***
Найдя нужного человека на своём законном месте, Бурис выяснил, что этот металл является ничем иным как серебром, что несказанно порадовало и удивило мужчину. С одной стороны, он счастлив, что нашёл целую жилу дорогостоящего металла, что решит все его проблемы и сделает его богатейшим, а с другой — это его также смущало и в какой-то степени пугало, ведь не каждый день ты сможешь найти какого-то непонятного парнишку, что вместо спермы испускает такой ценный и редкий материал. А точнее, это вообще реально? Продав все заработанные не своим трудом сферы, капитан до этого безызвестного корабля был в восторге от количества заработанных утенов. Понадеявшись на ещё большее число, он решил не сразу отправляться к своему рудовому источнику, что точно будет эксплуатироваться и использоваться в личных целях. Пусть восполнит запас.***
В то же время серебряная жила всё ещё смущённо ходила, собирая ресурсы для своего будущего дома, что был построен практически полностью к ночному времени суток. Да и удобно, что в сарае поблизости оказалось столько паутины, из которой можно получить нити, потом превратить их в шерсть, а из шерсти и нескольких досок в удобную кроватку, что быстро оккупировали, засыпая до утра следующего дня. Тогда порт этого всеми забытого места охлаждает тень приплывшего корабля, чей капитан сейчас спускается, вновь приехав без команды, на горячую землю и мел. Лололошка, приметив новоприбывшего не сразу, чуть потупив и вспомнив вчерашний день, подходит к нему, не смея заглядывать в его рабочий глаз, краснея, как готовый рак, опустив взгляд похотливых глаз в пол. Заметив такие изменения в поведении парнишки, Бурис хватается одной рукой за кисть правой руки того, а второй, приподняв его подбородок, смотрит в глазницы, налитые желанием. Поняв, что прошлой разрядки в одиночном стиле тому не хватило, одноглазый впивается во влажные чуть приоткрытые губы, нагло проталкивая язык вглубь. Тело шатена сейчас будто парализовано, а глаза широко открылись в голом страхе. Наглея только больше, мужчина отпустил его кисть руки, поднимая одну ногу, пошло прижимаясь к не отошедшему от шока телу, впечатывая его в стену своим крупным телосложением, потираясь о его вчера хорошо растянутую дырочку не особо заметным бугорком. Лололошка был, мягко говоря, удивлён и совершенно не понимал, что ему делать. Сейчас над ним хотят надругаться, что никаким образом не желал парень, но его душа уже отдалась под ласки, отвечая на мерзкий требовательный поцелуй до этого чистого, нетронутого и бледного по жизни рта. Свободные руки, уперевшись в крепкую грудь, отталкивали насильника, действуя за счёт ещё работающего разума, что от трения члена и дырочки через преграду в виде ткани постепенно рассеивался, отдавая всё управление желаниям. Буриса не удивляли мелкие, слабые сопротивления со стороны ещё даже несовершеннолетнего парня, что, возможно, только-только узнал про способ избавляться от тяжести в нижней части тела. Он хочет больше, не только трение через ткань, он хочет всего юношу. Без остатка. Рвать одежду мужчине не хотелось, нехотя, не взирая на сопротивление и неудачное избиение, не без труда одежда полетела вниз, оставляя двоих полностью обнажёнными друг перед другом. Вид, открывшийся на обозрение Лололошке, пугал. Он ни разу не видел оголённого мужского тела, в особенности сейчас лишь на половину вставший уже не молодой член, что от вида женственной фигуры перед собой постепенно наливался кровью, вставая во всю, ужасая парня своей длиной и шириной. Напугавшись размерами, Ло начал вырываться пуще прежнего, желая хотя бы поцарапать и так шрамированное лицо. Возможно, что след на левом глазе подобным образом и был заработан, но сейчас это не так уж и волновало испуганного шатена, пытающегося выхватить свою ногу из, по ощущениям, мёртвой хватки. — Стой! Остановись! Не надо! — взмолил дрожащий от