Звон тысячи золотых украшений

      Найвз удобнее устроился на диване, утопая в мягких подушках, подобно персидскому шейху. В небольшой комнате было душно, повсюду рассеивался дым от кальяна, тягуче пахло опиумом. Английский лорд с наслаждением втягивал дурман и ожидал представления.       Высокий едва одетый мужчина вышагнул из-за диковиной расписной ширмы индийского толка, тут же уничтожив тишину перезвоном тысячи украшений. Золото обхватывало его запястья, массивами свисало с шеи, опоясывало узкую талию, сковывало щиколотки.       — Мистер Найвз?       — Всё хорошо, Легато. Ты выглядишь потрясающе. Начинай.       Найвз с трудом поборол в себе желание коснуться смуглой кожи, поцеловать, затащить к себе на колени… Легато бы поддался, без сомнений, но пока было рано для этого. Единственный зритель предвкушал удивительное по своей красоте шоу специально для него.       Движение началось. Легато ступил ногой, раз, другой, как на пробу, и скованно изобразил взмах руками. Он примерялся, ощупывал почву. Найвз не торопил. Время сгустилось мёдом, оставив сладкий привкус на губах — обещание большего. В животе щекотало, пока взгляд был прикован к изящному заморскому танцовщику.       Скоро по комнате разлилась музыка. В абсолютном молчании звон и шелест складывались в самую прекрасную мелодию, которую было способно создать это тело. Тягучесть и мягкость сочетались с резкими порывами, подобными раскатам грома. Танец гипнотизировал. Найвз не шевелился, едва дышал, смотрел прямо на Легато. Искусник ни на миг не останавливался, крутился перед Найвзом — то ближе, то дальше, — дразнил и тут же отскакивал назад, прятал лицо за волосами, отводил глаза. Это была игра, да такая, что Саверем забыл и про итальянскую оперу, и про Шекспира! Даже кровавая бойня со львами в старом Колизее не могла сравниться с ритмичными движениями бёдер и лихими вывертами рук.       Когда Легато подошёл слишком близко, Найвз не сдержался — ухватился за полоску газовой ткани, но она так и осталась у него в кулаке, а танцовщик… Ловкач обернулся и водой утёк из рук господина, бросив виноватый взгляд. Найвз понял: не сейчас, нужно подождать ещё чуть-чуть. Бурное нетерпение взыграло в крови. Легато продолжал. Танцевал, танцевал, танцевал, выкладывая всего себя перед Найвзом, так, что дребезжание украшений стало почти невыносимым, и, наконец, замер.       Он заслужил аплодисменты.       — Молодец, Легато! Меньшего я и не ждал. Ты был прекрасен.       — Вы… слишком добры… Мистер Найвз…       Саверем улыбнулся и пожал плечами, мол, «думай, как знаешь, а я всё равно считаю, что ты хорош».       — Хочешь пить? — приглашающе качнул головой в сторону низенького столика с кувшином и тарелкой фруктов. — Отдышись и подойди ко мне.       Найвз подобрался, освободил место на диване для Легато и хищником наблюдал за ним. Как он жадно пил, как дёргался кадык, как часто вздымалась грудь, как инкрустированный камнями пояс едва держался ниже пупка (тоже имевшего сверкающее голубым камнем украшение), почти оголяя естество. Найвз соврал, если бы сказал, что не желает сорвать этот пояс к чёрту. Танец был высшим искусством, заставил сердце аристократа сладостно томиться, и теперь внтуреннее кипение страстей искало выход.       — Давай же, Легато. Ты хочешь? Не пугайся так, вижу, что хочешь. Позволь снять с тебя этот… Наряд.       Легато кивнул, и Найвз поднялся с дивана. Они пошли друг другу навстречу. Найвз не медлил. Широкие ладони легли на талию, пальцы запутались в золотых цепочках. Их было столько, что хватило бы купить табун приличных лошадей. Легато нетерпеливо вздохнул, и Найвз прижался к его губам. Поцелуй вышел глубоким и медленным, возбуждающе мокрым. Длинный язык танцовщика, не боясь острых клыков, обводил кромку зубов, ласкал язык и нёбо господина. Тела вжались друг в друга, Найвз даже через рубашку ощутил каждую драгоценность, каждый камешек.       