Молчание звездного моря

      Шум в автомастерской постепенно затихал, стоило последним солнечным лучам скрыться за рамами окон. Работники завершали возиться с техникой, раскладывали оборудование по местам, перекидывались будничными фразами в процессе уборки. Голоса их звучали измотано, однако нотки энтузиазма все равно доносились до ушей Фушигуро, который нехотя стал свидетелем обсуждения планов на выходные среди коллег. Кто-то с семьей собирался навестить родню, кто-то же, наоборот, не желал растрачивать драгоценное свободное время на поездки и предпочел зависнуть перед телевизором с парой банок чего покрепче.       Их монотонный разговор наводил тоску и некое уныние, ведь выходные Тоджи вряд ли будут сильно отличаться. С годами жизнь вообще мало когда пестрела разнообразием: дом, работа, дом. Где-то проскакивали редкие посиделки с товарищами по юности, да и у тех забот был полон рот. Собраться вместе было крайне сложным делом, ведь один шел на повышение и все время торчал в офисе, другой поднимал семью, по уши сидя в пеленках и кредитах, третий и вовсе никак не мог угомониться и осесть, меняя жилье, женщин и мобильные номера.       Отличался ли Фушигуро от остальных? Пожалуй, нет. Разве что не был обременен орущими цветами жизни и на зарплату жаловаться не приходилось.       — Эй, телефон чей звонит? — крикнул кто-то из коллег, заслышав жужжание на тумбочке у дивана.       Мужчины машинально похлопали по карманам, чтобы проверить, при себе ли смартфоны. Тоджи остался возиться с оборудованием, загоняя компрессор под стойку. Ему потребовалось некоторое время, чтобы на уставшую голову узнать знакомый рингтон. На ходу вытирая ладони о замасленное полотенце, Фушигуро подхватил телефон, однако звонок уже прекратился и поверх экрана высветилось уведомление. Список продуктов, бытовой химии и прочей домашней приблуды. В конце привычный смайлик. Легкая улыбка тронула тонкие губы. Перезванивать Тоджи не стал, отправив краткое «окей» в ответ. Хоть под конец рабочей недели он чувствовал себя не лучше загнанной лошади, мысль о вкусном ужине и приятной компании грела душу.       Сдав смену и переодевшись из рабочего комбинезона, Фушигуро пешком отправился домой. По пути зашел в магазин, купил большинство вещей из списка и неспеша зашагал дальше, докуривая последнюю пачку сигарет. Несмотря на загруженность и приходы с работы затемно, летние ночи ощущались по-особенному расслабляющими и отключающими голову. Они позволяли вздохнуть с облегчением и приятным покалыванием в теле от предвкушения долгожданного свободного денька.

***

      В квартире стояла тишина, и только наличие света в гостиной давало знать о жильцах. Точнее, об одном конкретном человеке, ладонь которого показалась из-за спинки дивана. Тоджи оставил пакеты с покупками в коридоре, прошел в комнату и слегка наклонился. Следом — поцелуй в лохматую макушку, которая выглянула из-под пледа. Приятный запах морозной свежести ударил в нос, отчего мужчина шутливо цокнул языком.       — Опять брала мой шампунь?       Вместо ответа лишь сонное бормотание и протянутая ладонь, огладившая небритую пару дней щетину. Теплая и мягкая, она прошлась вдоль челюсти к подбородку и слегка потянула на себя, намекая приблизиться. Фушигуро обхватил чужие пальцы своими, но сокращать расстояние не стал.       — Я только с работы. Подожди, пока приму душ.       Девушка понимающе кивнула, однако легкое недовольство на ее лице все же прослеживалось, заставляя мужчину издать смешок. Не то чтобы он испытывал ее терпение нарочно — после дня в автомастерской запах от него стоял соответствовавший, — но эти сведенные к переносице брови вызывали желание чуть-чуть оттянуть приятное, будь то поцелуй или нечто большее.       — Только не задерживайся, — бросила в спину девушка, принимая сидячее положение и потягиваясь в стороны. Ее сонный, беззаботный вид навевал чувство уюта, заставляя глаз невольно задержаться на изгибах фигуры.       Тоджи скрылся за дверью ванной, сбрасывая одежду прямо на пол. Единственное, чего хотелось после тяжелого рабочего дня, так это постоять под горячим душем и распрямить уставшую от нагрузок спину. По ощущениям она, мягко говоря, отваливалась, поэтому Фушигуро включил напор воды на максимум, подставляя раскатистые плечи и упираясь рукой в кафельную стену. Болезненные импульсы неприятно отзывались подрагиванием конечностей и шипением сквозь сжатые челюсти.       Ему бы в отпуск на неделю: погреться на теплом песке у моря, размять ноющие мышцы и отоспаться вдоволь, да только об этом оставалось лишь мечтать. На работе и так с кадрами проблемы, а хороших работников главный мастер кормил лишь хорошей зарплатой и обещаниями о скорых выходных. Вот и получалась ситуация — тратить было что, но некогда. Жаловаться на такое Тоджи бы вряд ли когда стал, не давай организм знать о затяжной усталости и необходимости банального отдыха. Тяжелый вздох сорвался с его губ, после чего он закрыл глаза и подставил голову под горячий душ.       На стук в дверь мужчина не обернулся, продолжая намываться дочиста. Звук повторился, и следом за ним черная макушка показалась в проеме. Из-за клубов пара ее силуэт виднелся мутным.       — Ты ужинать будешь?       Фушигуро повернул голову и кивнул. Дверь захлопнулась. Не прошло и секунды, как мужчина громко крикнул:       — Аяме! — лицо девушки вновь просунулось в щель. — Принеси полотенце.       Мгновение, и в ванную просочились невысокая фигура. В руках Аяме покоилось не только необходимое полотенце, но и свежая домашняя одежда. Она оставила вещи на стуле под раковиной, мельком взглянула на Тоджи, задерживаясь на уровне лопаток, по которым стекала мыльная вода, и поджала губы. Озвучивать мысли не стала, решив приберечь разговор для более удобного случая.       — Как закончишь, я буду ждать тебя на кухне.       На этих словах дверь тихо закрылась, пропустив в нагретую комнату поток прохладного воздуха. Фушигуро потряс бутылкой шампуня, пытаясь собрать остатки и домыть тело. Кто бы мог подумать, что пару месяцев назад одной такой упаковки ему хватало гораздо дольше; дополнительные расходы в его жизни образовались неожиданно, но приятно.       Закончив с душем, мужчина на скорую руку обтерся полотенцем и повесил его на плечи. Он некоторое время разглядывал себя в запотевшее зеркало, почесывая отросшую щетину. С одной стороны, усталость и лень давали о себе знать, отчего желание бриться не находилось, с другой же стороны, она периодически раздражала своим присутствием, да и Аяме не любила, когда жесткие волосы царапали ее кожу. Контрольным аргументом «за» стали выходные, означавшие совместное времяпрепровождение и вытекавшие из него возможные последствия.       Протерев зеркало сырым полотенцем, Тоджи более-менее аккуратно сбрил мешавшуюся щетину и умыл лицо, нанося лосьон. Отражение заиграло новыми красками, и мужчина в нем уже не выглядел совсем убито. Проведя ладонью против линии роста волос и убедившись, что лезвие ничего не пропустило, Фушигуро переоделся и вышел на кухню.       Като, сонное бедствие, тоже привела себя в порядок, завязав небрежный хвост на затылке и накинув толстовку поверх домашней майки. Кажется, она принадлежала Тоджи. К пропаже своих вещей он привык раньше, чем к непредвиденным тратам шампуня, однако постепенное уменьшение гардероба иногда создавало проблемы. Приходилось время от времени напоминать Аяме вернуть в шкаф все, что она позаимствовала.       — Теперь не станешь увиливать? — с улыбкой произнесла девушка и, подойдя к севшему за стол Фушигуро, поцеловала его в висок, склонившись и обняв за шею.       Рука мужчины заползла за девичью спину, бережно огибая талию. Ответный поцелуй в губы не заставил себя долго ждать, как и резкий запах морозной свежести, пропитавший волосы и распаренное после душа тело.       Отстранившись, Като запорхала по кухне, разогревая ужин на двоих. Ее бодрый вид после вечернего сна не только радовал глаз, но и слегка вызывал зависть у Тоджи. Хотел бы и он так, сидя дома, зарабатывать приличные суммы, спать до обеда и не вспоминать о больной спине. К собственному сожалению, такой шанс был упущен еще в далекие студенческие времена, когда вместо учебы и закрывания долгов перед преподавателями, Фушигуро увлекался посиделками с дружками и их пассиями. Ребята-то хорошие были, до сих пор иногда пересекались с ним по рабочим делам или разговорам на темы душевные и волнующие. Однако в люди из всей их компании выбился лишь один. Сейчас свой бизнес имел и дом загородом купил. Приглашал в гости еще в прошлом месяце, мол, на природе побыть, семьями собраться, да только Тоджи никак добраться не мог: то на работе завал, то Аяме просила выходной с ней провести. Так месяц и прошел.       Печалился по этому поводу Фушигуро несильно. Все-таки компания девушки успокаивала и расслабляла. И чем дольше длились их отношения, тем основательнее она оседала в его квартире. В шкафу Като уже заняла половину полок и вешалок, об ее туфли мужчина по обычаю спотыкался при входе домой, а вокруг умывальника в ванной лишний раз боялся дернуть рукой, иначе на пол полетят все девичьи причуды, которые при всем своем маленьком объеме стоили баснословных денег.       Вспоминая предыдущие отношения, Тоджи подмечал схожие нотки в захвате своего жилого пространства, потому, в каком-то смысле, привык и не сильно возражал. В уме изредка мелькала мысль о том, что отношения с Аяме закончатся так же, как и с другими девушками; начнется сложный период притирания в совместном жилье, полезут разногласия, а затем произойдет мелочь, из-за которой все треснет по швам и вернет мужчину в череду холостятских будней.       