Без даты, вместо предисловия.
Мемуары или исповедь? Я не знаю, что это будет… Мне просто-напросто некому открыть свою душу, кроме текстовых документов компьютера. Такими откровениями я не смогу поделиться ни с женой, ни с нашими общими друзьями.27 октября 202x.
Трудно выделить конкретное событие, положившее начало этой истории. Первая заметка датирована этим числом даже не потому, что в этот день случилось что-то невероятное: в конце концов, откровенный флирт Виктория позволяла себе проявлять в отношении многих девушек. Было бы странно писать о том, что именно её чрезмерное кокетство сыграло роковую роль. Однако именно в этот день я позволила себе думать о Виктории чаще, чем делала это прежде. И тогда моя система ценностей стала трещать по швам: я допустила мысль о предательстве родного человека — Вали. Впервые за семь лет стабильных отношений, базировавшихся на взаимном уважении и доверии, мне захотелось новых ощущений… Начало нашего личного общения с Викторией было бы трудно назвать безукоризненным — чувство такта у неё напрочь отсутствовало. «Добрый вечер. Я заметила, Вы любите кофе… Решила Вас угостить», — томным голосом произнесла она, когда я закрывала дверь кабинета на ключ — последняя пара в моём расписании закончилась, и я намеревалась покинуть здание университета. Не сразу заметив её, возникшую перед моим взором будто бы из ниоткуда, я от неожиданности вздрогнула. Она хитро улыбнулась, и в изгибе её тонких чёрных бровей отразилась лёгкая усмешка. Негодница словно заранее знала, что я непременно приду в замешательство, не успев ей возразить. Она настойчиво протянула мне бумажный стаканчик с горячим напитком, едва коснувшись кончиками холодных пальцев моей ладони. «Хорошо, что хотя бы в столовой главного корпуса делают нормальный кофе. Эту бурду из автоматов, установленных во всех остальных корпусах, просто невозможно пить! Уверена, Вы со мной согласитесь!» — спесиво отметила девушка и, не дождавшись моего ответа, полушёпотом добавила: «Специально для Вас выбирала самый лучший». Ситуация, в которой я оказалась, выглядела просто сюрреалистично! Во мне боролись абсолютно противоречивые эмоции. Конечно, я была польщена вниманием хорошенькой студентки-первокурсницы, но в то же время меня очень задела её бесцеремонность. Неожиданные речевые обороты, подобранные Викторией, звучали таким образом, словно она была моей давней приятельницей. А ведь на деле мы были едва знакомы, и нас связывали исключительно формальные отношения. «Спасибо, конечно, за такую заботу, но не стоило. Это ни к чему», — стараясь скрыть негодование и сопутствующее ему смущение, довольно сухо ответила я. Мне захотелось тотчас её осадить: «И вообще, Виноградова, что-то я не припомню, чтобы Вы присутствовали на сегодняшней практике!» «Я очень сожалею, что мне пришлось её пропустить… Очередь была…» — она кивнула в сторону одноразового стаканчика, который недавно мне вручила. Нахалка! Наверное, мне стоило бы разозлиться и высказать всё, что думаю о её манерах. Но я испытала лишь горечь от того, что преждевременно очаровалась этой девушкой без всякого на то повода… «Если причина Вашего прогула — пребывание в столовой, то настоятельно рекомендую как можно скорее пересмотреть свои приоритеты. Экзамены ближе, чем Вам кажется», — я постаралась дистанцироваться. В ответ на это она усмехнулась, и её пухлые губы, покрытые матовой вишнёвой помадой, растянулись в беспечной полуулыбке. Она демонстративно поправила свою причёску, откинув вьющуюся прядь длинных тёмных волос назад. В каждом её жесте читалась такая уверенность, словно она заранее знала, что однажды ей удастся покорить моё сердце. «Я обязательно исправлюсь, Милена… — она ответила с придыханием и нарочно сделала паузу, как бы прощупывая границы дозволенного, — Феликсовна… Кстати, может… позволите пригласить Вас на концерт? У нас в расписании сейчас стоит “эстетическое воспитание” в Синем зале». «Меня?!» — на секунду