страха голосок, а из глаз предательски потекли слёзы. — Ты чего? Я же не хочу тебе навредить, — ухмылялся лысый, — Мне хочется заполучить такой ценный металл из твоего тела, а без доставления удовольствия тебе это не выйдет, — прошептал тот на ухо, жарко выдыхая в него. Дрожь в теле заметно поубавилась, а лицо уже не заполоняли мокрые дорожки солёной жидкости, остатки которой быстро слизал возбуждённый до предела, беря мироходца на руки и неся в недавно построенное здание, что имело двуспальную кровать, на которой уже спокойный усиженный черноглазик неуверенно и настороженно смотрел своими омутами в карие глаза напротив. — Ты правда не хочешь мне вредить? — неуверенно сквозь пелену похоти, что ещё чуть-чуть и полностью поглотит мальца, проговорил тот. — Сколько мне повторить, что мне от тебя нужны только те бусины? — громко фыркнул Бурис, аккуратно наклоняя чужое голое тело на мягкую поверхность. Лололошка, лишь возбудившись от такого трепетного отношения к себе, начинал успокаиваться окончательно, и похоть наконец перебивает все остальные чувства, захватывая окончательный контроль. Он берёт инициативу в свои руки, привставая на локтях и целуя обветренные губы, накрывая их своими и неуверенно проникая язычком в рот, пока сердце, как бешенное, стучало, будто пытаясь выбраться из заточения грудной клетки — рёбер, мышц и внешней оболочки. Торопя события, капитан достаёт из кармана тюбик с непонятным содержимым, с желанием отвечая и продолжая поцелуй. Он углублял его только сильнее, делая жарким до невыносимости, по причине чего пот немалыми струйками стекал по спине, капая на простыни. Вынужденно разорвав поцелуй, Лололошка пытался отдышаться, жадно вдыхая недостающий кислород, что большими клубами шёл в лёгкие, затмевая разум сильнее, в позыве уснуть. Сопротивляясь сонности, юноша не сразу замечает, как в него уже проник первый палец, быстро добавляя второй при понимании расслабленности стенок. Бурис до этого не медлил и уже при поцелуе открыл бутылёк, размазывая субстанцию по пальцам свободной руки, пока вторая нежно поглаживала волосатую макушку. Размазав достаточное количество и немного согрев теплом сейчас неимоверно горячего тела, проникли в просящее нутро. Всё-таки заметив инородные объекты в себе, парень недовольно промычал, хныкая от непонимания — когда он удовлетворял себя, то он мог управлять тем, что в нём происходило, но сейчас он во власти другого не до конца знакомого ему человека. — Успокойся, милок, дальше будет намного лучше, — ухмыльнулся одноглазый, проникая уже третьей конечностью, распуская их в анале, как цветы в солнечное утро, и вновь закрывая будто от заходящего солнца, что некоторое время, пока не пройдёт ночь, не сможет осветить красочные бутоны. Ответные стоны, говорящие о нахождении требуемой точки, трепетали смуглые уши, приятно усваиваясь организмом, который от нетерпения стянул нижнюю часть будто удавкой, выставляя всю похоть словно на ладонь. В нетерпении Бурис вытаскивает влажные пальцы, приставляя к манящей дырочке головку члена, чуть не войдя резко и грубо, совсем позабыв об надлежавшем удовольствии партнёра, ради которого всё это и было затеяно. Почесав свою сияющую лысину, он медленно и с особым трепетом проникает началом головки, поглядывая на реакцию Лололошки, лежавшего на мягкой кровати и впивающегося короткими ногтями в уже грязные простыни. Негромкий стон слетел с его губ, и мужчина протолкнулся чуть дальше, почувствовав заметную узость девственной дырочки. В головку от этого приходит мысль, озвученную через секунду: — Я у тебя первый? — с какой-то надеждой смотрят на изнывающего от желания парня. — Д-да… — громко дышал тот, закатывая глаза и незаметно для самого себя приподнимая бёдра. Капитан был, сам не понимал почему, рад такой новости и проник уже наполовину, получая ответные толчки, с каждым разом становящиеся лишь