяжело, ты всегда можешь попросить о помощи. Герои обязательно тебе помогут... "Да ладно?!" – злость смешалась с абсурдностью. – "Никто меня не спасёт! Никто! В этом мире никому не сдалась такая ошибка, как я!..." В голове вновь проявилась картина мёртвого Бакуго, с пробитым сердцем и безжизненным взглядом. "Это я должна спасать! Я не имею права становиться той, кого спасают! Иначе не смогу спасти других!" Аямэ со всей дури смахивает руку героя со своей головы. На глаза накатываются слёзы, которые никак не удаётся сдержать, а злость пробирает до костей. – Это всё ты виноват!... Всё твоя тупая идеология мира, основанная на символе мира! – тычела она пальцем в его грудь, обвиняя его во всех будущих бедах этого мира. – Ты хоть представляешь, во что он превратиться благодаря тебе!? – она не сдерживала голоса, от чего чувствовалась неприятная раздирающая боль в горле. Будто гвоздями горло прополоскала. – Мир разрушиться и это будет на твоей совести! Помяни мои слова, Всемогущий! Ты пожалеешь о том, до чего довёл этот мир! А все люди, которых ты так лелеял восстанут против тебя! Запомни мои слова, чёртов недо-герой... – кинула она ему на последок, хотя больше желала плюнуть прямо в лицо. И когда закончила, быстрым шагом исчезла из того проклятого коридора...***
Тодороки ушла в туалет, где всеми силами старалась успокоить начавшуюся истерику, из-за которой присутствовало желание что-то разбить или сломать. Глаза блестели и краснели. Она обливала лицо холодной водой и подсовывали свою голову под струю, чтобы охладить голову, в надежде, что это так же остудить все остальное. – Чёрт... – вытащив голову из-под крана, та посмотрела она на саму себя в зеркало, встречаясь взглядом с до ужаса отвратительным лицом. Её волосы отчасти мокрые от части нет. Вода по ним стекала прямо на школьную форму. Красные глаза и мокрое бледное лицо, по которому стекали холодные капли и сыпались с подбородка на кафельную плитку. Видок был поистине жалким. – Чёрт! Чёрт! Чёрт! – стискивала она челюсти и сжимала руки в кулаки. Один раз она уже позволила себе сломать кровать в больнице при злобе на отца, но сейчас этого допускать было нельзя. Она опустила голову вниз, сжимая руками керамическую раковину и попыталась сделать круг дыхания, чтобы успокоиться. А когда подумала, что немного унялась Ещё раз посмотрела на своё отражение в зеркале. В нём Аямэ встретилась с ещё более сердитым взглядом. В глазах горело безумие и одержимость, прямо как у Убийцы героев в тот самый день. "Ты такая же, как я..." Тот грубы и сухой голос продолжал шептать ей это, словно был Во совсем рядом с ней. Она не думала, что её желания сделают её идеологию сопоставимой с идеологией Пятна. Слишком много чести для такой эгоистки, как она, – ставить себя наравне с этим великим человеком... – Верно, я такая же, как ты. И я обещаю тебе... – она приблизила лицо к зеркалу, глядя в отражение собственных глаз, которое её раньше пугало своей схожестью с безумным взглядом Тодороки Энджи, который, по её мнению, перешёл ей по наследству. Но сейчас... Всё было абсолютно иначе. Отражение лишь показывало ей её истинную сущность, от которой было не убежать. – Я уничтожу этот мир до основания, а затем создам совершенно новый... Где каждый найдёт в нём своё место, как герой так и злодей... То место, где все могут быть счастливыми... "Кроме меня..." Она коснулась пальцами холодного стекла, продолжая смотреть на саму себя, но уже с улыбкой на лице. Давление аурой даёт о себе знать – зеркало трескается от одного касания пальцев, разделяя одно целое на множество мелких единиц. – Ты положил всему начало, а я продолжу за тебя. Подожди немного, скоро я вернусь за тобой...***
Все ученики первого А вернулись в класс за своими вещами, после того как переоделись. – Как же я чертовски устал, – сказал Киришима, что ухватился за свой затылок. Ему пришлось очень тяжело на сегодняшнем испытании, пришлось всю ловкость и физику вложить, чтобы не прийти последним. – И не говори, для кого с нашими причудами, такое испытание полнейший ад, – поддержал его Каминари, которому тоже пришлось не сладко. Киришима посмотрел сначала на него, потом перекинулся на Бакуго, который спокойно шёл забирать свои вещи, пока не задел ногой чужую сумку. Киришима заметил, что сумка висит на парте Аямэ, так что пришел к простому выводу: – Аямэ, ещё в школе? Неужели, и правда что-то всё-таки случилось? Бакуго тоже странно посмотрел на висящую на крючке парты качающуюся сумку, пытаясь сообразить, что пошло не так, если он совершенно точно