***
Ему не поверили и не верили дальше. Правильно в общем делали. Только он всё равно не скажет всей правды. Пусть простит его отец. Зато астры будут жить дольше. Ну не вышло в них запустить ни Котика, ни коз. Жалко конечно, но что поделать? Главное сохранить лицо. Всё же он наследник Валмонов. Камера пыток превратилась в его новый дом. Судя по тому, что лицо ему берегли, готовили казнь. А может всё же Фома не предал и оставил подданство. Возможно. Стол, связанные руки и ноги. Словно он дичь на столе охотника. Тряпка на лицо. Гадость. И вода. Валме сразу начал откашливаться и вертеть головой. Надо сбросить это с лица. Сбросить и вздохнуть. Ткань полностью прижалась к лицу, а на губах был вкус соленой воды. Вопрос, отсутствие ответа и снова вода. Лёгкие горели, хотелось дышать. Марсель никогда не любил море, он не любил плавать. Теперь от точно будет обходить любой водоем. Чем дальше тем лучше. Да и любовь к охоте как-то пропала совсем. Слишком будут сильные ассоциации. Вдох и ослепительный свет. Мужчина сощурился не хуже гадюки. Его сажают, но тут же руки сковывают за спиной. Марсель даже не успел откашляться. Ничего, помогут. Удар в живот и светловолосый сгибается пополам. Кашель с отхаркиванием воды переходит в судорожный. Валме не в силах прекратить, даже после второго удара. Становилось только хуже, кружилась голова, тошнило. Неловкое движение и его всё же вырвало. Гадость... Хочется вытереть губы, а не выходит. Сознание поплыло, а вопросы воспринимались просто, как набор букв. Хотя скорее набор звуков. Валме нашёл в себе силы поднять затуманенные глаза на пытающего. Тот понял, что Валме бесполезен и потащил к стулу. Усадить и привязать ноги. Стоп... это вроде ремни. Слух различил отзвук от речи "мастера". Боги. Он ничего умнее не придумал, чем назвать Валме "Псиной". Пф... Взгляд всё же смог сосредоточиться на широкой фигуре. В руках зубило и молоток. Марсель понял, что сейчас будет больно. До слёз и криков. Он не скажет. Не сдаст тех, ради кого ввязался во всё это. Никогда, ни за что. - У тебя есть шанс это прекратить всё это. Зачем ты вернулся в Олларию и кто с тобой в заговоре?- холодный металл прислонился к стопе, выше пальцев. - Я приехал сюда как посол. Соскучился по столице и цветочницам. Только их тут не оказалось,- виконт сглотнул и закрыл глаза. Удар. Марсель даже не сдерживался. Он заорал во всё горло, едва не охрипнув. Из глаз пошли слёзы. Постыдно, но его никто не увидит. Валме рефлекторно откинул голову назад, ударяясь затылком о спинку стула. Боль перекрывала все мысли. Только когда она утихла, виконт осознал, что теперь даже при желание не сбежит... Видно на этом палач успокоился. Даже ведь рану обработал, что невольно заставило вновь изгибаться от боли. Передышка. Голова наконец-то полностью прояснилась. Нога еще пульсировала от боли. Хотелось еще подвывать. - Ты вроде неплохой парень, но у меня работаю. Ты всё скажешь или мне придётся продолжить, - мужчина поднялся и отошел в сторону к очагу. - Делай что хочешь, я ничего не скажу,- Валме тряхнул головой, убирая волосы с лица. В ответ он услышал как его мучитель хмыкнул и как он напевал какую-то похабную песенку. Марсель повернул голову, наблюдая как к нему подходят с железом в руке. Виконт вспомнил как клеймили лошадей в Эпинэ. Чтож... Он вроде неплохой жеребчик. Крик снова раздался в жаркой комнате. На груди расцвёл ожог. Он не видел каким знаком его клеймили, лишь ощутил, как на другой стороне груди расцветает такой же след. Валме склонил голову перед и закрыл глаза. Устал. Нужна была передышка. Её дали. Точнее просто оставили сидеть на стуле в скованном состояние. Тут благим словом виконт вспомнил Рокэ с кэналлийцами. Спать сидя на стуле было удобнее чем в седле. Марсель этим воспользовался, восполняя ошмётки сил. К сожалению проснулся Валме проснулся не в постели рядом с очередной девушкой, а лицом в пол. Мужчина болезненно простонал и перевалился на спину и выдохнул. На середину груди тут же встала чья-то нога. Марсель скользнул по сапогу, штанам, по торсу и наконец-то наткнулся на лицо. Ого... Его посетил сам белоштанный. - Не надумал говорить?