Но ведь ей хотелось совсем другого.
Весенний вечер. Попрощавшись с коллегой и по совместительству парнем, девушка неторопливыми шагами направлялась по длинной улице к своей ненавистной двенадцатиэтажке. Сочная трава у бордюров, которую забывали косить, расположила в себе одуванчики, которые своими ярко-желтыми головками смотрели на солнце, моля о спасении от скорого прихода косаря. Коллеи не обращала внимания на наглые сорняки, которые заполнили собой все улицы. Она смотрела на лица детей, игравших в салки, слышала их смех и невольно улыбалась — до того приятная картина была создана. Глядя на них, она вспоминала своё детство, лишенное любых игр — слабое здоровье сделало заложницей больниц, но это никак не расстраивало сейчас. Весна прекрасна. А ещё прекраснее в глазах Коллеи представлялась однокомнатная квартира с картонными стенами, старым ремонтом и холодными полами. Жилищные условия не особо смущали девушку, ведь она прекрасно понимала временность её пребывания в этом месте, а наоборот, давали ей возможность познать правдивую жизнь отдельной жизни от близких, когда ты молод и не способен оплачивать нечто более достойное. Она искренне любила возвращаться в квартиру после рабочего дня: снимать с себя всю одежду и босыми ногами бродить под музыку жанра инди по кухне во время приготовления ужина (шторы в это время должны лишать комнату любых проблесков света, ведь ей не хотелось, чтобы случайный наблюдатель заметил её полуголой). Так она чувствовала себя свободной. Быстрыми шагами ступая по лестнице к своему третьему этажу, Коллеи уже предвкушала, как окажется на пороге квартиры и освободится от всех имеющихся оков. — Ого, какие люди! — послышался низкий голос, когда она находилась на своем лестничном пролете. — Коллеи? Подняв взгляд, девушка заметила стоявшего около ее двери высокого мужчину, в чьей фигуре она сразу же опознала старого знакомого. Коллеи замерла на месте. — Не знал, что мы окажемся соседями. Какой этаж твой? — всё также продолжал звучать мужчина, глядя на девушка, которая не сводила с него испуганного взгляда. — Это не твоё дело. — выдавала из себя Коллеи. — Неужели тоже третий? Коллеи резко поплохело. Она оперлась рукой о пыльную стену, стараясь привести свое дыхание и мысли в норму. Но каждый раз вспоминая, что перед ней стоит ненавистный сердцу человек, ей делалось только хуже. — Ты больна? — мужчина медленно стал спускаться к ней, решив, что таким образом улучшит ситуацию. Услышав стук каблуков (ведь видеть она не могла), Коллеи стало настолько страшно, что её колени задрожали, из-за чего ноги стали напоминать прописную "Х". — Не подходи! — вскрикнула она, когда почувствовала его руку на своем плече. — Только не трогай, умоляю тебя... — Чего это ты так шугаешься? — он убрал свою крупную ладонь. — Ты специально переехал сюда?.. — Искал жилье ближе к больнице. — твёрдо ответил он, глядя на белое полотно, что зовётся лицом, девушки. — Нет, ты знал... Собравшись с силами, Коллеи, оттолкнув мужчину, быстро поднялась по лестнице к своей двери и, резко достав ключи, принялась за ее отворение. В это время мужчина стал шагать в её сторону, надеясь получить хоть каплю той информации, которая была ему необходима. — Неужели забыла, что силу могу применять только я? — Коллеи чувствовала его тело за своей спиной, наклон которого позволял ей расслышать монотонный шёпот. — Отвали от меня, Дотторе. Просто отвали. — она закончила с последним замком, но не торопилась входить в квартиру. — Не хочу. — одной из рук дотронувшись до волос девушки, он продолжил. — Всё, чего я сейчас желаю — быть гостем в доме моей