Фушигуро мотнул головой, прогоняя воспоминания прошлых лет и смахивая поток упаднических мыслей. За него говорила усталость, не более. Сейчас все было тихо и спокойно, так что волноваться не стоило. Като сидела напротив, не спеша поедая приготовленную пищу. Перед носом мужчины стояла тарелка с тем же. И то ли аппетит не нагулял, то ли с ног валился, но голода Тоджи совсем не испытывал.       — Ты чего не ешь? — подперев щеку кулаком, произнесла Аяме.       — Да так, задумался, — негромко отозвался мужчина, ради приличия начав ковырять еду вилкой.       Ответ девушку не устроил, отчего глаза ее прищурились и внимательнее уставились на мученика, который склонился над тарелкой с таким выражением лица, будто ему подали чьи-то объедки. Положив приборы на стол, Като вытянула шею и слегка наклонилась вперед. Голос ее звучал тихо и ровно, не передавая ни единой эмоции, что скрывалась за сказанным.       — Как дела на работе?       Лицо Фушигуро мгновенно скривилось, показывая раздражение. Болтать о работе в свой законный выходной было для него делом неблагодарным, потому он лишь качнул пару раз головой, нарочито тщательно прожевывая кусок мяса, а затем пробубнил:       — Запара на запаре.       Кухня вновь погрузилась в тишину, являвшуюся молчаливым спасением для Тоджи, но сплошной кричавшей катастрофой для его девушки. Она поджала губы, придумывая, с чего начать разговор, чтобы Фушигуро не слез с него банальным кивком. Аяме покрутила вилку в пальцах, подметила, что ужин в себя мужчина пихал через силу, и тяжело вздохнула. Этот многозначительный жест не остался незамеченным.       — Я правда устал за неделю, — начал Тоджи говорить на одном дыхании. — Работы хоть жопой жуй, рук не хватает, начальник то и дело мозги выедает, сверхурочные уже некуда ставить. Так что давай отложим все, о чем ты сейчас думаешь, хотя бы на завтра. Я немного заебался для разговоров, солнце.       Фушигуро продолжил есть, опустив голову и положив кулак на стол. Казалось, он склонился над тарелкой еще сильнее и вот-вот упадет в нее носом. Лучшим вариантом было оставить его в покое, однако тогда этот круг сансары никогда не прекратится, поэтому Като, набравшись смелости, заговорила:       — Ты только и делаешь, что работаешь. Порой я даже не застаю тебя дома, когда прихожу с ночевкой. Тебя не бывает сутками, а потом ты заваливаешься домой, выжатый как лимон, и из тебя не вытянуть и слова.       — А что мне, блять, еще делать?!       Кулак с грохотом ударил по столешнице, заставив девушку вздрогнуть. Ее взгляд встретился с измученными, полуприкрытыми глазами, вызывавшими только сострадание и жалость.       — Прикажешь сидеть на твоей шее, ноги свесив? Спасибо, милая, я не настолько отчаялся.       — Но отдыхать-то тоже надо, — не отступала Аяме. — Иначе на свои сбережения будешь покупать не новую квартиру, а место на кладбище.       Девушка встала с насиженного места, обошла Тоджи и встала ему за спину, и, опустив ладони на осунувшиеся плечи, медленно и бережно начала разминать натруженные мышцы.       — Я всего лишь за тебя волнуюсь, — голос ее был приглушен и мягок. — Мне больно смотреть на тебя в таком состоянии, вспоминая нашу первую встречу. За эти месяцы ты буквально зачах на глазах, а ведь в отношениях люди обычно… расцветают?       Девичий подбородок опустился на макушку Фушигуро, а любящие ладони обвились вокруг лица. Като оставила поцелуй в жестких черных волосах, после чего зарылась в них носом, вдыхая аромат шампуня.       — Давай отправимся в отпуск.       — Не могу, — сразу отсек идею мужчина, однако теперь звучал он спокойнее и тише. Видимо, ласковые прикосновения помогали притушить разыгравшийся в теле гнев от накопившейся усталости. — С работы не отпустят, сейчас по заказам сезон.       Он накрыл ладонью тонкое предплечье, что обвивало его щеку, начиная также поглаживать ее нежную кожу.       — Я не говорю про полет заграницу или типа такого. Просто один выходной. Давай проведем его необычно.       Аяме продолжала не спеша одаривать мелкими поцелуями чужую макушку.       — У тебя есть идеи?       — Это будет твой день, так что выбирай сам.       Предложение загнало Тоджи в ступор. Он никогда ничего не планировал на выходные, довольствуясь лежанием с девушкой в кровати сутки напролет, либо редкими вылазками до ближайшей кафешки, чтобы создать видимость свидания. Никакой изысканности или чего-то возвышенного мужчина не придумывал. Романтикой в такие моменты и не пахло, однако Като вроде как и не возникала. Справедливости ради, их отношения трудно было назвать любовными. Скорее это походило на периодическое сожительство с сексом, когда Фушигуро еще был в состоянии что-то делать после очередной рабочей смены.       Удивительно, как Аяме еще не сбежала к кому-то более… чувственному? Ей бы наверняка понравилась идея о совместном путешествии или хотя бы букете не на праздник. Сразу и не скажешь, что мешало Тоджи воплотить в жизнь банальную мелочь, как цветы или поход в кино. Можно было во всех бедах опять обвинить нехватку времени и завал на работе, вот только истинная причина была намного прозаичнее. Ему попросту не было до романтики никакого дела: ни сил, ни желания. Даже в начале отношений с Като их встречи не пестрели яркими красками, а наполнялись чем-то совершенно иным. Привязанность мужчины прослеживалась далеко не в подарках или свиданиях. Возможно, именно поэтому Аяме все еще оставалась ночевать, таскала его одежду и захватывала пространство около умывальника. Эта девчушка очевидно не искала легких путей.       Мысль о море вновь промелькнула так же быстро, как и испарилась. Чтобы выбраться на пляж, Фушигуро придется еще, как минимум, выслуживаться перед начальством полгода, чтобы выбить нормальный отпуск. А дополнительная морока с бронью жилья, транспортом, маршрутами и прочим только отбивала всякое желание принимать на себя лишнюю головную боль. Вот и оставалось выбирать между любимой забегаловкой в соседнем районе и бесцельной прогулкой по парку. Ни тот, ни другой вариант Тоджи не привлекали да и вообще приелись, однако приходилось принимать реальность во внимание. Лучше тут не придумать.       — Давай в торговый центр сгоняем, купишь себе что-нибудь, — пробормотал Фушигуро, выбрав, как ему показалось, самый оптимальный вариант для девушки, но до ушей снова донесся тяжелый вздох.       — Я и без тебя могу туда сходить, необязательно тратить на это целый выходной. Ну же, пораскинь мозгами. Чего бы тебе хотелось сейчас больше всего?       — Море… — на выдохе отозвался Тоджи и следом небрежно махнул рукой. — Не бери в голову. В следующем году, может, съездим.       Мужчина недовольно хмыкнул, молча соглашаясь в собственными словами. Идея бредовая, иначе не скажешь. Такие поездки нужно планировать, обговаривать заранее и ставить в известность всех, кого это касается, однако чем больше Фушигуро думал о песчаном береге и соленой воде, тем сильнее брал верх порыв спонтанности. Возможно, Като была действительно права, и ему не помешало бы, наконец-то, подумать о себе. Долгие раздумья и сделку с совестью прервала девушка, крепко обняв Тоджи за шею со спины и прошептав томным голосом:       — Ну зачем же столько ждать? Встанем завтра пораньше, даже машину брать не станем — поедем на поезде. Будем целый день лежать под солнцем, а вечером вернемся домой. Представь, только ты и я, а рядом плещется море. Как тебе идея?       Нежный поцелуй в ухо и мягкие, почти невесомые, поглаживания шеи стали окончательным аргументом в решении.       — Собирайся, — произнес Фушигуро, высвободившись из объятий и поднявшись со стула.       Аяме победно хлопнула в ладоши, предвкушая завтрашнюю поездку. Она быстро убрала стол, чтобы не терять время с утра, и намеревалась уже лечь пораньше спать, как ее талию опоясали чужие ладони, поочередно сминая бока. От неожиданности девушка выронила тарелку, которую намывала, в раковину. Капли воды брызнули на лицо, отчего Като поморщилась и быстро вытерлась рукавом.       — Брось эту посуду и поехали, — шептал на ухо Тоджи, крепче хватаясь за девчонку.       — Прямо сейчас, что ли? — удивленно спросила Аяме, повернув голову на бок и столкнувшись с чужой ухмылкой.       — Не хочу терять время.       Като усмехнулась, приподняв уголок губ. Еще пару минут назад голос Фушигуро звучал довольно измученно, а сейчас в нем слышался прилив энергии и легкий оттенок озорства, в чем убеждали чувственные поглаживания бедер. Видимо, о поездке на море мужчина мечтал очень давно.       Оттягивать сборы до завтра Аяме не стала: боялась спугнуть появившийся настрой, который редко витал в этой квартире. Чего скрывать, она и сама воодушевилась мыслями о ночном приключении, все еще не до конца веря в реальность услышанного. Для нее Тоджи и спонтанность являлись вещами несовместимыми до сегодняшнего дня. Девушка не сильно рассчитывала на успешный результат их разговора и заранее готова была проваляться в постели до полудня, чтобы затем выползти ближе к вечеру в приевшуюся забегаловку, однако внезапное решение несказанно ее обрадовало.       