Планета заколдованных детей

— Папа! Девочка извернулась из удерживавших ее рук и побежала к отцу. А он стоял гордым замарашкой в полосатой пижаме и смотрел на дочь, как колдун на горшкопрыга из сказки. Может у нее бородавки отросли? Или бестапковая нога? — Дени, стой! — взвыл Тео за спиной. Ну какой же трусишка у нее брат. Она и не обернулась, но вдруг поднялась в воздух. Зависла, словно щенка приподняли за шкирку, забрыкалась и захныкала. В тонкой пижаме стало холодно, а в глазах появились слезы. Выдохнула белым паром и удивилась. — Хочешь к папочке, малышка? — насмешливо просюсюкала злющая ведьма, притаившаяся у камина. Глядела она страшно, а улыбка у нее была карамельно противная. — Умоляю, отпустите ее, — Дени за жизнь ноль раз слышала, чтобы у отца был оглушенный голос. И расплакалась беспокойнее. — Уведи ребенка, — сказал кто-то. Стало ещё холоднее, вся радость от встречи куда-то исчезла. К папе девочку так и не пустили. Поймала ее подмышки миссис Цисси и утащила, как дракон принцессу далеко-далеко в соседнюю комнату. Вручила слабосильным домовикам и закрыла комнату заклинанием. Ох, и рассердилась Дени. Вот пусть хоть тримиллиард раз ныряют в волшебный фонтан, ни с кем больше не заговорит, пока не отведут ее к папе! Без труда и рак на горе не свистнет. А она с места не сдвинется, будет стоять вот тут, ни волшебством, ни уговором не сдвинешь. Прошла маленькая вечность, но у Дени затекли ножки, а пыжиться и показывать обиду домовым эльфам она устала. — И о чем ты думала? — шепот брата расплескал тишину. Хитрющий, подкрался к ней, брови нахмурил, она украдкой подсмотрела. Отвернулась. Засопела, заскрипела молочнозубами, ладошки в кулачки свернула, спиной обиженно к нему повернулась и буркнула: — Хочу к папе. Кажется, папу она видела сто лет назад. Тогда небо было выше, трава зеленее и дома теплее. Все говорили ей, что папа вернётся нескоро, но обязательно будет слать подарки. Тео подкладывал всякую чепуховину. Вот только Дени не нужны были все эти пустодивные игрушки, если папа на другом краю земли. — Скоро он придет. — Хочу сейчас. Брат встал перед ней на колени и заглянул в глазки хмурые. Вот, сейчас начнет упрашивать. — Потерпи ещё чуть-чуть, скоро гости уйдут. — Замолчал он совсем ненадолго, всмотрелся в сестрички лицо, спросил строго: — Лучше скажи, о чем ты думала, когда побежала, разве ты не испугалась? Дени фыркнула и сжала губы, чтоб с них слова не сорвалось ни рано, ни поздно. — Только не говори, что ты такая храбрая, у нас в семье отродясь не было гриффиндорцев. Дементоры ведь страшные. Дени смутилась и не выдержала: — Что такое дементоры? — Ну, это существа, они были там… рядом с папой. Это они, они очень опасные. — С папой? Но там никого не было, глупенький. — Ну как же, они такие высокие и уродливые. И один из них стоял прямо перед тобой, помнишь? Клянусь он чуть тебя не съел. — Нет, Тео, никто не собирался меня есть. Зачем меня пугаешь? Я не боюсь твоих придумок. — Ты правда их не видела? '*'*'*' Теодор чувствовал себя отвратительно. В тот день отец вместе с другими заключёнными бежал из тюрьмы. А домой он вернулся в компании Пожирателей Смерти и нескольких дементоров. Хотя, наверное, лучше было бы сказать, что бывшие узники пришли под конвоем дементоров. На предплечье юноши въелась в кожу Темная Метка, то же самое случилось с Драко и остальными, пока их отцы смотрели не в силах что-то изменить. Юноша считал, что попал под раздачу. Во всем этом не было ничего приятного, но расстроен он был по другой причине. В тот день он узнал, что его младшая сестра Даниэла не видит дементоров. Сквибы не видят дементоров, вот о чем думал юноша с тех пор. Разве могла четырехлетняя девочка не быть ведьмой? Он не хотел в это верить и искал другое объяснение избирательной слепоте Дени. Может быть, все дети не видят дементоров до первых стихийных выбросов колдовства. Может не было причин для беспокойства. Возможно. Только в семейной библиотеке не нашлось об этом ничего толкового. Никто никогда не исследовал данный вопрос. Это и расстраивало, и