***
Открытие фестиваля прошло… скромно. Аль-Хайтам без интереса оглядывал собравшуюся публику из-за повозки. Выходить нельзя, иначе участники увидят их с Нилу раньше времени. — Эм, аль-Хайтам, можно вопрос? – девушка нервно мялась рядом с ним. — Только если вопрос не глупый, — Хайтам прямо взглянул ей в глаза. — Я не знаю глупый он или нет, — Нилу развела руками. — Задавай, — аль-Хайтам снова выглянул. Кажется, Итэр с Паймон тоже пришли на фестиваль. Куда уж без этих проныр. — Почему я в жюри? Я же не имею отношения к вашей академии? — Поэтому ты и в жюри. Беспристрастный судья. — А ты пристрастен? – Нилу улыбнулась. — Возможно, — аль-Хайтам увидел, что последний шестой участник в идиотской шляпе появился на сцене. Позёр. Специально опоздал, чтобы посмотреть на реакцию людей. «А ещё, Нилу очень добрый человек. Возможно, самый добрый из всех жителей Сумеру. Должен же быть противовес…» — Всё, пошли, сейчас нас будут представлять, — аль-Хайтам быстрой походкой направился к сцене. — Всегда волнуюсь перед выходом, как в первый раз, — прошептала девушка, держась за его спиной. — Это глупо, — на ходу бросил аль-Хайтам. Сев за стол судей, аль-Хайтам с удовольствием насладился гаммой эмоций на лице своего соседа. Да, от удивления, до ужаса и всё за пять секунд. Кавех не дурак, он прекрасно понимает, чем может грозить такое судейство. Это понимание просто согревало его сердце. «Интересно, кто выиграет в этот раз?» — Итак, согласно правилам, далее я должен объявить задание первого раунда. Прошу внимания… Аль-Хайтам с удовольствием отметил, что Кавех подался чуть вперёд. — Во время торжественной церемонии открытия сотрудники Академии открыли несколько корзин с бабочками. — С чем? – шепнул какой-то ребёнок из зрителей. — И теперь вылетевшие оттуда бабочки порхают по городу Сумеру. Среди них есть три особые стремительные бабочки, специально выведенные для нашего турнира. Внешне они отличаются от обычных бабочек и летают немного быстрее. В этом раунде участники должны будут поймать стремительных бабочек и принести их мне. Первому вернувшемуся участнику присуждается три очка, второму – два, третьему – одно очко. Это задание первого раунда. Со всеми остальными вопросами обращайтесь к организаторам турнира. Аль-Хайтам сел, прекрасно понимая, что его последняя фраза почти ничем не отличалась от «пошли нахер» или «мне похер». Участники сбились в группки, обсуждая задание. Кажется, Кавех решил вступить в сговор с Фарузан. Очень зря. Эта бабка своего не упустит. Есть у Кавеха свойство, связываться с женщинами, которые обдирают его как липку… Аль-Хайтам усмехнулся своим мыслям. Вот и всё, участники разбежались по городу. В этом испытании аль-Хайтам ставил на Тигнари. Этот фенек с бабочками на короткой ноге, не зря же зоолог, ученый, не вылезающий из леса… Час прошёл утомительно скучно. Нилу пыталась вести вежливую беседу, книга о рунах была вновь прочитана до корки… На пыльной тропинке замаячили чёрные пушистые ушки. «Я так и думал…» — Вот, это было несложно, — Тигнари поставил маленькую корзинку на стол. – Я посадил бабочку в корзинку, чтобы не сломать ей крылья. — Это очевидно, — аль-Хайтам нахмурил брови. – Карина, прошу вас, запишите три балла в счёт Амурты. — Ты болел за Кавеха, да? – ушки Тигнари встали торчком. — Нет, я лоялен ко