Закончив с уборкой на скорую руку, Като скрылась с одеждой в ванной, бросив перед этим обещание не задерживаться там дольше пары минут. Чтобы ускорить процесс сбора, в ее отсутствие Тоджи самостоятельно собрал рюкзак, бросив немного шмоток и необходимые, на его взгляд, вещи. Сгреб туда же и приблуды с тумбочки, надеясь, что колонка заряжена. Плед и полотенца полетели вместе с остальным, после чего забитый доверху рюкзак приволокли в коридор. Наспех Фушигуро переоделся в свободные спортивные штаны и накинул поверх кофту на замке. Для романтического свидания, может, наряд был и неподходящим, но для долгой поездки в самый раз. Оставалось лишь надеяться, что возлюбленная это также понимала и не устраивала в ванной полный марафет.       К счастью, девчушка выглядела вполне соответствующе. Разве что юбка порождала некие сомнения, на которые Тоджи растрачиваться не стал. Им все равно было ехать на машине. Неудобств по дороге возникнуть не должно.       — Готова? — мужчина подталкивал Аяме на выход, попутно распихивая по карманам штанов всякую мелочь с полки.       — Да, только нужно ко мне заехать купальник взять.       Пока девушка прыгала на одной ноге, пытаясь надеть кроссовок, Фушигуро напоследок осматривал дом, проверяя выключенный свет, перекрытые краны и, конечно же, утюг.       — Разберемся на месте. Я шмотки взял.       Наматывать лишние километры по городу для мужчины было, откровенно, лень. Так что убедив спутницу в бессмысленной езде ради одной вещицы, он закинул рюкзак на заднее сиденье и сел за руль. Как только на соседнее кресло запрыгнула Като, Тоджи молча засунул руку между ее ног под сидушку, наощупь находя рычаг и регулируя высоту и наклон спинки сиденья. После чего самолично пристегнул ее и, повернув ключ зажигания, завел автомобиль.       Приборная панель загорелась тонкими полосами по краям, а мотор приятно зарычал, разогреваясь перед долгой поездкой. Фушигуро долго настраивал зеркала, под нос бурча что-то про брата и его раздолбайство. Лично с ним Аяме знакома не была, а по тому, как временами резко о нем отзывался мужчина в разговорах мимоходом, то, в каком-то смысле, ей даже было спокойнее, что представлять своим родственникам ее никто не спешил.       — На выезде свернем на заправку, этот додик весь бензин сжег.       Машина тронулась с места, и Тоджи, резко выкручивая руль двумя руками, выехал со стоянки, сливаясь с сетью городских дорожных вен. Несмотря на поздний час, жизнь на улицах и не думала затихать, преобразовываясь в нечто яркое и пестрое, ненароком слепя глаза вывесками. Нажатием кнопки на боковой панели Фушигуро чуть опустил стекла, давая свежему воздуху ворваться внутрь, отчего темные пряди на девичьей макушке взлетели вверх, путаясь между собой в беспорядочном танце. Мужчина издал хриплый смешок.       Отпуская педаль газа, он переключил передачу и начал набирать скорость в попытке угнаться за ночным потоком. Музыкальное сопровождение не заставило себя долго ждать, потому что краем глаза Тоджи заметил, как девичья ладонь дотянулась до панели и мягко прокручивала ручку магнитолы, чтобы словить подходящую радиоволну. Слух улавливал помехи вперемешку с новостями и обрывками попсы, пока, наконец, не появилось ровное, ритмичное пение зарубежной артистки. Ее сопровождал тихий голосок справа от мужчины, не попадавший в половину нот и коверкавший слова со всем душевным порывом, вызывая улыбку на тонких устах и желание в унисон поиздеваться над произношением текста песни.       Фушигуро кое-как переборол порыв присоединиться к дуэту и лишь отстукивал двумя пальцами ритм по кожаному рулю, плавно покачивая головой в такт музыке. Усталость после работы никуда не пропала, время от времени напоминая о себе болью в шее, но всякий дискомфорт Тоджи решил игнорировать, иначе спонтанный отдых превратится в настоящую пытку. Возможно, он попросит Аяме по приезде размять ему спину, если за время дороги боль усилится. Каким бы сильным и резвым мужчина не хотел казаться, сведенные к переносице брови выдавали его неважное самочувствие. Это ощущала и девушка, специально не заводя пустой болтовни, пока они в пути, а наслаждаясь видами за окном и лившейся из колонок музыкой.       Пейзажи городских джунглей постепенно сменялись с высоток на более приземистые домики, а огни затухали, уступая место тусклым фонарным столбам вдоль тротуаров. Чем дальше автомобиль уносил от городского шума и блеска, тем свободнее дышалось. С легких будто спадали оковы и хотелось вдохнуть глубже, прикрыв глаза и слившись с бодрящим ветром. Фушигуро опустил окна ниже, отчего волосы Като разлетелись в стороны, попадая в лицо и мешая обзору. Она старалась пригладить их ладонями к щекам, но это не особо помогало. Тогда Тоджи потянулся к бардачку, не отрывая глаз от трассы, и достал пару солнцезащитных очков. Из-за большого размера смотрелись на девушке они крайне нелепо и едва держались за кончики ушей, однако теперь проблема с бьющими в лицо прядями была решена, а прохладные ветряные порывы будоражили сознание и не давали ему провалиться в сонное состояние за рулем.       И вот с глаз пропали последние жилые дома и частные секторы. Их заменили густые сосновые стены, что чередовались с редкими застройками близ дорог и многочисленными развилками. Поток машин заметно исхудал, давая место для маневра. Фушигуро смелее давил педаль газа, обгонял ехавшие перед ним фуры и высматривал боковым зрением поворот на заправку. Указатель на панели мигал о низком уровне топлива, требуя немедленно его восполнить. Учитывая километраж поездки туда-обратно, расход влетал мужчине в ощутимую сумму, о чем он обязательно по возвращению укажет нерадивому родственничку, который вернул одолженный на прошлых выходных автомобиль с практически пустым баком.       Тоджи плавно свернул на боковую полосу, заметив островок света и большую вывеску. В ночное время на заправке привычно стояли грузовые машины, пока водители курили вдали от бензобаков и делились друг с другом историями из долгих рейсов, не зная ни имен, ни жизни случайных собеседников. Подъехав к единственной пустовавшей колонке, мужчина заглушил мотор и потянулся на заднее сиденье за кошельком. Не говоря ни слова, он отсчитал несколько купюр и впихнул Аяме в ладонь.       — Тебе что-то взять? — отозвалась девушка, открыв дверь и уже ступив одним кроссовком на землю.       — Не надо.       Като вылезла из автомобиля и поежилась от порыва ветра, хлестнувшего по ее открытым ногам. Она скрестила руки на груди, пряча ладони подмышками и потопала к круглосуточному магазину. Не помешало бы согреться чем-нибудь вкусным. Просочившись внутрь небольшого помещения, девчушка бездумно побродила вдоль всех стеллажей, рассыпаясь из-за решения, чего бы взять. Денег, что дал Фушигуро, хватало с лихвой на самую капризную хотелку, вот только оставалось понять, чего именно желала душа и желудок.       В конце концов, Аяме встала в очередь за парой дальнобойщиков, которые ожидали приготовление своего кофе и травили сомнительные анекдоты продавщице, разбавляя тяжелые трудовые будни. Слушать их получалось, максимум, вполуха, направляя остальное внимание на стеллажи за кассиршей. Снеки, выпивка, холодная готовая еда. Дешево и сердито, что и ожидалось от придорожной заправки. Вряд ли что-то из этого было наполовину так же аппетитно, как, например, привычный ужин в любимой забегаловке, однако почему-то в долгих поездах именно такой фастфуд приобретал необычайный, заманчивый и ни с чем не сравнимый вкус.       Засматриваясь на товары прилавка, Като не замечала таких же взглядов в ее сторону. Поначалу они были крайне осторожными, словно вскользь пробегали по ее ногам и возвращались к продавщице, но, осмелев со временем и не видя никакой реальной преграды, глаза косились внаглую, не боясь быть застигнутыми врасплох.       — Катаешься, молодая?       Девушка, занятая витриной, даже не поняла, что вопрос был направлен ей, потому проигнорировала слова мужчины. Его приятель усмехнулся и тоже скользнул взором по девичьим коленкам. Попавшиеся на глаза небольшие синяки тут же вызвали желание озвучить пришедшую на ум шутку, однако последние остатки уважение к женщине заставили лишь многозначительно ухмыльнуться. Но даже этого легкого изгиба губ хватило, чтобы привлечь внимание Аяме и разоблачить изучавшие ее взгляды. Резко стало некомфортно. Девушка плотно свела ноги вместе, чем вызвала хохот.       — Не прячь красоту, милая. Мы ж не звери какие, — подал голос один из водителей. — Полюбуемся и всего-то, обижать не станем.       Их речи, которые по идее самих мужчин, звучали успокаивающе, на деле вызвали еще большее волнение. Глубже спрятав ладони подмышки, Като отвела глаза в сторону, нервно сглатывая, но продолжая словесно не реагировать на выходки незнакомцев. Хотелось провалиться сквозь землю. Сбежать или хотя бы прикрыться, не давая наглым взглядам свободно разгуливать по гладкой коже. Подобное молчание было воспринято как зеленый свет, отчего дальнобойщик, стоявший ближе к кассе, заговорил громче:       — Угостить даму кофе на ночь?       — Она обойдется.       Тяжелая ладонь легла на талию девушки и чуть потянула на себя, давая Аяме попятиться назад и упереться спиной в широкую грудь. Жесткие черные волосы кольнули щеку, когда Тоджи пригнулся и на ухо твердым голосом сказал вернуться в машину. На попытку отдать непотраченные деньги он лишь отмахнулся, покрутив меж пальцев пластиковой карточкой.       — Ты наверняка подмерзла, солнце, иди. Я сам все куплю.       Возражать Като не собиралась, без лишний раздумий воспользовавшись шансом поскорее свалить отсюда. Девичьи ноги быстро метнулись сквозь автоматические двери, унося ее подальше от противных взглядов и собственной неловкости. По пути она, конечно, придумала, что бы ответила прямо в рожи этим двух, однако возвращаться ради подобной мелочи не хотелось.       