* * *
Госпожа Нин Гуан ушла раньше, оставив меня одну задыхаться на диване, а ещё стыдиться и думать, как мне вернуться домой с мокрыми штанами. Пришлось дождаться, когда в коридоре станет максимально тихо, и тогда я выскочила из комнаты. Мокрые штаны неприятно липли к бёдрам. Я забежала в туалет, чтобы снять мокрое бельё и хотя бы попытаться высушить штаны под сушилкой. Выходило плохо, но как уж было. Было всё равно поздно, потому мне надо было хотя бы добраться до своего рабочего места без привлечения внимания, взять вещи и поспешить домой. Повезло, что я была хотя бы на своей машине. Ехать в таком виде на общественном транспорте — стыд-то какой. И, приняв дома душ, я всё равно не могла отделаться от тех чувств, которые испытала на этом странном интервью. Последние моменты, когда госпожа Нин Гуан придавила меня своим телом, как её руки сжались на моём горле. Даже только при мыслях об этом мои щёки розовели, а на теле будто снова ощущались её прикосновения. Не помог даже отвлечься секс с Чайльдом. Я согласилась, только потому что он сильно хотел, но в то же время удовольствия мне это никакого не принесло. Самые приятные моменты — когда я вспоминала снова о госпоже Нин Гуан. С таким настроем оргазм всё равно нельзя было получить, да и мне казалось, что после того, до чего она довела моё тело сегодня, оно не было способно на это повторно. Но Чайльду особо дела до этого не было. Он только отлип и лёг на свою сторону кровати. Обычно мне приходилось самой проявить инициативу, чтобы он довёл дело до конца. Но тогда даже в мыслях и не появилось, я только повернулась на другой бок и постаралась заснуть. Правда, во сне я видела её улыбку и чувствовала давление на шее.* * *
Так прошло несколько дней (или даже неделя). Постепенно образ госпожи Нин Гуан начинал исчезать из моей головы. Я даже начинала думать, что это была лишь моя фантазия. Но, только когда я заканчивала статью по тем вопросам, которые успела задать госпоже Нин Гуан, мне на телефон пришло сообщение. «Кажется, мы тогда не закончили то твоё интервью. Как насчёт встретиться в менее формальной обстановке». Куда ещё неформальнее, чем то интервью, но в груди у меня всё затрепетало. Госпожа Нин Гуан прислала адрес. Только через поиск я поняла, что это ресторан. Честно говоря, в таких местах я редко бывала. У меня была возможность взять себя в руки и отказать, заблокировать контакт (а я ведь даже не давала ей свой) и жить дальше. Но трепет, воодушевление и разного рода возбуждение принудили меня согласиться. Пришлось отпроситься с работы, чтобы приехать домой и подготовиться. Душ, укладка, поиск хорошего платья. Почему-то я надеялась, что брюки в этой ситуации будут мешаться. Или мне хотелось этого и самой. Я давно не чувствовала такого воодушевления. Не помню, когда так придирчиво рассматривала себя в зеркале перед свиданиями с Чайльдом. Честно говоря, мы-то и на свидания в последний раз ходили очень давно. А госпожа Нин Гуан пусть и назвала это деловой встречей, но тогда бы ей не было смысла писать мне на личный номер. Я выбрала узкую короткую юбку, которую вообще-то когда-то даже пыталась надевать в офис, но её назвали слишком «вульгарной», и блузку без рукавов. Достаточно сдержано, но открыто… Не хотелось выглядеть, будто я слишком надеялась (а это было так). Прибыв на место вовремя, я мысленно похвалила себя за то, что решила накинуть поверх длинное пальто. Короткая юбка и открытая блузка действительно могли привлечь ненужное внимание. Да и мне пришлось немного постоять у фешенебельного ресторана, пока госпожа Нин Гуан не подъехала на своей машине класса люкс. Я не смогла сдержать слегка нервную улыбку, когда она вышла из машины. В отличие от первой нашей встречи, она уже была в чёрном полупрозрачном платье