прекрасной бывшей. Неужели не угостишь кофе? — Я начну орать, кто-то из соседей и выйдет. Не порть свою репутацию, если собираешься жить здесь долго. — Да брось.. просто впусти меня на кофе и будет тебе же, моя миленькая, лучше. В подъезде повисла тишина. До разума Коллеи доносилось пение птиц за пределами многоэтажки, которая не предупредила её о самой нежеланной встрече в жизни. Снаружи всё было так прекрасно: даже сорняки-одуванчики, на которые она не обращала своего внимания ранее, сейчас казались намного привлекательнее, чем попадание в собственную квартиру. Ей не хотелось признавать того, что прямо сейчас она находится настолько близко с человеком, с которым не желала иметь встреч за всю следующую жизнь вообще. — Почему не входишь в дом? — продолжал шептать Дотторе. — Боишься? — Если ты не отстанешь от меня сейчас, то я вызову полицию. — Да ну? — свободная рука спустилась к сумке. — А смелости хватит? Думаешь, что кто-то поверит в твою ложь? Убрав руку с волос, он перенес её к двери, как-бы обретая опору. Сделав это, он ещё сильнее подверг тело Коллеи к соприкосновению со своим. — Мне противно. Уйди, пожалуйста... — чувство отвращения и смущения смешались в ней, заставляя голос звучать куда приятнее для слуха мужчины. — А ты совсем не подросла с нашей последней встречи: всё такая же низенькая и, по-моему, стала ещё тоньше... — Закрой свой рот. — Впусти меня в дом. Резко повернувшись лицом к Дотторе, Коллеи сделала движение ногой, а руками пыталась оттолкнуть его от себя. Это не особо помогло девушке обезвредить мужчину, но дало возможность проскользнуть в квартиру. Закрыв дверь на основной замок, Коллеи прижалась спиной к ее кожаной обивке, переводя дыхание. Она слышала и видела, как ручка двери шевелится — Дотторе надеялся, что девушка не успела запереться, и от этого ей делалось ещё тревожнее. Его тело уже не касается её, но мысль о том, что он был так близок вызывала эмоции настолько отвратительные, что Коллеи еле сдерживала слезы. — Я люблю тебя! — слышала она его низкий голос. — Впусти меня, я ведь не обижу! — нагло врал все тот же звук, который, несмотря на неприязнь, являлся родным. Дотторе еще долго находился у её двери: стучался, говорил различные вещи (как романтического характера, так и оскорбительного), просто стоял, молча прижимался к глазку, в надежде разглядеть обстановку в доме. А Коллеи за этот отрезок успела сползти вниз, заплакать и успокоиться. Даже когда он ушёл, её сердце не могло вернуться к спокойному отбиванию ритма. Она старалась делать привычные для себя вещи, но не могла погрузиться в них так, как прежде. Сегодня она впервые за проживание в этой квартире не раздевались полностью.***
Коллеи не видела Дотторе уже трое суток, но это не мешало ее мозгу подкидывать для размышления воспоминания из прошлого, погружая девушку все сильнее и сильнее в переживания об этом человеке. Собирая необходимый для клиента букет из пионов, она думала о том, что похожий на этот ей когда-то дарил напугавший до смерти человек. А когда она приступила к заказу с нарциссами, то решила, что именно такую связку цветов она бы подарила Дотторе, будь он любителем растений. Своим неожиданным появлением и давлением он довёл Коллеи до того, что она забыла, какого это не думать о нем вообще. Сейчас ей казалось это чем-то нереальным и априори невозможным. — Милая, всё хорошо? — вмешался Тигнари, заметив, что его девушка на протяжении десяти минут смотрит в одну точку: то растягивая тощее лицо в улыбке, то старается не заплакать. — Разве что-то не так? — Нет, всё так. — увидев улыбку, он не смог ответить никак