Я уже проклят

В толпе обыкновенных людей Азирафаэль был смертоносным ангелом, обладавшим баснословной властью над Энтони Джеем Кроули. Однажды тот скажет: "..презираемый адом и гонимый небесами. Я уже проклят, ангел. Мне всё равно, если я сойду с ума." И по умолчанию Азирафаэль приписывал это высказывание всем авантюрам демона. Демона, которому нечего терять, и который решил творить свой личный хаос на Земле. А если быть точнее, в Лондоне и его окрестностях. Исключение составляла лишь нейтральная территория. Книжная лавка, переступать порог которой ему позволялось без приглашения. Искушать спиртным букиниста и кидать стопки с раритетными книгами в пучину лавки, позволяя гравитации сотворить беспорядок - было лишь малой частью того, за что Кроули не порицался на территории бывшего аванпоста небес. Этого было вполне достаточно, чтобы не переходить черту. Но Энтони Джей Кроули отчаянно любил балансировать на грани. — Мистер Фелл? — нерешительный женский голос нарушил покой магазинчика, сплетенным искусителем из эфемерной тончайшей паутины. В книжном царстве, по излюбленному его владельцем обыкновению, царила тишина. Но в этот раз она не нарушалась трепетным перелистыванием изветшалых редкостных изданий. Не нарушалась бренчанием изящного сервиза, который сохранял тепло и насыщенный вкус эрл грея. И даже тонкие дужки неизменно служившей Азирафаэлю уже девяносто лет оправы не касались друг друга в последний раз перед окончанием рабочего вторника. Всё замерло в едином порыве. Только лучи закатного солнца проливались на собрание сочинений Уильяма Теккерея, что небрежной стопкой покоились на подоконнике. — Инвентаризация! Мэгги Сервис вздрогнула. Грубая бескомпромиссная реплика родилась в подсобке, просочилась из-за закрытой двери, резво промчалась через весь магазин и врезалась в уши, обласканные до этого безмолвием. Это был не мистер Фелл. Его друг. Не так. Товарищ. Мистер шесть эспрессо, как называла его Нина. Его тень с рыжими безукоризненно уложенными вихрами, не желающая смотреть в глаза простым смертным. — Я принесла пластинки, — она зачем - то приподнялась на носках, в свою очередь желая точно также воцариться на мгновение в этом помещении. Её руки трепетно сжимали стопку из трёх семидюймовых пластинок. «Джерри Ли Льюис» гласила надпись на самой верхней из них. "Весьма необычно" - первое что пришло владелице музыкального магазина в голову, когда она получила заказ из книжной лавки. Медитативные мелодии классики или лайт рока были у её арендодателя в почёте. Но поклонником рок - н - ролла он никогда не был. Решительно отворённая дверь в подсобку заставила Мэгги содрогнуться и ослабить хватку. Хрупкий винил скатился из рук один за другим, звонко ударяясь друг о друга. — Уф.. — ёмкая рецензия, прозвучала из дверного проёма. — Мистер Фелл заказывал у меня пластинки вчера утром. Я обещала занести их, — бедная бормотала себе под нос, суетливо подбирая товар. — Так оставь их на столе, — Кроули был настолько же невозмутим непредвиденной доставкой, насколько и раздражён в глубине его обманчивой души. Выпрямившись в полный рост, женщина перевела взгляд на источник её испуга. Неизменно в своём чёрном костюме, но ворот рубашки нелепо покосился набок, и в этот раз было расстёгнуто точно на одну пуговицу больше, чем обычно. Одна его рука опиралась на что - то за дверным косяком, а вторая придерживала ручку двери, в любой момент наготове её закрыть. На первый взгляд ничего экстраординарного, но всё равно непривычно… Ведь каждый раз, когда Мэгги его видела, тот был одет как с иголочки. Хотя, возможно она не придавала этому большого значения. Кроули всегда материализовался откуда ни возьмись посреди людной улицы, что вызывало куда больше вопросов. — Он куда-то уехал? — женщина оглядывалась по сторонам, переводя взгляд с одного стеллажа на другой, словно силясь отыскать окутанного полумраком мистера Фелла. Но его и след простыл. В целом магазин выглядел так, будто его хозяина здесь давно не было. Никаких копошений в отделе с энциклопедиями, никто не разливал по кружкам чай. Освещение почти отсутствует. Заведение и правда замерло. Условно замерло. В пределах видимости простого смертного. Кое - чьё судорожное затаённое дыхание обжигало ладонь демона, что прижималась ко рту. Сердце из груди безвинного (относительно находящихся в районе пары квадратных метров) посланника Господня забралось куда-то в район горла, и ангел был почти на сто процентов уверен, что вместе с безбожно полыхающим лицом его белоснежные кудри меняли свой цвет на алый. Вместо того, чтобы лично принять треклятые пластинки, он вынужден скрываться в своём же собственном магазине. И стоп... где вообще его бабочка? Мысль о её исчезновении, не столь таинственном, но столь досадном, как мотылёк билась в сознании Азирафаэля. Руки сами потянулись к накрахмаленному воротнику, ощупывая всё на своём пути: шею, карманы. Он то и дело пытался взглянуть себе под ноги, но увы, безуспешно. — Да, уехал. У него встреча с одним достопочтенным джентльменом из Саутварка по вопросу... чего - то антикварного, — Кроули тем временем делал паузу каждые пару слов, на ходу придумывая что-то несуразное, то и дело вскидывая бровями. За всей этой не имеющей смысла, но имеющей почти стратегическое значение, болтовнёй, он совсем перестал концентрироваться на суетящемся так не вовремя, и так отчаянно, ангеле. Что он там рыщёт? Не отводя учтивого взгляда от Мэгги, Кроули наугад смещает кисть в район чужой шеи, где только что, как ему казалось, возня переходила все границы. "Угомонись, ради всего человеческого" И Азирафаэль замирает. Замирает, лишь раз сглатывая слюну и не смея двинуть ни единой конечностью. Даже чтобы убрать чужую руку со своей шеи, что кажется, ещё немного, и прожжёт кожу. Со стороны (если бы конечно у этой стороны был наблюдатель), могло показаться, что Кроули вот - вот пойдёт на крайние меры и заставит ангела перестать дышать. Но первое впечатление было обманчиво. Он бы не заставил перестать дышать даже Гавриила, хоть и питал к нему ненависть всем своим существом. И не потому что он считал себя «славным». Нет, Кроули не славный. Он бы никогда не стал делать того, что заставило бы Азирафаэля увидеть в нём демона. Пособничать мародёрке, развоплотить святой водой Лигура, герцога преисподней, свести на нет всю мобильную связь в центре Лондона Кроули считал вполне приемлимыми «шалостями». Но черту, которую он сам для себя провёл, он бы перейти не смог. Балансировать на границе, но не перешагнуть. Тёмные линзы напрочь скрывали направление его взгляда. Но Мэгги была этому благодарна в глубине души, ибо чувствовала себя не иначе как мышь в вольере у питона, что был милостив к ней, пока она не сделает опрометчивый шаг вперёд. — Мне нужно рассчитаться. Я уезжаю завтра на пару дней. — Тоже по вопросам чего - то музыкального? — игриво натянутая улыбка на лице Кроули помимо искуственной любезности сверкала самой что ни на есть искренней двусмысленностью. И Мэгги её прочла. Краем подсознания. И в этот раз она была уверена, что ей смотрят прямо в глаза. Снова это щекотливое ощущение мыши в вольере с питоном. Только в этот раз было еще и леденящее спину чувство опасности, совмещаясь в гремучую смесь с до жути навязчивым смущением. Она с каждой секундой все отчетливее чувствовала, что не должна здесь находиться и что если не исчезнет отсюда в течение нескольких минут, случится что-то страшное. Всё это было настолько туманным, что она не могла дать себе отчёт что именно вызвало эти чувства. Но знала точно, что нужно к ним прислушаться. — Передайте ему, что я заходила, — женщина поспешила потупить взгляд на виниловые пластинки, наспех отыскав пустое пространство на сплошь забитом всякими изданиями столе букиниста, и не оборачиваясь, беззвучно сложила их на место. Всего в нескольких метрах от неё, за стеной подсобки, из нагрудного кармана также беззвучно выуживал платок, чтобы промокнуть проступивший на лбу пот, Азирафаэль. Безответная тревога заразила и его. Пускай и не так сильно, как Мэгги. Точнее всего, просто задела по касательной. Входная дверь книжной лавки с грохотом захлопнулась, как от порыва ветра. — Забавно, не правда ли? Очередная демоническая шалость. Очередная плутоватая и саркастическая улыбка. — Что это было? — Азирафаэль ошарашенно оглядывался через дверной проём дабы убедиться, что их гостья ушла. — Небольшой гипноз. Ничего криминального. — Нет. Это совсем не забавно. Очередной обеспокоенный категоричный ангельский вердикт. Потому что Азирафаэль понимал: Кроули может свести с ума ангела намного раньше, чем сойти сам.