Истинная жертва

Все знали, что Аччан избегает публичных мест, то есть, и легальных баров тоже. Но где-то же он должен пить, правильно? Речь об этом заходит почти в каждом интервью, и каждый раз Аччан признается, что пьет очень много. Что он, можно сказать, зависим… А что может пить зависимый, который не ходит в легальные бары? Только донорку – дома, на работе, на встречах с друзьями… Это удобно, это практично и просто, это для вечно занятых салариманов или угрюмых затворников – не престижно, не модно, не… Шиори слышала, что это еще и не так вкусно. Не вызывает тех эмоций и сенсорных ощущений, как свежая кровь в баре. Но Аччан – все знают Аччана. Он склонен истязать себя, да и просто не любит внимания к себе не на сцене. А так… Можно представить, какая очередь к нему бы выстроилась, вздумай он заявиться в одно из тех роскошных местечек на Синдзюку! Да Шиори бы первая побежала снимать деньги с банковского счета – входная плата для людей в такие заведения была баснословной. Как будто кровь обычной девушки может быть менее вкусной, чем у какой-нибудь богачки, гуляющей на папины деньги… С одной стороны это расстраивало, потому что лишало шанса попытать удачу на законных основаниях. С другой – воодушевляло, потому что у Шиори была возможность, которой мало какая фанатка могла воспользоваться, что повышало ее шансы многократно. Идею подала знакомая, работающая в кейтеринговом агентстве, услуги которого обычно заказывали корпоративные клиенты. – Тебе ведь нравятся эти BUCK-TICK? – спросила она, когда они выпивали вместе в пятницу. – Их лейбл организует закрытую вечеринку по поводу окончания тура, а у меня как нарочно еще три мероприятия на те же даты были забронированы заранее, официанток не хватает. Если пообещаешь вести себя прилично… – Обещаю! – закричала Шиори, не веря такому счастью. – Обещаю, обещаю, обещаю! Я буду самой тихой, скромной и старательной официанткой на вечеринке! – Если еще скажешь, что готова отработать смену бесплатно, я начну подозревать нехорошее… – Ну… – Шиори отмахнулась, фальшиво улыбаясь. – Они мне, конечно, нравятся, но не до такой степени… Боже мой, да она была готова сама приплатить за такую возможность! Настоящая вечеринка самих BUCK-TICK! И Аччан там, конечно же, будет главным действующим лицом. Можно будет посмотреть на него вблизи, возможно, получится даже перекинуться с ним парой слов – по слухам Аччан очень мил с обслуживающим персоналом и совсем не задается. А еще он будет в тесном кругу своих и наверняка сможет достаточно расслабиться, чтобы показать свою истинную сущность… Вот оно! Шиори озарило этой мыслью только когда она, изрядно навеселе, уже возвращалась под утро домой. Аччан на этой закрытой вечеринке наверняка, гарантированно будет пить донорскую кровь. А она, как официантка, будет ему эту кровь подавать. Иии… и что помешает Шиори в какой-то момент налить в бокал для Аччана немного своей?.. Да, это неэтично, и остальные фанатки проклянут ее, если это выплывет наружу, а фанклуб отберет членскую карту. Да, она лишится работы в заведениях общественного питания сразу и навсегда, если Аччан поймет, что она сделала, и пожалуется в кейтеринговую службу. Да, это незаконно. Она даже может получить условный срок в том случае, если на нее заявят в полицию, и это испортит всю ее жизнь. Но. Если ее уловка сработает. Если Аччан выпьет ее свежую кровь и поймет, что именно она, Шиори – его истинная жертва… Оооох… Если все получится, они с Аччаном будут вместе навсегда. Они будут счастливы навечно! И… ох, Шиори так его любит, что практически не сомневается: план верный. Кто кроме нее может быть его истинной жертвой? Кто, кроме нее, готов рискнуть хоть жизнью ради любви?.. А когда Аччан все поймет, и они соединятся… тогда все, все, все изменится! Шиори не слишком много общалась с вампирами – это было удовольствием недешевым, хоть и весьма ярким, а она не собиралась как некоторые глупцы подсаживаться на укусы и относить все свои деньги в очередной легальный бар, чтобы подставиться случайному анониму в маске. Тем более, что вампиры в целом не слишком-то рвались общаться с людьми по душам в своем истинном