опешив, ошарашенно переспросила я. Действительно, в нашем университете была введена эта обязательная для всех первокурсников дисциплина, нацеленная на всестороннее развитие будущих инженеров. Но вот уж не думала, что рядовое занятие в концертном зале будет воспринято «будущим инженером» как повод для свиданий! Я так ей и сообщила: «Это абсолютно неуместное приглашение». В голове вертелась единственная мысль: как я докатилась до того, что меня стала открыто «кадрить» моя студентка? Не скрою, во время лекций и практических занятий с её группой я иногда ненароком искала её взглядом в аудитории среди сверстников, а находя — лишь любовалась ею украдкой. Это казалось невинным развлечением: в конце концов, кого не привлекают люди приятной наружности? Тем не менее, никаких знаков внимания этой девушке я не оказывала и попыток к сближению не предпринимала. Всегда держала её на расстоянии, как и всех остальных ребят с её потока. Но в этот день всё было иначе: стремительно нарушив всякие границы, эта красотка стояла в полуметре от меня. Цепкий взгляд её бездонных серых глаз прожигал моё нутро насквозь. А сладкий запах парфюма, в котором явно угадывались нотки розы и мускуса, буквально сводил с ума. Конечно, я не могла себе позволить отреагировать на её ухаживания, но отчего-то мне не хотелось, чтобы этот миг странной близости заканчивался так быстро. Возможно, Виктория подсознательно чувствовала, что мои истинные желания не совпадали с требованиями рацио. В любом случае, сдаваться она не планировала: «Разве? Жаль… Ваша компания могла бы быть единственной мотивацией “эстетически воспитаться” на пятой паре», — так же игриво усмехнулась брюнетка, взмахнув ресницами. — «Неужели, не направите свою непутёвую студентку путь истинный?» В какой-то момент заигрывания брюнетки стали казаться мне издёвкой. Я злилась сама на себя за то, что так легко повелась на её неотёсанный «пикап». Этот цирк давно пора было заканчивать: «Знаете ли, Вика, университет — это не школа. Здесь бегать за Вами никто не будет и как-то особенно переживать за Вашу успеваемость тоже. Пора бы свыкнуться с мыслью, что теперь получение образования — это исключительно Ваша ответственность, поэтому не тратьте моё время попусту», — я завершила наш диалог спокойным и нравоучительным тоном, демонстративно отказавшись от её презента в виде кофе. Мне нужно было как-то усмирить её пыл и заставить немного понервничать. Повод нашёлся быстро. Обычно я не придавала особого значения посещаемости студентов, лояльно относясь к пропускам, но обстоятельства вынуждали меня проявить небывалую принципиальность. Воспользовавшись положениями Устава, я поспешила «обрадовать» Викторию своим решением: «Да, и имейте в виду, Виноградова, что на следующее практическое занятие по линейной алгебре Вы сможете попасть только при наличии допуска из деканата. Всего доброго!» Брюнетка оскорблённо хмыкнула, выдав тихое «Конечно…» Уходя, я периферическим зрением видела, как сильно изменилась она в лице — очевидно, её женская гордость была задета. От этого факта я испытала какое-то небывалое удовлетворение, решив, что отныне эту чертовку возьму на контроль! Весь путь с работы — когда спускалась на эскалаторе в метро, ехала в поезде, покидала станцию, снова выходя в город — я не могла выкинуть из головы недавнюю ситуацию, раз за разом продумывая новую версию правильного диалога. Имя «Вика» непрестанно крутилось у меня на языке… — Привет, — Валентина встретила меня на пороге квартиры, как обычно целуя и помогая снять пальто. Она работала «на удалёнке», потому отлично знала моё расписание: — Как-то ты сегодня долго, Милусь. — На работе форс-мажор был, Вик, — машинально ответила я и прикусила язык. Осознание ошибки пришло быстро. Я чувствовала, как от неловкости горели мои щёки. — Валь… Прости. — Чего-чего? Давай рассказывай, чё у тебя там за Вика появилась, — Валя напряжённо усмехнулась. На её лице проскользнула тень недоверия.