ничего ей не повредил. – Ребята, не нагнетайте. Может она просто пошла вести разборки по поводу неисправного оборудования, – сразу придумала разумную отговорку Яойрозу. – Верно, не думайте сразу о плохом! Думайте позитивно! – поддержал её домыслы Иида, не желая делать из произошедшего настоящую драму. И не успели они даже начать спорить, как обсуждаемая ими особа возникла в раскрытых дверях. – Опять обо мне говорят, – той уже надоело появляться там, где о ней говорят. "Очередной закон жанра, появляться там, где о тебе говорят за спиной". – О, а вот и Аямэ! – радостно крикнула Мина, которая не заметила в Аямэ никакой странности. – Как себя чувствуешь?! – сразу спросила подходящая к ней Асуи, которая уже собиралась уходить из класса. Та, как обычно, мило приложила свой большой пальчик к нижней губе и смотрела на неё одновременно безэмоционалным, но взволнованными взглядами. Ребята видели, что всё в порядке, исключительно по широкой улыбке, и только одного от неё бросило в дрожь – Бакуго. – Всё оке-ей, – растянула та, протягивая слог вместе с сжатыми между собой большим и указательным пальцами, уходящих в сторону. Она обошла собирающихся уходить девочек, пожелав им удачно добраться домой. Подошла к своей парте и сняла с крючка сумку и ловко закинула на плечо. Бакуго, что встал у неё на пути, когда та собиралась пойти в задний конец класса, встал с ней нос к носу, от чего лица оказались достаточно близко. И когда это произошло, он заметил уголки глаз и слегка по окружности виднеется раздражение, которое появляется либо когда долго трёшь глаза, либо плачешь. Аямэ заметила эту пристальность, а потому прикрыла глаза и отвела их в сторону, через которую обошла его, Чтобы наконец достигнуть своей цели. Она подошла к своему брату, который стоял, не зная, куда себя деть, а тем более не уверенный, что её цель – он. Но когда та схватила его под руку и потянула за собой, то сомнений не осталось. – Пошли на свидание. Я всегда держу своё слово. Шото едва успел забрать сумку, прежде чем поддаться напору сестры и последовать за ней. В тоже время, не смотря на её торопливость, он прямо светился от радости, ведь сможет побыть с ней где-нибудь после школы. Так они и ушли вместе, а не как обычно по отдельности, под пристальный взгляд красных глаз. – Бакуго, ты только не ревнуй. Они всё-таки брат и сестра, тем более близнецы, – шуточно утешали его парни, хлопая друга по плечам. В ответ на это Катсуки лишь хлопнул рукой по парте, одновременно закидывая сумку на плечо и отвечая: – Идите и сдохните где-нибудь в канаве! – он ушёл из класса полностью взбешённый. – Похоже у Тодороки наконец начало получаться ладить с Аямэ. Я рад этому, – Ииде проигнорировал реакцию парня, ибо привык, а сделал акцент на двух близнецах. – Я тоже этому рад, – так же радуясь за друга, поддержал мнение Ииды Мидория. – Но Бакуго... Неужели, она ему действительно небезразлична?... – ставя такое предположение, он постоянно вспоминал их разговоры, при которых Аямэ каждый раз дурачилась, выводя Бакуго из себя, и при этом лишь радуясь, а не чувствуя в этом преграду. До сих пор симпатия исходила лишь от Тодороки, а Бакуго оставался Бакуго. Но сегодняшнее спасение... Это казалось Мидории немного странным. Всё-таки обычно Бакуго не обращает ни на что внимание двигаясь к поставленной цели, а тут... Он обернулся... И по какой причине? Мидория вспоминал обычные школьные будни. Эти двое всегда сидят перед ним, потому ему видно лишь их затылки. Иногда конечно Аямэ показывает своё лицо, поворачиваясь к окну, когда урок становиться нудным, но вот лицо Бакуго ему просто недоступно. Он лишь иногда меняет позы, напрягается или тяжело вздыхает, но больше ничего. И в то же время он понимает, что не знает, куда смотрит его друг детства, когда тот сидит перед ним. Могло ли такое быть, что он иногда смотрит на Аямэ или нет?... – Да нет, быть такого не может, чтобы Каччану кто-то понравился... – у него и друзей-то особо никогда и не было. Лишь последователи, что крутились возле него за счёт своего умения поддакивать и подлизываться. С Аямэ же, что вцепилась в него с самого первого дня обучения, всё было иначе. Она не поддакивала ему и тем более не подлизывалась, лишь лезла к нему то по делу, то нет или же делала что-то странное вроде признания на спортивном фестивале или споров, как сегодня. Но чтобы она не делала, ничего не шло ни во вред, ни в радость парню. Будто та старалась держать определённый баланс в том, какие чувства он к ней должен испытывать. – И всё-таки она немного странная. Зачем терпеть к себе такое отношение, если знает, что способна найти что-то более подходящее для себя? Изуку не намекал на то, что Бакуго ужасный человек. Просто считал, что он сложный характером и что человек нужен был соответствующий, но Аямэ... Слишком идеально по всем фронтам. Трудно будет найти человека, такого же идеального, как она... – Мидория, о чём задумался? – к ним двоим присоединилась Урарака. – Ох, это ты, Урарака. Ничего такого...***
