И может быть я слегка поддат, Да что скрывать — я же пьян в умат! Я всё равно не боюсь солдат Сраной британской армии!
1.
8 августа 2023 г. в 04:29
— Ты умеешь играть на чём-нибудь?
— Что ты имеешь ввиду?
Карл покачал ногой, сидя на бочке. Большое деревянное судно качалось на волнах, ожидая прилива; поскрипывала длинная фок-мачта, ванты, приютившие чаек, напряжённо замерли.
— Я о музыкальных инструментах. Тебе доводилось когда-нибудь браться за гитару или фортепиано?
Дэррил удивлённо провёл толстой узловатой ладонью по бороде и усмехнулся:
— Оставь такие замашки сухопутным кр-рысам! Все эти пианины…
— Пианино, — поправил Карл.
— …Все эти пианино проверку моим кораблём никогда бы ни прошли. Видел бы ты, как качается моя посудина в шторм! Алали не корабль, а скорлупка какая.
— Могу представить. Слышал от Пенни, что в последний раз вам чуть не пришлось срезать мачты, потому что ты поленился спускать парус на бушприте.
Недовольно скользнув взглядом по лицу приятеля, Дэррил замолчал. Девчонка любила трещать Карлу о его ошибках; возможно, только ради того, чтобы нерадивого дядю-моряка образумить.
— То была случайность… не до платка мне во время бури.
Карл спрятал улыбку в кулаке.
— Ты не ответил на мой вопрос.
— Умею, умею. Показать тебе? Сыграю тебе чего, а ты пока яблок из бочки поешь.
И, не дожидаясь ответа, Дэррил скользнул в трюм через узенькую дверь с круглым окошком. В гавани стояла тишина, и ничто, кроме редких птичьих криков, её не нарушало. На палубе в высокой деревянной бочке лежала гора яблок, Карл подцепил одно пальцами и принялся за перекус. Когда огрызок отправился за борт, вернулся Дэррил с несколькими инструментами и парой листов.
— Вместе с тобой играть будем! — заявил он, протягивая продолговатую палку и бумагу. — На дудке подудишь? Я тут подписал чего к песенке, если разберёшь, будет звучать веселее.
Карл сощурился на размашистые хвостики нот и расчерченный вручную нотный стан.
— Да это проще, чем пемзу копать! — и взялся за дудку.
Простая мелодия на пробу оказалась твёрдой и надёжной, и повторить её чисто получилось уже с пятой попытки. Дэррил подхватил, словно из ниоткуда доставая скрипку.
— Скрипка?! — от удивления Карл даже перестал играть.
— А что? Эта малышка мне вернее попугая и сыграть на любой лад готова.
По кивку они продолжили. Проигрыш, скорее разминку перед настоящей игрой, повторяли до тех пор, пока не сыгрались, а затем Дэррил вдруг прижал скрипку к шее, освобождая подбородок, и раскатисто запел:
— Одни говорят, что дьявола нет, что дьявола нет, что дьявола нет, — в такт застучал по дереву палубы тяжёлый сапог с железным каблуком. — Что он подох вчера в обед и был зарыт на псарне!
Мужчина повернул голову к Карлу, продолжая выставлять пальцами на грифе скрипки сложные фигуры.
— «Нет, всё не так!» — другие твердят: «Он жив, как тысячу лет назад.» Они говорят, что он солдат… — резкий плевок в сторону. — …сраной британской армии!
Карл, подыгрывая, улыбался глазами. Его приятель был самым эталонным ирландцем: косматая борода, медвежья фигура, любовь к выпивке и, конечно, ненависть к британцам. Помимо всего прочего даже имел собственное парусное судно, на котором всё пропахло застоявшейся грязью и самим Дэррилом. Его маленький музей культуры, в который вход был разрешён только самым близким людям. И ему, Карлу, в их числе. Это в какой-то мере давало надежду: что бы ни произошло на суше, он всегда мог остановиться здесь, выпить эля и закусить яблоком из просмоленной бочки.
Они играли, пока огромный фонарь качался на штоке, а небо, отсырев дневной синевой, начинало чернеть и дырявиться звёздами. Потом Дэррил обязательно расскажет и без того знающему Карлу о видных созвездиях, подкрепит парой забавных и традиционно жестоких морских историй и пригласит ночевать в большую каюту, на что Карл, конечно, согласится. А сейчас он хохотал, напрочь забыв про дудку, пока по всей округе басисто гудели строки срамящей Британию до седьмого колена песни: