другие клише.

      — Это как-то неправильно…       Миссис Карлайл отвлекается от утюга на несколько секунд, чтобы бросить взгляд на сидящую перед телевизором дочь — одну из семи, самую странную и надоедливую. По телевизору показывают то ли Белоснежку, то ли Спящую Красавицу, это неважно, пока мультфильм надежно закрепляет детей возле экрана.       — Что тебе неправильно? — равнодушно спрашивает миссис Карлайл, возвращаясь к процессу разглаживания простыней, которые пора бы выкинуть, насколько они уже страшные, но денег на новые у семьи нет, и на горизонте не маячат внезапные золотые горы.       — Почему они целуются? — спрашивает девочка лет пяти, может, немного старше. — Они же только что встретились! Они друг друга не любят!       Миссис Карлайл презрительно фыркает, закатывая глаза.       — То же мне, нашлась. Какая разница — любят или нет. Он — богатый и красивый, она — принцесса. Все так, как должно быть.       Девочка открывает рот, чтобы спросить что-то еще, но мультфильм заканчивается, и миссис Карлайл знает, что за ним начнется выпуск новостей, а потом — мыльная опера.       — Так, все, давайте, обратно по комнатам. И не трогайте меня.       ***       Люси прекрасно понимает, что она — не диснеевская принцесса. Ей никогда и не хотелось таковой стать. Все, что у нее есть с ними общего, так это способность общаться если не с животными, но с потусторонними тварями. Она не красивая, у нее нет белоснежной кожи и восхитительно прямых зубов, ее волосы секутся, а цифру на весах хотелось бы видеть поменьше.       А вот Локвуд — вполне себе диснеевский принц. Принц в изгнании, скорее, сохранивший поместье, пафос, стиль и красоту, но растерявший все деньги. У него восхитительная улыбка, а плащ напоминает королевскую мантию, когда он величественно спускается с лестницы, будто специально шагая таким образом, чтобы полы его плаща развевались потоками воздуха.       Вот Холли — да, она очень напоминает принцессу. Манеры, красота, улыбка. Когда Холли только-только приходит в агенство, Люси думает, что вот оно — вот о чем говорилось в тех мультфильмах. Принц и принцесса встретились, значит они полюбят друг друга только потому, что это клише и так заведено. А ей, Люси, как персонажу второго плана, нужно довольствоваться жабой по имени Джордж, ну или Черепом в банке на крайний случай.       Но к счастью, все оказывается не так просто, ведь Холли все же не принцесса. Где вы видели принцесс, ругающихся на чем свет стоит, кидающихся солевыми бомбами и угрожающих прибить всех за то, что они ее притащили в логово Гостей? Или принцессу, злобно вытирающую неприличные рисунки со скатерти, и говорящую «Джордж, клянусь любимой рапирой Люси, я тебе сейчас то же самое на лице нарисую»? Возможно, все это — влияние агентства, которое из любой принцессы сделает чудовище, но Холли в таком образе больше не выглядит, как бездушная картонка или образ из старых фильмов.       А что до Локвуда… Локвуд, конечно, все еще чертов принц без белого коня, в своем дурацком галстуке и со своим огромным (по меркам Люси) поместьем. Принц, даже когда убегает от Гостей в подпаленном плаще, когда забывает цепи, когда поджигает чужие дома, обещав клиентам сделать все «максимально красиво». Принц, когда спасать надо его, буквально прописывая ему пощечины, чтобы очнулся от призрачного захвата.       Принц, когда оставляет мамино колье и сбегает, как чертова Золушка, потерявшая туфлю.       И пусть Люси не принцесса ни на йоту, в конце концов, сейчас популярны другие клише, и другой подход: сначала влюбиться, а потом уже все остальное.       С первым пунктом Люси уже справилась. Остальное — уже работа сценариста в ее собственном лице.