Нутелла.

Темнота. Ночь полностью окутала небольшую квартирку, оставляя лишь тусклое освещение от уличных фонарей. Ночами бывает немного прохладно, поэтому Пико кутался в одеяло и выглядел вполне спокойно для не спящего. Точнее, он старался быть спокойным. Блондин, что находился сзади него всячески ластился и распускал руки, оставляя тысячный поцелуй на шее альбиноса. Последний, в свою очередь, всеми силами старается сдерживать себя, чтобы не накричать на своего оболтуса. Пико больше вдохновлён идеей отлично выспаться, чтобы встать с утра пораньше и приготовить что-нибудь вкусное. Вскоре, Лен разочарованно вздыхает, отворачиваясь. Так быстро сдался. Хотя, с другой стороны – Лен, не тот, кто будет решать какие-то проблемы на прямую и говорить о том, что его тревожит в отношениях. Он обязательно будет кидать плоские намёки и делать что-то глупое вместо адекватных разговоров. Пико устраивается поудобнее и расслабляется, когда понимает, что Кагамине от него отстал и уже тихо посапывает в подушку. Всë же, Лен каждый раз заставляет его хорошенько напрячься и пройти целое испытание на выносливость и выдержку. И, иногда, он может сорваться. Лен наслаждается шоколадной пастой, черпая ложкой прямо из банки. Сейчас очень раннее утро, когда солнце своими персиковыми лучами просачивается в щель мятного тюля и играется со спелыми фруктами в вазочке, что стояла на столике. Причём, Лен бы никогда не стал содержать дом в таком безукоризненном порядке. Это всë Пико. Именно он так парится над каждой мелочью, или так кажется только блондину? Для Пико это, наверное, совсем обычные вещи. Кстати, сейчас он мирно спит на их кровати. Видимо, Лен не дал насладиться бедному парню тишиной и покоем. Теперь, он съест оставшуюся в банке добрую долю нутеллы, что подарила для Пико Мики. И всë равно, что много сладкого – вредно. Это же так вкусно! Кинув пустую банку в мусорку, Лен скорее направился к двери, попутно надевая наушники и накидывая сумку через плечо. Из спальни слышится мычание и тяжёлые шаги... – А попрощаться? О нет. Пико уже проснулся. Так, ладно, он не заметит пропажи так быстро! Волноваться не о чем. И зачем же он так волнуется, если сделал это намеренно? – П-и-и-к-о!! Я тороплюсь, блин! Кагамине водит взглядом по только что вставшему альбиносу. Такой сонный и потрёпанный. Он чмокает Лена в губы и желает удачного дня, отмечая про себя, что мальчишка снова наелся сладостей. И снова будет ныть, что желудок всë утро болел. Лен скорее выбегает на лестничную площадку, вылетает из подъезда и идёт на работу. Сегодня ему предстоит перезаписать кучу песен, поэтому энергия от недавно съеденной шоколадной пасты очень кстати. Войдя в одну из студий, светловолосый практически сразу заметил свою сестрёнку, что рылась в проводах и не понимала, какой шнур куда втыкается. – Привет, Рин. – Ой, привет!.. – девочка выскользнула из барикад в виде колонок и неловко помахала рукой. – Эээ, можешь помочь пожалуйста? Лен усмехается и подходит поближе, сразу же понимая, в чëм проблема, несмотря на то, что он вовсе не гений технологий, каким его иногда воспринимает Рин. – Глупая, они же даже цветами нужными отмечены! – Цц, я как будто поняла! Вдруг тут какой-то заговор! Лен смеётся громче, быстро присоединяя нужные провода по местам. Рин по-детски дуется на него, потому что теперь она действительно считает себя глупой из-за такой ерунды. Ну мог же он хоть как-нибудь обыграть эту ситуацию, хотя бы один разочек! Через небольшой промежуток времени, что заполнился первичной подготовкой, Кагамине начали с совместной работы. Так будет гораздо проще, чтобы после работы по одиночке не смущать друг-друга эмоциями из-за того, что ничего не получается. А если они ссорятся, то очень сильно и, с виду, по простым мелочам. Иногда, Рин даже лупит своего брата, а тот жалуется Пико и долго с ним