- Ракан надавил на грудь сильнее, заставляя чуть хрипеть. Руки тут же заныли от давления и позы. - Всё... Что знал... Я сказал... - хрипел наследник Валмонов, попытавшись скинуть выскочку. - Врёшь. Ты же сюда притащился из-за Ворона. Надеялся спасти его. Ничего. Он теперь с тобой будет,- носок ботинка надавил на метку на груди. Марсель выгнулся и болезненно застонал. Ожоги ещё пылали сами по себе, а тут ещё...- Говори, кто тебе помогает. - Пошёл к Леворукому, - не выдержал виконт. Он достаточно терпел. Хватит с него. Тело болело, руки ломило. Судьба и так понятна, что тянуть? - Я ничего не скажу такому ызаргу и не подчинюсь. Марсель буквально рычал и бросал в лицо слова недо-королю. Будь возможность, он бы просто перегрыз глотку этому выродку. Даже не перерезать, а именно порвать или перегрызть. Так же с грызунами поступают охотничьи собаки. А он так или иначе имеет на гербе целых двух. Пинок по рёбрам и виконт по инерции перевернулся на живот, шипя от боли. Клейма сразу отозвались болью. Чтобы заглушить её, Валме сжал кулаки. Поломанные ногти впились в ладони. Полегчало. Дальше Марсель всё же полностью превратился в гербовое животное Эпинэ. Легался, пытался скинуть с себя руки, вместе с тем рычал и огрызался как отличная гончая. Он не хотел, чтобы его касался этот человек. Валме знал, что такое "гаифская любовь", но поддаваться этому не собирался. Только его не спрашивали. Так же далекий Ракан не спрашивал Беатрису Борраску. Только он не слабая дева. Да, так будет хуже, так будет больнее. Только, если говорить по адуански, Марсель не сучка, чтобы давать на него вскочить. Борьбу всё же пресекли, а мгновение растянулись на часы как казалось бывшему послу.***
-...Через повешенье. Подсудимый, хотите дополнить?- закончил заседание судья. - Да. Повешенье это слишком пошло. К тому же я не мародёр, - Марсель ослепительно улыбнулся и пожал плечами.- Я же военный и настаиваю на расстреле. Это... Красивее. Но... Всё же хочется быть в этот момент. Ваше разноштанное величество. Не будете против если осуждённый будет в белой рубашке и с розой? Вот и прекрасно. Вот она идеальная тактика. Заболтать, шокировать и уйти победителем. Альдо пришлось лишь согласиться и приказать увести. Виконт не торопился. Ходить было больно, он хромал, но держался прямо. Всё же перед лицом Смерти нужно держать лицо. Было ли страшно умирать? Разумеется. Но он умрёт не просто так. Проходя мимо знакомых и не очень лиц, Марсель улыбался. Солнце было теплым, нежным, как объятья любимой. Взгляд зацепился за фигуру баронессы. Ну нет, он обязан это сделать. Виконт повернулся к Марианне лицом и поклонился, подмигивая. Женщина же из последних сил сохраняла спокойствие. Бедная... Возвышение над площадью... Прекрасно. Будет видно всем. Проходя мимо Ворона, виконт остановился и посмотрел в синие глаза первого маршала Талига. Немой диалог. Только о чём? Кто-то просил прощение, кто-то сожалел, кто-то говорил, что всё будет в порядке. Валме толкнули в плечо из-за чего тот едва не рухнул. Марсель в последний раз кивнул другу и поднялся по ступеням. Кажется в глазах Алвы даже было сожаление... Ничего. Жизнь одного виконта ничего не стоит, если говорить о спасении маршала и страны. Мужчина повернулся лицом к стрелкам и улыбнулся, прижимая цветок к груди. - Только в лицо не стреляйте, - отшутился повеса и закрыл глаза. Выстрелы. Громче и больше, чем было выделено для прекрасной персоны Валме. Было больно, но благодаря этому Марсель даже не заметил как рухнул на спину. Голову всё же пощадили. Мозг ещё продолжал жить. Немного... Этого хватило увидеть переполох на площади, смутные фигуры. Кони и люди, люди и кони. Кто-то подскочил к фигуре... Вроде маршала... Да. Это был Рокэ. Валме это понял по тому как человек обернулся... Его спасли, а значит последнее поручение выполнено как положено. Остальное от него не зависит... Больше ничего не за...