напористей, ожидая всё новой порции члена. Лололошке уже хотелось большего. Хотелось, чтобы мужик не медлил и оттрахал его прям здесь и во все щели с особой жестокостью и рвением, однако голос разума всё пытался пробиться наружу, говоря о вредности и болезненности подобного опыта. — Пожалуйста… — не мог привести в нормальное состояние дыхание шатен, смотря своими омутами в чужие глазницы, — Быстрее… — краснея больше некуда, продолжал умолять тот, — Трах… — глаза отвели, смотря в стеклянную панель, — Трахни меня. Бурис не мог проигнорировать такую мольбу и прошёл заметно дальше, слегка не доходя до конца, давая партнёру привыкнуть. Хоть и натерпелось жёстко выебать тело под собой, как он делал всегда и постоянно с рабами женского пола, сдерживаться было необходимо. Последовал толчок со стороны шатена, и теперь сдерживаться было незачем, после чего мужчину было не остановить. Он резкими и не менее грубыми движениями вбивал Лололошку в кровать, рыча от получаемого удовольствия. Он уже знал, в каком направлении двигаться, и подобрав лучший угол, продолжал свои жестокие действия, выбивая короткие вздохи и выдохи, а также наибольшие по важности стоны, граничащих с криками, но точно не о помощи. Ло похотливо рассматривал накаченное тело, что сейчас не щадило его, и сильно сжимал в ладонях ткань, возможно, порвавшуюся под натиском стольких действий с разных сторон. Пот уже обильно стекал по открытому телу, а солнце над их головами лишь добавляло градусы жары, раскаляя сексуальные тела и одаряя их лучиками мягкости и надёжности, согревающими в самые худшие и лучшие времена. Так вот, спустя долгие для них двоих минуты, совершая последние, но не по жёсткости толчки, первым изливается Бурис. А затем, почувствовав в себе растекающуюся и тёплую жидкость, завершает бодрый для возраста капитана секс, повернувшись от усталости на правый бок и кончив на пол, Лололошка. — Фух… Давно у меня настолько всё хорошо не выходило, — лыбился мужчина, смотря на серебренные шарики в два раза превышающие размер винограда, не то, что в прошлый раз, да и по сравнению с тем разом их было значительно больше. Мироходец же просто отключился, совсем позабыв о том, что из него буквально вытекает чужое семя и он сам потный после такого жаркого и приятного времяпрепровождения. — Хех, Хара. Совсем устала моя милая жила, дарующая мне несусветные богатства, — шептал мужчина, накрывая спящую тушу одеялом и собирая все шарики, заполученные тяжёлым трудом.***
Радостно вдохнув утренний ветер на зелёном острове, Бурис в первую очередь направляется к деревянному домику, построенному здесь не так уж давно. Подойдя к нему, возле верстака он замечает милого парнишку, что возбуждает одним своим полураздетым видом: плечи и торс оголены, лишь тёмные штаны и шарф в клеточку прикрывают части бледной кожи. — Лололошка, — зовёт того уже давно сломанный голос с явной хрипцой от возбуждения. Мужчина подходит к тому сзади, обнимая талию и начиная гулять руками по оголённому торсу, — Ты же знаешь, что я хочу? — не надев перед приходом маску, выдохнули в ухо перед собой, ожидая дальнейших действий со стороны уже не занятого юноши. — Ты сюда можешь приходить только по одной причине, — медленно повернулась каштановая макушка, уходя от взгляда, а к губам прикасается горячая мокрая плоть. Поцелуй был жадным, обоим хотелось вкусить друг друга по полной, ничего никому не оставляя. Они словно звери, что будут стоять на своём до последнего, держа свои границы, полученные собственным трудом, кровью и потом. Языки сплетались, вились, однако у мужчины было всё намного больше, да и напирал он значительно сильнее, так что, подавив жалкие попытки доминации, Бурис мягко положил Лололошку на кровать, разводя его ноги, предварительно стянув с них мешающую ткань и разорвав приторный поцелуй. — Хочешь попробовать что-нибудь новенькое? — похотливо улыбался