иначе. Она была самой искренней и милой. Подойдя ближе к Тигнари, Коллеи протянула его руки к своей талии, а затем нежно чмокнула в щёку. Именно в этот момент в цветочный магазин входит очередной клиент, из-за чего девушка резко отстраняется от партнёра и, делая вид упорной работы с бумажками, встречает со словами: "Добро пожаловать в ЦМ "Кровоцвет"!" — Здравствуйте. Мне нужна самая изящная композиция из фиалок, которую вы только сможете сделать. Неподнимая взгляда на посетителя, Колллеи поняла, кто перед ней стоит. — Вы можете рассмотреть цветы, которые есть в наличии, а также варианты композиций на нашем сайте. — девушка старалась говорить твёрдо и уверенно. — Если вам приглянулся какой-то вариант, то прошу показать его моему коллеге — Тигнари. Именно он и займётся вашим заказом. — Я не доверяю мужчинам в составлении букетов. У них отсутствует чувство прекрасного. — Девушка-флорист взяла больничный, а я занята документацией. Не волнуйтесь, Тигнари — профессионал своего дела и составит вам такую композицию, что ваша возлюбленная оценит её по достоинству. Раздалось нервное хихиканье покупателя, от которого пробежали мурашки в самом низу живота Коллеи. — Я доплачу, если займетесь именно вы. — Думаю, если мы определимся с выбором цветов и композиции сейчас, то уже вечером вы могли бы забрать букет. Или вы не торопитесь? — Для меня важна ваша скорость.. — из его рта вновь вылетел смешок. После этих слов Коллеи, не поднимая глаз на покупателя, выбежала из магазина. Ей был необходим глоток свежего воздуха. Как бы она не ждала новой встречи с Дотторе, встретить его на работе было куда ужаснее, чем в любом другом месте. Вынув телефон из кармана брюк, девушка позвонила своей единственной подруге Эмбер. — Ало! Я так рада, что ты мне позвонила У тебя все хорошо? Ты разве не на работе? — голос Эмбер звучал как всегда энергично и звонко. — Привет. Извини, если отвлекаю, но нет, все совсем не хорошо и.. — Коллеи, что стряслось? — перебила девушка. — Дотторе... — Дотторе? Ты снова думаешь о нем? — Он прямо сейчас в моем магазине выбирает букетик для своей новой возлюбленной. Ты сможешь сегодня остаться у меня на ночь? — У тебя в магазине? Вот черт! — на какое-то время девушка замолкла, но затем также энергично продолжила. — После работы я должна ехать в аэропорт — нужно встретить Эолу... Давай завтра? — Да, хорошо-хорошо! — голос Коллеи задрожал. Она слишком не хотела оставаться одна дома, зная, что Дотторе известен её адрес. — Обещаю, что встретимся завтра и я останусь у тебя на то количество времени, которое понадобится! Прости, пожалуйста! Я сегодня правда не могу! — Не извиняйся.. — на глазах Коллеи выступили слезы, — я тебя понимаю. — Люблю. — И я люблю. Коллеи ещё долго держала телефон у уха, потому что не хотела возвращаться в цветочный магазин, зная, что там её ожидает нервный смех, низкий голос, красивые речи одного из самых ненавистных людей. Надеясь дождаться его выхода, а затем самой вернуться, она простояла на прохладной улице без верхней одежды и сильно пожалела в последствии (развился кашель). Дотторе не спешил выходить. Поняв, что выжидать нет никакого смысла, Коллеи вернула телефон в карман брюк, а затем направилась к входу. Отворя дверь, она столкнулась с Дотторе, который сам не ожидая такого, развёл руками и сделал шаг назад. — Прошу прощения, входите. — проговорил он, переменившись в лице, ведь столкнула его нужная девушка. Пожелав приятного рабочего дня, Дотторе наконец-то покинул цветочный магазин. — Этот мужчина в итоге остановился на фиолетовых тюльпанах. — проговорил Тигнари, накидывая на плечи вышедшей