Warmth

Первое, что почувствовал Азирафаэль, когда его отправили на Землю — это жуткий холод. Нет, проблема была далеко не в погоде. Всевышний хорошо постарался: первые несколько дней после рождения Земли на небе не было ни облачка, и теплые лучи солнца щедро одаривали своим светом цветущий эдемский сад. Но даже солнце не помогало Азирафаэлю согреться. Этот холод будто шел откуда-то изнутри, из его хладнокровной ангельской души, заставляя кожу на новом теле покрываться мурашками. Михаил говорил: «Привыкнешь». Азирафаэль и сам понимал, что спустя первую сотню лет он наверняка позабудет о неприятных физических ощущениях — совсем непривычных для его ранее нематериального тела, — ведь его ждет много работы. К тому же, он ангел. Он привык терпеть. С пламенным мечом было бы гораздо лучше — пронеслось в голове, когда Азирафаэль нашел взглядом стремительно удаляющиеся от сада фигурки Адама и Евы. Он сам дал им меч и все еще переживал, вдруг он поступил неправильно. Ведь это был не приказ сверху, скорее почти человеческое желание помочь. Там, на полупустой Земле, бродят хищные звери, беспощадные ветра пронизывают насквозь, а Ева ждет ребенка. Без оружия им просто не выжить. Но что было действительно неправильным, так это коварные мысли о том, что прямо сейчас он бы не отказался иметь под рукой что-то объятое пламенем и… - Шутка не очень-то удалась. - раздался над ухом у ангела чей-то слегка хриплый голос, и Азирафаэль едва не подпрыгнул от неожиданности. Демон, незаметно появившийся рядом с ним, продолжил говорить, как ни в чем не бывало: - По-моему, Он малость переборщил. Да и что страшного в том, чтобы познать разницу между добром и злом? Внешне демон казался спокойным, но слегка подрагивающий воздух вокруг и выступившая на лбу испарина выдавали его. Кроули был раздражен, и ангел на мгновение задумался, стало ли причиной его злости изгнание первых людей из Эдема. Все-таки каждый демон однажды точно так же был изгнан с небес. - Наверное, что-то да есть, - спохватившись, проговорил Азирафаэль, когда осознал, что пауза слишком затянулась. - Иначе ты бы в этом не участвовал. Недоверие к этому демону клубилось в груди плотным комком. Хотя почему только к этому? Ко всему дьявольскому роду, если уж говорить начистоту. Краем глаза Азирафаэль продолжал держать собеседника в поле зрения. Неизвестно, что он может выкинуть, если за ним не присматривать — решил ангел. Нельзя было признаваться — даже самому себе, — что он впервые видел дьявольское отродье настолько близко и испытывал предательское чувство любопытства. Ведь ангелы вокруг него не забывали то и дело вставлять в диалоги язвительные замечания о том, что все демоны чересчур вспыльчивые. Интересно, правда это или лишь словесный оборот? Азирафаэль узнал ответ на свой вопрос спустя мгновение. - Мне просто сказали: «Ползи туда и устрой скандальчик»! Кроули лишь самую малость повысил голос, позволил эмоции раздражения скользнуть по лицу, и тут же просторные одеяния вспыхнули на его предплечьях. Демон чертыхнулся и быстро затушил пламя. Держать себя в руках было и без того сложно, а терять контроль над эмоциями перед ангелом — даже постыдно. Вышеупомянутый ангел и не думал отворачиваться и вежливо делать вид, что он не стал свидетелем того, как Кроули растерял последние крохи собственного достоинства — наоборот, глядел на обгоревшую одежду демона во все глаза. От грубого замечания Кроули остановило только нежелание еще раз полыхнуть. И внезапная догадка. - Слушай, а где твой пламенный меч? - заметив, как Азирафаэль быстро отвел взгляд, уставившись куда-то себе под ноги, Кроули приложил все усилия, чтобы не начать злорадствовать раньше времени. - Я точно помню, у тебя был меч. Нехило так