Лето.

Они познакомились на речном трамвайчике, когда солнце светило ярко-ярко, а шум воды создавал успокаивающий эффект, и, ещё не прибыв в лагерь, Лёва сразу понял, что они с Валеркой Логуновым станут друзьями. Что-то тянуло его к этому голубоглазому мальчику в очках, что-то мистическое и необъяснимое, среди обычных людей называемое интересом. — Дружба? Хлопов был готов поклясться, что никогда ещё рукопожатие не было настолько приятным. — Дружба! Им везёт и они оказываются в одной комнате. Первые дни прошли просто замечательно, если не учитывать нежелание остальных ребят играть по правилам. И всё же футбол как-то меркнет, когда Лёва общается с Валеркой. Кто из его знакомых из города узнал бы об этом — не поверил. Они обсуждают жизнь, рассказывают друг другу о себе, своих увлечениях и находят общие темы для разговора. Оказывается, что Валерке тоже нравится футбол. — Тогда почему не играешь с нами? — С такой-то командой? Лёва принимает эти слова, как вызов для самого себя и они заключают пари: — Спорим, к концу смены я соберу самую слаженную команду? Валерка улыбается ему, уверенный, что с этими ребятами дисциплину даже упомянуть не выйдет. — Спорим. Пару раз они даже сбежали ночью из комнаты, чтобы посидеть около реки и посмотреть на ночной лагерь с звёздным потолком. В тёмное время суток это место было пугающе тихим, но рядом друг с другом мальчишки этого не замечали. Лёва шутил про страшилки, которые рассказывали соседи по комнате, а Валерка улыбался и закатывал глаза, говоря, что глупости всё это и брат рассказывал ему истории пострашнее. Правда, какие именно истории, он не говорил. — Даже недели не прошло, а я уже не знаю, как жить без тебя буду, — смеётся Хлопов, проходя через высокую траву на краю берега. — Так говоришь, словно мы после лагеря не увидимся. Будем друг другу писать и, к тому же, мы не в разных городах живём, встретимся. Логунов притягивал своей серъёзностью, умом. Ему пришлось рано повзрослеть из-за смерти брата, поэтому Лёва для себя решил, что покажет другу, какого быть ребёнком. Обязательно устроит ему жизнь, где можно будет расслабиться и не думать головой двадцать четыре на семь. Нога соскользнула и Хлопов начал падать в реку, заодно схватив с собой друга. В одно мгновение был слышен мальчишеский крик, а в другое — тихое хихиканье. — Аккуратнее надо ходить, — улыбается мокрый Валерка, вылезая из воды и выжимая на себе футболку. — Ты в порядке? — Да, — сквозь смех выдавливает Лёва. Логунов тяжело вздыхает и резко поворачивается в сторону леса. — Ты слышал? — Слышал что? Мальчики некоторое время простояли в полной тишине, но никаких звуков не было. — Белка наверное, — ухмыляется Хлопов и кладёт руку другу на плечо. — Испугался? — Испугаюсь, когда нас будет отчитывать Свистунова. Пора возвращаться. Проходит неделя, полная совместного времяпровождения. Лёва пытается собрать футбольную команду, но ничего из этого не выходит. Проигрывать в споре не хотелось, но не это расстраивало его больше всего. Ему не было бы так обидно, если бы его единственная отдушина в лагере, не оправдавшем надежд, — Валерка, — не начал меньше времени уделять ему и больше Анастасийке, вообще не понятно, откуда взявшейся. Лёва стал вампиром неожиданно. Логунов снова выбрал вместо него девчонку и Хлопунову было до одури обидно, ведь, разве это не с ним он пожимал тогда руки? Анастасийку бы хотелось запереть где-нибудь, чтобы перед глазами не маячила, а Валерку прижать к себе ближе и сказать, что дружбу на девчонок не меняют. Поэтому свои грусть и злобу на несправедливость этого мира он решил вложить в тренировки, так и заигравшись в футбол до отбоя. Знал бы он, что в этом лагере водятся вампиры, вообще бы из комнаты не выходил и Валерку бы рядом держал, но он не знал. Больше всего на свете он хотел играть в футбол, но ещё больше, чем