Капелла

             — Мамочка, я дома!        — Какого хрена? Где тебя носило? — женщина раздраженно смотрит на ребенка, когда тот, разувшись и аккуратно поставив красные ботиночки в коридоре, подбежал к ней.        — Я...была у девочек...       — Как же меня заебали твои девочки! Неблагодарная тварь, все время шляешься, шляешься, шляешься где-то... Ты меня не любишь! Нет бы провести время с любимой мамочкой, поговорить с ней... а она... — отвратительный запах перегара донёсся до ребенка — Так нет, она чуть что бежит к своим вшивым девочкам! — кричит женщина, швыряя бутылку из-под пива на пол. Та в свою очередь разбивается вдребезки.       — Мама, прости меня, я больше так не буду, давай поговорим, мама? — ребенок хнычет. Руки дрожат, а голос становится тихим и писклявым.       — От тебя вечно одни проблемы да убытки! Вечно тебе что-то нужно, вечно что-то не так, а ты что для меня... Сделала? — она с трудом выговаривала слова. — Это из-за тебя мы остались без папы! Ты знаешь это, мразота? Из-за тебя у меня жизнь не сложилась, — женщина тычет грязным пальцем в сторону ребенка. Вдруг она рывком поднимается с дивана, не отрывая разъяренный взгляд от напуганной девчушки и достает нож, будто из воздуха. Откуда она его достала? А почему нож? Неужели она собирается применить его по отношению к ребенку? А за что? Удар. Нож входит по самую рукоятку. Девочка смотрит на свой живот из которого начинает обильно вытекать кровь. Слезы жгут глаза, но она не испытывает боли. Почему? Ей страшно. Неужели она умрет так рано? Как это, умрет? Но она ведь еще не завела собаку.. Вопросы комкаются в голове , будто листки бумаги, грубо вырванные из блокнота. Она поднимает взгляд на мать, а вместо ее лица видит самого страшного и уродливого монстра на свете, который вместо глаз смотрит на нее черными дырами, из которых льётся алая жидкость. От страха ноги подкашиваются и ребенок с грохотом падает на пол.       Рывок. Она вздрагивает и вскакивает с кровати. Дрожащими и мокрыми от пота руками проверяет свой живот. Пижама не порвана, кровь не хлыщет фонтаном. Снова сон. Иногда девушка поражалась изобретательностью своего мозга в отношении снов. Она буквально видела самые извращенные, страшные и жестокие фильмы ужасов в собственных сновидениях. Шутя, Лина думала, что из ее снов получился бы неплохой ужастик. Она снова садится на кровать, пытаясь привести дыхание в норму. Как учили. Вдох, выдох. Вдох, выдох. Это сон, просто сон. Холодный пот неприятно стекает по лбу и шее. Сердце бешенно колотиться, и кажется, что оно вот-вот перестанет качать кровь и выпрыгнет из груди. Руки дрожали, а в ноги будто напихали несколько килограммов ваты. Нужно открыть окно. В комнате невыносимо душно. Придерживаясь за прикроватную тумбу девушка встала с кровати и потянулась к окну. Она открыла форточку и подняла жалюзи, впустив в свою комнату приятные лучи теплого, яркого весеннего солнца. В этой местности ясная погода была редкостью, так что можно было порадоваться такому явлению природы. Девушка посмотрела на наручные серебряные часы — 16:07. Она проспала примерно восемь часов и чувствовала себя бодрой и отдохнувшей. Это радовало. Неприятное впечатление от страшного сна пропало, как только Лина высунулась в открытое окно, вдыхая приятный весенний воздух. Поздняя весна была ее любимым временем года. Что может быть прекраснее? Природа оживала после холодов, птицы беззаботно щебетали, а на улице так приятно пахло расцветающими растениями. Иногда ей самой хотелось стать каким-нибудь благоухающим цветком, растущим в отдалении от всех, который не знает забот и наслаждается каждым днем, каждым лучом солнца, падающим на его лепестки. Мечты. Иногда было очень приятно о чем-то помечтать.       