обнимается, чтобы морально настроится на извинения перед сестрой, за то что зашёл слишком далеко, задел или нагрубил. Наконец, перерыв. После него Лен сядет за микрофон, наденет наушники и будет петь один. Утро с ноткой напряжения уже давно забылось, заплыло туманом, пока на экране телефона не высветилось уж больно знакомое имя и две "трубочки". Зелёная и красная. Телефон стоял на беззвучном, ведь во время записи песен ничего не должно отвлекать. Но блондин почему-то вздрогнул, как будто Пико не звонит ему каждый раз в обед или не заходит в его музыкальную студию, когда тоже работает. Тяжело вздохнув, юноша всë же нажимает на "зелёную трубочку" и подносит мобильник к уху: – "Алло, Лен. Как дела?" Голос Пико, конечно, уже не такой бархатисто-сонный, как с утра. Но абсолютно ровный и непринуждённый, поэтому Лен даже обрадовался. Значит, он ещё не заметил. – Алло, хорошо. Рин даже на меня не кричала. Сейчас буду записывать кавер по запросу. Лен прикрывает глаза, накручивая какой-то провод на палец. Кажется, от ноутбука. – "Я рад. Кстати, скажи, почему ты не спросил у меня разрешения и сожрал.целую.чëртову.банку?" Приличная пауза повисла в этом разговоре. Лен широко открывает глаза, поднимая брови и сжимая губы. Рано радовался, Пико быстро узнаёт о любом изменении на полках кухни. Особенно, если это его обожаемая нутелла. Мысли кружились вокруг: "зачем, зачем, зачем???" и Лен не мог дать себе ответа. Ему нравится дразнить Пико, злить Пико, приставать к Пико. Но Кагамине очень не любит, когда Пико ругается. И сейчас его голос хоть и оставался абсолютно спокойным, блондин нутром чувствовал злую и неприятную ауру по ту сторону трубки. – Ты про что? Ничего умнее придумать он не смог. Пико сдерживает желание повысить голос и трëт переносицу, удобнее располагаясь в кресле. Встав с утра, альбинос решил позавтракать адекватной пищей, поэтому пропажу заметил не сразу. Но сейчас, когда он только-только стал искать, чем перекусить и из чего состряпать будущий ужин для своего мальчика, пустующее место, где обычно всегда стояла баночка с шоколадной пастой, сразу бросилось в глаза. Следом была проверена мусорка. Вот она, абсолютно пустая банка, которая до этого стояла чуть ли не полная. Утатане ненавидит, когда Лен так делает. И тут куча причин, не только любовь Пико к сладостям. – "Не строй из себя дурака. Это из-за того, что я не дал тебе ночью, да?" – Э, нет. Нет. Значит Лен, бесспорно, сделал это, так ещё и соврал. Утатане же всë отлично понимает. Он понимает, чего хочется его парню, но это чертовски неприятно. Пускай это и безобидное враньё. – "Ты балбес, – Пико шипит, сжимая телефон, – Если ты так хочешь, то я буду вылизывать твою шею и оставлять на ней десятки засов, в то время, как моя рука сожмëт твой–." Лен весь сжимается, не веря своим ушам. Нет-нет, он не хотел, чтобы Пико думал только о таком! Ему конечно нравится любая тактильность и страсть между ними, но теперь он и сам не может себе признаться, зачем съел эту глупую нутеллу. Вкусная, наверное. – "...И как бы ты не кричал и не молил о пощаде, я буду тебя мучать до последнего, если этим же вечером ты не принесëшь новую банку нутеллы. Понял, сладкий?" Весь гигантский рассказ Лен впитывал в себя, навострив уши. Такое количество слов настолько сбивало с толку, что он не чувствовал даже тягучих ощущений внизу живота. Лишь стыд и лёгкое головокружение. Всë тело, будто ватное. – П-понял... Парень кое-как выдавливает из себя единственное слово и шумно выдыхает. – "Отлично. До вечера." Гудок. Бедный Кагамине сваливается на стол, стукаясь головой о столешницу. Кошмар. Только что он мысленно пережил ночь с Пико, был им обруган вдоль и поперёк, так теперь ещё и оставшиеся часы сидеть с чувством стыда и вины, раздумывая, на какие шиши купить для Пико новую пасту. Ладно, чëрт с ним, одолжит у Рин. Но ощущение