с большим вырезом на бедре, который открывал вид на её татуировку. Также на ней были туфли на высоком каблуке с металлическим острым носом. Почему-то, когда на асфальте раздался их стук, я вздрогнула. — Рада, что ты приняла моё предложение, — она улыбнулась и, подхватив меня под локоть, повела в ресторан. Можно было бы посчитать нас подружками, только от меня явно не исходило той же ауры богатства и уверенности, которая была у госпожи Нин Гуан. В ресторане мне предложили снять пальто. Когда официант унёс его, я, кажется, заметила, лёгкую ухмылку госпожи Нин Гуан. Даже это заставило меня покраснеть. Нас проводили до столика в конце зала. По ходу я рассматривала помещение. В настолько дорогом месте я никогда не была. Тихая музыка, снующие туда-сюда официанты с дорогими бутылками вина, люди в дорогих нарядах. Я будто попала в другой мир, мир, в котором могли крутиться деньги, которые я даже не могла себе вообразить. Пусть наш столик и не был у широкого окна, из которого открывался отличный вид, но он оказался почти что отделён от основной части зала. На самом деле, здесь в принципе было не так много столиков: даже прислушиваясь, невозможно было услышать о чём говорят соседи, в отличие от более дешёвых заведений. Мы сели на свои места. Нас с госпожой Нин Гуан разделял метр, но при этом она казалась слишком близко. Я чувствовала запах её парфюма, который вновь откинул меня в день нашего интервью. — Если ты не против, я сделаю заказ за двоих, — сказала она тоном, не допускающим возражений. Я только кивнула — вряд ли мне будут понятны хоть какие-то из названий, а от цен у меня скорее всего просто закружится голова. Пока госпожа Нин Гуан говорила с официантом, я продолжала рассматривать помещение, но, как только он ушёл, я снова посмотрела на неё. Сердце почему-то громко стучало, а низ живота тянуло в ожидании чего-то. — Так на чём мы остановились? — она задумчиво постучала ногтями по столу. — Ах да, на моих увлечениях. Я только кивнула, чувствуя, как кровь прилила к лицу (и не только). Госпожа Нин Гуан поставила локти на стол и свела пальцы перед собой. Казалось, сейчас она могла сказать что угодно, приказать, а я бы это исполнила, лишь бы добиться её расположения. — На самом деле я в принципе люблю коллекционировать разного рода диковинки. Игрушки — это только верхушка моих коллекций. Например, моей слабостью также являются туфли. Да, возможно, многие находят их неудобными, но в тоже время в моде они закрепились прекрасно. Сейчас для туфель разрабатываются сумасшедшие дизайны, иногда я не могу устоять, чтобы купить новую пару. Это было очень интересно и, как журналисту, мне нужно было бы об этом расспросить подробнее. Но в тот момент, когда я собиралась задать вопрос, я смогла выдавить только «ой» и замереть с приоткрытым ртом. Я почувствовала, как тот самый металлический носок туфли госпожи Нин Гуан коснулся моей ноги. Холодный и плотный, он обвёл мою икру и дошёл до изгиба колена. В то же время госпожа Нин Гуан выглядела всё так же непринуждённо, как тогда, когда доводила меня до оргазма своей секс-игрушкой. Она сделала заказ, когда подошёл официант, а после ощущение металла снова появилось на моей икре. — Будь паинькой, разведи ноги, — сказала она, прищурившись. Я послушалась. Тогда металл стукнул о мой стул, я поняла, что нога госпожи Нин Гуан стала прямо между моих ног. Я замерла в ожидании следующего указания. Госпожа Нин Гуан явно вновь замышляла какую-то игру. Только от мысли об этом по мне начинали бегать мурашки. Ведь помимо того, что змея вновь начинала оборачиваться вокруг меня кольцами, помимо меня, кролика, здесь ещё были другие наблюдатели, возможно, хищники, возможно, другая дичь. Никто вроде бы и не смотрел в нашу сторону, но я понимала, что, если