играть в футбол, он хотел дружить с Логуновым. Стрателат пообещал, что его желание сбудется и он совершил ошибку. Поддался соблазну. Все в их комнате постепенно становятся тушками. Все, кроме Валерки. Хлопов, несмотря на то, что для этого он и согласился стать кровососом, просто не может укусить своего первого друга в лагере, не хочет, чтобы тот стал безвольной куклой, поэтому скрывает, что он вампир и умудряется при этом защищать друга от остальных ему подобных. Логунова изменения в друге настораживают, но он спокойно их принимает, но изменения в других ребятах уже так просто игнорировать не выходит. Валерка подходит к нему утром и они вместе идут к умывальникам. — Почему они стали тебя слушаться? — Потому что я их капитан. Скрывать свою природу сложно, тем более от умного Валерки, но и сам Лёвка не идиот. Каждую ночь перед тем, как встать с кровати, он прислушивается к одному конкретному человеку, его дыханию и, только убедившись, что тот спит, начинает пить кровь у соседей по комнате. Вот только Логунов сам узнаёт о страшной тайне этого лагеря. Это происходит ночью, когда Лёва в упор смотрит на пустую кровать, думая, стоит ли прямо сейчас сорваться на поиски или подождать, пока он не почует опасность, когда Валерка входит в комнату с ужасом в глазах. Хлопов по этим глазам понимает, что он видел. Он знает. Валерка парень непростой, Лёва понял это ещё тогда, на водном трамвайчике. Поэтому он начинает борьбу с вампирами, не подозревая, что его самый близкий друг — Лёва — сам является вампиром. Но и это, Хлопов чувствует, ненадолго. — Лёва, — Валерка садится напротив него в столовой и нервно поглаживает свои пальцы. — Ты веришь в вампиров? Хлопов внешне спокоен, но внутри у него паника. Он уже видел, как Логунов читает книжки про вампиров и делает от них обереги. Что уж говорить, Валерка ему, одному из первых, подарил этот самый «оберег». Не то, чтобы ему неприятна такая забота. — Нет, конечно, это же выдумки. — А если я скажу, что они существуют? Или, что я их видел? — Тебе приснилось, Валер, — улыбается Лёва и встаёт из-за стола. — Сегодня придёшь на тренировку или будешь бегать за Анастасийкой? Лёва не хочет впутывать во всё это Валерку, поэтому тот впутывается сам. Не проходит и дня после этого разговора, как Логунов узнаёт, что Хлопов тоже вампир. Он просыпается посреди ночи от кошмара, видит как его друг пьёт кровь соседа по комнате и, не зная, что ещё делать, опускает простыню, надеясь, что тот его не заметил, но Лёва заметил. Лёва всегда замечает Валерку. Он не знает, что сейчас тот испытывает больше всего — страх или разочарование, но он понимает, что в этот момент всё изменилось. Страх потерять самую лучшую дружбу побуждает на необдуманные поступки и сейчас всё, что крутится в голове Хлопова это мысли о Логунове. «Он больше не будет со мной общаться? Он боится меня? Он разочарован? Нужно его укусить… Но тогда он разочаруется ещё больше. Нет, ему уже будет всё равно… Но ведь это уже будет не он.» Лёва встаёт перед кроватью друга и прислушивается к частому дыханию, проводит рукой по простыне. — Логунов… Впусти в домик. Мы же друзья? Спустя несколько минут молчания Хлопов возвращается в свою кровать. Этой ночью ни Лёва, ни Валерка не спят. Утром Логунов устраивает Хлопову допрос. — Значит ты такой же, как они? — Какой «такой-же», Валер? Я всё тот же Лёва Хлопов, советский школьник, который больше всего на свете хотел играть в футбол. И дружить с тобой. Мы же друзья? — спрашивает с надеждой. — У друзей кровь не пьют. " — А у кого тогда? " — хочется спросить пиявцу, но вместо этого он говорит: — Я у тебя и не пью. Валера не находит, что на это ответить и уходит. Ищет способ защитить Анастасийку, которая теперь бесила Лёвку ещё больше, чем раньше. В итоге из-за неё же Логунов и попадает в неприятности, а Хлопов начинает всерьёз