выжатого лимона сильнее, чем за целую неделю, проведённую в студии за микрофоном. Лен не знает, куда себя деть. Щëки до сих пор покрыты лёгким румянцем, а руки дрожат. Очевидно, что со всем нужным голубоглазый справлялся плохо в последующие полчаса. Чуть позже ему стало легче, ведь это всего лишь Пико, который в любом случае обидеть его не может. Лен сам виноват. Сам поставил себя в неловкое положение, сам сотворил глупость и сам разозлил Пико. Наконец, уже вечер. Пора идти домой. У выхода из здания парень лишь перекидывается парочкой слов с Рин, на её вопросы о самочувствии говорит, что всë в порядке и она зря волнуется. – Одолжишь мне немного денег до завтра? – Оу, а тебе зачем? Лен вспоминает телефонный разговор и подозрительно краснеет: – Да так, Пико попросил сходить в магазин... – А-а, ну тогда ясно... Вот, хватит? Лен мигом кивает и благодарит сестру, уходя прочь. До дома идти недалеко. Магазин тоже находится недалеко, поэтому парень скорее спешит, чтобы Утатане не злился ещё и из-за того, что он пришёл поздно. – Я дома! Лен поспешно снимает обувь, откладывая сумку и наушники на тумбочку. Но не успевает он и обернуться, как чьи-то руки уже крепко обнимают за талию, а горячее дыхание оказывается прямо около уха. Это вызывает мурашки. – Пико, не надо... Я купил... Злополучная нутелла достаётся из сумки, а Пико сзади лишь целует мальчишку в изгиб шеи, сразу же забирая банку и унося на кухню. Блондин переносит приятный поцелуй, который как бы снял все неприятные ощущения за день. Можно с облегчением вздохнуть. Нырнув в спальню и переодевшись в какую-то старую футболку Пико, которую он уже не носит, парень аккуратно вошёл на кухню, рассматривая сначала что-то вкусное на столе, а потом уже своего парня, что слегка улыбался, глядя на него в ответ. Лен обречённо опускает веки и идёт к беловолосому, что машинально встал, сразу же обнимая бедолагу. – Извини, я правда не хотел. – буркнул Лен куда-то в шею Пико, тут же прижимаясь посильнее. – Больше так не делай, желудок испортишь. Пико говорит это так непринуждённо, будто Лен не испортил ему сегодня настроение с самого утра и все те слова являются теперь лишь пустышкой. Лёгким поглаживанием по спине, Утатане намекает, что пора приниматься за ужин, пока ничего не остыло. И Лен вполне послушно садится на стул рядом, хоть и продолжает бурчать о том, что ему не хочется и вообще, почему бы не попить чаю с бутербродами с начинкой из нутеллы и бананов заместо ужина? *** Всë такая же тишина. Ночь, тусклый свет и прохлада. Редкие машины проезжают за окном. Пико наклоняется, целуя Лена в губы, пока Лен не желает оставлять всë так, и сразу же подтягивается, чтобы обнять своего парня за шею и углубить поцелуй. Ощущения от неловких движений языком и сбитого дыхания просто сводят с ума. Пико гладит чужие бëдра и заползает руками под раннее свою футболку, не позволяя чувствовать блондину хоть какой-нибудь холод. Тишина разбавляется лёгкими, влажными звуками поцелуев и тихого хихиканья. Лену щекотно от рук Пико и слишком частых поцелуев в шею, поэтому альбинос становится более глубоким и чувственным, прочерчивая дорожки языком от плеча до места за покрасневшим ушком. Это заставляет дрожать уже не от хохота, а от сладкого удовольствия. Пико очень осторожный, в то время как Кагамине готов нетерпеливо захлëбываться в своих чувствах, не контролируя свои действия адекватно. Поэтому, блондин быстро перенимает контроль на себя, хоть и не на долго. Он успевает собственнически укусить альбиноса за шею, радуясь, что теперь будет видеть этот лёгкий след от собственных зубов несколько дней. Ну а Пико теперь действительно его не пощадит за такие проделки. Всë же, Лен даже доволен, что пошёл на такую жертву, чтобы получить драгоценное внимание и нежность. А Пико, кажется, признаёт, что Лен намного вкуснее, чем любая нутелла.