я буду шуметь или поведу себя как-то слишком активно, это может привлечь ненужное внимание. От этого у меня перехватывало дыхание. Возможно, госпоже Нин Гуан и было не совсем удобно, но она этого не показывала. Наоборот, она, кажется, ещё больше выпрямила ногу, и я почувствовала, как каблук почти коснулся моей промежности. Я подвинулась ближе к краю своего стула, чтобы каблук действительно достал до нужного места. По улыбке госпожи Нин Гуан я поняла, что именно этого она и хотела. Она надавила через ткань, каблук проехал по ткани прямо между половых губ. Я резко выдохнула. В её действиях не было ласки, движения скорее причиняли боль, но я чувствовала, как напряжение, которое копилось с момента её сообщения на мой телефон, выливалось в возбуждение, в чувствительность клитора и выделение смазки. Я сильнее оперлась руками на стол. То было мучение. Госпожа Нин Гуан продолжала давить каблуком, гладить, если возможно было так сказать, особенно сильно задевать клитор через ткань. Вот только этого было недостаточно. Да, ткань непристойно намокла, да, прикосновения больше дразнили, чем приносили настоящие ощущения. Но когда я неосознанно сама подалась бёдрами на каблук, госпожа Нин Гуан цокнула — не сейчас, только когда она разрешит. Она остановилась только, когда официант принёс заказ. Перед нами поставили шедевры кулинарии, а я не могла перестать ёрзать и ждать, когда каблук госпожи Нин Гуан вновь окажется на мне. Но она и не торопилась, пригласив и меня отведать блюдо, название которого я даже вряд ли выговорю. Нам также принесли вино. И вроде мы в тишине мило ужинали, но я ожидала, когда же кольца змеи сомкнутся. А тогда только нарастало возбуждение как эмоциональное, так и физическое. — У нас есть немного времени до десерта, — сказала госпожа Нин Гуан, поднимаясь со своего места. — Иди за мной. Последняя фраза отдавала стальными нотками, заставившими меня сглотнуть кисловатый вкус вина. Всего от одного бокала у меня начала кружиться голова. Но я смогла ровно встать и проследовать за госпожой Нин Гуан в туалет. Помещение всё так же отдавало шиком, как и основной зал, вот только не на этом было сфокусировано моё внимание. Госпожа Нин Гуан закрыла за нами дверь, а после втолкнула меня в одну из кабинок. Я уже хорошо поняла, что бессмысленно сопротивляться. Да и не хотелось. У госпожи Нин Гуан были свои правила и свои методы, я хотела их на себе испытать. — Давай-ка на тебя посмотрим, — она наклонила голову, при этом меня прислоняя к стенке. Не знаю, что она хотела увидеть, но коленки у меня начинали дрожать. — Ты отличный экземпляр, да ещё такой грязный. Как много ты готова мне разрешить с тобой сделать, хм? Она не ожидала моего ответа, вместо этого её пальцы, закованные в острые кольца-когти, раздвинули мои губы, надавили на язык. Она осматривала меня как, возможно, какое-то животное на ярмарке. От этого низ живота обдало жаром. И с каких пор меня возбуждали такие вещи? Я не помнила, чтобы до встречи с госпожой Нин Гуан я думала, хотела, чтобы меня использовали таким образом. Свободной рукой она задрала мою блузку, открыв вид на грудь, спустила лифчик, оставив прохладному воздуху щекотать соски. Она исследовала меня взглядом, оценивала. Пальцы не покидали моего рта, играли с языком, заставляли давиться собственной слюной. Иногда начинала подкатывать тошнота, но я сдерживалась, позволяла ей и дальше вести свою игру. А тем временем второй рукой она сильно сжала один мой сосок, отчего я сильно дёрнулась, застонала от боли. Это её не остановило, она хотела причинить мне боль, потому сжимала, выкручивала соски, царапала кожу своими ногтями. Я не знаю, как удерживалась на ногах, но колени свела вместе, потому что чувствовала, как боль будила во мне что-то новое, ранее