замерзшей девушки шаль. Коллеи совсем не слышала его речей. Ее окутывал панический страх, возникший благодаря человеку из прошлого. Страх привёл к желанию залезть под стол, скрыться между цветами, уехать далеко и надолго из этого города и бросить квартиру, потому что её осквернил он. — Только не говори, что и ты сегодня вечером занят, Нари... — прошептала девушка, чувствуя как ей становится теплее то ли от проявленной ласки, то ли от самой шали, накинутой на плечи. — Как ты узнала? — Ты что-то такое упоминал вчера. — сдержав паузу, Коллеи продолжила. — Совсем никак? — Никак. Коллеи, слушай, милая, я ведь вижу, что ты в последние дни совсем не та, что была раньше. Что случилось? Поговори со мной, пожалуйста. — Если ты останешься сегодня у меня, то.. — Ты прекрасно знаешь, что я не могу отменить то, что планировал пол года. Пожалуйста, не нужно дуться и выговорить сейчас. На эти слова девушка отвечать не собиралась. Если он позволяет себе такое ужасное отношение к ней (так считала она), то доказывать и объяснять что-то она не собирается. Коллеи вернулась к бухгалтерским расчётам, оставив Тигнари одного собирать композицию для букета Дотторе.***
Заваривая клубничный улун, Коллеи старалась не думать о вариантах окончания этого вечера. Она чувствовала, что конец её ожидает жестокий, но прокручивая в голове эти мысли, и до психушки не трудно дойти. Поэтому она и делала всё возможное, лишь бы только забить в черепную коробку рутину, а не грубейшие "фантазии" о Дотторе. На фоне играла печальная мелодия из фильма ее детства, которую она не планировала отключать, ведь именно она помогла поностальгировать по времени, когда ей не приходилось лежать под капельницами, а дом был наполнен взрослыми, ещё не успевшими раскрамсать психику. Тогда всё было так легко. Коллеи желала вернуться во времена спокойствия и детского азарта, когда каждый день становился незабываемым, лёгким и интересным. И пусть даже тогда у неё совсем не было друзей, она была счастлива вниманию старших членов семейства, что уделяли ребёнку необходимое внимание. Усевшись на холодный деревянный стул, спинка которого часто оставляла затяжки на блузке, девушка принялась за распивание заваренного чая. "Так я и пропаду: в съемной квартире, в синей футболке с пятнышком от зубной пасты, с недопитым чаем." — словно лезвием разрезала сознание Коллеи мысль о смерти. Ей уже не удавалось думать о чем-то другом. Сколько не сдерживай себя, пугающие и самые острые мысли выбираются наружу, каким бы чаем ты их не запивал. А она, заливаясь кипятком позитивных грез, неожиданно вспоминала, что идёт дождь, капли которого пулями заседают не только в коже, но и в мозгу. И от этого становилось хуже, ведь бесконечно ошпаривать руки ложью было невыносимо приятно. Стук в дверь. Ничего неожиданного: она ждала его прихода. Подойдя к входной двери и заглянув в глазок, Коллеи убедилась, что это именно он — Дотторе. Её сердцебиение участилось, а рука перенесла к области груди, пытаясь ухватиться за невидимую опору. Она совершенно спокойно (по крайней мере весь её вид демонстрировал именно это состояние) отошла от двери, взялась за свой телефон и вызвала полицию. Стуки в дверь стали ещё напористее. Собравшись с мыслями и взвесив свое личное желание уничтожить Дотторе с мечтой о получении удовольствия, она отворила входную дверь. — И всё-таки ты скучала. В руках Дотторе красовался тот самый букет фиолетовых тюльпанов, который собирал для него Тигнари. Он широко улыбался на привычный манер — левый уголок губ тянутся дальше правого, — глядя на опечаленное лицо Коллеи, на чье тоненькое тело была