...
Дом стоит на окраине района. А он в свою очередь за двести километров на юг от Йоханнесбурга. Только за один год молюски сумели отстроить свои дома, в точь-точь что были в районе 9. Маленькие домики здесь держаться близко друг к другу с промежутками очень большие дороги — скорее всего места, которые в будущем так же застроят новыми домиками. А там где ничего не выросло — кладбище мусора, сухая трава. Эти места
больше привлекают инопланетян нежели бетонное ограждение вокруг их лагеря.
Викус построил свой дом самолично, своими руцямы. И ничем он не отличался от других. Небольшая каменная коробка, сразу видно парню пришлось много трудится чтобы получить так много кирпичей, либо он знает где раздобыть очень много бутового камня. В место крыши — шифер, покрыты черной пленкой. К дому была пристройка полностью сделана из досок и огромных деревянных пластин, там он держал свиней. Свиням нужна вода, по этому и река была недалеко. Сзади дома было много деревьев. Викус специально построился чуть дальше ото всех.
Жили тут лишь инопланетяне. Не сражаются лишь те у кого нечего отобрать — с переездом уменьшился и "уровень преступности". А люди здесь разве что военные, следят за общим "порядком" и чтобы, не дай бог, кто-то не вышел за пределы района. Огромная стена, колючая проволока и все это под напряжением.
Правда это не помешала Викусу найти там лазейку.
...
После исчезновения Кристофера парень стал ждать его, как и обещал. Вместе со всеми молюсками переехал в новое место, а уже там стал полноценным инопланетянином. Но старые привычки не отобрать, он был более человечен чем казалось на первый взгляд, а принципы не позволяли ему скотиться к подобию мусорного таракана. Как подарок на новоселье люди могли дать лишь один подарок. В то время как другие просили что-то из еды — сраные алкоголики — Викус же попросил одежду. Все на размер больше, свисало, но именно так он чувствовал себя человеком, и другие, наверное, тоже.
Вечером он играл с людьми в карты. Как-то раз он видел как они прохлаждались. Смастерили себе воображаемый столик из пустых бочок с под дизеля, а кто-то принес карты. Не боясь, что начальство может узнать, стали коротать свою смену. Молюскам тоже было интересно, но их всегда прогоняли: "Нечего нам мешать". А Викус из толпы им бросил, мол, боятся они, что кто-то может их обыграть. Взяли его под руки и притянули к столу. Дали в клешни карти и сказали: "Играй". Один раз, два, и вот он уже каждый божий вечер играет с ними в дурака. Пару раз он выигрывал и ему приносили то курицу, то новую одежду. А что. Бесплатно же все достается. А когда проигрывал, то отдавал что-то свое... информацию например. Было конечно боязно сдавать своих, но раз проиграл...
— Парни, у меня скоро ничего вам будет рассказывать. Подайтесь мне хоть разок. — недовольно отреагировал на поражение Викус.
— Ещё чего. Ты ж своим языком только работу нам облегчаешь. Все знаешь, что здесь происходит.
Раз проиграл то нужно что-то рассказать.
О тайном ходе он конечно умолчал, а рассказал все что происходило сегодня. Кто чем занимался. Что кто планировал. Кто заболел, кто жаловался, кто хотел путешествовать. Кто умер. Перевел тему на жаркую погоду, которая убивала молюсков и морально, и физически. В час пик никто не осмеливается выходить на улицу. Солнце разогревал сухой песок настолько, и воздух и разум... Не только живые существа спасались, прятали все что было ценным, ведь жара могла расплавить и пластик, и части машины. Ещё и река становилась в каждым днем все меньше. Заходишь, а она тебе по пояс. И поплавать толком нельзя.
— Мы тебя поняли. Если бы верхушка знала о вашей непереносимости к жаре гляди может быть сейчас жили в Европе.
— А чем она отличаться от района 10?
— А может вам понравилось бы. Говорят там очень большие и густые леса. Дикая среда понимаешь, и много зверья разного. Правда это совсем другой мир. Зимы там очень суровые, и люд такой же... А может и правда. Если вы так плохо относитесь к жаре, может вам холод сгодиться?