тот, смотря в чёрные дыры, заглатывающие тебя полностью, не оставляя даже напоминания о твоём существовании. — М-можно, — неуверенно отвечает на конкретный вопрос паренёк, вдыхая всё новые порции воздуха, заметно возбуждаясь во всех смыслах этого слова. Капитан, услышав всё, что хотел, ложится на кровать, согнутыми ногами упираясь в пол, а сверху на себя кладёт бледное тело, отражающее солнце своей незатронутой им кожей. Усадив того на четвереньки, он ухватывается за пышные бёдра, имеющие ещё красные следы от вчерашнего дня. — Чт-то-о?! — затрясся от страха и неуверенности мироходец, смотря на бугорок в штанах перед своим лицом. Лололошка сильно испугался и совершенно не понимал, что с ним хотят сделать, так что, взяв разум и силы, он, как лягушка, отпрыгнул, приземляясь всё на те же четвереньки и быстро прикрывая своё тело лежащей неподалёку белой футболкой. — Я-я отказ-зываюсь! — садясь на корточки и сведя ноги вместе, прокричал Ло, от смущения сильнее вжимая в себя ткань. — Хара, какой ты шустрый, — приподнимается на локтях мужчина, видевший всё происходящее, — От меня ускакать решил? — посмеялся тот, неотрывно смотря на трясущегося то ли от страха, то ли от нетерпения пацана. — Я не с-собираюсь участвовать в том, чего не понимаю! — на повышенных тонах отвечал черноглазик, но дрожащий невовремя голос выдавал его. — Хорошо, тогда я объясню, — вдохнули побольше воздуха в лёгкие, — Сейчас я собирался побывать в твоё анусе своим языком, в первую очередь для того, чтоб растянуть, хоть после вчерашнего это не так уж и нужно. Во вторую очередь для получения удовольствия мне и тебе. — Стой. Так зачем меня к своему… паху подставил? — краснея от стыда, ведя взгляд по полу, будто пытаясь что-то на нём найти, спрашивает сжавшийся. — Чтобы ты поработал своим язычком на моём члене, — терпеливо размусоливал Бурис, не прекращая смотреть на смущённую мордочку, — Хотя я не против полностью оказаться в твоём ротике, — нагло ухмылялся лысый, видя, как мироходец поднимается и подходит к нему. — Только без каких-либо ответвлений, — помутнённым взглядом смотрели в карий глаз, позже поворачиваясь к нему задом. — Да-да, обязательно, — разместили мощные ладони на пухлые бёдра, рассматривая красную и до конца не сжатую дырочку. Та немного сжималась и разжималась, с нетерпением ожидая, когда в ней окажется что-нибудь новенькое, мокрое, мягкое, приятное и возбуждающее. — На удивление, ты здесь такой чистый. Признайся, без меня веселишься? — усмешливо приметил мужчина, а через пару секунд, чуть потупив в стену, Лололошка отвечает на такое замечание, всё краснея: — Я перед твоим приходом всё там тщательно помыл, — отводил от паховой области перед собой взгляд тот, — Вчера во мне осталось много твоей… жидкости… — Ты теперь говоришь о таком? А раньше сопротивлялся, хах. Молодчина, — похвалили того, проникая вовнутрь язык. Лололошка громко простонал, чувствуя, как с первого захода язык скользнул по комочку нервов, раскаляя весь организм и даря удивительно приятные тягучие чувства внизу, разрывая все границы здравомыслия паренька. Шатен не знал, как начать, посему стонал, немного и медленно убирая ткань штанов и трусов, почувствовав, как по губам ударил освободившийся стояк, полностью налитый кровью. Происходящее всё ещё смущало и пугало юношу, но он продолжал действовать, взяв в руку открывшуюся плоть. Он лизнул её верхнюю часть, чувствуя, как сзади последовала вибрация, возбуждая до предела стонущего, уже очень заметно задевая уши обоих своим голоском. Примерно понимая, что надо дальше делать, Ло заглатывает головку, языком очерчивая её контуры. Поглотив головку полностью и прогулявшись на ней горячей плотью пару раз, доходит до половины члена, чувствуя поступающую рвоту, из-за чего останавливается, откашливаясь. — Ты чего? — отвлекаясь от уже увлажнённой дырочки, интересуется Бурис. — Это