качестве. Нет, конечно, встречались исключения – публичные, даже медийные личности, не скрывающие своей природы, стремящиеся развить и упрочить контакты между видами. Они выступали в парламенте, вели просветительские программы на телевидении, писали книги или колонки в журналы – о том, как и чем живут вампиры, об истории их вида, о перспективах взаимодействия с человечеством… Это все было весьма любопытно, вот только ни один из этих просветителей никогда даже не упоминал о самой главной и самой многообещающей тайне вампиров. Об истинной жертве. Шиори не была на сто процентов уверена, легенда это или правда, но слухи в среде зависимых ходили давно и упорно. Говорили, что у каждого вампира есть на свете одна-единственная жертва-человек, которая подходит ему идеально. Он может пить любую кровь с одинаковой пользой и удовольствием, но только кровь истинной жертвы обладает для вампира поистине магическими свойствами. Она дает вампиру особое могущество, силы и способности. В том, какие именно это силы и способности, разные источники расходились, но все утверждали одно: большая часть известных личностей, поднявшихся к вершинам власти, популярности и богатства – это никто иные, как вампиры, нашедшие своих истинных жертв. Отдавало слегка теориями заговоров, но Шиори готова была принять идею о том, что мировое правительство на самом деле – законспирированные вампиры, которые в прямом и переносном смысле пьют кровь из человечества, подсадив его на иллюзорное удовольствие от процесса. Ей было, если честно, плевать. Потому что эта теория обещала прекрасный шанс воплотить в жизнь сразу все свои мечты. Во-первых, заполучить Атсуши Сакураи. Во-вторых, стать постоянной жертвой вампира, не вкладывая в это последние деньги, и получать крышесносные оргазмы от укусов хоть каждый день, хоть несколько раз в день... И, в-третьих, привести Аччана и себя вместе с ним на вершину успеха и богатства. Нет, он, безусловно, и так был достаточно известен и популярен в Японии, но с кровью истинной жертвы он… он бы мог положить к своим ногам весь мир! Разумеется, никто и никогда бы не узнал о роли Шиори в этом триумфальном завоевании, вампиры обычно строжайше хранили анонимность… Но ей было бы достаточно самого факта. И предыдущих двух пунктов. Почему Шиори вообще решила, что Атсуши Сакураи – вампир, если те в исчезающе редких случаях раскрывали свои личности?.. Ну, это же очевидно. То, как он выглядит, как себя ведет, о чем и как поет… то, какой он скрытный и вместе с тем притягательный для всех без исключения женщин и очень многих мужчин… Только вампиры обладали такой аурой, уж она-то знала. Пожалуй, знала даже слишком хорошо… В первый раз Шиори попала в легальный бар случайно, за компанию с подругой, которой давно хотелось попробовать. Это было не слишком роскошное заведение, скорее, андеграундное, чем модное, и плата за вход для людей была не намного выше, чем в приличный ночной клуб. Зато внутри… Это уже потом она узнала, что почти все легальные бары устроены именно так – какие-то декорированы пороскошней, какие-то попроще; где-то все происходит на глазах у прочих посетителей, где-то – строго в уединенных кабинетах. Но общее было одно: барная стойка, за которой сидело несколько вампиров в вычурных масках, скрывающих все лицо, а временами даже голову. Маски были самыми разными, но очень часто вампиры использовали именно венецианские, те самые, к которым испытывал слабость Аччан, и это заставляло биться сердце Шиори чаще каждый раз, когда она замечала в легальном баре кого-то из вампиров в маске такого рода. В том самом первом баре, куда она попала, к вампирам можно было подходить самостоятельно, по желанию – без четких очередей или лотерейных билетов. Можно было подсесть на свободный стул рядом и заказать вампиру выпивку, и тот или выпивал бокал крови за счет подсевшего, или отказывался. И этот отказ обозначал, что человек ему понравился и он предпочтет выпить из него. Подруга Шиори в тот вечер так и не решилась сесть за барную стойку, а вот она сама почему-то сделала это. Вся атмосфера внутри заведения неуловимо напоминала выступления ее любимой группы: полутьма, бесстрастные