не испробованное. — Тебя будет легко научить, — госпожа Нин Гуан улыбнулась, наконец-то прекращая терзать мой рот и грудь. Она опустила крышку унитаза и села на неё, раздвинув ноги. — Но тебе придётся доказать, что ты стоишь моего времени. Я не совсем понимала, о чём она говорит, но это не помешало мне осознать, что нужно опуститься на колени прямо перед ней. Тут же она подняла одну ногу и закинула мне на плечо, каблук больно упёрся в кожу, а после она прижала меня ближе, закинув ногу мне за спину. Она откинула за вырез платье, а моё лицо оказалось прямо напротив её паха. Я чувствовала её запах так близко. Непроизвольно рот мой открылся, но не успела я ничего сказать или сделать, как сильной хваткой она вцепилась в мои волосы. Она потянула ближе, носом я упёрлась в её лобок. Отступать было некуда. Никогда я не состояла в отношениях с женщиной, в теории я понимала, что от меня требуется. Языком я проникла между половых губ, слизала её смазку (неужели, даже ничего толком и не делая, я смогла её возбудить?). Я старалась двигать языком медленно, но надавливать настолько сильно, насколько это было вообще возможно. Делала так, как я думала, могло понравиться мне. Хватка в моих волосах не ослабевала, но госпожа Нин Гуан больше не дёргала и не тянула. Это подсказывало мне, что делаю я, по крайней мере сейчас, всё правильно. В то же время я и сама старалась. Не знаю, что она оценивала в этот момент, но моё желание быть отличницей во всём играло и здесь не последнюю роль. Пусть скорее это походило на урок из какого-то порно. Я не возражала, только не сейчас. Языком я скользила по нежной коже, обхватывала губами клитор. Временами я поднимала глаза на неё и убеждалась, что та оставалась довольна. У меня начинали болеть колени и спина от такого положения, но это только стимулировало меня лучше стараться. Госпожа Нин Гуан же не издавала стонов, но я слышала, как тяжелее она стала дышать, и временами она подрагивала и сильнее сжимала мои волосы. В один такой раз она дёрнула даже слишком сильно, а я услышала громкий выдох, смешанный с тихим стоном. Только тогда хватка на моей голове ослабла и сменилась лёгким поглаживанием. — Хорошая девочка, — сказала она, давая мне возможность отстраниться. Теперь она закинула ногу на ногу, а я всё так же сидела рядом на коленях. Странное ощущение не уходило. Я понимала, что то, что происходит, неправильно, в любой момент кто угодно мог зайти в туалет. Но я ждала следующих указаний от госпожи Нин Гуан. А она тем временем рассматривала меня сверху. Я чувствовала, как её взгляд скользил по моему покрасневшему лицу, по тяжело вздымающейся груди. — Я сегодня очень устала, будь добра, обслужи себя сама, — она слегка сдвинула ногу, отчего её нога оказалась совсем близко, а в стальном носке её туфли я могла даже рассмотреть своё отражение. Я сглотнула. Фантазия рисовала странные образы, но действительно ли именно их мне сейчас надо было воплотить. Действительно ли хотела госпожа Нин Гуан, чтобы я опустилась настолько низко? Но она ждала неподвижно. Под её взглядом я таяла. Не могла ничего поделать с теми мыслями, которые так или иначе шли в голову. Я приподнялась на коленях. Не знала, сколько мне позволено, но рискнула положить руки как опору на её колено, а сама опустилась промежностью прямо на стальной носок. Холодный металл вызвал резкий контраст с жаром моего тела. Острый кончик давил, вызывая лёгкую боль. Но я, с ужасом или восхищением, поняла, что это меня не отталкивает, наоборот. Всё возбуждение, которое было в моём теле опустилось вниз, туда, куда жал металл. Госпожа Нин Гуан не двигалась, она не проявляла инициативу, как в зале. Приходилось стыдливо удовлетворять себя саму. Я двинулась бёдрами по носку. Удовольствие от плавного движения