неудобно, — с заслезившимися глазами проговаривает шатен, оперевшись руками по бокам от лежащего. — Не торопись и попробуй чуть расслабить горло, — пояснял мужчина, пока парень действовал его замечаниям, попытавшись хоть что-то сделать с напряжённым горлом, проталкивая агрегат обратно, — Теперь перестань задействовать руки и так обхватывать меня, — чуть хмыкнул лысик, чувствуя поступающий оргазм. Юноша следовал заверениям старшего, отпуская крепко схваченный член, перемещая весь вес тела на руки. Он старался не касаться ничего зубами, пошире открывая челюсть, которая начала побаливать, что проигнорировали, продолжая действия головы вверх-вниз и прогулку языка по всей длине. — Не пытайся заглотить полностью, у тебя с таким не до конца развитым тельцем не выйдет, — фыркнул Бурис, понимая, что он обучает трахаться шестнадцатилетнего пацана, что откуда не возьми взялся в его жизни, так ещё и выделяет серебро вместо спермы. Отбросив эти мысли в долгий ящик, одноглазый, почувствовав старания мальца, принимается не отлынивать, языком проникая в растянутый анус, вновь доходя до бугорка, воздействие на который отозвался приглушённым стоном и приятной вибрацией, готовя излиться в любой момент. Лололошка не торопился, наслаждаясь странным вкусом члена во рту, что до этого ему был не знаком. Он всё шёл языком по всей длине, бывало, вытаскивая плоть из рта, что из-за своей жары и тепла тел потрясывалась от каждого лёгкого дуновения ветра, проходящего в домик из открытых дверей, которые никто не собирался закрывать, игнорируя всё вокруг, кроме тел друг друга. Градусы поднимались, а организмы их двоих были словно соединены воедино, делясь всей своей конструкцией что снаружи, что внутри. Они стали больше, чем обычные знакомые, а процент заинтересованности резко возрос, теряясь где-то в небесах. Член проходит всё дальше в глотку, однако брать его полностью никто не собирается, понимая, что слова мужчины вполне оправданы и глаза уже щиплет от поступающих слёз из-за рвотного рефлекса, что постоянно сдерживают, нечасто отвлекаясь от процесса, заглатывая большие порции воздуха, вдыхая всей грудью. Поняв, что от его действий сейчас зависят его будущие расходы на проживания, Бурис играется с проходом как только может, добавляя в дело пальцы, даже иногда немного покусывая разгорячённую плоть. Стоны слышались со стороны обоих, каждый приносил партнёру удовольствие чуть ли не вселенского уровня, что подтверждали ответные толчки бёдрами. Дразня ими мужчину лишь сильнее, Лололошка чувствует, как член внутри набухает, и через парочку секунд всё содержимое оказывается у него во рту, вытекая и стекая по подбородку. Удивившись вкусу, Ло усаживается на чужое лицо, ощущая, как язык проталкивается за счёт этого лишь глубже. Эта поза невероятно смущала, но окупалась приносимым удовольствием, что сейчас, спустя считанные секунды такого нахождения, юноша доходит до кульминации, извергая из себя такие ценные для многих шарики и сразу же отключаясь.***
Проснувшись рано утром, к Лололошке подходит Бурис, тормоша того, чтобы он проснулся, что спустя несколько движений и происходит, одаряя всех в округе громким зевком и милыми потягушками. — Ты отправляешься со мной, — лишь быстро сообщает мужчина, хватая сонную тушу и отправляя на какой-то корабль, плывя в один из главных городов Египта. Всё ещё не понимая, что происходит, Ло чешет каштановую макушку, вновь зевнув и засыпая. Чуть посапывая всё дорогу на мощных коленях, он и не замечает, как их обладатель аккуратно встаёт, стараясь не навредить лежащему, и берёт его на руки, неся куда-то. Придя в нужное место, Бурис ставит прибывшего рядом с собой, говоря: — Теперь ты войдёшь в мой новый особняк в центре главного города, как моя наложница, — хмыкнул бывший капитан, провожая своё сокровище до своих дорогостоящих владений, полученных за счёт этого самого мироходца.