На территории базы значительно прибавилось народу. Машины приезжали и уезжали — их, к слову тоже стало намного больше, но той, на которой приехала девушка, она не заметила. Вид из окна Лины как раз открывал ей обзор на парковку, пропускной пункт и кусочек стрельбища. Около него она заметила группу людей, которые отрабатывали строевую подготовку, громко маршируя под счет. Новобранцы. Ей нравились новобранцы. Такие необузданные, неопытные, словно дикие жеребцы. Готовы браться за работу с двойной, нет, с тройной готовностью. Молодые, с огнем и рвением в глазах. Конечно, многие их них еще не умели быть серьезными, когда это было нужно (за что им все время попадало) , но они этому научатся. Вернее, их научат . Обуздают и как из комка, пусть даже неподатливой глины, сделают из них произведение исскуства — настоящих военных. Лина улыбнулась собственным размышлением. Интересно, думал ли кто-то также о ней, когда она была новобранцем? Лампочка резко загорелась над головой. Девушке захотелось посмотреть на их тренировку поближе. Она, словно маленький ребенок, чуть ли не в припрыжку от радости такой прекрасной идее отскочила от окна и взяла вещи — черную водолазку, ботинки и обычные комуфляжные штаны. Быстро сняв с себя пижаму и надев нормальную одежду, она подошла к зеркалу, которое было встроено в ее шкаф и расчесала волосы, оставив их в распущеном виде. Хоть иногда она могла позволить себе так походить? Офицер смотрела в зеркало и видела в своих голубых глазах огонь и желание жить. Определенно, перевод на новое место повлиял на нее положительно. Захватив ключ и мобильник она вышла из комнаты и закрыла ее на замок.       За несколько минут пути от своей комнаты до места назначения, она встретила уйму народа. На базе было очень много людей, все спешили по своим делам. Только выйдя на улицу и ощутив слегка прохладный ветер, Лина осознала, что забыла одеть свое пальто или хотя бы накинуть олимпийку. Скинув все на то, что на улице она будет находится недолго и там светит солнце, под лучами которого можно согреться, девушка решительным шагом направилась к месту назначения — закуток рядом со стрельбищем, откуда будет хорошо видно всю картину. Новобранцы наматывали круги вокруг стрельбища, переодически останавливаясь, делая отжимания или другие элементы разминки. Странно, что они были одни. Никто их не тренировал. Стоя под козырьком здания, офицер была уверена, что здесь ее никто даже не заметит. Девушка стояла, оперевшись плечом о стену и скрестив на груди руки. Лина с улыбкой смотрела на происходящее. Новобранцы выглядели очень серьезными, бегали буквально с каменными лицами. Конечно, строевая подготовка и ОФП занятие тяжелое. Лично Лина всегда чувствовала себя выжетым лимоном после таких занятий, но..        — Эй, красотка! — послышался насмешливый мужской голос где-то слева. — Чего скучаешь? К ней подошел мужчина, с виду ее ровестник, примерно на 10 сантиметров выше. Он был достаточно коренастый и накаченный. Напоминал того самого мужчину из лифта, при мысли о котором по телу шли мурашки. Когда Лина посмотрела на эрокез мужчины, уголки губ поползли вверх. Он что, панк?        — А кто сказал, что я скучаю? Вообще-то, тренирую новобранцев. — девушка усмехнулась и с довольно важным видом кивнула головой в сторону шагающих парней.        — Аа, ну тогда вопросов нет, мэм! — мужчина выровнялся и встал по стойке смирно. — Может быть вам нужна помощь, полковник?       — А вы полагаете, что мне нужна помощь? Мне казалось, я и сама отлично справляюсь.. — сказала девушка с напускной обидой.       — Ах, где мои манеры! — мужчина стукнул себя по лбу. Лина засмеялась, вызвав этим приступ смеха и у молодого человека. Он показался ей очень забавным. Редко, когда встретишь военного мужчину с хорошим чувством юмора. В основном они были сухими, слишком серьезными и скупыми на слова.       — А ты, я так полагаю, тот самый офицер Дэвис?       — Про меня тут уже все знают?       — Нет, я просто допросил капитана, он не смог устоять под моим напором и все мне рассказал, — Лина улыбнулась этим словам. — Джон Мактавиш. Мужчина протянул ей руку. Девушка ответила на рукопожатие, вызвав у мужчины улыбку. Она только что заметила, что у него были голубые глаза, прямо как у нее. Ей казалось, что эти голубые глаза сейчас прожгут в ней дырку.       — Лина Дэвис, — она улыбнулась в ответ.       —Кстати я видел тебя вчера. Думал, ты меня узнаешь. Девушка отчаянно пыталась вспомнить, где могла его встретить. В столовой? Нет, там она никого похожего не видела. Лифт? Даже думать страшно. Коридор? Может, он был одним из тех, кто провожал ее вчера взглядом? Вроде нет... А может..        — Ах да, это ведь ты поздоровался с Чарли. Прости, я не..        — Построились! Встали в линию! — девушка вздрогнула и замолчала. Хриплый, до ужаса серьезный мужской голос резанул по ушам, вызвав мурашки по всему телу. Все парни, как на подбор тут же встали в одну ширенгу. Офицер настолько испугалась, что готова была подчиниться и сама встать рядом с ними. Она повернула голову. Источником пугающего звука был тот самый мужчина из лифта. Лейтенант прошел мимо Джона и Лины, смерив их суровым взглядом. На девушке он задержал взор всего на пару секунд, но этих секунд хватило, чтобы сердце от страха сжалось до размера изюма.       — Послушай, красотка, если ты так от голоса нашего лейтената вздрагиваешь, что же тобой будет на поле боя? — мужчина спросил это заливаясь смехом. Это не звучало обидно. Скорее, дружеский стёб. Когда они успели подружиться?        — Очень смешно.. — девушка покосилась в сторону Гоуста, — да его даже танк испугается... Мужчина снова загоготал. На его смех вновь обернулся лейтенант, уже подходя к новобранцам. Лина не могла разобрать, что именно говорит Гоуст молодняку, но видела, как они замерли и боялись даже моргнуть. Источник же их страха, в свою очередь выглядел строго и, как казалось, даже черезчур сурово.        — Слушай, Джон, я бы хотела пойти поесть. Ты не составишь мне компанию? Одной даже страшно ходить теперь, вдруг снова встречу лейтенанта... — Лина улыбнулась, посмотрев мужчине в глаза. Тот снова негромко засмеялся.       — С удовольствием, мадам. ***       Мактавиш и Лина сидели в столовой. Девушка с аппетитом уплетала овощной салат и сэндвич с ветчиной, посоветованный Джоном. Он всю дорогу до столовой расхваливал "местную кухню" и говорил, что ей обязательно надо попробовать все, что там готовят. Не обманул — еда была действительно вкусной. Сержант сказал, что лично ей, в идеале, нужно приходить туда как можно чаще, потому что: "Ты совсем худая! Ничего вообще не ешь чтоли? Тебя же сдует или взрывной волной снесёт..." Лина лишь смеялась всю дорогу, доказывая обратное сержанту — что она хорошо ест и регулярно посещает спортзал. Забавно было слышать о ее худобе уже от второго человека за день. Мактавиш в свою очередь ел какую-то пасту с фрикадельками и тушёные овощи. Они сидели уже минут двадцать, болтая ни о чем и узнавая друг о друге новое. Джон показался ей веселым и приятным в общении парнем. Они разговаривали так, будто были закадычными друзьями. Подшучивали друг над другом, смеялись, чем привлекали внимание других солдат, сидящих в это время за другими столами. В основном Лина спрашивала про базу, сослуживцев Джона, как долго он тут работает и как у них вообще все устроено.       — Слушай, а расскажи про тех, с кем ты работаешь. Ну, может общаешься ближе всего, — она замолкает и накалывает несколько кусочков овощей на вилку, отправляя их в рот.       — Ммм, дай подумать.. Я сам тут новенький, но... Допустим капитан Прайс, кстати он тоже Джон, — мужчина делает глоток газировки. — Он очень опытный военный, служил в разных спецподразделениях — спецназ, SAS... Хороший человек и отличный лидер, вызывает уважение. Я не могу назвать его близкии другом, но он мой товарищ и я знаю, что могу на него положиться.       — Мне тоже он показался приятным человеком, — добавила девушка, продолжая внимательно слушать рассказ Джона.       — Ещё есть сержант Кайл Гэррик, позывной "Газ". Служит во все том же SAS, иногда сотрудничает с Морскими котиками.. Прикольный паренёк, за время моей работы в 141-вом сотрудничал с нами несколько раз, один раз даже в бар сходил. Веселый, мы с ним хорошо пообщались, но ближе всего они с капитаном. Прайс как к сыну к нему относится. Хм, кто же еще? — мужчина задумался, а затем ехидно взглянул на девушку. Та в ответ вопросительно подняла бровь.       — Саймон "Гоуст" Райли. Мне почему-то кажется, что про него и говорить нечего, ты и так все знаешь, не так ли? — мужчина ухмыльнулся, посмотрев на офицера, чем вызвал у нее приступ стеснения.       — Слушай, Дэвис, а чего ты его так шугаешься? Он рассказал, как ты вчера сбежала от него из лифта.       — Ну супер, он еще и треплет это всем подряд... — офицер опустила взгляд в стакан с водой.       — Не всем. Если ты не знала, он не из разговорчивых.       — Наверное, с ним просто боятся заговорить. Но ты, я так понимаю с ним дружишь? Хотя, как я вижу, ты даже с деревом общий язык найдешь, — девушка захихикала, вызвав у Мактавиша улыбку.       — Да, в этом мы с тобой похожи, не находишь? Молчание. Офицер задумалась. А ведь это действительно было так. Поэтому они и нашли общий язык. Подумав об этом уголки губ поползли вверх.       — Джон, — девушка откашлялась, — лейтенант правда что-то говорил про меня вчера? Парень было открыл рот, но его прервал внезапный голос из-за спины девушки.       — Говорил. Лина замерла. Сердце упало куда-то в ноги. Почему она не услышала, как он подходит? Здесь же плитка, стук ботинков о нее должен быть слышен. Почему Соуп ничего не сказал? Или он тоже не видел? Да как его, мать вашу, двух метрового мужика, можно не заметить? Девушка боялась шелохнуться, издать любой звук, взохнуть, не то, чтобы повернуться. Джон же в это время сидел полностью расслабленый, с улыбкой до ушей, мирно попивая свою газировку.       — Вы двое, через 15 минут в переговорной. Прайс и Ласвелл устраивают брифинг, — отчеканил мужчина. Почему-то сейчас девушка слышала звук удаляющихся шагов. Что за бред? Когда звук шагов стал совсем тихим, девушка глубоко вздохнула, будто вынурныла из воды. Лина уронила голову в руки и сжала ее, будто хотела расколоть на две части как орех, в то время как Мактавиш опять залился смехом.       — За что мне это?...— девушка подняла взгляд на улыбающегося сержанта. — У меня сердце каждый раз в пятки уходит...       — Да брось ты, не такой он и страшный. Ты привыкнешь. Офицер что-то невнятно промычала в знак недоверчивого согласия. *** Гоуст и Прайс сидели в молчании, в довольно просторной комнате с большим овальным столом посередине. Напротив стола находился широкий белый экран для просмотра на нем чего-либо с помощью проектора. Сидящие в комнате ожидали ещё трёх человек. Ласвелл, Джон и Лина должны были появиться с минуты на минуту. Лина. Хотя он был слегка, а может и не слегка против женщин-военных, тем боллее в его команде, Гоуст думал, что любопытно было бы пообщаться с новым офицером. Да вот только та шарахалась от него, словно от настоящего привидения. Лейтенанту нравилось, что его вид нагонял страх, но это больше относилось к врагам, нежели к сослуживцам.Он считал, что между коллегами должны быть доверительные отношения, ведь в их работе доверие было одним из главных преимуществ. Каждый знал, что его спину прикроет товарищ. Один в поле не воин. Гоуст считал глупцами людей, отвергающих или опровергающих этот факт. Главное преимущество на поле боя – знать, что ты не один и умело пользоваться этим. Но новый офицер похоже так не думала. О чем она вообще думала? Вернее, о чем думали те, кто переводил ее в 141-й? Да эта девчонка и дня тут не протянет.       — Капитан, — Гоуст нарушил тишину, — почему Карат перевели к нам? У нее ведь еще молоко на губах не обсохло.       — С этим я бы поспорил. Она может даже будет поопытнее некоторых, – капитан усмехнулся, смерив Саймона взглядом – Дэвис работала в мексиканском спецназе, служила в SAS и около трех лет сотрудничала с капитаном Карим в Освободительных силах Урзыкстана. Снайпер, подрывник. Девочка много повидала и многое умеет. Мне рекомендовали ее как хорошего офицера и надежного человека. Не относись к ней предвзято. На эти слова лейтенант лишь фыркнул, демонстративно отвернув голову от капитана в сторону двери. Где их носит? Гоуст начинал нервничать. А когда он не нервничал? За маской спокойствия скрывался импульсивный и неуравновешенный человек. Иногда ему казалось, что раздражает буквально всё и все. Несерьезные, неопытные, в голове ветер. Гоуст считал такими практически всех. В его список не входили лишь несколько людей, главным из которых был капитан Прайс. Он вырастил Саймона. Сделал из Саймона Райли — неуверенного в себе, неопытного мальчишки — Гоуста. Серьезного военного. Лейтенената, нагонявшего страх и ужас на любого врага и, как оказалось, даже союзника. Гоуст очень уважал капитана и был ему благодарен. Возможно, только благодаря Прайсу лейтенант все еще был жив. А вот остальные… Саймону было тяжело с людьми. Даже Мактавиш со своими шутками иногда начинал надоедать. А теперь еще и офицер добавилась. Они с Джоном подозрительно быстро нашли общий язык. Обуза.       Из размышлений вывел звук открывающейся двери. В комнату вошла офицер, в сопровождении Мактавиша, оба с улыбкой во весь рот. Как два клоуна. Смотреть тошно. Гоуст не отдавал себе отчет, но возможно в глубине души он завидовал им обоим. Умение быть веселыми и радоваться обычным вещам — это тоже умение. Возможно, в глубине души он бы тоже хотел быть веселым и открытым человеком. Но, наверное, быть жизнерадостным невозможно, если тебя с ранних лет лишили возможности улыбаться. Такие мысли заставили брови сдвинутся. Лейтенант сидел хмурой тенью в конце стола.       — Здравствуйте, капитан, — проговорила девушка с улыбкой на лице. Затем, посмотрев на тень, сидящую неподалеку и, видимо, поборов свой страх сказала более тихим голосом, совмещая слова с кивком. — Лейтенант. Ответный кивок. Он смотрел на нее, не сводя глаз. Казалось, хочет выжечь на ней метку своими темными, практически черными глазами сидя на стуле и скрестив руки на груди. Не смотря на это, она все равно ему улыбнулась. Интересно, он когда-нибудь улыбался? Лина должна была увидеть его улыбку перед тем, как отправится к праотцам.        — Добрый вечер, - послышался ответ с другого конца комнаты. — А я смотрю, ты уже со всеми познакомилась. Осваиваешься?        — Капитан, да мы с ней с первых слов нашли общий язык! Приятно иметь в команде разговорчивую девушку, — радостно восклицал Джон, направляясь к месту, где сидел лейтенант.        — Главное слишком не наседай на офицера, Соуп, испугаешь еще.        — О, капитан, она отнюдь не меня боится, — загоготал сержант, слегка пихнув в бок сидящего теперь рядом с ним лейтенанта. Лина отметила, что Гоуст не сломал Мактавишу руку или не скинул со стула, а лишь слегка фыркнул в ответ на дружеский жест. Видимо, девушка была права. Джон даже с деревом сможет подружиться. Забавно. Офицер села неподалеку от Соупа, который принялся активно рассказывать что-то лейтенанту на ухо. Тот же, в свою очередь неотрывно наблюдал за девушкой. Чего он так смотрит? Наверняка знает, что у Лины от него холодок бежит по коже. Нашел себе новую игрушку… Встретившись с ним глазами, девушка поспешно отвела взгляд. Дверь распахнулась и в комнату вошла Ласвелл. Лина видела ее в первый раз в жизни. Приятная на вид женщина лет 35, светлые волосы. Они с офицером были примерно одного роста. Как только женщина вошла в комнату, все мужчины и Лина, как один, в знак приветствия и уважения поднялись со своих мест. Кейт кивнула находящимся в комнате, после чего все, кроме капитана, снова опустились на свои места. Прайс включил проектор.       — Вы знаете, что на складе Гассана была найдена мощная американская ракета, — начала повествование Ласвелл. — Кто ее туда поместил и с какой целью, узнать пока не удалось, но выяснилось, куда ведут следы. Гассан сотрудничает с мексиканским картелем, поэтому вы – Гоуст, Соуп и Карат с утра отправляетесь в Мексику. Вы объединитесь с местным спецназом и разберетесь в происходящем. Алехандро Варгас, — на экране появилось знакомое лицо, — возглавит операцию. Ваша цель – Гассан Зияни. Он нужен нам живым. Есть вопросы? Тишина. Все молчат. Неужели никто не задается самым очевидным вопросом? Почему все молчат?       — Простите, Кейт, — подала голос офицер. Все, кто был, в комнате как один повернулись в ее сторону, — где сейчас находится найденная ракета?       — Генерал Шепард приказал избавиться от нее, — невозмутимо ответила Ласвелл. Возмущению и непониманию же офицера не было предела.       — Что? Но... Почему? Ведь это главный источник информации! Можно ведь было узнать, кому принадлежит ракета, если покапаться в системе! Почему генерал Шепард отдал такой приказ? — были ли слова девушки импульсивны? Да. Раздражала ли ее данная ситуация и те взгляды, которые буквально съедали ее? Определенно.       — Мы не оспариваем приказы сверху, — подал вдруг голос лейтенант. Он, как всегда, звучал решительно и серьезно. Из-за этого Лина сама была готова взорваться как ракета. Девушка замолчала, поняв, что не получит ответа, который бы ее удовлетворил. Сомнения поселились где-то глубоко внутри. Офицер начала думать. Почему никто не задумался о том, что Шепард так настойчиво потребовал уничтожить ракеты? Почему это никого не смутило? Или смутило, но они понимали, что все равно ничего не смогли бы с этим сделать… Генерал Шепард не должен быть настолько глуп, чтобы не знать о том, что можно узнать, покапавшись "внутри" ракеты. Значит, дело в чем-то другом.       — Чтож, если вопросов больше нет, — стал подытоживать капитан Прайс, — все свободны. Сбор завтра, в семь утра. Все, в том числе и офицер встали из-за стола. Ласвелл вышла из комнаты первая. Соуп по пути на выход заговорил с капитаном. Лина медленно побрела к закрывшейся перед ее носом двери, находясь в своих размышлениях и не замечая ничего вокруг. Из тисков собственных мыслей ее вывела крепкая хватка чужой руки на своем предплечье. Обернувшись, девушке пришлось задрать голову, чтобы встретиться взглядом с мужчиной в маске.       — Я понимаю, на что ты намекаешь, но пока у нас нет никаких доказательств. Мы должны исполнять приказы, — негромко проговорил лейтенант, отпуская руку девушки. От внезапного прикосновения и до ужаса хриплого голоса по телу пробежали мурашки. Страх все еще присутствовал. Он тугими веревками связал девушку и сжимал свою жертву каждый раз, когда лейтенант показывался на горизонте. Она тяжело сглотнула и кивнула, не в силах сказать что-либо.        — Прекрати шугаться, офицер. Я не собираюсь сворачивать тебе шею. Пока что, — девушка никогда не забудет этот момент по двум причинам. Первая – впервые она услышала в голосе лейтенанта усмешку. Он что, умеет шутить? Специфический юмор. Вторая – уровень страха достиг максимальной отметки. Офицер осознала, что Гоуст действительно может свернуть ей шею, выдернуть руки и ноги, сломать пополам, ы общем сделать все, что ему захочется. И то, что девушка станет сопротивляться, не остановит его. Даже не помешает. Он этого не заметит. Впервые за много лет Лина вновь почувствовала себя такой незащищенной и слабой. Отвратительно чувство. Гоуст обошел ее и вышел за дверь оставив в темной комнате один на один с пугающими мыслями и сбившимся дыханием.