маски, поблескивающие бокалы и бутылки, переливающаяся оттенками красного подсветка бара, перекрывающая все остальные звуки громкая ритмичная музыка. Все это будто вводило в транс, тянуло к стойке с вальяжно расположившимися вампирами как магнитом. Шиори дождалась, когда освободится место рядом с одной из женщин (мысль о том, чтобы подойти к мужчине ее иррационально пугала), и села на высокий стул без спинки, внутренне дрожа. Она была готова к тому, что вампирша просто выпьет еще один бокал и отошлет ее – никто из подсаживавшихся раньше не вызвал ее интереса. Но покрытая разноцветным лаком кошачья мордочка повернулась к ней, темные глаза в прорезях маски оценивающе сверкнули, плюмаж из черных перьев, украшавший высокую прическу вампирши, качнулся. Она взмахнула тонкой рукой – и бармен понятливо убрал бокал с кровью со стойки, отступил к другим. – Как тебя зовут? – спросила женщина низким, чуть хрипловатым голосом. Шиори потребовалось несколько секунд, чтобы заставить себя ответить. Женщина снисходительно кивнула: – В первый раз? Я вижу – свеженькая… Ну, пойдем. Я покажу тебе звезды. Уже потом Шиори оценила, насколько деликатной была вампирша – другие могли пить из людей прилюдно, ничуть не заботясь тем, какую реакцию вызывали в человеческом организме эти укусы. Но первый укус Шиори случился в небольшом приватном кабинете. Там было темно и немного душно, вампирша велела сесть к себе спиной, а потом обняла сзади, сжала в ладонях ее грудь, и Шиори невольно застонала – от удивления и странного, до сих пор еще не испытанного колкого возбуждения. Она и думать не могла, что женское прикосновение вызовет у нее какие-то эмоции, потому и подошла к ней – женщина, пусть она и вампир, подсознательно ощущалась более безопасной. Но теперь эта женщина трогала ее, прикасалась влажными губами к шее, шептала на ухо что-то утешительное и распаляющее одновременно, и Шиори млела, забыв испугаться, плыла, расслабляясь в ласковых руках, в волнах солоновато-сладкого парфюма. Ей пришлось просить, даже умолять, когда напряжение стало совсем нестерпимым, и вампирша зажала ей рот маленькой сильной ладонью. А потом это случилось. Это неописуемо, впечатления, которые приносит укус вампира, невозможно передать словами, и тот, самый первый раз, не стал исключением. Шиори на какое-то время даже отключилась от интенсивности ощущений, а когда пришла в себя, в приватном кабинете кроме нее уже никого не было, только призрачный аромат духов все еще витал в воздухе. Она едва смогла заставить себя подняться со стула, ноги были ватные, голова кружилась, губы ныли как зацелованные, все внизу ощущалось словно распухшим, пульсирующим отголосками пережитого удовольствия. Шиори поспешила уйти из бара, даже не попытавшись найти свою подругу в толпе ждущих шанса. Ей совсем не хотелось обсуждать произошедшее и тем более выслушивать сетования подруги. Ей хотелось остаться наедине с яркими воспоминаниями, ей хотелось поскорей вернуться домой, раздеться, нырнуть в постель, под прохладные простыни, закрыть глаза и делать все, что не сделала вампирша – долго-долго, пока из тела не выйдет весь эротический заряд, образовавшийся от укуса. Потом она еще не раз приходила и в этот бар, и во многие другие, но той женщины больше ни разу не встречала. Зато встречала многих других вампиров, и те редко отказывали ей в укусе. Некоторые даже говорили, что ее кровь имеет особо приятный привкус и приглашали на частные вечеринки вампиров. Однажды Шиори из любопытства согласилась, и едва выжила – не от потери крови, нет, все присутствующие на вечеринке были осторожны и опытны и выпивали не больше маленького глотка. Но частота и интенсивность оргазмов заставляла ее терять сознание раз за разом, и под конец она даже не могла своими ногами дойти до машины, которая под утро развозила жертв по домам, а потом еще несколько дней отлеживалась в постели. После того случая Шиори опомнилась и взяла себя в руки. Тем более, что по какой-то причине ни один из укусов не мог сравниться с самым первым – то ли тогда Шиори еще не знала, чего ждать, и поэтому укус произвел на нее настолько сильное впечатление. То