пора отпускать,

пора отпускать. нужно было это сделать ещё тогда, когда тедди шёл по склону сквозь нитки слёз на щеках, не оборачиваясь, не доламывая себя. нужно было сделать это намного раньше, понимая, что для джо он всего лишь друг, нет, он больше чем друг, но меньше чем возлюбленный. он её младший брат, которого всему нужно учить. но пока джозеффина марч учила его одному, он успевал учиться совершенно другому. любить. и любить не так, как дедушку или как семейство марч, которое из каждого обыкновенного дня устраивало праздник для мальчишки, а любить по-настоящему, по-взрослому, как в тех самых романах, на которые он случайно наткнулся в библиотеке деда. вот чем он баловался в молодости, думалось лори, когда полетела строка за строкой, следовал абзац за абзацем, шелестела страница за страницей. он любил сильно и беспрекословно, мужественно и отважно, именно так, как и стоило любить джо. ему казалось, что именно так стоило. об этом и речи быть не могло для юного мальчишки, который впервые в жизни столкнулся с серьёзной влюблённостью. она выросла из детской и чистой в совершенно новую и безобразно нагруженную ответственностью и обязательствами. но ничто не могло испугать лори, правда, он был готов на всё. на самом деле, он до сих пор готов. готов плясать с ней под дождём недалеко от усадьбы, где такие же как и они, юные джентельмены и леди, танцуют бестолковый вальс, готов защищать её от всех невзгод и бед этого по-настоящему жестокого и несправедливого мира, готов дарить ей каждый день полевые цветы с каплями росы на лепестках, лишь бы она в ответ подарила ему ласковую улыбку и потрепала по вьющимся волосам. он решителен в её отношении. и правдиво серьёзен. намерения его пылки, а бушующая страсть в сердце неизмерима. только.. в один момент оказалось, что ей ничего из этого не нужно. и это смогло разбить и так ноющее от каждого полоска лезвия сердце.

не было ничего страшнее для лоренса услышать, что он друг. самый сердечный, самый близкий, самый неугомонно пылающий.. друг.

не было ничего страшнее для лоренса увидеть блеск слёз в чужих, когда-то родных, серых глазах.

глупая была затея, на самом деле. и чему он верил? своему сердцу. ни глазам, ни разуму, ни отстранённым холодным рукам. он верил чувствам, никак не разуму. в этом была его ошибка. но что плохого в том, чтобы позволять себе чувствовать? он любил её, вероятно будет любить и дальше, просто его восприимчивые к её голосу и речам уши резко зазвенели. он чувствовал каждый день и каждый час, особенно который провёл с джо. бесконечное тепло, разливающееся по венам вместо привычной крови. душу это грело сильно. сильнее тепла только её руки. местами мозолистые, местами огрубевшие. но самые нежные. именно те, которые тедди хотел бы держать в своих до конца. чувствовать их на своей спине в самых очаровательно волшебных объятиях. он выстроил свой мир, свой волшебный мир, посвящённый только ей. её пальцам, решительно печатающим на машинке блистательный текст, её кудрявившимся на концах тёмно-русым волосам, лежащим на скомканной спине тяжёлым грузом, её острому подбородку, вливающемуся в плечо лори, будто всегда был частью его, её высокому лбу, заметно вытягивающемуся в искрящейся радости.. и так можно вечно. джозеффина марч — чудо, которое просто возникло в его жизни, совершенно случайно. но именно это чудо позволило стать теодору таким. оно воскресило его и подарило новую жизнь, полную ярких впечатлений и приятных воспоминаний. сейчас эти воспоминания, въедливо тоскующие в его сердце, выливаются на нотный стан, порхая словно бабочки в летнее солнцестояние. каждый такт, каждая строка вышита пронизанной болью, словно иголка застревала в каждом звуке. болезненно. каждая страница тлела в камине, разжигая пламя до искр и голубых язычков, подлетающих в воздухе. ни одна из мелодий так и не увидела свет, а если бы увидела, вряд ли бы стала полноценным произведением, что волновало бы опороченные души.

лори уверен в этом.

он не находит в себе силы спустя пролетевшие с неимоверной скоростью года отпустить. он не может принять это решение — вздохнуть полной грудью, сбросив балласт из накалившейся до хруста костей боли. тяжело, слишком тяжело. он пытается каждый день понять её. иногда у него правда получается. в эти дни он как никогда серьёзен и совсем не пьян. но в абсолютном дурмане вспоминается всё то, от чего ему пришлось отказаться с переездом. на гране трезвости и потери рассудка. тедди устал бороться с самим собой, сжигая себя до тла, до пепла, разлетающегося по балам.

каждая новая — забытая джо.

лоренс устал искать и даже находить её во всех тех юных леди, которых он очаровывал, но которые так и не смогли стать достойнее, чем та худощавая, с плохой осанкой и сведёнными к переносице бровями девчонка. его личное изощрённое наказание.

он не знает, как она. и не хочет знать. первое время хотел.

в глубине души волнуется, слушая бормотание дедушки о грядущей беде в семействе марч. но знать не хочет. боится сорваться и первой попавшейся возможностью остаться с джо. он так долго пытался выстроить стену, ограждая себя от опасности быть рядом, между собой и прелестнейшими девочками. слишком долго, чтобы в один миг разрушить её одним словом. лори стойко держится, надо отдать ему должное. замкнулся в самом себе и ни за что ни с кем и никогда не поделится тем самым, самым затаённым и затемнённым своим куском. не только куском, на самом деле. весь тедди затаённый и затемнённый, от кончиков пальцев ног до растрёпанной макушки. он проживает каждый день свой самый худший кошмар, который, как ему раньше казалось, мог только присниться. он ни в коем случае не жалуется, напротив, утопая в бесконечном пьянстве и разгульном образе жизни. его устраивает. нет, он делает вид, каждый выход в свет для него — маска, притворство, то, чем он никогда не хотел заниматься и не занимался.

младший лоренс погряз во внутреннем случившимся бардаке, похоронив все свои амбиции и потенциал.

джо отругала бы его, встретив только на одном из вечеров, где он очевидно бы пьянствовал, улучшая навыки завидного холостяка и хитроумного льстеца. лори представлял подобную встречу тысячи раз, в почти каждой из них ему хотелось стыдливо опустить в глаза, утыкаясь взглядом в носки лакированной обуви, запятнанной каплями дорогого яда. только стоило его голове коснуться мягкой ткани в рассветном солнце после очередного кутежа, как в такую встречу он бы гордо вздёрнул подбородок, вскидывая брови в возмущении и вскрывая свою и без того истерзанную душу. она не могла поступить иначе, это же его джо марч, его милая джо, она не стала бы лгать ему, тем более лгать своим чувствам. прямолинейность — очаровательная черта характера юной девушки. её признание стоило ей огромных усилий, что несомненно заслуживает уважения и хотя бы капли понимания. теодор мог бы любить за неё. любить их обоих. им бы хватило его любви. юноша прекрасно знает об этом, подруга дней его суровых тоже осведомлена. но.. она бы никогда не поступила так с ним. лори осознавал, но совершенно не хотел принимать, вступая в отказ и извечный скандал с самим собой, что порядком ему же и надоело. но в конце концов.. он отпустит. обязательно отпустит и вступит в эту жизнь, посчитав свои возможности безграничными, а талант глупо растрачиваемым впустую. ведь в этом и заключается суть, не так ли?

« пришло время смотреть в будущее, мой искренне любимый и светлый мальчик, мой тедди »