внушало надежду. Но червь сомнения уже проник в сознание. Накануне отъезда в Хогвартс слизеринец решился спросить у отца, что бывает с теми, чья магия так и не проснулась. Выслушал будто бы заготовленную заранее речь о том, что семью, столкнувшуюся с этим, ждёт. Старший Нотт говорил и говорил: о позоре, о последствиях и о деликатных вариантах решения этой «проблемы». Всю дорогу в Хогвартс воображение подкладывало картинки, в которых Дени оставалась брошена где-то на улицах мира магглов. Без пропитания. Без защиты. Сердце юноши сжималось при этом, дышать становилось труднее, а в глазах начинало щипать. Даже если бы судьба наказала его семью таким страшным недугом, Теодор никогда бы не бросил сестру одну. В Хогвартсе своими сомнениями он поделился с Дафной Гринграсс, единственной кому он мог доверить эту тайну. А она рассказала ему по секрету, как в ее семье сталкивались с подобной проблемой, и предложила свою помощь. Именно ей улыбнулась удача, она нашла астрологический трактат, который по заверениям авторов мог ответить на вопрос будет ли ребенок сквибом. — Двенадцатый дом — дом магии и родового наследия. Первый дом — восходящая точка горизонта, дом тела и личности, — зачитывала девушка. — Трудности в реализации родовых задач возникают тогда, когда куспиды обоих домов попадают в один и тот же знак. Тео сверял данные астрологической карты Дени. — Оба в созвездии Рака, — это его расстроило, но он тут же разозлился на себя. — Разве не говорили профессор Синистра и профессор Трелони, что это один из лучших восходящих знаков для девочек? — Не всегда так, — ответила Дафна. Ей не нравилось находить подтверждение плохим теориям, но это было лучше, чем обманывать лучшего друга. — Вот, я кое-что еще нашла. Здесь как раз про это созвездие. Одним из сложнейших показателей является то, что на куспид первого дома попадают определенные точки. Например, планета-алмаз Янссен, что вращается вокруг одной из звёзд в созвездии Рака. Коварство ее проявляется тем, что эта планета может оказать пагубное влияние на магические способности новорожденного. Теодор нашел координаты указанной звёзды, она попала именно на куспид первого дома. Девушка зачитывала дальше: — Шансы оказаться в числе жертв этого показателя увеличиваются, если управитель натальной карты находится в 12 доме в соединении с Асцендентом, орбисом не более 1 градуса. Управителем в нашем случае будет Луна. И вновь все совпало. Внезапно Тео почувствовал себя полным идиотом из-за того, что искал опровержения в каком-то астрологическом трактате, написанном неизвестно кем и зачем. Он вырвал пергамент из девичьих рук и вертел, разглядывая со всех сторон. — Ну и откуда это взялось? — Что ты имеешь в виду? — не поняла девушка. — Где ты откопала этот мусор? Может это какая-то шуточка от умников Уизли? Пергамент, который подстраивается под волшебника, а потом выдает всякий бред. — Нет. Глаза Дафны сначала стали огромными от удивления, затем гневно сузились, и с лица схлынула краска, но он уже не мог остановиться. — Тогда что это? Откуда здесь все про карту Дени? Какой идиот тебе это дал? — Мой отец, — ровно ответила она, подавив желание накричать. — Он астролог, как и мой дедушка, как и прадедушка. Они все в свое время изучали астрологические карты множества сквибов. Да, эти исследования так и не были опубликованы, но у меня нет поводов сомневаться в правдивости информации. А если тебе что-то не нравится… Она забрала у обомлевшего друга свиток, собрала свои вещи и не попрощавшись ушла. Они больше не разговаривали друг с другом. Он хотел бы попросить прощение у подруги, но не мог смириться с тем, что узнал благодаря Дафне. Глубоко в душе юноша сердился на девушку. Он всё ещё лелеял надежду, что все его страхи беспочвенны. '*'*'*' Ель проросла в гостиной за ночь, вымахала доверху и обвесилась серебристыми шарами. В них поглядывали круглотелые девочки, повторяя за Дени каждое движение. Она здоровалась с каждой и была доброучтива, но ни одна не ответила. Скоро молчуньи наскучили ей. Подарки были обещаны завтра, а