— Я не люблю холод.
Никто не принял энтузиазм человека. Кашлянул в кулак и дальше играют.
Как правило Викусу нужно было выиграть хотя бы раз за все время.
...
После веселых посиделок люди ушли, смена закончилась, а Викус пошел к себе. Зрение у инопланетян не лучше человеческого. Когда Месяц не освещает тебе дорогу трудно добраться до своей лачуги, но парень, вроде бы, привык. Делает уже все машинально: знает где горка, спуск, где нужно подняться, где обойти, где собаку перепрыгнуть, чтобы носом не улететь в забор.
Электричества у них нет. Мини-город умирает как только заходит солнце. Оно им и не нужно, ночью можно жить и без света, ночью нужно спать. А бродить можно и на ощупь.
Он остановился перед спуском к своему дому. Слышно как свиньи тихо хрукают. Спят. Я Викус задумался: выходить ему сегодня или нет?
Как бы, прошло чуть больше года с того, как он в последний раз звонил своей жене. После того как все зубы повыпадали, язык вывернулся на изнанку, а связки могли издавать ишь грубые вибрации он навсегда утратил связь с Таней. Спасением для него стала та самая лазейка. Каждую ночь он пробирается за пределы района и идет к ближайшему фонарному столпу чтобы написать небольшое письмо. Пишет обо все, упуская лишь незначительные детали, чтобы не пугать Танечку. Всегда в конце добавляет, что осталось пожить пару лет и все устаканиться. После он будет вспоминать эту историю со смехом. И все-все ей расскажет.
Ему очень сильно хотелось написать ей письмо. В кармане у него была ручка и кусочек бумаги, который он выторговал за победу в карты.
От его дома к тайному проходу было метров двадцать. И не у самой стены, а чуть ниже, ближе к речке. Дыра-то была спрятана под травой, а Викус ещё принес туда мусор и накрыл чем-то. Чтобы наверняка.
Отодвинул он сухую заросль. Проход узенький, еле помещается. Выкручивается, ногами за что-то ухватился и акуратно на спине ползет. Выползает в маленькую пещеру. Тогда ему удается перевернуться и развернуться, но не вставать. До потолка здесь пол метра. Сильно не разгуляешься. Дальше стал ползти, как червяк, потихоньку, на свет ползет. Метров триста. Видит белый свет, полная луна освещает грани.
Для него было загадка, почему люди до сих пор его не поймали. Выход-то недалеко от поста.
Он выполз, но в полный рост не поднялся, а лишь метнул голову, видит будку, фонарь, а от него черные провода. Люди о чем-то говорят, его, слава богам, не замечают. Не теряя не минуты скрылся за огромными камнями. Для ещё большей безопасности отошел ещё на пару метром. После поравнялся с трассой и шел так некоторое время.
За спиной, район казался крошечной точкой.
Выбившись из сил он облокотился об столб, опустился на землю.
Достал из кармана ручку и листочек. Помятый. Жалко его. Викус стал писать.
"Дорогая моя жена, Таничка, со мною все хорошо. Снова. Сегодня была адская жара, ещё хуже чем пару дней назад.
Ты спросишь, где я пропадаю? А я... не могу ответить. Знаю что ты волнуешься, но я правда в порядке, хоть ты и... не знаешь всего. Мы через многое прошли. И это мы тоже переживем. Я, вместе с тобой. Обещаю все наладиться. Подожди только два годика, милая. И мы снова встретимся.
Твой любящий муж, ВМ".
Встряхнул ручку.
Он сумасшедший, раз пришел к такому решению. Другой нормальный бы человек завернул этот клочок бумаги в конверт, наклеил марку и отдал в более надежные руки. Так делают все нормальные. Но где нормальность для него? Ни тебе конверта, ни марки, а отдашь открытое письмо в руки солдату, сказать, передай такому-то человеку, который живет на такой-то улице, дом соответствующий... еще не дай бог прочитают. Подумают, что сумасшедший.
