'Tis the Season

— Да пошел ты, большой старый красный сукин сын! — Это будет уголь в твоем чулке, злой ублюдок! Полный старик, одетый в красное, наносит довольно впечатляющий апперкот уродливому парню, похожему на фавна. Мистер Бизарро Мир Тамнус пригибается и угрожающе рычит сквозь стиснутые зубы, окрашенные в коричневый цвет запекшейся крови. — Это действительно происходит? — спрашивает Дин с недоверием в голосе. — Я как бы спрашиваю себя о том же, — отвечает Сэм, а затем вздрагивает, когда этот фавн кричит и бросается на... Черт возьми, это же гребаный Санта-Клаус, истерически думает Дин. Санта уходит с дороги с удивительной скоростью для парня его роста и возраста и использует против него собственную инерцию фавна, хватая его за один из рогов и толкая к ближайшей стене. Дин наблюдает, лишь смутно осознавая, что его рот открыт, как Санта вытаскивает из-за пояса блестящий серебряный нож и вонзает его в фавна. Тот воет, громко и пронзительно, и Сэм снова немного подпрыгивает, прежде чем прижаться к боку Дина, при этом не опуская оружия. — Почему бы тебе просто не сдохнуть? — рычит Санта. Это чертовски странно. Этот человек — или кем бы он ни был, — совсем не выглядит веселым. С другой стороны, довольно сложно провернуть всю эту фишку с очаровательным старым дедушкой, когда ты размахиваешь ножом, думает Дин. — Санта зарезал мистера Тамнуса, — говорит Дин Сэму, как будто Сэм не наблюдает за происходящим вместе с ним широко открытыми глазами. — Это не мистер Тамнус, это Крампус, — говорит Сэм Дину, лишь наполовину обращая внимание на разговор. — О, смотри, он снова ударил его ножом. — Мы должны помочь? — спрашивает Сэм, когда Санта наносит удар Крампусу в третий раз. Вой становится оглушительным. — Я чувствую, что мы должны помочь. Дин бросает задумчивый взгляд на сцену перед ним. Крампус все еще вопит, а Санта выглядит все более и более раздраженным с каждой тщетной попыткой нанести удар. — Не-а, — в конце концов говорит Дин. — Оставим их. Я не большой поклонник того, что Санта надерет мне задницу. Или козлу. — Крампусу. — Неважно. В конце концов, устав от всего этого, Санта издает разочарованное "фу, к черту мою жизнь", — и это не самая странная вещь, которую Дин когда-либо слышал, — прежде чем схватить Крампуса за рога и запихнуть его лицом в большой мешок, который он таскал. Дин открывает рот, чтобы указать, что восьмифутовый Крампус ни за что туда не поместится, но Сэм толкает его локтем, чтобы он не открывал рот, и, в любом случае, какое бы колдунство у Санты ни было в его мешке (и есть миллион каламбуров, которые Дин мог бы использовать здесь, но он предпочитает этого не делать, — факт, за который Сэм должен благодарить его на коленях), это, похоже, работает и с Крампусом. — Не уверен, что я сейчас не сплю, — признается Дин Сэму, пока они смотрят, как копыта Крампуса исчезают в мешке. — Я честно задавался вопросом, не накачались ли мы в какой-то момент наркотиками, — говорит Сэм. — Но не думаю, что мы как-то успели. — Да, да, я настоящий, — вмешивается Санта, выглядя чертовски сварливым, когда тащит мешок к настоящим саням, припаркованным рядом с Импалой. Он замахивается, мощно и уверенно, и мешок приземляется на заднее сиденье с громким стуком и еще более громким "ПОШЕЛ НАХУЙ!". — САМ ПОШЕЛ НАХУЙ! — кричит в ответ Санта. — Ебать, — шепчет Сэм с нехарактерным недоверием. — Позже, — бормочет Дин. — Счастливого гребаного Рождества, — ворчит Санта, отряхивая руки, а потом одежду. — Кстати, спасибо за помощь. — Ты и сам прекрасно справлялся, — замечает Дин. — Да, в этом нет ничего нового, — вздыхает Санта. — Чертов Крампус. Миллион раз говорил ему оставаться на своей территории и держаться подальше от моей, но слушает ли он? Блять, нет. Кто, черт возьми, вообще мучает детей в наши дни? Сэм и Дин переглядываются и