сегодня… Сегодня пришел Тео. Брат порадовал, вручив в ее ладошки большую коробку сладостей. Он поцеловал ее в лоб, а потом намотал ей на шею зелёный шарф. — Будешь учиться на Слизерине. Вечером после семейного ужина папу к себе позвал самый главный волшебник. Как это случилось от девочки ускользнуло. Вот папа сидел спокойно, а вот он уже вскочил со стула и засобирался в дорогу. При этом ни совы, ни эльфы никаких записок не передавали. Он поспешил к камину, дочь на прощание вцепилась в его руку. — Папа, я буду скучать. Она так тянула его, что он мог бы и остаться, но не захотел. Совсем как мама когда-то. Дени не помнила маму, может они и не встретились с ней ни разу, разминулись. Она ушла в день появления Дени. Девочка спрашивала почему, никто не сказал куда мама на самом деле ушла и скоро ли вернётся. Наверное, маленькие девочки ее пугали. Ведь, когда появился брат она никуда не уходила. Вода камень мочит. Время шло как вода. Может папа и Тео однажды тоже уйдут вот так же, а она останется совсем одна. Подумав об этом Дени совсем расстроилась. Папа только высвободил руку и махнул на прощание, а потом превратился в зелёный огонь. Дени шмыгнула носом. — Эй, он скоро вернётся. Она стёрла слезинки с щек, посмотрела на брата. Он грустил вместе с ней, и она решила развеселить его. — Давай поиграем. — Во что? — Догоняй, растяпа! — она выхватила волшебную палочку, выглянувшую из кармана мантии. Прочь бежала с победным кличем. Сначала попала в холл, проскакала вверх по ступеням. Тео остался далеко внизу. Девочка залезла на перила, чтобы показать язык и раздразнить брата взмахом палочки. Тот только поднял голову, и тут же изменился в лице. Голова Дени вдруг оказалась тяжелее. Тело перевесилось и рухнуло вниз камнем. — Дени! Она размахивала палочкой, надеясь на чудо. Оно не случилось. В маленькой руке палочка лежала мертвой деревяшкой. Падение было болючим, из глаз лились слезы. Вокруг запрыгали-запищали домовые эльфы, перенесли девчонку в гостиную, уложили на диван и принялись колдовать над ней, только тогда боль прошла по волшебству. Потом ее отпаивали стаканом молока и кормили сладкой булочкой. Пока она ела, осталась с домовиками одна. Огляделась и испугалась. Боязливые мысли лезли в голову. Брат нашелся на ступенях гигантской лестницы. Он сидел, опустив голову, а в пальцах непрерывно вертел палочку. Погрустнел он сильно. Дени подсела с ним рядом на ступени и успокаивающе погладила по черным волосам. — Палочка испортилась из-за меня? — Нет, что ты, конечно нет, — сказал Тео. — Палочка цела. Тогда Дени предположила: — Значит, она устала и не может больше колдовать, пока не поспит. Братец кивнул, улыбнулся, но улыбка была измученной как после горькой микстуры. — Тебе тоже пора спать. Пойдем, отведу тебя в кроватку. Дени не хотела спать, но вопреки желанию протяжно зевнула. — А сказку расскажешь? — Расскажу. Большие руки подняли ее и, укачивая, понесли в детскую. Веки сами по себе задрожали, приспустились наполовину. Уже на кроватке теплый кокон одеяла обнял ее плечи. На потолке помаргивали звёздочки, и летали метеориты. — Какую сказку хочешь? Недолго думая, она шепнула: — Про звёзды. Угрюмый вздох раздался в полутьме. Тео послушался ее, начав рассказывать сказку: — Далеко-далеко в созвездии Рака, есть сказочная планета-алмаз. Живут на той планете заколдованные дети: девочки и мальчики… '*'*'*' Нотт-старший погиб во время битвы за Хогвартс, так и не узнав правду. Имущество семьи было конфисковано. Дени забрали в приют, а ее совершеннолетнему брату отказали в опекунстве. Официально причина отказа звучала так: «Нестабильное материальное положение и невозможность обеспечить ребенка достойными жилищно-бытовыми условиями, а также прочими потребностями для нормального и всестороннего развития подопечного». Но Тео видел истинную причину отказа. Она угадывалась в молчаливых укоризненных взглядах, направленных на него, в том, как разговаривали с ним сотрудники органов опеки, в их отношении к нему. Ему мстили за грехи отца и за грехи других Пожирателей смерти. Но он