прошибло моё тело. Один, два раза, и я не могла остановиться. Я елозила по металлу, старалась максимально задевать клитор. Мне было уже всё равно, услышит ли кто-нибудь эти стыдные звуки, которые я издавала. Весь мир сократился до размеров этой кабинки, а моё божество представало передо мной в лице госпожи Нин Гуан. Я резко простонала, когда она наконец-то двинула своей ногой. Резко, она подняла носок вверх, упёрлась острым концом прямо в клитор. Я, не ожидавшая этого, по инерции наткнулась на него и почувствовала, как по бёдрам по текло. Если в прошлую нашу встречу оргазм был почти болезненный, сводил всё тело, то этот принёс лишь расслабление во всём теле. Мой взгляд затуманился, но я видела довольную улыбку госпожи Нин Гуан. Я слезла с её ноги (или это она меня столкнула?) и вновь оказалась на полу. — Ты испачкала мне туфли, придётся тебе убрать за собой, — сказала она издевательским тоном. — Языком. На последнем слове глаза мои округлились, смогли наконец-то сфокусироваться. Я поняла, что она не шутила. Она поставила обе ноги на пол. На одном металлическом носке видны были разводы от меня самой. Я сглотнула. Казалось бы, унизительнее чем мастурбировать на чужой ноге, никуда не было, но госпожа Нин Гуан продолжала меня опускать на самое дно. И чем глубже становилось, тем сильнее я открывала в себе странное удовольствие от происходящего. Я наклонилась. Стыд за себя обжёг всё тело, но я коснулась языком туфли. В глазах от унижения защипало, но я не позволила упасть ни одной слезинке. Я чувствовала, что хочу быть полезной для госпожи Нин Гуан, интересной настолько, чтобы она продолжила звать меня на встречи, на которых будет опускать в глубины похоти всё больше. — Хорошая девочка, — сказала она, давая знак, что я могу закончить. Когда я поднялась, моя грудь тяжело вздымалась. Я чувствовала себя совершенно грязно, но при этом видела, что для госпожи Нин Гуан я желанна. — Наш заказ должны были уже принести. Она одёрнула платье и открыла кабинку. Я почувствовала страх. Вернуться в таком виде обратно ко всем этим богатым особам? Какой же позор. Но госпожа Нин Гуан не ждала, она совершенно спокойно вышла из туалета, а мне оставалось только поспешить за ней, одёргивая юбку и блузку, через которую просвечивались твёрдые соски. Я чувствовала, как между ног мокро, чувствовала, как чулки тоже подмокли от моей смазки. Но я села за стол, стараясь держать спину ровно. Остаток ужина прошёл спокойно, госпожа Нин Гуан больше не пыталась меня поддеть. И я смогла насладиться самой вкусной едой, которую только ела за всю свою жизнь.* * *
В течение следующей недели я рассталась с Чайльдом. В отношениях мы были несколько лет, но я всё равно не почувствовала какой-то тоски или чего-либо ещё, что следовало бы чувствовать при расставании. Даже находя им забытые вещи в квартире, я просто скидывала их в одну коробку с мыслью, что потом просто отдам или, если он сам не захочет забирать, выкину. Первая ночь без него была непривычной. Одной в кровати мне давно не приходилось быть, но после работы, уставшая, я быстро заснула, а во сне снова видела надменную улыбку госпожи Нин Гуан. Этот сон, как и последующие в другие дни, возвращал меня к нашим встречам, представлял другие варианты развития событий. Я не могла не думать, а что если бы тогда кто-нибудь зашёл в кабинку туалета и использовал так же грязно, как пользовалась мной госпожа Нин Гуан? Эти мысли не выходили из моей головы ни ночью, ни днём. На работе я не могла сосредоточиться на интервью, не могла написать и пары строк для статьи. Пусть интервью с госпожой Нин Гуан вышло уже давно, но я всё ещё хотела встретиться с ней снова, узнать о её увлечениях больше. Потому что они означали для меня опускание на порочное дно. Я реагировала