Что касается свидания Шото и Аямэ, оно представило собой поход в кафе с мороженным. Эти двое практически не разговаривали, пока ели. Девушке это не понравилось, поскольку она ожидала, что брат отвлечёт её от собственных мыслей, какими-нибудь дурацкими расспросами. "Впервые его общество необходимо, но он нихрена не делает". – Слушай, если хочешь у меня что-то спросить. Так уж и быть спрашивай, пока у меня подходящее настроение. "Если не хочет спрашивать сам, заставлю". – А ты не хочешь встретиться с Фуюми или Нацу?... – примерно ожидая сердитого ответа, поинтересовался он. – Никогда! – сразу отрезала она, закидывая в рот очередную ложку мятного мороженого с шоколадной крошкой. – Прости, что спросил. – Не извиняйся, если я сказала спрашивать. – Хорошо... Аямэ смотрела на этого бесхребетного тюфяка, пытаясь понять кое-что для самой себя. – Шото, вот почему ты постоянно слушаешь всё, что я тебе говорю? – она свела брови к переносице, демонстрируя свое недовольство. – Неужели, ты ещё не понял, что я добиваюсь от тебя? С таким отношением, тебя почти можно назвать моим рабом, – этот тип раздражал её больше всего. Как бы он не был виноват, что был воспитан с трудным пониманием человеческих чувств и эмоций, но такое было уже слишком. – Тебе пора уже отбросить семью с её проблемами и двигаться по собственному пути. Мы уже всё-таки не те слабые дети. Должен же понимать... – Значит, ты поэтому стала такой сильной? Потому что начала идти по своему пути? – тут уже его вопросы начали нести более серьезный смысл. "Наконец-то о нормальном заговорил, а не о семье и наших отношениях". – Частично, да... – И этот путь... Месть нашему отцу? – решил уточнить тот, от чего заставил ее приостановиться в поедании мороженого и сверкнув глазами обратить внимание на него. – Это лишь малюсенький шаг моего пути. Основной путь не состоит в эгоизме достичь силы для самой себя. С моими желаниями всё куда серьёзнее, чем любой мог бы подумать, – говоря об этом она даже отставила в сторону своё мороженное, которое подтаяло и стало не таким вкусным, каким было изначально. – Моя движущая сила – это я сама и мои страхи прошлого. Младшая Тодороки облокотилась на спинку плетёного стула и посмотрела на голубое небо, переполненное облаками. – Я хочу избавить себя от никчёмной меня из прошлого. Я была беспомощной, слабой, боязливой и действительно бесполезной. – Не правда! – Шото только хотел вскочить с мечта, как рука Аямэ звонко приземлилась на стол, будто предупреждая своего брата этим звуком. – Шото, ты не тот, кто способен оценить правду... Но не волнуйся, я хочу уничтожить то, что заставило меня принять такое мнение о самой себе. И для этого надо стать такой сильной, чтобы у меня не повернулся язык сказаться что я чем-то похожа на себя такую, какую помню, – Аямэ улыбнулась представляя ту самую силу, которую она обретёт ради этого. Страшную и опасную силу. – Ты уже достаточно сильная. На первом году не найдётся никого сильнее и способнее тебя. – И что с того? Это не значит, что я ещё не могу упасть назад на дно. А поэтому расслабляться нельзя, можно лишь продолжать двигаться вперёд. Любая пауза может стоить мне многого. "Или я могу пожелать не двигаться дальше, будучи поглощённая страхом будущего. И тогда всему точно придет конец и шанса не останется ни у кого". – Ты сейчас ничего не поймёшь, Шото. Меня можно будет понять, только когда всё произойдёт по-настоящему, – попыталась приостановить его глубокие и совершенно точно ошибочные гадания Аямэ. Ещё страдать от его ложных фантазий. Пока Аямэ говорила обо всем этом, она выглядела удивительно расслабленной. Тело словно развалилось на стулья пока голова приспущена к груди, а веки слегка накрывали, казалось бы, уставшие глаза, хотя на деле просто взгляд был обращён на собственные руки. Он думала что она сейчас уснёт. – Ты так усердно работаешь, – он тоже опустил взгляд и упёрся им на своё мороженное, к которому он почти не прикоснулся. Подумав о трудах сестры, он вспомнил ещё одного человека, который только и делала, что работал без продыху, пытаясь достичь вершины. И, к