Глупышка

- Произошло еще одно жестокое убийство. Погиб двадцатилетний Томас Харрис. По последней информации в пятницу около одиннадцати часов вечера он зашел в бар, провел там ровно два часа, а спустя день нашли его тело. Ничего не предвещало беды… Все задаются вопросом, что это – жертва обстоятельств или в городе появился серийный убийца? Оставайтесь с нами. Спустя несколько минут, после рекламы и прогноза погоды, миловидная журналистка снова вещала о недавних событиях с экрана телевизора. Кэтрин, мелодично рассмеявшись, откинулась на деревянную спинку кресла-качалки. «Люди так глупы, наивны и самоуверенны, когда дело касается поиска преступника, — самодовольно думала она. — Но им никогда меня не найти». На мгновение в ее голове всплыла картина того чудесно проведенного вечера, она почти ощутила то, что испытывала, когда хлебала кровь сочащуюся из сонной артерии того никчемного паренька — истинное наслаждение. Кровь несчастного не была подпорчена ничем (лишь едва ощутимой капелькой алкоголя), и от нее пахло свежестью, как пахнет только-только распустившихся цветов. Еще парочка дней в этом миленьком городишке, и настанет пора уезжать — пока никто не напал ее след; ведь тогда кровавых убийств станет втрое раз больше, потому что свидетели вовсе никому не нужны. Несмотря на недавнюю трапезу, Кэтрин вновь ощущала почти что животный голод, растущий где-то в глубине нее. И когда она успела стать столь ненасытной? Пирс плавно поднялась с кресла и открыла шкаф, перебирая вешалки с одеждой. Что же ей надеть на последний вечер? Может, роковой красный? Или, наоборот, белоснежный, словно первый снег, белый? Больше эффектных и кровавых перформансов Кэтрин любила разве что контрасты. *** — Вы уверены, что ничего не видели? — спросила Елена Гилберт, сжимая в одной руке небольшой блокнот в клетку, а в другой черную шариковую ручку. Владелец заведения, тучный мужчина с густыми усами, устало посмотрел на нее. Сначала полиция, потом не пойми откуда взявшиеся агенты ФБР, теперь еще и журналистка… Ему определенно надоело отвечать на эти вопросы. После таких происшествий больше в его заведение никто точно не придет. — Я уже говорил и полиции, и ФБР, и кому только не говорил, что видел девушку. У нее были каштановые волосы и милое личико, она была одета в черное платье и шляпку, и весь вечер флиртовала с Томасом, — рассказывал мужчина. — Он к нам частенько заходит выпить, почти всегда в одно и то же время, а вот ее увидел впервые. Так вот, потом она ушла, опрокинув с ним пару бокалов. Через минут тридцать и Томас ушел. Кто ж знал, что так будет… Елена сделала несколько пометок в блокноте и, закрыв его, сложила в свою сумку. Она подняла взгляд на хозяина бара и ободряюще улыбнулась. — Мы обязательно докопаемся до правды, — заверила журналистка. — Убийца будет наказан. — Если б Вы, мисс Гилберт, были первая, кто мне этого говорит. В ту ночь Елена Гилберт не смыкала глаз. Она просматривала собранные материалы, периодически записывая буквально притянутые за уши зацепки; лишь крепко заваренный кофе не давал повесить нос. Если она сможет раскрыть это дело сама, то ее ждет приличная премия и, может быть, повышение. Неплохой такой стимул, да? Однако неподдельное любопытство всегда важнее всяких стимулов. Совершенно внезапно журналистку осенило, и она, легонько щелкнув себя по лбу, удивилась, как не дошла до этого раньше. Зачем что-то копать и искать несуществующие улики, когда следовало бы найти ту загадочную девушку, которая разговаривала с Томасом весь вечер, и спросить у нее лично о том, что произошло? Елена немедля вскочила со стула и подлетела к телефону, набрала необходимый номер и принялась ждать. Гудки-гудки. Мисс Гилберт было плевать, что сейчас почти четыре часа утра. — Але? — на том конце провода послышался сонный голос ее напарника. — Спишь? — А ты как думаешь, Гилберт? Сейчас… так, сколько же сейчас… ночь! Нормальные люди спят, — сонно бухтел он. — У меня есть к тебе дело. Очень важное, — журналистка вздохнула, почти приготовившись услышать отказ. — Выкладывай. — Узнай, что за девушка была с Томасом Харрисом в вечер его смерти. *** Елена чересчур осторожно постучала в дверь гостиничного номера, но не прошло и секунды, как уверенность внезапно возросла, и теперь она оповестила о нежданном госте намного громче. Если не откроет — точно она убила паренька. «Кто бы мог подумать, что за миловидной внешностью прячется безжалостный убийца…» — думала журналистка, когда дверь отворилась перед ее носом. Застигнутая врасплох, Гилберт по привычке пригладила волосы; это было нервное. — Заходите, мисс Гилберт, — промурлыкал женский голос из глубины комнаты. — Не бойтесь, я не обижу. Вот теперь Елена действительно забоялась. Входить или не входить? Если останется здесь, то никогда ничего не узнает. И премию не получит. Она с осторожностью вошла в пахнущее сыростью помещение, закрыв за собой дверь. Сквозь задернутые шторы проникал яркий солнечный свет. Незнакомая девушка глядела на нее, расположившись в кресле, и совсем не по-доброму улыбалась. — Откуда Вы знаете мое имя? — Видела в местных новостях. А еще я очень наблюдательная. — Я хотела задать пару вопросов о Томасе Харрисе, — журналистка попыталась взять себя в руки. — Вы проводили с ним время тем вечером… — Не осторожничайте, Елена, — все ворковала та. — Хотите знать, кто убил его? Это была я. О, он был таким аппетитным! И таким молодым. Мне его очень, очень жаль. Гилберт ошарашено охнула и машинально сделала шаг назад, когда Кэтрин поднялась на ноги, красивая и опасная. — Не подходите! Иначе я закричу! — Вы, люди, так глупы, — она в мгновение ока оказалась на расстоянии метра от Елены. — Как ты закричишь, если я сверну тебе шею? Раз — и крик застрянет в горле, никогда не раздавшись. Тебе не нужно было так глубоко копать, глупышка. Самым благородным было бы убить тебя быстро, но ты мне нравишься и я не хочу тебя убивать. — Тогда что ты сделаешь? — в ужасе прошептала Гилберт сорвавшимся от перенапряжения голосом. Она уже в сотый раз пожалела, что не носит с собой ножа. — Я могу все рассказать полиции. — О, — Кэтрин ухмыльнулась еще хуже прежнего, в ее глазах мелькнул голодный блеск. — Ты можешь, но не расскажешь. *** Она дернулась во сне и резко вскочила с подушки, ощущая липкий пот по всему телу; ее била дрожь. Елена встряхнула головой, вдруг ощутив ноющую боль в шее. Гилберт встала с кровати, включила прикроватную лампу и прошлепала по холодному кафелю к зеркалу на комоде. Она придвинулась к зеркалу и подставила шею под отблеск света. На коже красовались две красноватые дырочки, однако Елена мало того, что не могла понять, откуда те взялись, но и вспомнить, как провела вчерашний день тоже. Журналистка напрягла память… и ничего. «Глупышка» — неожиданно раздался томный шепот где-то в голове. Елена в ужасе вскрикнула: иногда воспоминания, стертые вампирами, имеют свойство возвращаться.