Сага несвязанных историй

Часы на приборной панели Майбаха показывают без пятнадцати три. Темно-алые капли крови с глухим стуком капают на дорогущую кожаную обивку салона. Мориарти тяжело дышит сквозь едва приоткрытые губы и проклинает чокнутого клиента, собственных нерадивых подчиненных и случайного прохожего, из-за которого началась никому не нужная, абсолютно бесполезная перестрелка. Дурацкая пуля застряла между восьмым и девятым ребром. Хочется шипеть от боли и перестать вдыхать прохладный ветер, антагонистически медленно проникающий сквозь приоткрытое окно. Ночной Лондон словно театр теней под открытым небом, где каждый шаг превращается в интригующую пляску с судьбой. Улицы, обычно наполненные шумом и суетой, тонут во мгле. Фонари, единственные источники света, беспомощно борются с распространяющейся тьмой. Зрачки, ядовито-темных глаз, неестественно расширены, стараются зацепиться за любую деталь. Где-то вдалеке тихо скрипят опоры старинного моста, что, как и любое сокровище безжалостного города, не осталось невосприимчивым к порче временем. Мориарти спешно включает какое-то малоизвестное радио, тыкнув на магнитолу и сделав звук громче, стараясь успокоиться. Но становится только хуже. Первой ноты, единственного резкого звука струны, достаточно, чтобы на задворках памяти воскрес, на поверхность выполз, сквозь все установленные замки, сковывающий страх. До диез, ре бемоль, си Знакомая тягучая мелодия скрипки, которую он впервые услышал в детстве, кажется, ему тогда было лет шесть, заполняет салон автомобиля. Пронизывающий мотив, словно вязкий сироп окутывает все вокруг себя, заменяет собою кровь и медленно подкрадывается к бешено бьющемуся сердцу. Звук из прошлого вплетается в настоящее, привнося с собой хорошо знакомое чувство паники. Ему не нужно поднимать взгляд на слабо освещенный перекресток, он и так знает, уверен, в свете мигающего светофора стоит прекрасная незнакомка в неизменном летящем серебристом платье. Ей сейчас по всем законам природы должно быть не меньше пятидесяти, но глупо надеяться увидеть хоть одну морщинку на красивом юном лице. — Черт, — длинные мужские пальцы крепче сжимают руль. Джим Мориарти чертов король преступного мира, гений, подлец, убийца и психопат. Джим Мориарти до животного страха, до леденящего набата в ушах, боится и восхищается, ровно на половину из каждой эмоции, одну конкретную мелодию скрипки, неестественно белоснежную кожу и искрящиеся зеленые глаза. Игривый женский смех ветром разносится по опустевшим улицам. Стопа давит на педаль газа со всей имеющейся силой, пока индикатор спидометра не минует отметку сто девяносто. Страх за собственную жизнь заставляет гнать автомобиль на пределе его возможностей. Нарушая всевозможные правила дорожного движения, Майбах летит по пустым дорогам, стараясь как можно быстрее оказаться около частной клиники, где знакомые врачи, проплаченный персонал и такая нужная помощь. Подрагивающей рукой Мориарти выключает дурацкое радио, предпочитая игнорировать вкрадчивую мелодию продолжающую звучать в ушах до самого укола с анестезией. До диез, ре бемоль, си Проходят недели прежде чем Мориарти перестает чувствовать тянущуюся боль на месте швов и полноценно возвращается в работу. Китайская мафия, американские миллионеры, европейские аристократы: абсолютно все жаждут попасть к нему на консультацию. В шикарном лондонском ресторане, наполненным мерным гулом разговоров и запахом изысканной кухни, он решает провести переговоры с не последним Лордом страны. Холодные глаза скучающе блуждают по залу, пока собеседник соловьем заливает о выгодной сделке и мягко подталкивает стул своей прехорошенькой дочурки поближе. Мерзко, обыденно, ожидаемо, скучно. Сначала он замечает её хрупкую спину, с остро выпирающими позвонками, кокетливо прикрытыми иссиня-черным шёлковым водопадом. Лишь затем он улавливает звон скрипичных струн, складываемый, словно пазл, в ту самую, проклятую мелодию, отчего сердце пропускает стук, а тонкие волосы на затылке встают дыбом. До диез, ре бемоль, си Остальные посетители, официанты, повара словно растворяются на задворках внимания, замирают ненужным дополнительным фоном. Перед глазами детство, первое успешное убийство, гениальные решения, правительство перед ним на коленях, деньги, повиновения в чужих