его сожалению, образ был не из приятных. – Совсем, как он... Аяме приподняла действительно уставший взгляд и посмотрела на парня, который даже не осознавал, что сейчас сказал. И чтобы не разводить лишней ссоры, она решила проигнорировать правду приехавшую её слух. Но только в этот раз. – Ты прав. Я не собираюсь останавливаться ни перед чем. "Как и он..." – как бы неприятно не было такое признавать. – Сестра. Как думаешь... У меня получиться стать по-настоящему сильным героем? – спросил тот поднимая свою левую руку, в которой хранилось пламя, которое до сих пор с трудом признавал. – Почему ты спрашиваешь подобное у меня? Я не герой и тем более не учитель, чтобы оценивать твой потенциал. У учителя Айзавы об этом лучше спроси... – той неохота было отвечать на такие банальные вопросы, где от её признания зависела его будущая самооценка. – Я хочу узнать лично твое мнение! – его напористость в столь наглом вопросе её забавило. Он настаивал, что но не так, как до этого. – Шото, героем тебя будут делать не твои способности или ум, а твои поступки. Тебе нужно развиваться лишь для того, чтобы эти самые поступки были осуществимы. Сейчас, когда ты топчешься на месте и ничего не делаешь, я не могу тебе ничего сказать. Но... – Аямэ отняла спину от стула, вынуждая уставшее тело подняться. – У каждого есть шанс, если он будет идти вперёд. Всё зависит лишь от самого человека. А значит – все зависит от самого тебя. Выбирай. Аямэ коснулась стаканчика с мороженным левой рукой и заморозила его заново, чтобы можно было вновь насладиться им, как с самого начала. – Я хочу стать героем. – Не так, Шото. Ответ не должен звучать так, словно он просто осуществим, нужна железобетонная гарантия в словах. Вроде... – Аямэ собралась со всеми своими помыслами и сказала, – Я никогда не стану героем! Эти слова вызвали в Шото растерянность. Аямэ совершенно точно училась на героя, но слова звучали так, словно этого и правда никогда не случиться. – Значит я должен сказать так... – он переосмыслил сказанное собой и сказанное его сестрой, а после дал наиболее подходящий ответ, – Я стану героем! Аямэ не ожидала, что он сможет дать такой уверенный и хороший ответ так быстро. "Неужели, в нём все же есть какой-то дополнительный стимул, о котором я не знаю?" – в ней появились сомнения по поводу того, что она способна полностью понять личность своего брата. Хотя между разделенными на десять лет близнецами, такое не казалось удивительным, скорее наоборот объяснимым. – Да, это более подходящий ответ. Аямэ улыбнулась и легонько кивнула, находя в этом некоторую гордость. Всё-таки у неё получилось стимулировать Шото на ещё большую работу, что сужается на его способностях в будущем, где ему придется не просто. Шото, наконец почувствовавший искренность в данной ему улыбке, тоже улыбнулся в ответ, что уже стало сюрпризом для Аямэ, ведь его улыбка – такая же редкость, как и её проявление искренности в эмоциях. – Спасибо, сестра... Шото продолжил сидеть и улыбаться от радости, а вот Аямэ больше нет. Искренность исчезла стоило увидеть его счастливым. Он снова питался её эмоциями, делая её особенной для него, от чего во рту начинало дико горчить. "Я не куплюсь на это ещё раз", – она ущипнула себя за бедро, желая очнуться. – "Я пообещала Тойе, что ни за что к нему не привяжусь. Но это же не слишком плохо?... В моих планах всё равно нет его убийства, так что... Пускай делает, что хочет. Итоге все равно останется лишь за мной... Я могу просто помогать им всем сейчас и наблюдать, а потом... Ощутить, как мои собственные творения меня же и пожирают..." Она снова подняла взгляд на Шото. Тот ответил ей взаимностью с всё той же улыбкой. В ней отражалась наивность и искренняя любовь к человеку, к которому она обращена. И от осознания, кому она предназначена, её сердце сжималось до боли, ведь это ностальгическое воспоминания её беззаботного прошлого, возвращали её к настоящему желанию, запрятанному глубоко в самой пучине своего сознания, куда ничто не доберётся. Оно растворилось в тёмной пучине. Спрятало его цвет, его форму и стало таким незаменимым и бесформенным, что она уже и не помнит его, каким оно было, как ощущалось и что из себя представляло. Были лишь отголоски прошлого и попытки прикоснуться. Но что увидишь и почувствуешь в бесконечной пустоте человеческой души? – Поскорее бы этот цирк одного актера закончился... Их свидание продлилось не долго, но этого было вполне достаточно им обоим, чтобы достичь своих желания и просто успокоиться в столь отвратительный на события день...