Выиграв словесную перепалку в голове, она примостилась на переднее сиденье и с облегчением вздохнула. В салоне все еще было теплее, чем на воздухе с едкими нотками бензина. Из радио лились томные мотивы блюза, кардинально разнившиеся с предыдущим аккомпанементом их поездки. По всей видимости, в ее отсутствие Фушигуро настраивал музыку по собственному вкусу. Возвращать прежнюю волну девчонка не стала, прикрыв глаза и расслабляясь в мягком кресле и приятном ощущении теплоты.       Позади раздалось жужжание колонки, а счетчик на табло начал отсчитывать соотношение заправленного бензина и заплаченных денег. Тоджи должен был уже вернуться, но двери магазина так и не раскрывались. Дозвониться не вышло: мужчина благополучно забыл телефон в углублении под магнитолой. Послышалось недовольное фырканье. Эта дурная привычка оставлять смартфон где попало порой действительно бесила, особенно, когда требовалось сделать важный звонок. Будь сейчас нулевые, Аяме бы не пожадничала и купила своему благоверному кнопочный мобильник и повязала на нем веревочку, чтобы носил на шее.       Начавшее разрастаться волнение усмирил силуэт мужчины, появившийся в дверном проеме с руками в карманах и повисшем пакете на одном из запястий. Он обошел автомобиль, выдернул шланг, закрыл бак, похлопав по нему пару раз для надежности, и сел на водительское место. Пакет тут же опустился на обнаженные колени девушки, обдавая жаром, а в нос ударил аромат выпечки. Подступившую слюну моментально сглотнули.       — Ты чего так долго? — Като слегка повернулась влево, при этом доставая еду из пакета.       — Не хотел, чтобы ты давилась холодным. Ждал, пока разогреется, — на духу выпалил Фушигуро и медленно выдохнул. Слишком медленно, чтобы это выглядело естественно.       Его брови заметно были сведены к переносице ближе, чем обычно, и такая мелочь не могла ускользнуть от Аяме. Ровным счетом, как поджатые губы, пониженный тембр речи и рука на рукояти коробки передач, слегка покрасневшая в районе костяшек. Все тело мужчины выдавало раздражение и, может быть, даже злость. Движения его были резкими и суматошными, словно разум не знал, куда деть появившиеся чувства и суетился, выдавая Тоджи с потрохами.       Девушка знала это состояние. К сожалению или к счастью, ей пришлось однажды стать свидетельницей не только причин, но и последствий нахлынувших на Фушигуро эмоций, которые заканчивались безопасностью для нее и серьезными проблемами для окружающих. И сильно она сомневалась, что сегодняшняя ситуация пошла иным путем развития. Като даже не стала упрекать за забытый телефон. Бросила мимолетный взор на мужчину, задумчиво хмыкнув. Заметив на себе внимание чужих глаз, Тоджи переключил передачу и тронулся с места. Чересчур резко, словно намеревался вырвать рукоять с корнем, а пальцы с силой сжимали ручку, пока вторая ладонь вцепилась в обивку рулевого колеса, оставляя на нем вмятины.       — Тшш, мягче, — негромко проговорила Аяме и опустила свою руку поверх его на рукояти, поглаживая потертые костяшки. — Мягче, милый.       Быстрым движением Фушигуро провел указательным пальцем под носом, шумно выдохнул и сжал ее оголенное бедро. Несмотря на вспыхнувший внутри импульс злобы, касался он обнаженной кожи с осторожностью, бережно наминая мягкие, сочные изгибы. Успокаивался, чувствуя в руке свое, дорогое и любимое, тем самым туша разыгравшийся в душе разрушительный пожар. Она была рядом, в целости и сохранности.       Машина вернулась на трассу, набирая обороты и заставляя стрелку спидометра клониться вправо. Случай на заправке отпустил не до конца, отчего подбивало выудить из штанов новую пачку сигарет и за один присест скурить пару-тройку штук. Фушигуро мотнул головой, сглотнув, как только почувствовал на языке мнимый привкус табака. Близ себя запаха курева Като не любила, а ее коленки все еще оставались чуть холодными. Окна Тоджи открывать не стал, включив на панели подогрев сидений. Сегодня передавали теплую ночь, а потому планы оставались добраться до моря прежними, хотя прохладный ветер немного и смущал.       Наслаждаясь, на удивление, вкусным подобием бургера, Аяме неожиданно ощутила легкий толчок локтем под ребра. Оглянулась и заметила, как мужчина жестом указывал на свои губы, не отвлекаясь от темной дороги. Жест был принят моментально, и девчушка повернулась корпусом к рулю, чтобы затем потянуться вперед для ожидаемого поцелуя. Не теряя из вида полосу, Фушигуро наклонился навстречу, но как только столкнулся с мягкими губами, выдал прямо в них тихий смешок. Девушка отпрянула и многозначительно уставилась на него.       — Я имел в виду, что хотел попробовать, милая, — мужчина хохотнул вновь и для точности бросил взгляд на булку с начинкой. — Но получить два в одном я тоже не против.       И опять его низкий довольный смешок.       — Только попробовать. Не больше, — нарочито строго произнесла Като.       — Я всего разок укушу. Ты же меня знаешь.       А девушка знала, именно поэтому скривила губы, когда после одного укуса от ее своеобразного ужина остался лишь кусочек булки. Смазанный поцелуй тронул скулу в качестве извинения, в котором чувствовалось больше забавы, чем искренности, завидев эти набитые едой щеки. Вдобавок, Тоджи похлопал Като по бедру, как бы подбадривая и говоря, мол, не обижайся. Закинув в рот остатки, Аяме поудобнее устроилась в кресле, немного сползая вниз по спинке.       — Согрелась? — спросил мужчин, не прекращая массировать бедро.       Он чувствовал подушечками пальцев, как постепенно росла температура ее тела, однако не был уверен в собственных ощущениях. Кивок его убедил. Движения грубой ладони прибавили в смелости, и несколько пальцев при каждом сжатии начали захватывать кожу со внутренней стороны бедра. Реакции от девушки не последовало, подобные касания были в порядке вещей и обычно дальше не заходили. Во всяком случае, во время езды. Короткие ногти щекотливо почесывали ногу, а затем сминали ее, и так по кругу, совершая этот незамысловатый ритуал для радости и успокоения души.       За стеклом ночной мрак пожирал оставшиеся в живых редкие огоньки света. Они мчались в кромешной тьме, освещенном лишь фарами. Маршрут предстоял неблизкий, на пару часов, если не дольше, однако с каждой проведенной в дороге минуте Фушигуро убеждался в своем спонтанном решении все больше и больше. И вместе с приятным чувством комфорта в мозгах копошилось самобичевание по тому, насколько он был полнейшим идиотом, не поддавшись раньше на такую авантюру. Рабочие дни, дотемна заставлявшие мужчину возиться с автомобилями, вызывали глупые опасения того, что за рулем машины Тоджи не выдержит и минуты в свой законный выходной.       Реальность же разбивала этот наивный страх вдребезги. Он наслаждался размеренным ревом двигателя, мягким и глубоким голосом из магнитолы и ощущением теплой кожи под ладонью, которую отрывал только в случае смены передачи. Для полного блаженства не хватало лишь прикрыть глаза и вздремнуть, чем и занималась девушка. Не желая перебивать сон Като разговорами, мужчина занял рот жвачкой.       Фушигуро продолжал поглаживать бедро ласково и любовно. Голова его медленно качалась из стороны в сторону в такт неспешной музыке. Все заботы и тревоги уходили на задний план, давая прочувствовать момент сполна. До сладостного трепета в груди, до легкого покалывания в пальцах. Стрелка на спидометре выровнялась вместе с душевным спокойствием мужчины. Автомобиль уже не рвался вперед, избегал опасных маневров и не наращивал скорость. Он мягко плыл по трассе, растворяясь в темноте и становясь с умиротворением ночи единым целым. Подобно кораблю в бескрайнем космосе, Тоджи нес их к звездному морю. Туда, где их не тронет ни одна живая душа. Где тихий шум воды будет ласкать только их тела и уши.       Развилка за развилкой, указатель за указателем, и взору предстали первые обрывки набережной, что до сих пор скрывалась вдали за непроходимым строем деревьев. Воображение подкидывало предвкушение от прохладного песка, в котором утопают босые ноги, и мирных волн, уснувших поверх толщи воды. Не доезжая до прибрежного города, Фушигуро свернул с главной дороги и поехал в ином направлении. Проснувшаяся к тому времени Като неуверенно поинтересовалась, куда он поехал.       — Увидишь, тебе понравится.       И замолчал, не реагируя ни на один последующий вопрос. Ему было крайне важно сохранить интригу до последнего, а в памяти прокрутить обрывки такого далекого, но приятного прошлого при виде знакомых мест.       С каждым поворотом дороги становились все хуже, пока в один момент и вовсе не лишились асфальта. Они проехали деревенскую глубинку и въехали в лес. Аяме с небольшой тревогой разглядывала торчавшие из толстых стволов ветки, скрюченные и рисовавшие в бурной фантазии девушки пугавший фигуры. Редкие отблески луны, что пробирались сквозь лесную гущу, открывали взор на пышную россыпь кустарников и переплетений буйной, дикой растительности.       В машине чуть трясло и укачивало из-за ям на протоптанной за много лет шинами дороге. Было видно, что хоть ездили здесь не часто, но стабильно, не давая тропинке порасти высокой травой. Очередная развилка, и недолгий путь привел к маленькой полянке, куда завернул Тоджи и заглушил мотор.       — Приехали. Выпрыгивай.       