задумываться о том, чтобы укусить его, чтобы всегда рядом был. Но он знает, чувствует, что если сделает это, то исправить уже нельзя будет ничего. Хотя и сейчас ситуация довольно сложная. — Не трогай его, он мой… товарищ. Бекля отступает, а Валерка спешит проверять самочувствие Анастасийки. Хлопову завидно. Именно с этого момента Лёва в полной мере и осознаёт, что не хочет, чтобы Валера его боялся. Логунов для него нечто большее, чем просто друг. Бекля со своей свитой отступает, а Хлопов делает шаг в сторону друга. — Валер, — тот смотрит на него с опаской. — Я обещаю, что не буду кусать тебя. Но прошу, не гуляй по ночам. Лёва не знает, послушает его друг или нет, потому что тот ничего не отвечает и уходит. Он даже не понимает, друзья ли они теперь. Не стоило ему тогда говорить стратилату «хочу». Видеть Логунова, не в домике из простыни, с таким пустым взглядом было невозможно. Лёва подходит к его кровати и они смотрят друг на друга, понимая всё без слов. Мало кто в лагере поверит в вампиров, кроме самих вампиров. Валерка протягивает ему руку и он берёт её в свои. Но Хлопов не кусает, не может, потому что обещал. Они просто держатся за руки, смотря друг на друга. Лёва сидит на краю чужой кровати и старается молча поддержать друга, поглаживая его ладонь, показать, что всё хорошо. Ничего ещё не кончено и то, что он вампир, ничего не значит. Но в комнату заходит Игорь и наверняка воспринимает эту ситуацию по своему. Думает, что Валерку хотят укусить. Лёва знает, что из-за того, что он стал вампиром, всё усложнилось. Тем ни менее, он старается не отчаиваться. Невозможного не бывает, а это значит, что и дружба между человеком и вампиром существовать может. Осталось только объяснить это Логунову. — Валера? Спишь? — спрашивает Хлопов, зная ответ на свой вопрос и садится рядом с кроватью друга. — Мы можем поговорить? Я не стану тебя кусать, обещаю. И Логунов верит, тем самым пробуждая в Лёвке тепло, которое ему в последнее время стало сложно почувствовать. Он приоткрывает простыню и ребята натыкаются взглядами на лица друг друга. — Мы же друзья? — спрашивает Хлопов. Валерка смотрит настороженно, с подозрением. Он сам не знает, какие у них сейчас отношения, да и думать не особо хочется. Можно ли дружить с тем, кого боишься? — Друзьям верить надо, — шепчет Логунов. — Я тебе верю. А ты? — Я не знаю. Неизвестно, на какие хитрости вы можете пойти ради крови. Лёвке обидно, но он старается понять. Будь он на его месте, наверняка, сам бы сторонился вампиров. — Можешь спать спокойно, Валер. Ты под моей защитой. — Как бы не пришлось защищаться от тебя. — Не придётся. Я же обещал. Хлопов и не подозревал, что защищать придётся не Валерку от вампиров, а вампиров от Валерки. Ещё утром он не понимал, почему друг так странно, словно в чём-то сомневаясь, на него смотрит. Казалось, что он хотел что-то сказать, но останавливал себя, а сейчас, когда ему сжигало лицо, он был на все сто уверен, кто приложил к этому руку. Ему никогда не было так больно. Но больнее всего было из-за того, что это с ним сделал тот, кому он доверял. Кому хотел доверять. Уже ночью он чувствует на себе тот самый испытывающий взгляд. — Я тебе даже ничего не сделал. Теперь скажи, кто из нас зверь. Лёва знает, что Валерка сожалеет. Видит это по его глазам и выражению лица. Понимает, что Логунову просто до безумия страшно. И, несмотря на боль, чувствует себя хорошо, когда Валерка вылезает из домика и садится перед ним на колени, аккуратно проводя пальцами по его лицу. — Прости меня. Лёва не думал, что будет обнимать кого-то так крепко, но теперь вылезать из объятий не хотелось. Валера был так близко. Казалось, что сейчас был подходящий момент. Можно укусить его и все проблемы решатся, но Лёва так не может. Потому что для Валерки это было хуже смерти. Логунов продолжает искать способ борьбы с