пламенел. Выглядел весьма впечатляюще, да и наверняка грел твою хладнокровную ангельскую душонку. Азирафаэль удивленно на него воззрился. Неужели не только ангелы распускали слухи о вспыльчивости демонов, в аду тоже ходили свои сплетни? Следовало догадаться. Кроули, даже не заметив изменений в своем собеседнике, поставил наконец вопрос ребром: - Ты его потерял? - Да нет же… - выглядя ужасно растерянно пробормотал ангел и, отвернувшись так, чтобы Кроули мог услышать его, только если очень сильно навострит уши, произнес: - Я его подарил. Но Кроули, судя по всему, обладал хорошим слухом, потому что тут же изумленно уставился на Азирафаэля. Который тут же принялся оправдываться: - Они совсем замерзли, к тому же она ждала ребенка, а там дикие звери, и гроза надвигается. Как думаешь, я хорошо поступил? - Ты ангел, ты по своей природе не способен на плохие поступки. - ухмыльнулся Кроули. От раннего раздражения не осталось и следа. Волосы больше не норовили вспыхнуть, и даже температура тела мало-помалу приближалась к нормальной человеческой отметке. Конечно, если про человека при жаре и лихорадке можно было сказать, что он находится в совершенно нормальном состоянии. В этот момент на потемневшем небе сверкнула первая молния. По холмам прокатился раскат грома, и хлынул дождь. Прохладные капли сначала неуверенно, а затем все сильнее и сильнее замолотили по зеленеющей листве, по каменной кладке Восточных врат, по макушкам сдружившихся неприятелей. Не успел Кроули подумать, что хуже этот день стать точно не может, как над его головой взметнулось белоснежное ангельское крыло, зашелестело перьями, надежно скрывая демона от дождя. И Кроули переступил с ноги на ногу, почти инстинктивно приближаясь к ангелу, по неясной причине оберегающему его от грозы. Кроули понятия не имел о том, что это был первый раз, когда Азирафаэль не чувствовал холода. *** Разогнавшись почти до ста километров в час, черный Бентли летел по улицам Лондона, то и дело подрезая бедолаг, вздумавших оказаться в этот момент на дороге. Бесконечные сигналы недовольных автомобилистов только сильнее выводили Кроули из себя. Но он слишком торопился, чтобы заметить, как в машине начинает пахнуть гарью. Взвизгнув шинами, Кроули затормозил около старого книжного магазинчика. Только тогда он увидел, что кожаное покрытие на руле поплавилось под его обжигающими ладонями. Сделал мысленно заметку заказать новое — уже третье за этот месяц. Ангел был на редкость гостеприимным: встречал его прямо на пороге с испуганным взглядом и огромным клетчатым пледом в руках. Не успел Кроули и рта раскрыть, как Азирафаэль налетел на него, с совершенно несвойственным ему волнением: - Кроули! Ты горишь! Все книги мне испортишь! Ангел неловко набросил плед на плечи гостю и принялся суетливо похлопывать по плотной ткани, пытаясь потушить пламя. Кроули остановил его одним лишь взглядом. - Так ты возвращаешься на небеса. Это был даже не вопрос. Азирафаэль тут же отступил. На лице отпечаталась осторожность и призрачная надежда на то, что все еще можно исправить и Кроули не успеет взорваться от ярости. Он уже чувствовал себя так, словно находился в парилке. Воздух казался спертым и никак не проходил в сжавшиеся легкие. В магазине Азирафаэля всегда было душно, и Кроули не понимал, пытается ли ангел таким нетривиальным способом избавиться от возможных покупателей или настолько сильно мучается от озноба. В принципе, духоту можно было пережить. Все лучше, чем рыцарские латы, в которых Кроули в свое время запекался, словно кусок мяса в духовке. Или многослойные тяжелые наряды семнадцатого века, облачаясь в которые демон каждый день мечтал о полном уничтожении этого мира. Лишь бы избавиться от этих проклятых