Тот покосившийся взгляд, в сию секунду направленный на него исподлобья, вызвал резвый хохот. Не тратя драгоценное время на пустые речи, мужчина вышел из салона, прихватил с заднего сиденья все вещи и, заблокировав автомобиль, повел Като под руку по одному лишь ему известной дороге. Девушка могла бы с уверенность забеспокоиться о здравом сознании Фушигуро, не уловил чуткий нос аромат соленой воды в воздухе, просачивавшийся даже вглубь густого лесного массива.       Путаясь в продиравшихся на поверхность корнях, Аяме едва поспевала за Тоджи, что шел уверенно, словно бывал здесь далеко не раз. Даже неся на плечах весь багаж, двигался он куда быстрее, чем спотыкавшаяся девчушка. Пару раз ветви кустов больно хлестнули ее по оголенным ногам, заставляя скривиться и зашипеть.       — Ты уверен, что это удобное место? Пока мне хочется только свалить отсюда куда подальше, — бубнила под нос Като, однако скорости не убавляла.       — Мы почти пришли, — повторял снова и снова Фушигуро, поглядывая за спину и проверяя состояние спутницы.       Лицо ее было недовольным, но дальше ворчания пока дело не зашло. Это был хороший знак для мужчины. Значит, впечатление от увиденного не сильно подпортиться из-за небольшой пешей прогулки.       В какой-то момент Тоджи остановился и отошел слегка в сторону, придерживая нависшую над тропой крону дерева и давая Аяме ступить дальше. Он подмигнул и кивнул вперед, приглашая ее первой увидеть то, что сам всю поездку хранил в секрете.       Девушка чуть пригнулась, чтобы не запутаться волосами в листве, и сделала шаг. Первым, на что бросилось ее внимание, был не завораживавший вид природы или раскатистого неба. Нет. Первым было чувство ребяческого восторга, когда ступни коснулись мягкого светлого песка. Даже в обуви ощущалось, как миллионы мелких крупиц разъезжались под тяжестью нарочито медленно, давая насладиться моментом утопания в нем.       Тоджи усмехнулся, заметив, как Аяме замерла.       — Выше глянь.       Последовав указу, Като подняла взгляд с ног и заворожено приоткрыла рот. Представшее зрелище не походило ни на что другое, чему удивлялась девушка ранее. Это было нечто совершенно иное, необъяснимо прекрасное и сложное для понимания всего масштаба красоты. Вряд ли бы она смогла подобрать нужные слова, чтобы описать увиденное в той мере, в которой чувствовала мельчайшими фибрами души. Ей словно довелось раскрыть тайну мира, спрятанную от посторонних глаз.       На сплошь черном полотне мерцали волны разноцветных звезд. Они создавали образ широкой полосы, что простиралась вдоль ночного неба, разрезая его пополам. А из этого разрыва сыпалось все больше и больше белых огней, вплетавшихся в невидимые нити звездного моря и создававших подобия волн. Немного погодя Аяме представила на их месте извилистые горные хребты, усыпанные белоснежным махровым одеялом, и образ в глазах ее засиял еще ярче.       Легкий толчок в плечо пригласил двигаться дальше. И девушка пошла, не отрывая взгляд от раскрывшегося перед ней космического величия далеких и загадочных небесных тел. Пляж оказался пустым, лишенным всякого человеческого вмешательства и привычных ему удобств. Лишь единение с природой и отголоски цивилизации в виде протоптанной дорожки. Фушигуро скинул вещи на песок и расстелил плед, снимая возле него обувь. Невольный шумный выдох сорвался с его приоткрытых губ, когда уставшие ноги соприкоснулись с прохладным песком. Он прикрыл глаза и встал неподвижно, задержавшись руками на резинке спортивных штанов.       — Ты чего застыл? — издала смешок девчушка, отбрасывая кроссовки.       Вместо слов послышался тяжелый выдох и невнятный жест ладонью, очевидно намекавший дать несколько минут насладиться долгожданным единением с природой. Тишиной Като одарила его ровно на столько, сколько у нее заняло времени достать из рюкзака полотенца и беспроводную колонку. Затем с нее слетела чуть помятая юбка, пара белых носочков и кофта, открывая взгляду изгибы тела.       — И в чем мне плавать вместо купальника, умник?       Тоджи не повел и ухом на вопрос, продолжив налаживать душевное спокойствие, вслушиваясь в шелест пышных крон и шум прибрежных покатых волн. За ласковым шепотом моря он совсем не расслышал босую поступь, что приближалась к нему по сыроватому песку. Ощущение чужой ладони, пробравшейся под одежду, заставили плечи Фушигуро слегка дернуться, однако последовавшее за холодными пальцами нежное поглаживание от пупка до границы пояса отозвалось приятным покалыванием в каждой клеточке тела. Девичья рука приостановилась на резинке штанов, чуть оттянув и шлепнув ей по твердому животу. Довольная ухмылка промелькнула на лице мужчины.       Аяме повернулась к нему спиной, убирая волосы на бок. В объяснениях Тоджи не нуждался. Едва почувствовав прикосновение ягодиц к своим бедрам, он протянул ладони вперед, сжимая тонкие плечи и поддевая бретельки лифчика большими пальцами, чтобы они скалились по мягкой коже. Благодаря ловким движением пальцев следом упал и бюстгальтер, отчего грудь немного опустилась, лишившись поддержки.       — Я дам тебе свою футболку.       Фушигуро присел у рюкзака, пытаясь найти в нем припасенную ради этой цели вещицу. Склонившаяся за его спиной девушка с интересом наблюдала за попытками в темноте что-то отыскать, после чего с нотками озорства прошептала на ухо:       — Кто последним войдет в воду, тот исполняет желание победителя.       В следующий момент снятые трусики уже висели на плече мужчины, а по влажному песку неслись босые ноги. Тоджи закатил глаза с нескрываемой улыбкой, принимая нечестный вызов. Наспех он стянул спортивные штаны и кинул у пледа. Кофта с майкой были отброшены по пути к морю, про оставшееся на нем нижнее белье разум мужчины, не желавшим проигрывать даже в шуточном соревновании, попросту забыл.       Хватило всего доли секунды, чтобы он перешел на бег, стремительно настигая обнаженный силуэт. Фушигуро догнал ее близ самой кромки воды. Не сбавляя скорости, он на ходу обхватил Като рукой за талию и потянул вглубь, закрывая ее лицо ладонью и ныряя с разгона. Его крепкая хватка удерживала девчушку у широкой груди, не давая запаниковать и пойти ко дну. Не прошло и пары мгновений, как мужчина встал на ноги, вытягивая за собой девчушку на поверхность. Копна ее черных волос обвила шею и плечи Тоджи, словно щупальца подводного чудища, так и норовившего затянуть его обратно в пучину.       В его руки вцепились девичьи пальцы. Глаза напротив раскрылись в немом удивлении. Предотвращая очевидный поток ругательств в свою сторону, мужчина накрыл чужие губы, только распахнувшиеся для громкого возгласа. Теплота желанного тела смешивалась с соленой прохладой, создавая взрыв во всех органах чувств, яростно вынуждая сознанию отключиться и упасть с головой в ощущения так же резко, как в ночные воды летнего моря.       Когда ладонь Аяме скользнула от раскатистых плеч на шею и надавила двумя пальцами, Фушигуро сразу отстранился, понимая намек о нехватке воздуха. Его самодовольная улыбка не могла не вылезти, стоило недовольному лицу спутницы скривиться еще сильнее.       — Идиот, — толчок в плечо вызвал лишь беззлобный смешок.       — Ты сама начала, — хмыкнул мужчина, ничуть не признавая собственной вины. — Тебе следовало хотя бы предупредить меня о правилах раньше, чем твой голый зад понесся в воду.       — Тогда бы я не выиграла, ты ведь быстрее.       — В таком случае, на этот раз я предлагаю ничью, — хохотнул по-доброму Тоджи и убрал длинную мокрую прядь волос с лица Като. — Но с тебя массаж. Устроит?       Грубая ладонь прижалась к щеке, стирая соленую влагу и предоставляя место для краткого, но пылкого поцелуя. Потертые костяшки пальцев слегка щипало от воды, но их всячески старались игнорировать в столь трепетный момент. Получив одобрение в виде кивка, Фушигуро прикоснулся губами ко лбу девушки. Из-за разницы в росте ее грудь была скрыта под водной гладью, в которой отражалось звездное небо. Россыпь мерцавших огоньков играла на мелких волнах, изредка нарушавших покой. Они переливались произвольно и создавали неповторимый узор, посреди которого взор мужчины запечатлел Аяме. В глазах Тоджи она походила на загадочную нимфу, что черпала в ладошки море, и в кусочке того моря держала простиравшееся над их головами небо. Стоило ей развести руки, как звезды падали в черный омут, где вновь из них ткали волшебное блестящее кружево.       — Ты очаровательна, — шептал Фушигуро куда-то в мокрую макушку, подхватив Като под ягодицы и подняв на весу.       Послышался плеск воды, и непроглядная пелена, прятавшая от глаз то заветное, расступилась, обнажая небольшую упругую грудь. Беспорядочные, хаотичные поцелуи сыпались на плечи и шею девушки со всей любовью и нежностью, которую только мог Тоджи передать касаниями. За него дела всегда говорили лучше слов. Привыкла к подобному образу жизни Аяме не сразу, поначалу теряясь в домыслах и попытках выпытать нужные слова, однако со временем и опытом пришло осознание того, насколько много мужчина говорил с ней через действия. Иногда незаметные, неуловимые, но столь наполненные теми трепетными чувствами, которые расцветали в его молчаливой душе.       Рядом с Фушигуро девушка училась слышать тишину, понимать ее немой шепот не ушами, а взглядом. Кожей. Всем своим нутром. Она внимательно запоминала важные уроки и невольно перенимала привычки. Говорила молча. Говорила переплетением рук за шеей Тоджи. Говорила учащенным дыханием, при каждом затяжном вдохе касаясь ореолами сосков его твердой груди. Их беззвучная беседа сливалась в единой целое с шумом прохладных волн, треском тенистых ветвей и дуновением теплого ветра.       