Вот и пришлось пойти на такой риск. Прямая дорога ведет к городу Йоханнесбург. Это двести километров пешим ходом. И ему приходилось преодолевать такое расстояние лишь для того чтобы доставить Тане письмо.
Часто к письму полагался и цветочек. Конечно полевые цветы ты не подаришь второй половинке, а потому он сам делал розы из ошметков метала.
Сбор материалов, подбор лучшего и соединение в правильную форму. Первые разы, конечно, ничего не получалось. Не хотелось держаться. То ли не знал как их делать. Фантазия и креативность всегда придут на помощь, вот он и извивался как гадюка, пробуя новые подходы к созданию цветка.
Вскоре стало получаться, но не то что он задумывал. Какая-то безобразеца, а не цветок.
А когда наконец-то получился — тем же днем он побежал в родной город, и оставил свой подарок ей на порог дома. Постучал, а сам спрятался за домом. Страшно смотреть. Дверь заскрипела, доски прогнулись. Слух стал острее.
Взяла ли она подарок?
Бам. Она зашла в дом, а цветка не было.
Но сегодня он идет без подарка.
...
На дворе четыре часа утра. Наручных часов у него не было, поэтому просто предположил. Ещё темно, но и так ясно, что через пару часов покажутся первые лучи Солнца.
Он сошёл с дороги и спустился с домам.
Только в нескольких горел свет. Жены вставали, как правило, первыми, чтобы приготовить ещё спавшим детям и мужу завтрак. Их можно только похвалить: столько лет бороться, не говорить себе "ещё пять минут", а вставать и что-то делать. Таким мамам не грех и мини-статую поставить. Будь у него такая жена — каждое утро бы целовал ей руки.
Дворовые пси завидев его начинали лаять, а он шёл дальше.
Поначалу было сложно. Эти улочки — настоящий лабиринт. Свернешь не туда, зазеваешь и кто-то да может увидеть.
Сейчас он наизусть знает каждую улицу, знает в какой момент повернуть за угол. Знает кто не смотрит по сторонам, когда выводит машину. Ловит тайминги когда черноволосая девушка в свободном домашнем платье выгуливает свою собаку. Благодаря беспризорным детям спокойно срезал путь через строй площадку. За одно не забывал позавтракать. Старушка Жози — сам дал ей имя — каждый день приносила еду бездомным. Сегодня была серая телятина. Он взял часть, засунул в пасть и побежал.
После бедного района шли дома немного побогаче. Как правило за ограждениями живут белые и богатые. Йоханнесбург — город, который четко поделен между разными социальными группами.
Дом Тани был совсем близко.
Викус шёл быстрым темпом присев в пол присеста, оглядывался по сторонам. На нем был плащ с капюшоном, вроде бы был вязан. Клешни прятал за слоем бинтов и рваными перчатками, штаны мешали ходьбе, но зато полностью прятали ноги. В нем не узнать пришельца из далека.
Белый забор. Двухэтажный дом Тани.
Схватился обеими руками и перепрыгнул. Трава приглушила приземление. Сидел полностью согнув колени, и так наклонил голову, что трудно было увидеть что-то через низ капюшона.
Небо немного посветлело.
На задней части дома, где был сад, были огромные панорамные окна. За несколько прыжков он стоял у малой двери. Прищурил глаза. Хорошо видно часы. Без десяти пять. Викус помотал головой. "Я и без часов могу определить время".
Достал бумажку.
Оставил на пороге.
Но сам уходить не хотел. Хотел дождаться прихода Тани.
Тихонько направился за угол, где дорога вела к двери в подвал дома. На крючке висит шланг, возле двери грабли, лопата, несколько труб, в ящике перчатки и садовые инструменты. Все в грязи. Викус выглянул из-за угла и посмотрел на кущи роз. "Вчера она приводила в сад в порядок". Между домом и забором был всего лишь метр, а над головой повисло дерево.
Ждет Таню.
