Солнышко.

      Утро субботнего дня как никогда началось отлично. Ши Цинсюань проснулась от того, что из кухни до нее доносился приятный аромат позднего завтрака. Протерев глаза и сев в кровати, она еще долго, не моргая, смотрела в одну точку, пытаясь окончательно проснуться и прийти в себя.       Вчера они с ее любимой Хэ-цзэ поздно легли из-за того, что решили посмотреть сериал, который Се Лянь посоветовала своей подруге. Они так увлеклись, что даже не заметили, как время перевалило за полночь.       Окончательно осознав, кто она и где находится, Ши Цинсюань, надев свои любимые тапочки в виде розового единорога, поспешила к своей даме сердца.       — Хэ-цзэ, доброе утро, — обнимая со спины, произнесла она на ушко Хэ Сюань, что в это время нарезала овощи.       — Доброе, как спалось? — повернув голову и поцеловав Ши Цинсюань в мягкую щеку, что была похожа на спелый персик, который так и хотелось откусить.       — Отлично, — уткнувшись в изгиб шеи Хэ Сюань, она начала нежно поглаживать подтянутый, ничем не прикрытый животик. Ее любимая Хэ-цзэ решила ее порадовать, не надевая футболку или майку и оставаясь лишь в бюстгальтере и домашних шортах. Хотя она и сама далеко не ушла, стоя лишь в кружевном нижнем белье.       Через какое-то время непослушные руки Ши Цинсюань уже легли на небольшую грудь.       — Что ты делаешь? — спокойно спросила Хэ Сюань.       — Трогаю. — немного сжав пальцы, Ши Цинсюань продолжила: — До сих пор поражаюсь, настолько же у тебя мягкая грудь, — завороженно произнесла она.       Ответом было молчание.       Дорезав овощи и переложив горячую яичницу на тарелки, Хэ Сюань попросила помочь ей разложить все.       Отняв руки от чужой груди, Ши Цинсюань горько вздохнула:       — Лучше бы меня разложила на этом столе, а не эти тарелки и вилки.       Договорив это, она игриво подмигнула своей Хэ-цзэ. Та вновь промолчала, мысленно сделав пометку в планах на ближайшее будущее.       — Сегодня мне надо заскочить к старшей сестре. Составишь мне компанию? — положив кусочек яичницы в рот, спросила Ши Цинсюань.       — Пожалуй, откажусь, — пробубнила Хэ Сюань с набитыми щеками.       — Почему? — отложив вилку в сторону и чуть ли не подпрыгнув на стуле, вопросила она.       — Ты же сама знаешь, она меня недолюбливает. В какой-то степени даже враждебно ко мне относиться. — прожевав еду, Хэ Сюань продолжила. — Помнишь, как в тот раз она специально пересолила мою порцию еды. Я бы осталась голодной, если бы не ты, солнце.       Грустно опустив свои светлые глаза, в которых постепенно погас огонек озорства, Ши Цинсюань уткнулась в свою тарелку, начав ковыряться в еде. У нее совсем пропал аппетит.       Увидев, как ее солнышко поникло, у нее у самой пропала вся потребность к пище.       Вздохнув, она сказала:       — Ладно, так уж и быть. Мне не сложно просто молча посидеть, — посмотрев нечитаемым взглядом в сторону Ши Цинсюань, она продолжила трапезу.       Она старалась делать все для Ши Цинсюань, лишь бы та всегда улыбалась и была счастлива. У Хэ Сюань с Ши Уду были не самые лучшие отношения. Ши Уду, как впервые увидела Хэ Сюань, так сразу начала свысока на нее смотреть, постоянно фыркала и на показ закатывала глаза. В принципе, она вела себя так со всеми. Хэ Сюань же было откровенно наплевать на это. Она уже было смирилась, что старшая сестра ее девушки – настоящее стерва. Но после того случая с пересоленной едой Хэ Сюань даже из далека не хотела видеть эту, как она про себя говорила, суку.       — Правда? — тонкие брови Ши Цинсюань чуть приподнялись, а розовые, чуть пухлые губки растянулись в улыбке.       Получив в ответ легкий кивок, она отправила своей Хэ-цзэ воздушный поцелуй.       — Спасибо, Хэ-цзэ.       Быстро доев остатки завтрака, она встала из-за стола, помыла посуду и направилась в сторону их спальни, чтобы одеться и накраситься.       Хэ Сюань же, не спеша доедая оставшиеся овощи, в душе ликовала, потому что своими действиями и словами вызвала такую лучезарную улыбку у своего солнца.