Ужасы, попкорн и дрожащие руки

⁃ Скажу сразу, — брови Римуса сложились в угрюмую полоску — мне кажется, это плохая идея. В ответ Джеймс обнажил белоснежные зубы, самоуверенно улыбаясь: ⁃ Кончай бурчать, Лунатик — он обвел взглядом собравшуюся компанию из 9 человек — никто не против ужастика, я прав? ⁃ Не против — одобрительно кивнули Лили, Мэри и Питер ⁃ Только за! — сверкали в полутьме полными нетерпения глазами Марлин и Доркас Регулус безразлично хмыкнул, всем своим видом показывая, что он не имеет ни малейшего представления о том, что делает в магловском доме с кучкой взбалмошных гриффиндорцев. Сириус молчал. Он вжался в синий бархат дивана, на котором сидел, и прятал за спину бледные подрагивающие руки. У Римуса вырвался очередной вздох. Джеймс смерил Бродягу удивленным взглядом ⁃ Ты что, боишься? ⁃ Что за чушь? — вспылил Сириус — Разумеется, нет. За кого ты меня принимаешь, черт побери? Я тебе что, сопливая девчонка? ⁃ Ладно… — Сохатый вскинул руки в примирительном жесте, испугавшись что друг вот-вот разразится страшным матом — ладно. Успокойся. ⁃ Я спокоен. ⁃ Вот и славно! Руки Римуса инстинктивно потянулись к лицу, чтобы потереть переносицу. Джеймс как-бы невзначай приземлился на подушку рядом с Лили, которая бросила на него многозначительный взгляд. Место на небольшом диване Сириус предусмотрительно занял своей сумкой, позаботившись о том, чтобы Лунатик непременно сидел рядом с ним. Диванчик оказался тесноват. Сидя так близко друг к другу, чувствуя трение брюк на соприкасающихся бёдрах, они оба пребывали в странном напряжении. Римус попытался ободряюще улыбнуться другу, но тот продолжал смотреть прямо перед собой упрямым не моргающим взглядом. Последовал новый тяжелый вздох. ⁃ Кто это вечно вздыхает? ⁃ Забей, Мэри. Давайте уже смотреть На двор Эвансов опускались прохладные августовские сумерки. Пыльный, потрепанный магловский «телевизор» раньше использовался семьей Лили, но они приобрели новый, и устройству не повезло оказаться в руках Джеймса Поттера. Одному богу известно, как он дотащил его в целости и умудрился включить, ничего не сломав. Железная коробка загудела, и на экране высветились белые буквы лого. Глухой щелчок, вибрация откуда-то из черного нутра прибора. Картинка сменилась — начался фильм. Римус был единственным, кому Сириус преподнес свою оголенную душу, со всеми ее неровностями и синяками; доверил свою страшную тайну — он вовсе не был «бесстрашным», хотя именно так его часто называли младшекурсники, слагавшие о мародерах легенды. Он, сорви-голова со стажем, готовый на любые авантюры, не боялся ни Филча, ни гротескно-гнилых подземелий, ни чудовищ Запретного Леса, ведущих охоту за потерявшими бдительность юнцами. Но различного рода ужастики и страшилки — вот уж чего он на дух не переносил. Особенно маггловских! Чего только не придумают эти извращенцы. Им-то очень удобно, живут себе спокойно в мире, напрочь лишенном магии, а вместе с тем и нечисти. И что, спрашивается, не так с людьми, с таким удовольствием смакующими разнообразные уродства, кровавую пену и жестокие убийства? С такими мыслями Сириус продолжал самоотверженно наблюдать за контрастными образами, прыгающими, плывущими, растекавшимися по экрану. Пока остальные наслаждались фильмом — Мэри уничтожала попкорн, Джеймс хихикал от страха, Марлин непрерывно комментировала «наиглупейший» сюжет, а Лили на пару с Мэри умоляли их заткнуться — Блэк изо всех сил старался рассредоточиться, улететь мыслями подальше от чертового железного ящика, мигающего десятками горящих глаз, выпрыгивающих из темноты, окровавленными топорами и разлагающимися скелетами. Тяжелые, протяжные аккорды саундтрека въедались Бродяге в голову, и тревога продолжала подниматься у него в груди. Римус прислушивался к напряженному дыханию в паре десятков сантиметров от себя. Он отчаянно хотел облегчить мучения Сириуса и чувствовал вину за то, что не настоял на выборе другого фильма. Растерянный и фрустрированный, он хотел было откинуться назад, но почувствовал что его запястье судорожно обхватили длинные холодные пальцы.По всему телу Лунатика пробежали мурашки, кровь прилила к голове. Он опустил глаза и нащупал в темноте взглядом руку Сириуса. Сам он продолжал неотрывно смотреть вперед, не смея повернуться к другу, но когда очередной яркий кадр высветил лицо Блэка, Римус не без удовольствия заметил пылающий румянец на его глянцевых щеках. По-началу Люпин боялся спугнуть так доверчиво вцепившегося в него Бродягу, но тот словно окаменел. Рукой Римус чувствовал легкую дрожь. Секунду поколебавшись, он неуверенно высвободил запястье и накрыл рукой тыльную сторону ладони Сириуса, очертил круг на белой коже большим пальцем. Блэк вздрогнул и сглотнул. Его пальцы по-мальчишески неуклюже переплетались с пальцами Лунатика, чья теплая ладонь действовала успокаивающе. Расстояние между двумя юношескими, громыхающими, как поезд Лондон — Хогвартс, сердцами, сократилось практически до минимума. Римус опустил голову на сильное плечо Сириуса. Он задыхался от ужаса и влюбленного восторга. Может, посмотреть ужастик не было такой уж неудачной затеей?