Одна из мужских ладоней устремилась выше, скользя меж причудливых завитков длинных волос, прилипших к изгибам. С особенной бережностью его пальцы стирали те узоры, отодвигая черные пряди в стороны и открывая вид на влажную кожу. Она манила припасть к ней, и Фушигуро не мог противиться зову, накрывая губами ключицы. Сладость тела и соленость морской воды вызывали жажду, утолить которую мужчине никак не удавалось. То был порочный круг, в котором чем сильнее он чувствовал на языке пьянящий тягучий жар, тем больше морская влага сушила его уста. Хотелось прокусить этой запретный плод, впиться зубами в приторную мякоть. Раз и навсегда избавиться от жажды. Вот только девушка в руках была слишком ценна для Тоджи. Потому поцелуи он зализывал, не давая клыкам сомкнуться на светлой коже и оставить болезненные метки.       — Замерзла? — прошептал на ухо Фушигуро, прижимая объемные бедра под водой ближе к себе.       — Совсем нет.       — Врать нехорошо, — промычал мужчина в девичью шею, склонившись ниже и вновь почувствовав затвердевшие соски Като собственной грудью.       Он закружил ее, создавая вокруг мелкую рябь. Звезды задрожали и затряслись на гладкой поверхности, растворяясь в непроглядной черноте. Ветер хлестнул по мокрым плечам, заставив поежиться. Тоджи опустил их обоих в воду по шею, чтобы укрыть от резкой прохлады. Теперь отражение неба плясало на лице девчушки, напоминая россыпь волшебных родинок или веснушек, что светились по своей магической природе.       И Фушигуро целовал каждую. Трепетно. Нежно. Едва касаясь солеными губами чужих щек. Он зарывался носом в изгиб шеи и вдыхал полной грудью морской бриз вперемешку с ароматом родного тела, сходя с ума от избытка ощущений. Его уставший и изнуренный тяжелой работой организм требовал отдыха, а душа умоляла о большем. Чтобы задохнуться. Чтобы слететь с катушек и не чувствовать ничего, кроме возжелания и истинного блаженства.       — Я принесу полотенца.       Кольцо из объятий раскрылось, предоставляя Аяме полную свободу. Море в тот же миг окружило ее силуэт, перенимая главенство и одаривая теплотой до тех пор, пока Тоджи не вернется. Девушка проплыла небольшое расстояние вдоль берега и взглянула вверх. Небо все также нависало мерцавшим куполом, завораживая и приковывая взгляды. Оно было схоже с перевернутым океаном, которое плыло над головами и баюкало миллионы звезд в своих покатых волнах. Столь тихих, что разглядеть их движение можно было разве что непрерывно наблюдая за ними всю ночь напролет.       Голос Фушигуро раздался как гром среди ясного неба. Он жестом подзывал к себе, зайдя в воду по колено. Като хохотнула: мужчина с вытянутым полотенцем перед собой походил на матадора, пытавшегося спровоцировать быка на рывок. Чувствуя подкрадывавшийся к коже холодок, девчушка все-таки пошла в сторону берега. С каждым ее шагом морская гладь расступалась сильнее, напоследок оставляя в каплях воды, обрамивших плавные контуры, мерцавшие созвездия, что украшали округлые бедра и опущенные плечи. В свете луны они сияли еще ярче, пока мужчина не укрыл их под большим махровым полотенцем, с заботой втирая звезды в мягкую кожу.       — Согрелась? — шептал Тоджи в темную макушку, попутно высушивая сырые пряди настолько, насколько это было возможно.       На его голове висело такое же полотенце, небрежно свисавшее с капавших волос. Как только Аяме более-менее высохла, он принялся вытираться и сам, по пути к пледу подбирая с песка брошенную одежду. Вылетевшие из кармана штанов сигареты за ним подняла девушка, возвращая владельцу. Они не спеша притопали к вещам: Като сильнее завернулась в полотенце, пока мужчина переодевал промокшие боксеры в плавки, которые так и не пригодились. Завидев это, девичьи губы изогнулись в усмешке. Она потянулась к лежавшей на пледе колонке и включила ее. Заиграл уже знакомый мотив блюза, размеренный и неторопливый. Женский голос пел томно, сплетаясь со звучанием гитары и пианино на заднем фоне.       Полотенце, потеряв хватку, скатилось по мягким формам и упало под ноги. Фушигуро с прищуром взглянул на Аяме, но та не соизволила произнести и пары слов. Вместо этого она переступила вещи и плавным жестом потянула мужчину за запястье встать за ней. Крепкие ладони мигом опустились на оголенные бедра, помогая покачиваться им в неспешный такт музыки. Тоджи прижимался ближе, впечатывался в ее спину собственной грудью и держал девушку поперек талии, не давая отстраниться.       Так, чтобы кожа к коже. Так, чтобы чувствовать, как часто билось сердце Като от банальных прикосновений. Это, безусловно, льстило Фушигуро, отчего он довольно потирался щекой об ее макушку и вдыхал смесь шампуня и моря, оставшуюся в длинных черных волосах. Вот бы задержаться здесь подольше, провести хотя бы на одну ночь дольше, забыть о мирских проблемах и заботах. Пропасть. Раствориться в соленой воде и сыром песке, прилипавшем к ступням. Мужчина утробно промычал в поджатые губы, проведя кончиком носа вдоль чужого затылка.       Песня сменилась на более оживленную, и Като намеревалась шагнуть вперед, чтобы переключить ее, однако цепкая хватка не дала сдвинуться с места. Тоджи лишь сильнее обвил руками податливое тело и пустился в путешествие по его пленительным изгибам. Одна ладонь легла на грудь, с осторожностью сжимая ее, а вторая же медленно подкрадывалась к внутренней части бедра. Короткая пластина ногтей чуть царапала нежную кожу, но не оставляла следов, большим пальцем заглаживая и массируя чувствительные места.       Аяме издала резкий, тихий выдох, и на лице мужчины расплылась улыбка. Он спрятал ее среди чужих длинных прядей, наслаждаясь ощущением нараставшей пульсации. Ему не пришлось даже касаться кончиками пальцев: она чувствовалась на расстоянии и манила, порывала действовать активнее, смелее. Желание Като было столь нескрытым и очевидным, что вызывало искреннюю радость и намерение подшутить.       Пальцы Фушигуро усилили хватку, сжимая внутреннюю часть всей пятерней. Она блуждала вокруг напористо, нагло и слегка по-собственнически, но так и не добиралась до цели, заставляя девушку всякий раз разочарованно дергаться, пока, в конце концов, Аяме с наигранным возмущением и укором не протянула имя мужчины.       — Ты ведь не забыла, что с тебя еще массаж? — с откровенной издевкой проговорил на ушко Тоджи.       — А потом его сделать нельзя?       Като почувствовала плечом, как собеседник отрицательно покачал головой, и закатила глаза.       — Ни стыда, ни совести, — фыркнула девчушка, вскинув руки.       — Спешу тебе напомнить, что это не я сверкал голой задницей на весь пляж, — с ухмылкой проговорил Фушигуро, расслабляя хватку и плюхаясь на край пледа.       Он с ехидством взглянул наверх, где над ним все еще нависала Аяме.       — И только вот не ври, что тебе не понравилось.       — Даже заикнуться не посмею, — хихикнул мужчина и легонько шлепнул девушку по ягодице, пока та отряхивала песок со ступней.       Като ступила на плед и зашла Тоджи за спину, опустившись на колени для более-менее одинаковой высоты. Ее утонченные пальцы легли на широкие плечи, пышавшие жаром даже после прохладной морской воды. Мышцы, привыкшие к тяжелым нагрузкам, по привычке находились в напряжении и посреди отдыха, не давая в полной мере помассировать натруженные руки.       — Выдохни, — с оттенком строгости в голосе сказала девчушка, постучав кулаками по плечам. — Давай, ну же.       Что-что, а подобные практики Фушигуро недолюбливал, весь заведомо трепетный, интимный процесс превращался в прием у врача-самоучки, которая начиталась непонятно чего в интернете и теперь отрабатывала на мужчине сомнительные приемы. Однако он послушно сделал глубокий вдох и выпустил весь воздух из легких, закатывая глаза и цокая языком. Благо, Аяме этого не услышала, иначе бы вновь стала читать лекции о том, насколько плохо работа сказывалась на Тоджи, и что уже давно пора было найти нечто поспокойнее и полезнее для здоровья.       Речи ее, впрочем, были по делу, вот только принимать их давалось крайне тяжело, ведь сдавать позиции и мириться с тем, что силенок и выносливости с годами поубавилось, Фушигуро не желал. Он скорее удавился бы собственной гордостью, чем признал это.       Девушка неторопливо подняла правую руку мужчины за локоть и слегка отвела назад, надавливая пальцами под лопаткой аккуратно и не спеша проходясь тщательными движениями у контура кости. То же самое она проделала и со второй рукой, разрабатывая забившиеся рядом мышцы. И чем дольше Като колдовала над больной спиной, массажируя то шею, то плечи, тем сильнее затухало еще недавно бурлившее возбуждение обоих. Сознание переключалось на окружающую обстановку: на невесомые поглаживания ветра, на блестевшее в свете луны и звезд море, на лившийся из колонки мелодичный и убаюкивающий мотив.       — Откуда ты вообще узнал об этом месте? — прервала долгую тишину Аяме, не переставая растирать застоявшиеся мышцы.       — Да так, — ухмыльнулся Тоджи. — Юность вспомнил. Мы сюда компанией из универа приезжали тусоваться вместо занятий, ну… пока меня не отчислили.       На последних словах раздался легкий смешок. Казалось, с тех времен прошла вечность, и в тот же момент это будто происходило вчера. Вон там, чуть пройдя в заросли и поднявшись на земляную возвышенность, парни с разбега прыгали в море. Со взрослыми мозгами Фушигуро не полез бы туда ни в жизнь, ведь берег был пологим, и оставалось загадкой, как при подобных выкрутасах никто из приятелей не остался с отбитым задом и переломанными ногами. Неподалеку от воды они частенько разводили костер, на котором жарили купленные в магазине заготовки. Там же стелились на ночлег, не брезгуя спать на голом песке, накрывшись сырым полотенцем.       