надета растянутая футболка синего цвета. — Раздевайся и проходи. — холодно произнесла Коллеи, надеясь, что такая реакция окажется наивыгодной. — Так сразу? — продолжал улыбаться. — Этот скромный букет для тебя, милейшая! Протянув букет к рукам девушки, Дотторе не сводил с неё глаз. Ему была слишком важна её реакция: за этим он и пришёл. — Ты ведь не станешь сидеть в пальто, верно? — взяв цветы, Коллеи одарила недруга краткой улыбкой и смущением. Девушка направилась на кухню, чтобы поставить букет в вазу. В это время Дотторе справлялся со своей верхней одеждой, которая спасала от вечерней прохлады ранней весны. — Ты не заперла входную дверь! — громко оповестил Коллеи мужчина. — Мне помочь? — Нет! — звучал ее ответ с кухни. — Если мне и есть от кого запираться, то только от тебя. Найдя для цветов источник жизни, Коллеи поставила чайник, стараясь привести свое лицо в порядок легкими постукиваниями: улыбка, вызванная Дотторе слишком пугала и казалась неприятной. Но это не то, что не помогало, а даже, наоборот, ухудшило ситуацию. — У тебя достаточно.. — войдя на кухню, Дотторе начал оглядывать помещение, — уютно, так просторно. — сделав напор на слово "просторно", он как бы акцентировать внимание на правдивую узкость комнатушки. — Кофе? Чай? — от голоса мужчины дрожали не только руки, но и речь Коллеи, которая боялась обернуться. — Если второе, то могу заварить свой любимый клубничный улун. — Давай его. Сделав небольшой шаг, Дотторе дошёл до Коллеи (до того мало пространства), которая прикладывала особое усилие, чтобы не дать ответной реакции. Обняв девушку за талию, он приблизился лицом к уху, тихо шепча: "Разве ты не могла также послушно впустить меня в тот день?" Коллеи на это ничего не отвечала, ведь знала, что любой ответ будет использован против неё. — Отпусти меня. — попросила девушка, испытывающая неоднозначную дрожь в самом низу живота от дыхание и шепота Дотторе. — Не собираюсь.. — краткий поцелуй за ухо, а затем руки с талии переместились на запястья, с огромной силой сжимая их, — Я ведь приятен тебе, милая. Не нужно делать вид, что все мои касания ты приравниваешь к насилию. Перевернув девушку лицом к себе, он выпустил тонкие кисти рук из своих и, схватившись за голые бедра, отправил её тело на столешницу. — Это уже слишком. Если ты не прекратишь сейчас, то я устрою тебе проблемы! — девичья ручка потянулась за ножом, но Дотторе успел её перехватить и прижать к своим холодным влажным губам. — Прошло четыре года, а ты совсем не меняешься. — Свободной рукой он также ухватился и за вторую кисть девушки, сжимая до боли в костяшках. — Пытаешься казаться сильной, а на деле все та же шестнадцатилетняя девочка, которая только и может угрожать, на деле бездействуя. — Отпусти мои руки. — видя и чувствуя касания губ до своей ладони, выражение лица Коллеи постепенно менялось. Если изначально оно выражало страх и лёгкое смущение, то сейчас во взгляде читалось неоднозначное желание. — Да ты что? — поцеловав кончик указателтного пальца, он посмотрел прямо в глаза Коллеи, после чего улыбнулся и продолжил, не отрываясь глядя на нее. — А по-моему тебе очень даже нравится, иначе бы выхватила руку. — Мне противно от твоих поцелуев... — честно ответила девушка, не зная как охарактеризовать яснее смешанность своих ощущений. — Не знал, что поцелуи рук стали тебе так неприятны. Отпустив ладонь девушки, он схватился за низ футболки, после чего приподнял её так, чтобы было видно грудь. Улыбка расцвела на его лице ещё ярче: он увидел то, по чему так скучал. Прильнув к груди, он сразу же коснулся языком соска и, получив одобрительную