одновременно принимают решение не комментировать. Санта продолжает разглагольствовать. — Я имею в виду, что угля более чем достаточно. Сообщение получено, не так ли? Да пошел ты, маленький Билли Боб, ты весь год был мелким засранцем, так что теперь ты не получаешь подарков, в отличие от всех остальных. На мой взгляд, достаточное наказание. Пытки и все такое — совершенно неуместно. — Абсолютно, — эхом повторяет Дин. — Такая старая школа, да? Санта сердито смотрит на него, недовольный. — Следи за своим ртом, а то у тебя тоже будет уголь в чулке. Сэм маскирует смех кашлем. — Вот так шутка, мы не празднуем Рождество, — прямо сообщает Дин Санте. — Не то, что произошло в 2007 году, — возражает Санта. — Ну, это было по-другому, — огрызается Дин. — Я думаю, что Дин пытается сказать, что хорошо, что ты победил Крампуса, — торопливо говорит Сэм, когда начинает казаться, что Санта собирается бросить Дина вместе с Крампусом. — Поскольку, ты знаешь, мы, вероятно, не смогли бы сделать это сами. А он, ну... Издевался над маленькими детьми. — Всегда пожалуйста, — говорит Санта после паузы. Сэм неловко улыбается ему, и, к удивлению Дина, Санта отвечает ему взаимностью. Чертов Сэм, думает он с сердитым взглядом. Очаровывает всех вокруг своими чертовыми щенячьими глазами. Включая проклятого Санта-Клауса. — Что ты собираешься с ним делать? — спрашивает Сэм, кивая на извивающийся мешок в санях. Похоже, Крампус не очень хорошо переносит свое заточение. — Держать его взаперти какое-то время или что-то в этом роде, — вздыхает Санта. — Я разберусь с этим. Но перед этим я напьюсь в хлам. Дин моргает. — Разве это разрешено? Я имею в виду, разве у тебя нет, я не знаю, подарков, которые нужно доставить? — Мешок пуст, гений, — напоминает ему Санта. — Значит, я покончил со всем этим. Сейчас счастливый час, и, Господи, я заслуживаю рюмку или десять. — Думаю, я тоже хочу напиться, если честно, — говорит ему Дин. Санта фыркает. — Не могу тебя винить. Вот почему я не разговариваю с людьми, понимаете? У вас, людей, есть этот странный образ меня, и он совсем не вяжется с моим образом жизни. — Твоим образом жизни? — спрашивает Сэм. — Водка, — прямо отвечает Санта. — Много-много водки. И травка. Любая травка. — Я… понял, — говорит Сэм, выглядя так, будто не может понять, как со всем этим справиться. Дин не может его винить. — Да, маленькие дети, вероятно, не захотят узнать, что Санте нужны наркотики, — комментирует он. — Пф, я в порядке, — говорит Санта. — В любом случае, мне лучше идти. Поскольку вы двое не были полностью бесполезны, думаю, я подарю вам, ребята, небольшой сувенир. — Мы получим подарки? Класс! — усмехается Дин. — Что за сувенир? — спрашивает Сэм, всегда практичный. Санта лезет на заднее сиденье, засовывает руку в мешок. — Снова меня укусишь — я оторву тебе лицо, Крампус, ты, мерзкий сукин сын! — и через несколько секунд вытаскивает ее с двумя маленькими коробочками на ладони. На его предплечье следы укусов, на которые Сэм смотрит, а Дин сосредотачивается на коробках. — Что это? Санта бросает их в его сторону, и он их ловит. — Сам посмотри, — с этими словами он снова завязывает мешок и становится впереди. — Ладно, тогда я пойду. Моя травка и выпивка ждут. Давай, Рудольф, пошли, мальчик, у меня нет всего года! И с этим он уходит. Сэм и Дин оба смотрят на то, как сани буквально взлетают и летят в небо, превращаясь в точку на фоне луны. — Что, черт возьми, только что произошло? — спрашивает Дин, когда Санта исчезает. — Санта-Клаус отодвинул нас на задний план, — отвечает Сэм, и это звучит немного ошеломленно. — А потом он подарил нам подарки. — О, да, дай мне проверить это, — Дин ставит одну из коробок на багажник Импалы, а затем начинает разворачивать другую. Внутри находится бархатная коробочка поменьше, и сердце Дина почти останавливается, когда