всем участникам. «Кроме Кавеха. Ему победы я не желаю». — Ну-ну, — Тигнари сощурил свои нечеловеческие глаза. – Оу, кажется, Кавех и профессор Фарузан таки изловили бабочку… вдвоем. Аль-Хайтам, Нилу и Тигнари наблюдали за счастливыми ловцами второй бабочки. — Вот, — довольный Кавех поставил перед Нилу банку на стол. Мы с профессором Фарузан хорошо постарались! — Но абсолютно зря. Я не могу засчитать такую победу. Аль-Хайтам внутренне содрогнулся от смеха. — Это ещё почему?! — Работать вдвоём не запрещается, но как мы засчитаем баллы? – Хайтам встал и сложил руки на груди. – Оу, похоже, у нас есть третья бабочка. Мужчина кивнул в сторону спешащей Лайлы, Итэра и Паймон. — Итак, первый раунд окончен. Надеюсь, во втором раунде вы не остановитесь на достигнутом. Спасибо, все свободны. — А, эм… аль-Хайтам, твоё последнее слово прозвучало несколько… резковато, — девушка неловко переминалась с ноги на ногу. — Можешь взять на вооружение. И в твоей жизни сразу появится намного больше свободы. — Подождите! – гаркнула светловолосая девочка, начиная сучить своими тонкими ножками в воздухе. Паймон… до чего же визгливый голос. Как только Итэр терпит её днями и ночами. – А кто принёс остальных бабочек? — Первым был Тигнари. А вторым… мы ещё не решили. — Не решили? – Итэр перевёл удивленный взгляд с Нилу на аль-Хайтама. — Эй, аль-Хайтам, у меня супер идея, — начал Кавех. – За второй результат присуждается два очка, верно? Может, мы с профессором Фарузан просто разделим очки между собой? — Я восхищаюсь твоей изобретательностью, но в «Руководстве о проведении Турнира даршанов» такого правила нет, — отрезал аль-Хайтам. — Ну, ты же можешь добавить. — Что ж, можешь изложить свои наивные соображения на бумаге и отправить на адрес оргкомитета турнира. Ответ придет в течение трёх рабочих дней. — Трёх рабочих дней? Но будет слишком поздно! Турнир уже закончится! — Ничем не могу помочь. Даже мечты стоят времени, — напомнил ему аль-Хайтам вчерашний разговор о мечте. — Всё ясно, — снова заговорил визгливый голосок. – Вторую бабочку поймали Кавех и Фарузан. Но по правилам турнира очки нельзя делить между участниками… — Что ж, правила есть правила. Ты был вежливым и почтительным мальчиком, поэтому победу и баллы я уступаю тебе, — начала Фарузан, хитро поглядывая в сторону Кавеха. Лисица… Нет, старая хитрая кошка. — Значит, я могу присудить Кавеху два очка? – Нилу занесла руку над бумагой, намереваясь сделать запись в турнирную таблицу. — Нет. Моё согласие будет означать, что я обесцениваю вклад профессора Фарузан. «Благородный олень…» — Пусть даже профессор Фарузан на это и согласна, но я на такое пойти не могу. «Дважды олень». — Мне всё равно, в конце концов, впереди ещё два раунда, я успею отыграться. Но если ты настаиваешь, — аль-Хайтам приготовился к чудесам морального перевоплощения. – Есть и другой выход. Пусть всё решит жребий. — Жребий? — Что? Есть проблема? — Нет, пусть будет жребий… — Кавех обреченно опустил голову. — Хорошо, сейчас принесу бумажки для жребия, — Нилу хлопнула в ладошки. Кавех долго собирался с мыслью, пока водил трясущимися руками над двумя одинаковыми бумажками, так и не решаясь сделать выбор. Выдохнув, он схватился за левую и обреченно застонал. Несчастливая. — Эх.. ну вот… — мечты о своём доме начинали таять на