реакцию в форме слов "прекрати Дотторе", начал действовать более настойчиво. Несмотря на ласку, коей была одарена Коллеи, мысли все равно пробивались совсем не приятные, а ещё более тревожные, чем до прихода мужчины. Думая о том, что через несколько минут её не станет, девушка мысленно уже готовила себя к погибели, хотя к этом ничего не предвещало. — Перестань, Дотторе, мне правда неприятно. — говорила Коллеи, стараясь всеми силами подавить желание томно выдохнуть. Ей не хотелось передавать "герою" своего возбуждения, вызванного лаской и страхом. В это мгновение зазвучал рингтон. Одновременно обернувшись на звук, они обнаружили телефон Коллеи, на экране которого всплывала иконка с фотографией Эмбер и само имя девушки. — Кто это? — не отрывая взгляда от телефона, спросил Дотторе. — Моя подруга.. — с опаской обозначила девушка. — не отвечай, пожалуйста. — Ты потому не закрыла входную дверь? — его голос звучал строго, чувствовалось, что он агрессивнее обычного. — Не закрыла, чтобы эта подруга пришла? Коллеи-Коллеи, ты такая.. — Нет! Правда, нет! Не делай ничего, прошу! — страх того, что он запрет дверь и полиция не сможет ворваться в помещение вовремя, заставляя Коллеи делать противные её морали вещи. Схватившись за руку мужчины, она притянула ее к своей груди. Из глаз потекли слёзы: ей было противно от себя самой. — Трогай, бей, трахай... — говорила она, в надежде отвлечь его внимание, но он продолжал смотреть на разрывающийся от мелодии и вибраций телефон. Сжав грудь, он слегка переменился в лице, но затем снова агрессивно поглядывал совсем не в сторону Коллеи. Выпустив руку девушки, он потянулся за телефоном. — Не отвечай! — освобожденной кистью она начала ударять Дотторе по груди, плечам, но он не стал корчиться от боли. Действия девушки казались ему жалкими и забавными. — Я накажу, если не прекратишь бить. — проведя большим пальцем по экрану телефона, он ответил на вызов и, поставив на громкую связь, прижал смартфон к лицу Коллеи. Отвлекшись от груди, он грубо раздвинул ноги девушки шире, принявшись за проверку белья на влажность. В это время Эмбер своими "Ало" и "Коллеи-и-и" доводила девушку до большего потока слез. Из-за всхлипов она не могла ничего ответить. "Коллеи, рейс Эолы отменили. Я могу остаться у тебя!" — доносился довольный голос Эмбер. Услышав это, Дотторе возмущённо посмотрел на красное, заплаканное лицо партнерши, выражая своё недовольство таким словам подруги. Его взгляд словно говорил: "Какого черта происходит?" "Коллеи? Коллеи!! — звала она, совсем не понимая чем занята её подруга. — Проблемы со связью, видимо! Перезвони, как будешь свободна!" Она исчезла, как и одна из маленьких хрупких надежд Коллеи. — Мокрая. — проинформировал Дотторе, недовольство с лица которого уходить не собиралась даже после такой приятной новости. — Знаешь, что за такое предательство делают? Коллеи уже была готова к удару. Она ждала момента, когда его грубая холодная рука коснётся её щёки, но не с целью приласкать, а для нанесения физического ущерба. Она ожидала появления красного следа на коже, ведь после этого он обычно становился более спокойным. Но почему-то именно сегодня он не торопился переходить на такой вид наслаждения. Схватив девушку за подбородок, Дотторе своим проницательным взглядом еще сильнее оголял её душу, наблюдая скатывающиеся с воспаленных глаз слезы. Сказать, что он не хотел ударить — обмануть, ведь желание было практически на вершине, но что-то останавливало от действий. Как бы не был жесток мужчина, его сдерживало вожделение — фантазия воспользоваться телом в своих коварных целях. Собственно, для