тряпок. В последнюю сотню лет проблема перестала приносить Кроули столько неудобств. Он мог спокойно пройтись по центру Лондона зимой в наполовину расстегнутой рубашке и не наткнуться ни на один удивленный взгляд. Да и с эмоциями за столько тысячелетий справляться стало гораздо проще. Но не сейчас, когда он стоял посередине букинистической лавки и чувствовал, как гулко бьется меж ребер сердце, как быстро повышается температура, вызывая ненавистную ломоту в костях и головную боль, как градом катится пот по спине. - Кроули, успокойся, - от одной лишь фразы, сказанной рассудительным тоном, хотелось поджечь здесь все к чертовой матери. Демон стиснул зубы, из последних сил борясь с собственными эмоциями, которые неизменно одерживали верх, когда дело касалось Азирафаэля. - Дай мне объяснить… - Ты не можешь все бросить! - Кроули лишь сильнее распалялся. Азирафаэль почти никогда не видел его в таком состоянии, поэтому несколько минут не мог совладать с собой и лишь растерянно что-то лепетал ему наперекор. - Что они тебе наговорили? Предложили работу получше, и ты сразу согласился? Разве тебе здесь не нравилось? - Подожди… - Я знаю, что ты обожаешь свою дурацкую классическую музыку. На небесах нет никаких пластинок! Да и все твои любимые композиторы у нас, будешь спускаться в ад на еженедельные концерты Моцарта? Кроули принялся расхаживать туда-сюда. Где-то между прядями его волос слышалось угрожающее потрескивание. Еще немного, и он превратится в ходячий костер. Однако успокоиться не получалось, и Азирафаэль нисколько не помогал ему своим лепетом и суетливыми попытками поправить съезжающий плед. - Но я… - И книги! - Кроули раскинул руки, будто пытаясь обхватить ими все заставленные печатными изданиями полки и стеллажи в магазине. Плед окончательно съехал, падая на пол. На клетчатой ткани красовались черные обугленные пятна. - Ты собираешься оставить здесь всю свою коллекцию? И ты согласен больше никогда не появляться в ресторанах, не есть чертовы блинчики и не пить лучшее вино, которое только у них есть? - Кроули, послушай… - А как же люди? Ты о них подумал? Как они обойдутся без твоих ежедневных чудес, скрашивающих их будни, которые я так стараюсь испортить? Они все попадут в ад, и это будет на твоей совести, ангел! О черт!.. В этот момент воротник рубашки Кроули занялся пламенем. Кожа дымилась, любое движение приносило ужасную боль. В принципе, так было последние несколько минут, но Кроули будто только сейчас почувствовал это. Когда в голове немного прояснилось после того, как он наконец высказал ангелу все, что о нем думает. Прижав ладони к груди, Кроули зашипел от злости на беспомощное материальное тело, не способное выдержать чересчур сильный напор его эмоций. Но в следующий момент он вдруг ощутил приятную прохладу и едва снова не зашипел — на этот раз от облегчения. Азирафаэль держал его за плечи так крепко, словно Кроули предпринимал попытки вырваться. Ледяные ладони медленно съехали по спине, словно стремясь облегчить боль в каждой клеточке разгоряченного тела. Кроули мысленно досчитал до десяти. Нужно было прекратить это наглое нарушение личного пространства, пока он не привык. - Ангел, отойди, обожжешься… - пробормотал Кроули, в глубине души меньше всего на свете желая, чтобы Азирафаэль снова отступил, расцепил свои крепкие объятия. Убрал всегда ледяные руки — единственные способные охладить его пыл. Он прекрасно понимал, что ангелу его пламя нисколько не навредит, что он вряд ли почувствует хотя бы часть того жара, от которого каждый раз изнывал Кроули. Но в этот момент они словно перестали быть могущественными неуязвимыми существами и стали просто людьми. Хрупкими и смертными. Все такой же спокойный голос Азирафаэля достиг