глазах. — Извини, юноша, — Фарузан помахала над головой счастливой бумажкой. – Похоже, удача на моей стороне. — Профессор, ты это заслужила… — Кавех постучал носком ботинка по земле, не решаясь поднять на неё глаз. – Просто обидно, что удача меня подводит. Эх, наверное, потому у меня и жизнь так складывается… — Да, редко увидишь, чтобы неудачник так охотно согласился на жребий, — аль-Хайтам удовлетворенно выдохнул. Ноль баллов, отличный результат Кавеха… для аль-Хайтама. — Да что ты понимаешь вообще?! Я просто… — Так, я записываю два балла в пользу Фарузан. Всё, на сегодня турнир окончен. Второй раунд пройдёт в пустыне. В назначенное время встречаемся в деревне Аару. И тогда же я объявлю второй раунд. А пока у вас есть немного свободного времени. На сегодня моя работа окончена, до свидания. — Подожди, аль-Хайтам!.. Эй! Аль-Хайтам ушёл, довольно усмехнувшись. Переезда не будет.***
Кавех задерживался. Стрелки на больших часах уже перевалили за полночь. Не то, чтобы аль-Хайтам волновался. Бесился. «Только не говорите мне, что он опять потерял ключи и из вежливости решил ночевать на крыльце перед домом, позоря меня?..» Тихий скрип ключа в замочной скважине опроверг его немой вопрос. Явился. Аль-Хайтам встал и медленной походкой направился к коридору. — Оу, ты не спишь? Надеюсь, я тебя не разбудил? — Где ты шлялся? Опять напился с горя? – Хайтам сложил руки на груди. — Что?! Нет! Я был в деревне Аару! Я готовился к испытанию! И вообще, ты как со мной разговариваешь? Это что за допрос? – Кавех взвился и фурией пролетел мимо аль-Хайтама, грубо задевая его плечом. – Нет, это невозможно! Я лучше пойду жить на улицу, чем так! Опять. Сейчас он начнет собирать вещи, наверное, надеется, что Хайтам начнет его останавливать. Но аль-Хайтам его никогда не держал. И Кавех всегда тихо возвращался. Но сейчас что-то не так. Он уйдет. Точно уйдет и не вернется. Аль-Хайтам грубо распахнул двери спальни, в которой Кавех спал и хранил свои вещи. Книги, чертежи… и этот гадкий плакат. Кавех, незаметно утерев злую слезу с щеки, аккуратно свернул плакат и уложил его в отдельный карман сумки. — Что ты делаешь? – взбешенный аль-Хайтам говорил чрезвычайно спокойно. — Это очевидно, — огрызнулся Кавех.— Я собираю свои вещи! — Куда пойдешь? На главную площадь? Будешь торговать своим телом? Думаешь, покупатели найдутся? – аль-Хайтам бесшумно сократил расстояние между ними до минимума. — Да пошёл ты! – Кавех развернулся и отпрянул, он не ожидал, что аль-Хайтам настолько близко. — А вот у меня иное мнение на предмет твоего переезда! – Хайтам схватил Кавеха за ворот рубашки. – Ты никуда не уйдёшь, потому что я этого не позволяю! — Да кто ты такой вообще? – Кавех замахнулся и с силой попытался оттолкнуть аль-Хайтама от себя. Аль-Хайтам навалился сверху, выбивая у Кавеха почву из-под ног. Кавех вскрикнул, приземляясь спиной на софу и несобранную сумку с плакатом. — Ты не съедешь, — прошептал аль-Хайтам в его шею. – Потому что я тебе жизни не дам, понял? Уничтожу, разорю до самого конца, тебе понятно? Тебе останется только задницей на площади торговать и тогда я тебя куплю, понятно? — Ты больной!? – Кавех больно пнул мужчину в живот коленом, надеясь так привести его в чувства. – Да ни за какие деньги я с тобой спать не буду! Убери свои руки нахрен, пока я их