этого он и пришёл. — Если ты думаешь, что я намерен тебя ударить, то ошибаешься. — он обвил ее талию, притягивая ближе к себе. — Скажи, у тебя кто-то появился? — Нет... — неуверенно ответила она, из чего Дотторе сделал вывод, что девушка солгала. — А говорила, что после меня у тебя никого не будет... Отпустив тело девушки он, не сводя с нее злого взгляда, ослабил петлю галстука, а затем и вовсе обеспечил его расставание с воротником рубашки. Превратив в самый обыкновенный платок, он повязал его себе на руку. — Я ведь должен проверить, верно? Коллеи отрицательно покачала головой, прекрасно представляя, насколько глупо выглядит сейчас её лицо. Она догадывалась о его намерениях, ведь такое случалось с ней не один раз, но никак не могла поверить, что спустя четыре года человек ни капли не изменился. Оказавшись схваченной его сильными руками, Коллеи вновь прокрутила мысль о болезненности смерти, но уже не так испугавшись: "Страшнее его пыток нет ничего." — Не бойся. Хоть я и не гинеколог, но являюсь замечательным врачом.. — говорил Дотторе, привязывая девушку к ножке стола. — Поверь, такой профессионал, как я, сразу поймёт, что в течение этих четырёх лет ты была не одна. Стянув с неё белье, мужчина надавил на колени, чтобы заплаканное личико ещё сильнее скорчилось от боли. Но Коллеи не издала и писка, ведь именно этого он и желал. — Где же лобковые волосы, милая? — он водил своим холодным пальцем по внешним органам, изучающе разглядывая все детали. — Неужели ты даже сейчас с кем-то? — Не твоё дело. — Коллеи смотрела в сторону входной двери, ожидая прихода спасателей, но прошло уже пол часа с момента вызова и никто так и не приехал. Мечты о мести и своей свободе не казались такими же реальными, как в момент осуществления звонка, а паника все сильнее и сильнее овладевала сознанием. — Еще одно слово и говорить больше никогда не сможешь. Если б подобные речи звучали изо рта любого другого человека, то Коллеи, вероятнее всего, рассмеялась в лицо говорящему, но когда такое выливается из уст Дотторе, то страх покинуть этот мир в ближайшем будущем усиливается троекратно. — Такая же розовая, влажная.. — раздвинув внешние половые губы огласил он, неуверенно начиная улыбаться, — и уже давно не моя. Дотторе поднял взгляд на девушку, но увидев, что она все это время наблюдала не за ним, а смотрела куда-то в сторону, сильно разозлился. Встав на ноги, он достал небольшой кухонный нож, а затем снова вернулся к девушке, протягивая его прямо к лицу. — Что ты режешь им обычно? — Овощи. — холодно ответила она, но после осознания происходящего, начала дрожать всем телом. Осуществив неглубокий порез с внутренней стороны бедра, Дотторе с большим интересом наблюдал за движениями девушки, чьи руки были связаны. Свободную руку прижав к половым губам, он старался уловить дрожь: Дотторе не сомневался — подобные практики несомненно доставляли ей волну удовольствия, ведь и ему было приятно это видеть. — Твоё тело такое красивое, живое... — надрез на другом бедре (все также с внутренней стороны), но более глубокий был оставлен после этих слов, произнесенных шёпотом. — Не кричи. Прильнув лицом к бедру, он начал слизывать наступающую на бледную кожу кровь. От боли, причиненной ножом, спасала лишь щекотка острого языка, который с особой скоростью вылизывал бедро. Насилие правда доставляло удовольствие девушке, но более всего — пугало, вводя в состояние непроходящей месяцами, а то и годами, тревоги. — Дотторе, мне очень больно! — взвыла она, когда порезы на коже стали появляться один за другим без остановок. — Прекрати, молю тебя! — Больно? — его