на каждое сообщение, которое приходило на мой телефон. Долго смотрела на диалог в мессенджере с госпожой Нин Гуан в ожидании, когда там появится «Пользователь набирает сообщение». Но этого не происходило. В какой-то момент снов перестало быть достаточно. Сначала я мастурбировала, пыталась хотя бы немного повторить те ощущения, которые подарила мне госпожа Нин Гуан. Дома, с закрытыми шторами и с полной уверенностью, что никто меня не побеспокоит. Но и этого очень скоро стало не хватать. Я начала выходить в людные места, иногда ласкала себя за тонкой занавеской примерочных или в общественных туалетах. Хотелось кричать «взгляните на меня», но госпожа Нин Гуан бы всё равно не услышала. И только через месяц я получила её сообщение. Мурашки пробежали по моей коже, желание оказаться поскорее в её руках спустилось в низ живота. Она помнила обо мне. «Жду тебя по этому адресу завтра в семь». Только пара слов заставила меня фантазировать, что будет происходить по этому адресу. Я не могла дождаться. Едва ли смогла заснуть, но даже во снах меня ждала она. Я пришла немного заранее, опять в юбке и тонкой блузке, но без белья. Я знала, что оно не понадобится. По адресу находился жилой комплекс, на ресепшене уже знали, что я к госпоже Нин Гуан. Когда я поднималась на лифте на пятидесятый этаж, у меня начали дрожать ноги. Но не из-за высоты, а из-за предвкушения. Я возбуждалась раньше времени. Едва ли смогла дойти до нужной квартиры. Госпожа Нин Гуан встретила меня в одном лишь лёгком халате поверх голого тела. Я сглотнула при виде неё, избежала желания тут же упасть ей в ноги. — Я долго думала, стоит ли тебя посвящать в моё последнее увлечение, в мою последнюю коллекцию, — пропустив меня внутрь, госпожа Нин Гуан закрыла дверь и вздохнула. В руке у неё была изящная длинная трубка, из которой выходил едва уловимый дымок. — Но ты так хорошо показала себя в предыдущие встречи, что я подумала, а почему бы и нет? Отпустить я тебя всегда успею. Я слабо понимала, о чём она говорила. Больше скользила расфокусированным взглядом по её фигуре, по изящным пальцам, сжимавшим тонкую трубку, по тому, как губы прислонялись к её кончику, а после выдыхали дым. Она проводила меня в гостиную, но я замерла прямо в проходе. Трудно было поверить своим глазам. Трудно такое было даже представить. — Моя последняя коллекция, — улыбнулась госпожа Нин Гуан, присаживаясь, по всей видимости, в «кресло». — обычная мебель скучна, а денег у меня достаточно, чтобы позволить себе ту, которая удовлетворит и мою фантазию. Я сглотнула. Мебель в гостиной не была шедевром мебельного искусства. То были девушки, связанные, зафиксированные в замысловатых положениях. «Кресло», на котором сидела госпожа Нин Гуан, было девушкой, чьи волосы падали на пол, но при этом она оставалась с помощью подпорок и портупеи в положении «кресла». Ножками «стола» служила другая девушка. Их оковы выглядели тугими, но я вновь почувствовала дрожь в ногах. — Подойди, — приказала госпожа Нин Гуан, а я не посмела ослушаться. Я понимала теперь, что она имела в виду, когда она говорила про допуск к её последней коллекции. Это казалось чем-то страшным, чем-то слишком сильно извращённым, с чем я не справлюсь. Но при этом я чувствовала, что хочу попробовать, хочу стать частью жизни госпожи Нин Гуан, экспонатом в её коллекции. Она расстегнула мою юбку, что та куском ткани упала на пол, сняла блузку. Отсутствие белья удовлетворило её и она хмыкнула. — Посмотрим, что с тобой можно сделать. Только сейчас я заметила, что на «столе» стояла коробка. Точнее, её содержимое: портупеи, верёвки, зажимы — всё, что необходимо было для фиксации определённого положения. Госпожа Нин Гуан отвела меня в сторону, напротив девушки-кресла. Если та лежала спиной на