не отрубил! Аль-Хайтам схватился за полы рубашки и потянул их в разные стороны. Ткань треснула и разошлась. — Не переживай, я куплю новую, — пообещал он. — Мозги себе новые купи! Эти давно набекрень съехали! – Кавех брыкался, пытаясь сбросить мужчину с себя. — Вырываться бесполезно, — заверил аль-Хайтам. — Да что ты говоришь, — Кавех изловчился и со всех сил впечатал свой кулак в челюсть аль-Хайтама. — Ой, — мужчина осел на пол. — Что, больно? – Кавех сел, тряхнув кистью. – Я сейчас ещё добавлю. Для профилактики. — Прости, — аль-Хайтам прижал ладонь к лицу. Стыд навалился на него огромной волной. Что он вообще сделать пытался? Секса он не хотел… точнее, хотел, но точно не по принуждению. Хотелось, просто вплавить Кавеха в себя и никогда больше не отпускать. — Что с тобой? – Кавех подозрительно прищурился. — Я… я не хочу, чтобы ты покупал свой дом. — Почему это? Я думал, что ты считаешь минуты до моего отъезда, — Кавех запахнул разорванную рубаху на груди. — Я не хочу, чтобы ты уезжал. — Почему? — Тебе обязательно до всего допытываться? – аль-Хайтам уязвленно взглянул на своего соседа. — Учитывая, что ты разорвал на мне рубашку – да, я хочу всё знать. Во всех подробностях, больной ты человек. — Я физически не могу, когда не вижу тебя, понимаешь? — Нет… — Не сомневался в твоей ограниченности, — аль-Хайтам усмехнулся. — Нет, ну это за гранью, даже сейчас ты меня оскорбляешь! – Кавех всплеснул руками и попытался встать. — Не уезжай, — аль-Хайтам схватил Кавеха за ноги и снова усадил на софу. – Я… я просто не смогу уже без тебя. Ты мне под кожу просто залез, невыносимый человек… — Я понял, — Кавех приложил пальцы к переносице. – Аль-Хайтам, посмотри на меня. Я прекрасно понял тебя. Наверное, я тоже больной. Иди сюда. Кавех похлопал ладонью по софе рядом с собой. — Зовёшь как собаку, — Хайтам жестко улыбнулся. – Привносишь в нашу жизнь БДСМ? — Мне передумать? — Нет. — Тогда не цепляйся. – Кавех схватился за рубашку аль-Хайтама и потянул её вниз. – Сегодня толком ничего не будет, нам обоим нужно быть завтра в форме, я всё ещё надеюсь победить. — Я в любом случае не дам тебе съехать, — прошипел сквозь зубы аль-Хайтам стаскивая с себя брюки. — Оу, мы ещё увидим, — Кавех улыбнулся, толкая аль-Хайтама в плечи, укладывая его на софу. – И давно ты меня хочешь? — Давно. Очень сильно давно. — Мм, лет пять? – Кавех стащил с себя брюки, стимулируя Хайтама дать ответ поскорее. — Около десяти… — Что? Ну ты и больной, нам тогда было по шестнадцать! – Кавех улыбнулся. – Ты точно больной. Избавившись от разорванной рубашки, Кавех упер свои руки в софу, по разные стороны от головы аль-Хайтама. — И много чего ты представил? — Столько, сколько за всю жизнь не реализовать… — Ну, могу поспорить с тобой об этом, только вот, странно, что ты всё довёл до такого, — Кавех задумчиво провёл рукой по груди аль-Хайтама. – Хайтам, ты красивый, говорю тебе как человек искусства. Всё красивое. Грудь, ноги, и член… — Я в белье… — А я до этого видел, — самодовольно пояснил Кавех. — Ну и кто из нас больной? — Определенно, ты, — Кавех облизнул ладонь, другой освобождая член аль-Хайтама от белья. — Если ты и после этого не будешь желать мне победы, то я тебя урою. — Я не желаю твоей победы, — прошипел Хайтам, когда чужие пальцы мягко сомкнулись на его члене.