не устроила такая речь девушки. — Послушай, но мы только начали. — Ты чудовище, Дотторе! — кричала она, стараясь отпихнуть ногами мужчину дальше от себя. Но за этими действиями следовали более глубокие порезы, после чего девушка сдалась. — Монстр, Чудовище, животное, мразь.. — перечислил Дотторе всё, что когда-то говорила о нем Коллеи. — Я что-то упустил? Кричи, милая, но никто не придёт тебя спасать. Всем.. — он приблизился к уху девушки, — поебать. В это время снова зазвучал рингтон телефона Коллеи, на который Дотторе отреагировал со свойственной кривой улыбкой, обнажившей острые зубы. Он встал с пола, но как только подошёл к столешнице взгляд уже не был довольным. — Так ты с тем самым флористом спишь... Тигнари. — он схватил телефон девушки, моментально ответив на звонок. — Я вас слушаю. — серьёзно говорил Дотторе, глядя на дрожащее тело бывшей. — Меня зовут Иль Дотторе, приятно познакомиться. А вас? Тигнари.. — он засмеялся своим привычным нервным смехом, говоря с собеседником до того манерно, что ни один человек не подумал бы на что он способен. Желание закричать прямо сейчас, начать звать Тигнари на помощь, смешалось с мыслью о насилии, с которым ей придётся столкнуться после данной "оплошности". Она до чёртиков боялась голубоволосого мужчину, что держа в руке окровавленный нож, с улыбкой беседовал с её парнем. — Почему я отвечаю с телефона Коллеи? Может быть, вы ошиблись номером? — нагло взглянув на девушку, Дотторе вновь спустился на колени. — Я не знаю её. Ответов Тигнари не было слышно, из-за чего Коллеи не знала как именно реагировать на этот диалог. Единственное, что не изменилось бы в любом случае — ее вера в спасение со стороны возлюбленного, ведь он прекрасно знал про Дотторе и всю боль, что тот причинил. — Тигнари, он мучиет меня! — закричала неожиданно для себя самой девушка. — Что? Нет-нет, это телевизор, не обращайте внимания. — рука Дотторе потянулась к шее Коллеи, а затем крепко сжала. — Я не знаком с вашей подругой. Всего хорошего. Широко улыбнувшись, Дотторе сильнее пережал тонкую шею, а затем резко отпустил, встал с пола, открыл окно и выбросил смартфон на улицу. — Он очень отвлекает. А ещё... — Дотторе медленно шагая дошёл до входной двери и запер её на все имеющиеся замки, — так будет намного лучше, согласна? Нам никто не помешает. После этих слов Коллеи плохо помнила происходящее. Вновь схватившись за нож, Дотторе действовал с ещё большим интересом, чем до этого. Приспустив брюки, он вошёл в неё, при этом продолжая играться с порезами на теле. Руки, одежда, пол — всё было забрызгано кровью, которую великий доктор не успевал слизывать. Когда ему надоели порезы, он начал бить свою жертву: лёгкие постукивания по бёдрам окончились многократными ударами по лицу с той силой, с которой наносят увечья ненавистным людям (возможно по этой причине Коллеи и забыла многие детали вечера). Она отчетливо помнила молитвы, что проговаривала про себя и порой вслух, за что была жестоко наказана разбитой в кровь губой. Помнила то, как он намеревался придушить, при этом ласково простанывая имя страдающей. Помнила и его угрозы вспороть живот, ведь она прекрасна для него не только внешне, но и внутренне. А ещё она отчётливо помнила момент, когда во время грубого и неприятно кровавого поцелуя дверь в её квартиру начали выламывать: Дотторе решил, что пришла Эмбер, поэтому не стал как-то реагировать. Такие действия даже завели его сильнее, ведь фрикции участились и стали ещё болезненнее. "Спасите меня, пожалуйста!" — кричали её глаза, когда он властно целовал, не догадываясь, что скоро окажется за решёткой.