Что было тогда в головах у беззаботных парней, Тоджи уже вспомнить не мог, однако ту недолгую, но яркую студенческую пору вспоминал с теплом. И как же грело душу вернуться сюда возмужавшим мужчиной и запечатлеть, как вид ничуть не изменился. Дикий пляж не облюбовали назойливые туристы, не добрались сюда и застройщики. Природа оставалась чистой и нетронутой, во всей своей невероятной красоте и пьянящем звучании.       За воспоминаниями былой молодости Фушигуро не сразу почувствовал, как массирование плеч сменилось на ласковые поглаживания торса и поцелуи в мокрый затылок. Уголки губ изогнулись в улыбке. Он накрыл чужие ладони своими, прижав их к горячей коже. Потянувшись из стороны в сторону, Тоджи с облегчением выдохнул: назойливая боль в спине уменьшилась и дышать стало действительно проще. Стоило отдать девчушке должное.       Одну из чужих рук, покоившуюся на его животе, мужчина поднес к губам и оставил на костяшках едва ощутимый поцелуй. Следующий оказался чуть выше, щекотно касаясь запястья, отчего Като рефлекторно поджала пальчики и одернула их. Фушигуро повернулся к ней лицом, налаживая зрительный контакт и вызывая под кожей приятное покалывание. Даже стоя на коленях, он возвышался над девушкой подобно могучей скале, загораживая лунный свет и спящее море. Его рука обхватила девичье бедро и слегка толкнула назад, заставив Аяме задом приземлиться на плед. Сердце забилось сильнее. Тоджи сохранял молчание, и оттого предвкушение возрастало снова. Оно трепыхалось в груди, ускоряло несущийся поток крови, разогревая каждую клеточку тела.       Хватка крепчала и недвусмысленно говорила сама за себя. Последним звоночком стал момент, когда Фушигуро аккуратно пристроил ладони под коленями девушки и развел их в стороны, подползая ближе.       — Тоджи, — приподнявшись на локтях, Като немного замялась. Ей было неловко в разгар событий напомнить о такой мелочи, про которую сама едва не забыла. — Презервативы…       Мужчина игриво ухмыльнулся. Не меняя позы, он потянулся через лежавшую под ним девчушку к рюкзаку. Немного погодя, на пледе уже лежала нераспакованная пачка и влажные салфетки.       — Ты ведь знаешь, я запасливый, — произнес Фушигуро, нависнув над Аяме и хохотнув ей в шею, после чего зарываясь носом в длинные влажные волосы. Они не переставали пахнуть его шампунем и морем.       На фоне томной блюзовой композиции и шепота нависших древесных крон слух Тоджи ласкали судорожные вздохи, подсказывая верный курс. Не то что бы его ладони впервые блуждали по мягким контурам, однако всегда было занятно попробовать нечто новое: где-то чуть сильнее сжать нежную кожу, где-то, наоборот, пригладить и заботливо зализать чувствительные места, которых случайно касались островатые резцы. И открытия эти всегда сопровождались мелкой дрожью, что ощущал мужчина под кончиками пальцев. Своеобразный диалог образовывался на доверии и осторожности. Хоть руки Фушигуро были грубы и приучены к физической работе, любимое тело он ласкал с бережностью и благоговением. Очерчивал его фактурные контуры широкими ладонями, проводил кончиком носа от пупка по ложбинке меж грудей, вдыхая дурманивший аромат до отказа легких, а затем спускался обратно россыпью из поцелуев.       Аяме под ним плавилась. Таяла от жарких прикосновений и выгибалась навстречу губам, желая заполучить больше. А Тоджи лишь усмехался столь абсолютной податливости, но не мог не вознаградить девушку. Впивался пальцами в пышные бедра, дергал на себя и поочередно накрывал горячим ртом набухшие соски, вызывая чересчур резкий вдох сверху. Като потеряла опору под собой из-за разъезжавшихся локтей и упала на плед, только раззадорив мужчину. Он льнул ближе, не давая шанса на отступление, кромкой зубов касался твердых алевших бусин и этим добивался заветных первых постанываний. Негромких, частично терявшихся в поджатых губах и, тем не менее, столь значимых. Они помогали страсти завладеть разумом, дать волю истинному и желанному.       Теряясь в ощущениях, Аяме двигалась на зов касаний, нежилась в любящих руках и отдавала всю себя. Ее колени расходились шире, давая Фушигуро плотнее прижаться к ней и ощутить нараставшее под тканью плавок возбуждение. На малейшие ласки девушка подмахивала бедрами невольно, будто умелые поглаживания вызывали в теле разряд тока. Чувствуя промежностью ритмичные движения, Тоджи нарочно впивался стальной хваткой в ягодицы, не давая извиваться под ним.       — Не торопись, милая, — протяжно шептал мужчина в шею Като, отчего та заходилась жалостливым хныканьем.       Ее тонкие пальцы сжимались на мускулистых плечах и требовали приступить к главному, пока Фушигуро по-доброму, но не без издевки, успокаивал девчушку более легкими поглаживаниями в районе живота и ребер. Откровенно говоря, ему самому срывало крышу лишь от одного прекрасного вида, что открывался перед ним в сумраке ночи. Сердце билось о грудную клетку подобно молоту о наковальню, а по телу пробегали множественные импульсы, подбивавшие распрощаться с остатками трезвости. Тоджи держался по одной-единственной причине, которую ласково на ушко проговорил Аяме:       — Ты пока не совсем готова.       Для убедительности слов его ладонь проскользнула вниз к чужим ногам и огладила нежную кожу половых губ. Этот жест заставил девичьи бедра на мгновение вздрогнуть. Мужчина поднял руку и показательно развел пальцы, делая акцент на том, что смазки было еще недостаточно, так как протянутые между его фаланг вязкие нити сразу обрывались при натяжении. Като на подобный аргумент в недовольстве свела брови к переносице.       — Ну, мы ведь не хотим неприятностей, — с улыбкой добавил Фушигуро и, вытерев блестевшую жидкость о свою ногу, вновь прильнул губами к чужой шее. — Подожди чуть-чуть.       Он мягко выцеловывал острый подбородок, пока касаниями дальше блуждал по впалому животу. Кончики пальцев рисовали на шелковой коже причудливые невидимые узоры, сакральный смысл которых был понятен одному мужчине. Потаенный ритуал на возжеланном теле творил если не запретную магию, то точно волшебство во плоти, завораживая сознание Като и расслабляя ее под чуткими ласками. Тоджи усмирял ее нетерпеливость до тех пор, пока не ощутил собственными бедрами, как колени, что ранее с усилием упирались в его бока, наконец, перестали удерживать их в своеобразных тисках и раздвинулись шире, а девичьи пальчики на ногах съехали с пледа и теперь утопали в прохладном песке.       Бережно отстранившись от Аяме, мужчина еще раз с нескрываемым удовольствием оглядел чарующую картину женской красоты и изящества. Столь неземная и притягательная, она покоилась в его руках и жаждала услады. В ее черной радужке отражались звезды, но они и близко не шли ни в какое сравнение с той космической бездной, в которую Фушигуро нырял с головой, смотря в пленительные глаза. Он не разрывал зрительного контакта, когда отрывал пленку на пачке презервативов. Не опускал взор, когда приспускал плавки и раскатывал по члену влажный от смазки латекс. Не смел моргнуть, когда при его первом мягком толчке бедрами девичья грудь поднялась, а с распахнутых губ слетел протяжный, но едва различимый стон. Тоджи словил его ртом, ухмыльнувшись и выдохнув через нос, тем самым щекотнув чужую щеку.       — Я буду аккуратен, не волнуйся, — успокаивающе прошептал мужчина в ямку между ключицами.       Низкий размеренный голос окутывал Като наравне с мощными, натруженными руками, создавая вокруг надежную крепость. Объятия Фушигуро укрывали родное и драгоценное от ревнивой луны, которая тусклым светом словно пыталась обжечь мягкую кожу, однако ее свечение лишь переливалось на утонченных изгибах подобно всплескам прибрежных волн. Аяме была для мужчины морем. Ласковым и теплым. И Тоджи добровольно погружался в него все глубже и глубже, разводя податливые ноги и прижимаясь бедрами вплотную, совершенно не боясь задохнуться в обрушившейся пучине. Губы его припадали между небольших грудей, вдыхая спасительный кислород жадно и напористо, пока подушечки пальцев до белых отметин впивались в объемные ягодицы, позволяя двигаться плавно и бережно.       Одаривая поцелуями желанный силуэт, Фушигуро, все еще придерживая бедра, потянулся ладонью в сторону, наощупь находя свою кофту. Он быстро скрутил ее и, приподняв зад девушки, подсунул вниз сверток одежды. Угол проникновения сменился всего на чуть-чуть, однако и этого хватило, чтобы в следующий момент Като резко схватилась пальцами за покатые плечи, слегка продавливая ногти в кожу. Тоджи замедлился и приподнял голову, вновь налаживая зрительный контакт. Убедившись, что все в порядке, мужчина тихо хохотнул в изгиб открытой шеи и стал постепенно наращивать темп.       Толчки становились размашистее и интенсивнее, гуляя на грани с агрессивными замашками. Не до боли, но ярких приливов наслаждения по всему телу. Они вспыхивали неожиданно, сбивали дыхание, затуманивали зрение и разум, вызывая головокружение. Зажмурив глаза, девушка крепче вцепилась в широкую спину и с каждым движением Фушигуро оставляла все больше краснеющих полос вдоль позвоночника. Тоджи чертыхнулся, только сейчас оценив новый маникюр Аяме. Видимо, в этот раз она сходила на наращивание.       — Помягче, милая, — бормотал мужчина вперемешку со смазанными поцелуями под ключицами. — Иначе мне придется спать на животе ближайшие пару дней.       