его ушей: - Кроули, я не собираюсь возвращаться на небеса. Мне предложили, но я отказался. Они подумали, что я слишком много лет мучаюсь от холода в этом материальном теле, предложили прислать на мое место замену. Я сказал, что все в порядке, я нашел способ согреться. Я никогда бы не согласился покинуть Землю. Покинуть тебя. Слова не сорвались с языка, плотно прилипнув к нёбу. В конце концов, это было как само собой разумеющееся, ведь Кроули находится на Земле. Демон несколько раз размеренно вдохнул воздух через нос и выдохнул через рот. После чего тихо произнес: - Сварить бы в адском котле сволочь, которая распустила этот лживый слух. Азирафаэль вежливо спрятал улыбку. Не хватало еще поощрять злобные замечания демона. Вместо этого он аккуратно отстранился и прикоснулся ладонью к раскрасневшемуся лбу Кроули. Он изо всех сил старался не думать о том, что впервые за долгое время он почувствовал тепло, а не бесконечный озноб, и уже скучал по этому ощущению. - Я принесу тебе жаропонижающее. - после этой фразы ангел скрылся в подсобке, принявшись громко рыться в каких-то коробках. Кроули не сомневался, что у того есть лекарства на все случаи жизни. Ты только что забрал мое жаропонижающее. И эти слова не сорвались с языка. В конце концов, его еще не настолько сильно лихорадит, чтобы он начал нести разный бред вслух. Оглянувшись вокруг себя, Кроули заметил следы пепла на полу и испорченный плед. Щелкнул пальцами, чтобы убрать за собой беспорядок. Он уже чувствовал легкую неловкость за то, что он устроил настоящую истерику, даже не удостоверившись в правдивости слухов, которые распускали демоны. Демоны, которым, на минуточку, вообще не следует доверять. Азирафаэль вернулся с пузырьком невкусной жидкости и заставил демона выпить нужную дозировку, а затем улечься на диван, потому что «так делают люди, когда у них жар». В моменты, когда ангел пытался заботиться, кажется, забывая, что перед ним находится не человек, Кроули заставлял себя смириться со своей участью и послушно выполнять все указания. Спорить с Азирафаэлем, который был в самом разгаре совершения хорошего поступка, было бесполезно. Свечи, неизменно украшающие рабочую зону ангела, как раз догорали, заливая воском столешницу, когда Кроули улегся на диван, закидывая ноги на подлокотник и складывая локти под голову. Отдохнуть ему бы не помешало. А тут атмосфера спокойствия располагала, так что демон даже не сразу заметил новое чувство, которое он слишком редко испытывал за все время своего существования на Земле. Не жар. Тепло. Оставалось только гадать, подействовало ли так благотворно на него лекарство или нечто другое. В глубине души Кроули предпочитал склоняться ко второму варианту. Азирафаэль одним легким движением руки испарил догоревшие свечи со стола и уселся рядом с Кроули. Рядом стояло кресло, и они оба об этом прекрасно знали. Но сегодня делать вид, что им комфортнее находиться подальше друг от друга, не хотелось. Внезапно вспомнив о кое-чем важном, Кроули приподнялся на локтях и внимательно посмотрел на ангела: - Так ты больше не так сильно мучаешься от холода? Ты правда нашел способ согреться? Азирафаэль замер на мгновение. Когда он говорил об этом несколько минут назад, он имел в виду горячий чай, который пил на завтрак, обед и ужин, дюжину свечей, расставленных на столе, и недавно приобретенный обогреватель. Но сейчас в голову приходили только приятные воспоминания о тепле, которое он испытал во время объятия. Так что Азирафаэль придвинулся чуть поближе, почти невесомо дотрагиваясь поясницей до бока развалившегося на диване демона, позволил улыбке коснуться его губ и уверенно проговорил: - Да. И, я думаю, благодаря этому способу, я больше никогда не замерзну.