ли и правда дело было в том, кто и с какой целью тебя кусает. Та женщина… она явно стремилась сделать Шиори хорошо, а не просто получить свою порцию крови. Но большинству остальных вампиров было абсолютно плевать на жертв, даже если они вели себя аккуратно и сдержанно – в рамках закона. Им просто были не нужны неприятности, но что во время укуса испытывала жертва, волновало их постольку поскольку было забавным и иногда полезным – потерявшие контакт с реальностью от оргазмов жертвы, распаленные и одурманенные, часто соглашались на секс после, и вампиры могли получить два удовольствия по цене одного. Вернее, бесплатно – потому что платили в легальных барах только люди. Так что с тех пор Шиори стала более осторожно относиться к посещению подобных заведений. Зависимость от укусов вампиров была ничем не лучше наркотической, только употребление наркотиков в Японии было запрещено, а найти вампира для укуса было можно повсеместно – заведения работали даже в респектабельных спальных районах более-менее крупных городов. Вместо погони за укусами она стала больше общаться с завсегдатаями легальных баров, узнавая всякие интересные факты, сплетни и маленькие сенсации этого своеобразного фанклуба. Тогда-то ей и пришло в голову, что вокалист ее любимой группы – практически стопроцентно вампир. Он был во всех неофициальных списках знаменитостей-вампиров, и в сообществе зависимых от укусов пользовался большой популярностью. Была даже целая группа людей, которые искали Атсуши Сакураи по легальным барам всей страны, путешествуя вместе с группой во время туров. Многие свидетельствовали о том, что тот постоянно пьет что-то темное и густое за кулисами перед выходом на сцену, и кто-то даже утверждал, что видел, как в Нагое некто очень похожий на Аччана укусил какую-то счастливицу, и та кончала долгих семь минут, извиваясь на полу бара – у всех на виду… Тогда Шиори подумала: «Как же жестоко!» А потом поняла, что отчаянно завидует этой девице. Она бы хотела быть на ее месте, ну хоть разочек… Уже потом, услышав об «истинной жертве», она осознала, что даже этого одного раза ей бы хватило. Аччан бы попробовал ее особенную кровь и не смог больше отказаться – как люди не могут отказаться от укусов вампиров, впервые попробовав это удовольствие. Шиори была уверена, что именно она – истинная жертва для Аччана, потому что… а кто еще? Кто кроме нее? Она была влюблена в него еще со средней школы. Собственно… Он был единственным, в кого Шиори вообще влюблялась в своей жизни. Он был тем, о ком она мечтала во время первых подростковых фантазий, он был тем, чье лицо она представляла, когда у нее случился первый секс с мужчиной. Аччан присутствовал в ее жизни всегда – смотрел с постеров на стенах, звучал в наушниках, занимал почти все ее мысли. Его фотокарточка с автографом лежала в ее кошельке с вытисненными на коже инициалами «АС». Годы шли, а ее чувства не менялись, становясь только глубже и ярче… Не могло же это быть просто так? Такая сильная любовь не может быть бесплодной. Особенно учитывая, что… Шиори никому не говорила об этом, чтобы ее не посчитали наивной дурочкой, но каждый раз, когда на концертах она стояла, подняв руки и выкрикивая слова очередной песни, Аччан смотрел на нее. Находил ее взглядом в переполненном зале – каждый раз, и неважно, какой билет ей доставался, в первых рядах у сцены или на дальнем балконе. Каждый концерт Аччан улучал секунду и смотрел на нее. Иногда мягко улыбаясь, иногда остро и колко. Иногда – с откровенным призывом, так жарко, что сердце билось в груди как заполошное… Аччан чувствовал ее. Они не были знакомы, но он чувствовал в ней то, в чем нуждался. Особенную кровь. Свою истинную жертву. – Если Сакураи-сан на самом деле вампир, а легенда об истинной жертве – правда, то он уже давно нашел свою, – сказала как-то подруга из фан-клуба BUCK-TICK, с которой Шиори все-таки поделилась своими мыслями. – Как, если он практически никуда не ходит без компании? – За почти двадцать лет карьеры? Думаешь, он все это время так и просидел один дома в ожидании тебя? Это звучало обидно, но Шиори не сдавалась: – Если бы у него была идеальная