Проскользнула шальная мысль: вот бы взять Легато прямо на полу. Персидский ковёр был достаточно мягким, чтобы не натереть колени, локти или спину. Только представив Легато, распластанного под ним, Найвз нетерпеливо дёрнул пояс его штанов, те со звоном слетели. Чтобы хорошенько рассмотреть любовника, пришлось оторваться от манящих губ, отойти на шаг.       Золото и драгоценные камни сверкали на смуглой коже. Полупрозрачная ткань цвета индиго, лежащая на теле волнами, не скрывала почти ничего — плечи и живот были открыты, а сквозь накидку ясно виднелись тёмные соски. Найвз облизнулся. Соединённые цепочкой кольца притягивали; хотелось распробовать языком контраст металла и разгорячённой нежной кожи. Он намотал цепочку на палец и потянул к себе, пока взглядом проследил ниже: узкая талия, пупок, дорожка прямых чёрных волос и полувозбуждённый, ещё мягкий член. Другой рукой Найвз как раз потянулся туда, чтобы исправить положение.       Раздался резкий выдох, Легато вцепился в плечи.       — Мистер Найвз.!       — Да, Легато, вот так, — Саверем туже закрутил цепь, оттягивая соски, — хорошо? Сильнее?       Дрожь Легато по коже передавалась ему, ухо грели вздохи, переходящие в скулёж. Танцовщик почти бился в его руках, желая то ли приблизиться, чтобы получить желаемое удовольствие, то ли отстраниться, чтобы не чувствовать так много.       Кулак на члене сжался крепче. Большим пальцем Найвз аккуратно огладил влажную головку, щекоча самый кончик мозолистой кожей. Сам притёрся ближе, белыми штанами к загорелым бёдрам. Язык Легато коснулся шеи — слуга как бы предупреждал перед тем, как сомкнуть на том же месте зубы. Укус получился болезненным, но Найвз не смог сдержать стона и откинул голову назад, давая больше места. Импульс прошёлся по всему телу, отдался сладким трепетом в животе. Легато продолжал легонько покусывать шею и толкаться в руку, пока его губы беззвучно шептали одно только имя. Найвз ощущал это собственной кожей, отчего внутри расползались странное тепло и что-то вроде гордости.       — Хороший мальчик. Твоё тело потрясающее. Ты бы знал, сколько всего я хочу с тобой сделать… И непременно сделаю.       Слова контрастировали с нежными поглаживаниями по голове. Жёсткие неаккуратно остриженные пряди идеально вплетались между пальцами. Найвз насладился этим и захотел сменить положение: вздохи Легато становились всё более несдержанными, тот приближался к финалу, а у Саверема были ещё некоторые планы. Он оттянул Легато от своей шеи за волосы, заглянул в глаза.       — Не вздумай кончать без моего разрешения. Это только начало, будь более терпеливым.       — Пожалуйста… Ми.! Ах!       Найвз резко сжал член у основания и прошептал Легато в губы:       — Я буду трахать тебя на этом диване, пока все твои украшения будут звенеть как чёртова симфония. Ты будешь стонать и плакать, но не кончишь, пока я не позволю. Понял?       Легато зажмуриться и промычал в знак согласия, одновременно пытаясь прижаться ближе, двинуться в крепко сжатом кулаке. Но тут Найвз отпустил его, немного отошёл и стал раздеваться сам. Скинул рубашку, штаны и обнажённый обернулся к тнацовщику. На губы легла улыбка: таких голодных глаз он не видел никогда. Янтарь сверкал жадностью и желанием, готовностью подчиняться и наброситься сию же секунду. Найвза повело. Он подманил Легато пальцем, чтобы поцеловать, уронить на подушки, лечь сверху.       