«Жду тебя»

Джаред отворачивается от Женевьевы, прикрывая глаза. Но не чтобы уснуть, нет. Он абстрагируется, делает вид, что не замечает, как девушка рядом ворочается, включает и выключает свет прикроватной лампы. Лежит, как игрушечный солдатик. Когда через целую бесконечность времени он получает смс, то тоже не реагирует, но дышит чаще и чувствует, как сердце начинает биться сильнее, как у мальчишки. Джаред сжимает простынь влажными ладонями прежде, чем встать и тихо одеться. Невероятных усилий ему стоит не обернуться на взгляд, который прожигает его спину. Джаред смотрит на потолок, словно там есть какая-то высшая сила, способная помочь ему. Но он уходит, как можно тише. И проверяет сообщение. «Жду тебя» Ему действительно приходится приложить усилие, чтобы не улыбнуться, но он спешит за руль авто, чтобы покинуть территорию своего дома. Мужчина паркуется у неприметного домика где-то в лесопарке. Его машина, наверное, и то дороже. Но это неважно. Главное, рядом стоит еще автомобиль и Джаред нервничает так, что внутри живота всё скручивает от напряжения. Он довольно долго сидит в машине, как ему кажется, и пытается собраться. — Долго будешь тут рассиживать? — дверь водительского места открывается и Дженсен смотрит на Джареда довольно саркастично. А у Падалеки всё переворачивается от вида родного лица, которое он не видел уже несколько месяцев. Эклз же, казалось бы, собран, как всегда. Даже обидно, чтоб его. Но Джаред и правда чувствует себя, как мальчик на первом свидании с крутым старшеклассником. Самым лучшим старшеклассником школы. — Мы не с того начали, да? — улыбается Эклз и наклоняется обнять мужчину, сжать его очень сильно, шумно вдохнуть запах одеколона и ночи. Почувствовать живое тепло сквозь одежду. Затем он целует мягко и нежно. И Джаред успокаивается, к нему вернулся его Дженс, такой, какой он есть и ничуть не изменившийся. Джаред действительно боялся. Боялся жизни после съемок, словно выпустился из школы и вот она — свободная дорога, где раньше не приходилось думать о больших начинаниях. Не было проблем с работой, он всегда знал, где находится сегодня, а где будет завтра. Но стабильность ушла из-под ног слишком быстро, как ему казалось. Эклз же выглядел уверенным и готовым, поэтому Джаред испугался и того, что будет теперь с ними. Это был самый щекотливый вопрос и оставался им все то время, что Дженсен был на съемках. СМС и фейстайм это крутая часть современности, но куда ей до тепла чужого тела, ощущения острых лопаток и крепких мышц под пальцами. Джаред громко и облегченно выдыхает, его глаза увлажнились. Дженсен мягко смеется на это: — Скажи хоть что-то? — Я так скучал, — на этом заканчивается секундное прерывание объятий. Джаред неуклюже вылезает из машины, все еще не желая отпускать мужчину из своих рук, — навсегда, — бормочет куда-то в чужую макушку. — Навсегда, — приглушенно отвечают ему. Это «навсегда» они придумали еще будучи совсем мальчишками, неизвестными миру. Тогда, когда навсегда — определенный срок, просто никто не знает, когда он наступит. Тогда Джон Грин еще на написал этих строк в «Виноваты звезды». И даже спустя пятнадцать лет, это «навсегда» звучит из их уст. Уже не так, уже без горящих огнём глаз, без безумной страсти и ощущения сумасшедшей любви. Теперь оно зрелое, ностальгическое, звучит, как обещание. Дженсен еще не был дома. Соврал, как последний кретин, что самолет его будет в Остине к утру. Он просто поехал в их место, — укромный уголок, — потому что он тоже скучал чертовски сильно. Так сильно, что даже стыдно. Съемки нового проекта с кучей необыкновенно некомфортный сцен, перелеты, чертов фейс-тайм, вымотали его. И он знает, что сможет восстановиться только в этих больших руках. Джаред тянет его за руку к домику, просто чтобы посидеть вот так. Вдвоем. На краю света недалеко от Остина.