он ее видит. — Ебена мать. — Что? — спрашивает Сэм, подходя, чтобы рассмотреть поближе. — Кажется, у меня кольцо от Санты, — говорит Дин, а потом понимает, что это, наверное, самая странная вещь, которую он когда-либо говорил вслух. — Кольцо? — повторяет Сэм, а затем хватает другую коробку. — Почему Санта… О. У меня тоже кольцо. Что нам с ними делать? Дин достает кольцо из коробки и рассматривает его в тусклом лунном свете. Кажется, оно сделано из серебра, простое, если не считать резьбы внутри. — На нем мои инициалы, — говорит он Сэму, искоса глядя на DW внутри, точно так же, как на Импале и на столе в бункере. — Да, мои тоже, — говорит ему Сэм. — Но я не понимаю. — Я… — Дин замолкает, когда что-то щелкает в его мозгу. — Стой. Ни за что. — Что? — спрашивает Сэм. － Что такое? — Чувак, я думаю, Санта хочет, чтобы мы поженились, — говорит Дин и поднимает взгляд, чтобы увидеть недоверчивое выражение лица Сэма. — Нет, правда! — настаивает он. — Серьезно, зачем еще он дал нам одинаковые кольца с нашими инициалами? — Почему Санте есть дело до того, женаты мы или нет? — спрашивает Сэм, нахмурив брови. — Какая разница? — спрашивает Дин, пожимая плечами. — Я имею в виду, это неплохая идея! — Ты хочешь пожениться? — спрашивает Сэм, приподняв бровь. — Я думаю, это было бы круто, — говорит Дин, пытаясь казаться равнодушным. Но правда в том, что это то, чего он всегда хотел для себя, то, чего он всегда хотел для Сэма, жесткое физическое доказательство того, как много они значат друг для друга. И теперь, когда это буквально в его руках, он ничего не может сделать, чтобы раздавить быстро растущее семя тоски в своей груди. Он хочет, чтобы Сэм сказал «да», правда хочет. — Ты хочешь пожениться, потому что это было бы круто? — Ты собираешься повторять все, что я говорю? Сэм выглядит возмущенным, открывая рот, чтобы возразить, но тут Дин приподнимает бровь, и Сэм снова закрывает рот. — Знаешь, что? — говорит он секунду спустя. — Давай сделаем это. — Подожди, серьезно? — спрашивает Дин, не уверенный, что правильно расслышал Сэма. Сэм кивает. — Да, почему бы и нет? — он пытается выглядеть небрежно, но безуспешно, и Дину приходит в голову, что он, вероятно, хочет этого так же сильно и иррационально, как и Дин. Опять же, ничего в них двоих никогда не было логичным, не так ли? — Да, хорошо, — говорит Дин. — Конечно. Но я не встану на одно колено, — добавляет он. — Здесь чертовски холодно, и я не засуну колени в снег, хорошо? Сэм смеется, щеки и нос розовеют в декабрьском воздухе. — Ага, я и не ожидал, — говорит он. — Слушай, давай просто… — он хватает Дина за руку и надевает кольцо. — О. Ладно, да, я могу это сделать, — говорит Дин и берет Сэма за руку, отвечая тем же. Кольца подходят идеально, — конечно, подходят, — и на мгновение они оба замолкают, глядя на свои руки, а затем друг на друга. Кажется, что кольца всегда были там, инициалы Сэма на руке Дина, Дина на руке Сэма, и — Дин истерически смеётся, — настоящее, физическое доказательство. — Итак, это все? Мы женаты? — спрашивает Сэм. — Ну, не то чтобы мы могли нанять священника и сделать все это в церкви, — отмечает Дин. — И мы всегда поступали по-своему. Почему это должно быть иначе? Сэм улыбается. — Ладно, логично. — Но я все еще хочу поцеловаться, — добавляет Дин. — И мы должны полностью закрепить брак. — Где-нибудь в тепле, — отвечает Сэм, и его щеки еще больше краснеют, когда он смущается. — Да, конечно, — говорит Дин, закатывая глаза, а затем хватает лицо Сэма обеими руками и притягивает его для обжигающего поцелуя. Вот такая у них жизнь, думает он, обнимая Сэма и позволяя себе раствориться в нем. Они смотрят, как Санта выбивает вечное дерьмо из Крампуса, а затем импульсивно заключают гейский инцестуальный брак на заснеженной парковке мотеля. Дин не променял бы это ни за что на свете.