полу, то меня госпожа Нин Гуан усадила на колени. Латексной полоской она закрепила мои икры с бёдрами и дополнительно связала ноги вместе, предварительно закрепив игрушку, похожую на ту, что она использовала ещё на первой нашей встрече, у моего клитора. Руки отвела назад и согнула в локтях, также закрепляя. От такого положения у меня уже скоро стало всё затекать и болеть, но я неотрывно следила за действиями госпожи Нин Гуан. Она стянула мою грудь ещё одной латексной полоской, отчего мне стало даже трудно дышать. — Спинка кресла должна быть ровной, — она усмехнулась и, будто случайно, смахнула пепел из своей трубки мне на кожу. Горячий, он доставил боль. Я дёрнулась, но уйти от жжения не было возможности — фиксация была слишком плотной. Я услышала только её лёгкий смех. А после она продолжила. Придавливать моё горло стал плотный ошейник на шее. Мои волосы госпожа Нин Гуан собрала в хвост. Ошейник полоской прикрепила к узлам на руках, заставляя меня изгибать шею и отклоняться назад. Последний штрих — маска, имевшая плотный кляп для рта и накрывавшая нос. Удивительно, как я ещё могла дышать. Воздух через маску проходил плохо, но достаточно, чтобы я оставалась в сознании. — Да, ты очаровательное кресло, — голос госпожи Нин Гуан стал раздаваться немного издалека, но в своём положении я не могла понять, где она. Только ждать. Поза доставляла дискомфорт, но я едва ли могла как-то поёрзать. — Надо бы проверить тебя на прочность. Она положила на мои колени подушку — по крайней мере это было что-то мягкое. А после я почувствовала, как он поставила что-то между моих ног. — Я же говорила, что коллекционирую секс-игрушки, никто не может удовлетворить меня так, как я сама, — она усмехнулась. — Достаточно поставить какой-нибудь фаллоимитатор на устойчивую поверхность, а дальше дело сноровки. Госпожа Нин Гуан была совсем близко, но я едва её видела. Но я почувствовала, как запустилась вибрация игрушки у моего клитора, раздражая. А после появился вес. Госпожа Нин Гуан села на меня, точнее на ту игрушку, которую я держала своими бёдрами. Так близко, она развлекала себя сама, а мне оставалось тихо изнывать от вибрации между моих ног. Я не могла пошевелиться, чтобы направить её, оставалось терпеть. Поза начинала приносить боль, а появляющийся вес не облегчал ношу. — Тише, мебель не разговаривает, — шикнула госпожа Нин Гуан, когда я простонала в маску. Но как мне можно было сдержаться, когда её бёдра продолжали давить на неё, когда я чувствовала взгляды двух других девушек, слышала лёгкий скрип их фиксаторов и вибрацию от тех игрушек, которые были у них. Моё дыхание участилось, стоны стали больше походить на плач, но даже они не могли заставить госпожу Нин Гуан пощадить меня. От нехватки воздуха, невозможности двинуть чем-то, кроме пальцев ног и рук, у меня перед глазами пошли пятна. Я слышала, как сама госпожа Нин Гуан простонала, видимо, получив оргазм. Только когда она отдышалась, я почувствовала, как вибрация моей игрушки усилилась настолько, чтобы низ живота свело в судороге. Я кончила абсолютно неподвижно. И это было так же ярко, как и в предыдущие разы. — Ты слишком громкая, — сказала она спустя какое-то время. — Но молчать я тебя ещё научу. Госпожа Нин Гуан потушила об меня остатки пепла в трубке. После чего надела последнюю деталь для моего положения — маску на глаза. Мой мир погрузился во тьму, хотя я продолжала чувствовать, как влага стекала между моих ног после оргазма, я слышала, как госпожа Нин Гуан ходит по квартире и совершенно не обращает внимания на свою «мебель». Моё существования сузилось до ожидания, когда я снова смогу ощутить её вес на себе, когда она снова доведёт меня до невозможного оргазма. Даже дискомфорт и боль от фиксация ощущалась как награда от неё.