Тело под ним было острым от многочисленных подвесок, цепочек, колец и камней. Они все разом впились в грудь и живот англичанина, когда тот улёгся между ног Легато и двинулся по его телу вниз, коснулся зубами шеи, ключиц, сосков. От натяжения цепочки к соскам прилила кровь, они были тёплыми, почти горячими рядом с холодным металлом украшений. Найвз облизал их, один нетерпеливо вобрал в рот, обласкал языком, другой щипнул ногтями и дёрнул за кольцо. Легато выгнулся, вскрикнул; Саверем ощутил его влажный твёрдый член своим животом и прижался теснее. В порыве игривости прикусил сосок и потянул зубами, одновременно прокручивая второй в пальцах.       — Ты молодец, Легато. Я тобой горжусь! Подожди ещё немного, я возьму масло…       Найвз потянулся к столику, краем глаза наблюдая за любовником. Тот лежал, широко раскинув ноги, тяжело дышал и ждал. Фигура Легато, вся полная изящества и скрытой силы, как у пантеры, манила Найвза. Возбуждение взрывалось маленькими фейерверками в животе.       Масло потекло по пальцам, испачкало парчовые подушки, заблестело на загорелой коже. Первый палец, второй, третий. Легато готовился. Его растянутое нутро принимало почти целую ладонь с неприличным хлюпаньем, танцовщик тихо стонал, извивался на диване, насаживался сам. Найвз решил не медлить — одну ногу Легато закинул себе на плечо, другую придержал на месте, мягко поглаживая под ягодицей. Полностью проник один рывком, выбивая неожиданный стон и звон.       Десятки украшений не теле Легато будто ожили. С каждым толчком они пели всё громче, подстраиваясь под ритм, мелодия смешивался с низким рычанием Найвза, хрипами-стонами его любовника и шлепками кожи о кожу. Цзынь-цзынь-цзынь-цзынь!       — Мистер Найвз! Пожалуйста, позвольте, я больше не могу-у! — Пальцы Легато крепко сомкнулись на предплечье, ногти царапнули кожу. — Прошу, Мистер Найвз, Найвз… Найвз!       Найвз и не думал останавливаться. Он взял быстрый темп, удерживал танцовщика на месте, не давая ему ёрзать, иногда ловко целовал коленку или голень — гибкость Легато позволяла делать невообразимые вещи. Так что мольбы были не услышаны, не исполнены. Финал наступил слишком быстро, с несдержанным вскриком и именем англичанина на губах, белыми каплями окропил тёмную кожу танцовщика.       — Легато, ты нарушил мой приказ. И ты знаешь, что тебя ждёт.       Легато смотрел мутным взглядом и пытался отдышаться. Найвз не дал ему передышки: отстранился немного и попросил перевернуться на живот. Никакого сопротивления. Найвз всегда был строг касательно исполнения своих обязательств, и здесь также не собирался изменять своей натуре.       Наказание за непослушнание.       — Приподними задницу, да, правильно. Умница.       Найвз раздвинул половинки, легонько шлёпнул по бедру и снова вошёл. Навалился всем весом сверху, до упора, наклонился ближе к Легато, чтобы слышать каждый стон и всхлип. Расслабленный, ещё слишком чувствительный… Любовник издавал прекрасные звуки. Темп становился быстрее и жёстче, Саверем его не жалел — одной рукой придерживал за шею, заставляя уткнуться лицом в подушку, другой трогал вялый член, снова провоцируя возбуждение.       Объёмные подушки заглушали стенания и вскрики. Каждый толчок вырывал из Легато скулёж, слёзы, бесконечные просьбы, но они терялись в перезвоне золотых подвесок.       Стало нестерпимо жарко, оба вспотели. Найвз наклонился, сцеловал пот с напряжённой спины, и прошептал:       — Я сейчас кончу тебе между бёдер.       И наконец остановился. Он ощутил, как трясутся испачканные маслом и семенем ноги любовника, как трясётся всё его тело, как тяжело вздымается грудь.       Найвз взглянул на Легато. Смуглое лицо было зарумянившимся, длинная чёлка в беспорядке прилипла ко лбу и вискам, глаза покраснели. Он шмыгал носом и смотрел на господина стыдливым уязвимым взглядом.       Пока Найвз трахал его, впечатав лицом в подушки, пока он плакал, стонал, дрожал от переизбытка прикосновений — Легато кончил. Найвз улыбнулся и растёр между пальцев следы их странного удовольствия.