глазах, дурацкая мелодия и страх, страх, страх, с примесью возбуждения. — Жизнь промелькнула перед глазами? — мягко интересуется незнакомка, продолжая сидеть к нему спиной. Без раздумий Мориарти отставляет бокал виски в сторону и решительным шагом подходит к бару, неприлично близко подойдя к незнакомке. От нее несет едва заметной прохладой, кислыми яблоками и сандалом. Её кожа на вид бархатно-мягкая, руки тянутся прикоснуться. Происходящее напоминает прекрасный танец с щепоткой опасности. Боязно сбиться с ритма и быть поглощенным мелодией, но сердце, вопреки всему, тянется, жаждет. — Потанцуем? — в нем все еще плещется страх, но он щедро разбавлен любопытством и способностью потакать собственным прихотям. — Последнее желание - закон, — вкрадчиво произносит незнакомка, вкладывая в его раскрытую ладонь свои хрупкие холодные пальцы. Под знакомую мелодию скрипки танцевать оказывается чертовски сложно. Мориарти её знает на память, каждую ноту, каждый момент кульминации, надрывный рев струны, но позорно сбивается с шага. Окружающие не обращают на их странную пару никакого внимания и, кажется, вовсе неподвижными статуями застыли во времени. Порочно интимный момент проигрывается лишь для них двоих. — Имя, — больше приказывает, чем спрашивает Мориарти, все крепче прижимая к себе незнакомку. — Для меня оно бессмысленно, — пожимая острыми плечиками, отвечает незнакомка. Убирает руку с плеча и томительно медленно проводит тыльной стороной ладони по красиво очерченным мужским скулам. — Но когда-то давно, когда такие пустяки еще имели значение, меня звали Гарри. В двух метрах от танцующей пары, в тот же самый миг, в реальном мире, личный помощник Мориарти замечает неестественное потоотделение босса, ловко подмешивает в виски универсальный нейтрализатор и сворачивает встречу. Глупый-глупый Лорд решил отравить криминального гения. Жить ему после такого останется от силы пару дней. Ручной пес Моран никогда не промахивается. До бемоль, ре диез, си Шерлок его побаивается, он, как опытный хищник, такие вещи чувствует, по самым маленьким жестам считывает. Их догонялки скоро-скоро подойдут к своему пику. Личный диалог на Бейкер Стрит прелюдия к заключающему акту. Игра гения-детектива на скрипке неплоха, хотя он местами и сбивается, заставляя струны звучать куда резче нужного. Мелодия из грустно-трагичной становится скорее взбудораживающей. Композиция его незнакомки звучит куда превосходней. Женский смех и невесомые прикосновения к шее, ему совсем не кажутся. Мориарти от происходящего довольно ухмыляется и продолжает спокойно нарезать яблоки. Его можно охарактеризовать сотнями эпитетов, в зависимости от уровня словарного запаса описывающего, но никто в здравом уме не назовет его глупым. Он с детства, с того самого первого момента знакомства с мелодией понимает, знает, незнакомка является лишь в смертельно опасные моменты. Сейчас его жизни ничего не грозит. — Верно, — едва слышно шепчет женский голос, холодные губы касаются мочки ушей. Похвала разносит по телу куда больше кайфа, чем самый опасный коктейль наркотиков. До диез, ре бемоль, си Финал Мориарти переписывает на корню. Все должно было закончиться не так, в уме строились сложные схемы, падение Шерлока, мучения его брата, возможно смерть Молли, но прекрасные изумрудные глаза и пленяющая мелодия скрипки, заставляют пересмотреть свои приоритеты. Ему всегда было скучно в нормальном мире, убийства, деньги и шантаж, перестали приносить радость вот уже последние пару лет. Вечность в компании его незнакомки рисуется прекрасной альтернативой. — Смерть - это так сексуально! — вкрадчиво произносит Мориарти, прежде чем пустить себе пулю в голову. Последнее, что он видит испуганные глаза Шерлока. Последнее, что слышит знакомую мелодию скрипки. До диез, ре бемоль, си. Гарри устало вздыхает и присаживается на открытую летнюю террасу уютного кафе. Достает рабочий ежедневник, открывает на -надцатой странице и зачеркивает красивое имя - Мориарти. Она чертовски устала ловить прогнившие души, ей хочется горячий травяной чай с мелиссой, круассан с фисташковым кремом, отпуск в солнечной Италии и забыть зыбучие темные коньячные глаза. Смерть её желание привычным образом игнорирует. Список в блокноте снова пополняется. На новой странице медленным курсивом выводится новое имя.