вампирами. Хлопов это видит, но решает не лезть. Всё равно ничего не выйдет. По ночам, после того, как Лёва пьёт кровь, они разговаривают. Прямо как в те моменты, когда оба были людьми. Они действительно становятся друзьями. Но что-то Лёву тревожит, словно чего-то не хватает. И так, в одну ночь Валерка уходит из комнаты и что-то заставляет Лёву проследовать за ним. Логунов стоит возле дерева и незаметно наблюдает, как Игорь и Вероника целуются. Лёва смотрит на эту картину, бесшумно подходя к Валерке и неожиданно для себя понимает, что хотел бы поцеловать его так же. — Почему ты не в комнате? — тихо спрашивает Хлопов. Логунов вздрагивает и резко поворачивается к нему. Если Лёва скажет, что ему не понравилось, как расслабился Валерка, как только понял, что это он, то солжёт. — А ты? Почему не пьёшь кровь тушек? — Успею, ночь длинная. Значит, подглядываешь за вожатыми? — Не подглядываю, а жду, когда один из них освободится. — Зачем? — Чтобы убить стрателата, — голубые глаза смотрят с решимостью и Хлопову хотелось бы, чтобы он с такой же решимостью назвал его другом. Лёва не удивлён его словам, он знал, что Валерка стремился к этому с тех пор, как узнал о существовании вампиров. Вопрос только в том, знает ли он, кто является стрателатом? Хлопов ухмыляется и приближается к Логунову. Тот смотрит с опаской, но не отходит, пусть и напрягается, когда лицо вампира оказывается слишком уж близко к его собственному. Валерка ожидал чего угодно, начиная попыткой укусить и заканчивая насмешкой, но не поцелуя в щёку. — На удачу. Она тебе понадобится, — Лёва уходит, а Логунов в шоке смотрит ему вслед. Наступает день футбольного матча и перед игрой Хлопов находит Валерку под трибуной, разговаривающим с Игорем. — Логунов! Оба поворачиваются в его сторону, после чего вожатый что-то говорит пионеру и уходит. Валерка же подходит к Лёве и не может даже выдавить из себя улыбку, зная, как важен этот матч для Хлопова и чем он пожертвовал ради него. — Волнуешься? — Нет, у меня идеальная команда, мы их в два счёта уделаем. Логунов пронзительно смотрит на друга и всё же решается спросить: — Какой ценой? — в этих словах полно грусти. Валерка знает, что Лёве осталось жить не больше года и это его расстраивает. — Нас с детства учат умирать, Валер, — Хлопов не знает, как этот разговор стал таким мрачным. — Годом раньше, годом позже, не важно. — Ну умрёшь ты через год, через полгода или через месяц, Лёв, а мне что прикажешь с этим делать? В мёртвом сердце что-то ёкает и Хлопов переводит взгляд на поле. — У тебя Анастасийка есть. Валера подходит ближе и обнимает Лёву, словно в последний раз: — Никто не заменит тебя. Хлопов не отвечает. Наслаждается теплом другого тела. — Удачи, — говорит Логунов и целует его в щёку, как когда-то сделал Лёва, после чего уходит. Этот матч выигрывает Буревестник. Лёва ещё никогда так плохо себя не чувствовал. Хотелось выблеваться, но шок от всего произошедшего парализовал. Он и ещё двенадцать детей неподвижно стояли на речном трамвайчике, все в крови, и смотрели, как на берегу полыхает костёр. В нём горел стрателат. Все воспоминания были словно в тумане и было не ясно, что сон, а что — реальность. Но было кое что, что в данный момент очень сильно хотел сделать Хлопов — извиниться перед Логуновым. Он плохо помнил, за что именно, но понимал, что если не сделает этого, то будет жалеть всю жизнь. Вот только, когда ребята уезжали, Лёва чувствовал, что что-то изменилось. Логунов словно стал старше на несколько лет, а его лицо не выражало никаких эмоций. Забавно, а ведь в начале смены Хлопов хотел показать ему, что такое детство, а в итоге всё испортил. На вопрос Лёвы «мы друзья?» Валерка промолчал и это было почти самое больное, что с ним случилось за это лето. Ещё хуже было от того, что он понимал — Логунов было ещё больнее, чем ему самому.