верил, что ему ещё повезло. С материальными затруднениями можно было справиться, жилищный вопрос тоже был решаем. На восьмой курс он вернулся не потому что ему было негде жить, и не потому что считал прошедший учебный год провальным, а выданный аттестат — бесполезной бумажкой. Нет. Просто Теодор прочёл в Ежедневном Пророке статью о том, как школа намерена поощрять учеников, начиная с нового учебного года. Попечительский совет при поддержке Министерства сформировал фонд. Они собирались выплачивать стипендию лучшим выпускникам. При подсчетах сумма выходила немаленькая. На эти деньги можно было безбедно прожить несколько лет. Грех было не воспользоваться выпавшим шансом. Теодор Нотт вернулся на дополнительный год, как и многие другие. Дафна тоже вернулась. Он думал, она всё ещё обижена на него, но, когда они столкнулись у входа в гостиную нос к носу, девушка взяла его за руку. — Прости, — выпалила она. Он не знал за что она извинялась. Это была его вина, это он наговорил много слов и не пытался помириться. — Нет, это ты меня прости. Я не хотел тебя обидеть. На лице ее появилась улыбка. С этого момента часть давящей тяжести поднялась с его сердца. Они снова были лучшими друзьями и снова могли проводить время вместе. Наконец-то у него появилась возможность рассказать обо всем, что накопилось на его душе: об отце, о конфискациях, о бесчисленных отказах и о Дени, которая никогда не научится колдовать. Выслушав последние новости из жизни Теодора, девушка сделала неожиданное предложение: — Давай запишемся на Маггловедение. — Мы уже ходили в прошлом году, мне не понравилось, — шутка получилась несмешной. В том году всех учеников заставляли ходить на маггловедение, а вела урок Алекто Кэрроу. Ее лекции всегда были однообразны. Ученики не изучали жизнь магглов, они учились ненавидеть. Дафне эти уроки тоже не нравились, но выводы она сделала совсем другие: — Это было не по-настоящему, мы вообще ничему не научились, а надо было. — Объясни зачем? — спросил юноша. Не думала же Дафна, что Тео просто согласится. — Как зачем? — удивилась она. — А как же Дени? Она не может жить среди волшебников. Ей нужна будет твоя помощь. И в этом девушка была права. Рано или поздно положение Даниэлы среди магов окажется плачевным, она станет изгоем. Тогда она будет несчастна. Или ей придется покинуть магический мир. Поэтому Теодор признал правоту Гринграсс. Иного пути просто не было. Ради счастья Дени он готов был рискнуть и найти для нее лучшее место в мире магглов. — А ты? Тебе все это зачем? — Все знают кто мы. Иногда мне хочется сбежать отсюда. Я подумала, что было бы неплохо иметь такую возможность. Я могу и не воспользоваться ею, но мне будет спокойнее, если у меня будет выбор. Он понял, что хотела сказать Дафна. Каждому из них приходилось сталкиваться с последствиями войны. Война затронула каждую ведьму и каждого волшебника в этой стране. Раны потерь были ещё свежи. — Если мы пройдем курс маггловедения, нам выдадут документы, которые пригодны в том мире. Тебе не придется разлучаться с сестрой. В голосе ее звучала надежда, но она могла разбиться вдребезги о реальность. — Это только, если мы не провалим экзамены, Дафна. Я ничего не знаю о магглах. Это будет сложно, может существует путь проще. — Проще не значит лучше, Тео. Чтобы что-то поменять мы должны приложить больше усилий. И может, тебе охотнее отдадут сестру, если ты докажешь, что ты не похож на отца. От этих слов девушки Теодор ощутил, как внутри шевельнулось что-то почти незнакомое. Что-то очень похожее на надежду. Ведь он сам совсем недавно размышлял о том, как можно изменить обстоятельства. Ведь если постараться, всегда можно найти выход. Он боялся не справиться. Его единственной поддержкой была дружба с Дафной Гринграсс. А впереди ждал целый учебный год, разлука с родной сестрой, трудности, о которых он ещё ничего не знал. И только одна попытка. Мерлин знает, чем все обернется в итоге. За лучшую жизнь нужно было бороться с судьбой. Теодор был согласен на все, если это поможет вернуть Дени и сделать её счастливой.