Ответа от Като не последовало, однако ладони с усилием переползли на затылок, зарываясь в густые волосы и сжимая их в кулаке всякий раз, стоило Фушигуро войти до основания. Беспорядочные импульсы сводили с ума, заполоняя голову и штурмом захватывая тело. Хватка на девичьей заднице вмиг усилилась, а дыхание резко участилось. Тоджи ощущал приближавшуюся кульминацию, хоть и пытался всячески ее оттянуть: переключал внимание на орнамент пледа, вспоминал о запарах на работе и паршивом по характеру начальстве. Без толку. Млевшее от его прикосновений создание затмевало мысли сильнее, напрочь перечеркивая попытки продлить блаженство на лишние несколько минут.       Финальный стон Фушигуро растворился в ласковом и теплом море, что нежными руками обвило его плечи и ободряюще огладило взмокший загривок. Он дышал загнанно, из последних сил припадая губами к ходившей ходуном упругой груди в надежде вдохнуть глоток живительного кислорода. Искал широко раскрытым ртом источник жизни. Зализывал горячим языком хаотичные касания зубов на тонкой коже. Терялся в буйстве ощущений, до сих пор разрывавших его изнутри, пока спасительные ладони не притянули его за покрасневшие щеки наверх. Их прохлада, так контрастировавшая с бушевавшем в мужчине жаром, успокаивала воспаленный разум и приводила в чувство, а краткие поцелуи с искренней заботой сыпались на лицо Тоджи. Они касались его подбородка, скулы, кончика носа и напоследок приходили к высохшим от частого дыхания губам, оставляя на них аккуратную благодарность.       Обессиленно рухнув на Като, Фушигуро уткнулся носом в ее плечо, вдыхая солоноватый морской бриз, что был запечатлен на нежном теле. Он оперся на кулак у головы Аяме, переместив часть веса и не давая ей задохнуться под тяжестью. Мужчина раздраженно хмыкнул: будь он не настолько уставшим после рабочей недели, то, однозначно, не закончил бы так быстро. Удар по самолюбию заставил поджать пересохшие губы. Все еще находясь в девушке, Тоджи прекрасно чувствовал ритмичные сокращения мышц, оставшихся без разрядки. И хоть упрека в свой адрес он не получил, нутро не покидала навязчивая мысль о незаконченном деле.       Небрежно мазнув губами по чужой щеке, Фушигуро выпрямился и без спешки вытащил обмякший член. Ему потребовалось всего пара секунд, чтобы избавиться от презерватива и на скорую руку убрать салфетками беспорядок. Повисшее молчание привлекло Като, потому она приподнялась на локтях и с любопытством посматривала за действиями мужчины, не нарочно хохотнув от его серьезного вида. Попытку положить колени на бок для лучшего обзора Тоджи обрубил на корню, ребром поставив ладонь между ними.       — Я еще не закончил, — кратко прокомментировал он, тщательно вытирая каждый палец от малейшей грязи.       Такая подготовка лишь позабавила девушку, но останавливать загадочные приготовления она не стала. Наоборот, ее глаза с предвкушением наблюдали за махинациями и гадали, о чем свидетельствовала внезапная собранность и нахмуренные брови.       Жестом Фушигуро попросил Аяме подвинуться чуть дальше, чтобы самому забраться с коленями на плед. Он умостился у ног девушки на некотором расстоянии, сжимая хрупкие лодыжки и поднимая их вверх, чем вызвал смех и повышенный интерес к дальнейшим действиям. Грубые ладони принялись растирать мышцы, попутно разгоняя кровоток по еще возбужденному девичьему телу. Пятерня с нажимом проходилась от голени до ягодицы и массировала круговыми движениями бедра. Наслаждаясь приятными ощущениями, Като потянулась в разные стороны и прикрыла глаза, не смея прерывать такой неожиданный, но заботливый порыв. Усердные старания Тоджи привели к нагревшейся коже и полностью расслабленным мышцам ног.       Закончив с массажем, мужчина отряхнул чужие ступни друг о друга от прилипшего песка и надел на них белые носки, натягивая плотную ткань как можно выше. Следом Фушигуро опустил голову между растертых до красноты бедер и с ухмылкой произнес, указывая большим пальцем за спину:       — Закидывай ножки, милая.       — Да ты сегодня меня прямо балуешь, — не сдержав смешок, сказала Аяме и забросила ступни на широкие плечи.       Всего несколько мгновений отделяло девушку от чувства незабываемого и яркого. Настолько жаркого, что обжигало чувствительную кожу, а силуэт женского изящества заставляло изогнуться под новым углом. Одного лишь касания влажного языка было достаточно, чтобы до сих пор нежившиеся в прикосновениях бедра пронзил разряд тока. Они тут же устремились соединиться, но на их пути голова Тоджи выступала непроходимой преградой. Жалобный скулеж вырвался на эмоциях, а тело внизу толкнулось навстречу в немой просьбе продолжить ласки. Это льстило мужчине. Безумно. До одури соблазняюще. Возвышало чувство собственного достоинства до небес, на которые с широко распахнутыми глазами смотрела Като. И кто он был такой, чтобы не воспользоваться шансом доказать свои способности.       Крепкие ладони цепкой хваткой впились в фигурные ноги, намертво удерживая их у ушей, и тем самым, не давая девушке вилять задницей. Мокрый от слюны и смазки язык размашистым мазком прошелся вдоль малых губ, распределяя вязкую жидкость по всей вульве. Набухший от долгого и нисходившего возбуждения клитор требовал внимания, отчего Аяме не останавливала извиваться даже в мощных руках, сама тянулась пальцами вниз, но получала предупредительный шлепок по ладони. Фушигуро измывался над ней невыносимым ожиданием. Нарочно обходил стороной головку клитора, дразняще задевая ее лишь изредка, а на сыпавшиеся сверху просьбы вперемешку с угрозами не сдерживался от смешка, обдавая пульсировавшую промежность струей холодного воздуха.       От подобных стимуляций Като выгибалась в спине до потемнения в глазах. Девушка отчаянно искала, за что бы ухватиться, чтобы не провалиться в этот омут окончательно, судорожно теребя между пальцев узорчатый плед. Заприметив растерянные движения боковым зрением, Тоджи любезно взял чужое запястье и потянул на себя, давая руке опуститься за его макушку. Она мигом сжалась на копне жестких волос, вызывая у мужчины болезненные ощущения, которые он старательно проигнорировал и продолжил щедро вылизывать нежные складки.       Намокшие губы вплотную прижимались к клитору, втягивая его головку и аккуратно посасывая. Язык игрался с ней, то расхаживая вокруг, то ритмично поглаживая ее своим напряженным кончиком. Фушигуро не требовалось и поднимать головы, чтобы чувствовать, как Аяме подмахивала бедрами, или слышать ее сдавленные стоны, спрятанные под плотно прижатой ко рту ладони.       Желая услышать их в чистом виде, Тоджи ускорил темп, стимулируя чувствительный клитор не только языком, но и зубами с особой осторожностью. Такого девушка уже выдержать не смогла, зарываясь и второй рукой в темную макушку, с силой надавливая пальцами на чужой затылок. Появившаяся ухмылка на лице мужчины появилась так же быстро, как и исчезла, стоило слуху вместо сладостных и томных стонов услышать всхлипы. Он бросил взгляд на Като: вид слезившихся глаз и жалкие попытки произнести его имя надрывистым голосом отрезвили моментально.       — Прости, я немного увлекся, — с искренним сочувствием проговорил Фушигуро.       Поднеся ладонь к сочившемуся смазкой влагалищу, Тоджи смочил пару пальцев и слегка просунул их внутрь, принимаясь массировать круговыми движениями изнутри переднюю стенку. Губами он плотным кольцом накрыл клитор, с удовольствием смакуя буйство вкусов на языке. Смесь легкой сладости и отголосков морской соли взрывалась на рецепторах самым настоящим фейерверком. Не отвлекаясь ни на слезливые постанывания Аяме, ни на собственные ощущения, мужчина усердно ласкал чувствительные точки, наращивая темп и подводя девушку к пику.       Глаза Като блестели от слез из-за нахлынувших эмоций. Они были схожи с разрушительным потопом, уничтожавшим на своем пути все, что существовало вблизи береговой линии. Чувство настолько ужасное и невыносимое, насколько в то же мгновение прекрасное и желанное. Сложно было обратить его в словесную форму: его нужно было слышать ушами, ощущать кожей, уметь разглядеть в ночном небе, усыпанном неисчислимым количеством сияний.       И Аяме вдруг замерла, полностью затихнув. Да, именно так. Она чувствовала звездное и бескрайнее небо, когда тело прошибла молния, а Тоджи с жадностью впился в нее нутро губами, вбирая свое дорогое и родное до последней капли и ничуть не взирая на бедра, сжимавшиеся вокруг его головы до боли в мышцах. Он не давал Като сдвинуться с места, перебарывая ее тело и удерживая под собой, пока судороги в ногах не прекратились.       Спустя некоторое время девичьи бедра обессиленно раскрылись. Фушигуро заботливо снял с плеч ступни с поджатыми в носочках пальчиками и опустил на плед, придерживая их вместе рукой. Ласковые, чуткие поцелуи коснулись дрожавших коленок, успокаивая оголенные нервы. Уткнувшись лицом в предплечье, мужчина вытер следы смазки со щек и подбородка. Свободная ладонь притянула упаковку салфеток и бережно вытерла все еще немного набухшую вульву. Как только Тоджи закончил с уборкой, он лег на бок рядом с Като, прижимая ее к груди и укрывая обнаженную девушку своей кофтой.       В словах они не нуждались. Ни комплиментов, ни утешений. Только невесомые поцелуи в затылок, согревавшие на прохладном ветру объятия и молчаливое море, где на мягких волнах спали отражения миллиардов звезд. Звезд, которыми до сих пор были усыпаны бездонные глаза Аяме.