жертва, BUCK-TICK бы уже возглавляли мировые чаты! Подруга только усмехнулась, качая головой. – А ты не думала, что ему просто не нужна мировая слава? Не каждый стремится к абсолютной вершине, если есть своя собственная, куда более комфортная и желанная... Это звучало логично, но… – Сама подумай, – добила подруга, – если он вампир, но практически не посещает легальные бары… Возможно, ему это просто уже не нужно и все есть дома? Очень рациональная и очень неприятная мысль. Этот разговор словно отрезвил Шиори. Она, конечно же, не разлюбила Сакураи, это было бы невозможно. Но постепенно ее жизнь стала сосредотачиваться не на фантазиях о том, что однажды Аччан попробует ее кровь и признает ее, а на более прозаических вещах: окончании учебы, подработках, съемной квартире и оплате счетов. Наверное однажды эта мечта и вовсе изжила бы себя как несбыточная, если б не неожиданная возможность поработать на закрытой вечеринке. Шиори никогда раньше не думала о таком варианте развития событий. В основном ее фантазии разворачивались вокруг легальных баров и живых выступлений – тех мест, куда она имела доступ, но где вот уже много лет не происходило ничего из того, на что она надеялась. И возможность оказаться так близко к Аччану и в такой почти интимной обстановке открывала перед ней совсем новую перспективу. Что же, решила Шиори, как следует поразмыслив. Если подруга была права, и у Аччана уже есть истинная жертва, вряд ли он пьет донорскую кровь. А, значит, у Шиори и не будет возможности подсунуть ему свою. Если же кровь он пить станет… у нее будет отличный, уникальный шанс попытать удачу. Только и всего. Она заранее постаралась настроить себя на деловой лад, чтобы опустошающее разочарование не сломило ее в случае неудачи. Если получится – это будет великолепно. Если же не выйдет… она ничего не теряет, верно? Ведь у нее все равно ничего нет. В пункт забора крови Шиори заскочила перед тем, как забрать свежую униформу из прачечной – кейтеринговое агентство выдавало все нужное для работы, даже автобус присылали, чтобы никто из работников гарантированно не опоздал из-за проблем с общественным транспортом или заблудившись. Пакет на сто пятьдесят миллилитров – как раз, чтобы наполнить один бокал – было легко спрятать в кармане передника, а за несколько часов запаянная в вакууме кровь не испортится и без холодильника. По своему опыту Шиори знала, что почти все вампиры предпочитают кровь температуры тела человека, но донорская всегда была или слишком холодной, или слишком теплой, перегретой. Минивэн забрал ее от ближайшей станции в шесть вечера, в семь часов снятый под вечеринку зал был полон персонала, а в десять на месте остались только три официантки-барменши, в их числе и Шиори. Двери зала распахивались буквально каждую минуту – заходили люди, один за другим, один за другим, и парами, и целыми компаниями. Обслуживание началось с первого же гостя, поэтому Шиори пропустила момент, когда на вечеринку пришел Аччан. Только услышала позади себя приветственные крики тех гостей, которые уже успели пропустить по паре стаканчиков, и лишь после этого услышала знакомый негромкий, мягкий, словно подрагивающий от стеснения голос. И застыла с тарелкой закусок в руках, боясь повернуться. Она никогда еще не находилась так близко к мужчине своей мечты. Два раза ей доставались билеты на концерт в первый ряд, тогда Аччан подходил к краю сцены вплотную, можно было даже протянуть руку и прикоснуться, но Шиори почему-то так никогда не делала, просто стояла и смотрела, а потом не помнила совершенно ничего кроме ошеломляющего чувства восторга и благодарности. Каким был Аччан? Как он танцевал, пел, дышал, жил на этом краю сцены? Она не помнила ничего, совсем. И сейчас… Самым большим ее страхом было точно так же потеряться от близости Аччана и ничего не суметь сделать. – Отнеси закуски на третий стол, – сказала старшая по смене, заметив ее замешательство, и Шиори наконец очнулась. Аччан расположился как раз за третьим столом – вместе с Имаи и двумя какими-то незнакомыми ей мужчинами. От волнения ноги стали ватными, а руки тряслись, но у Шиори была задача, которую нужно выполнить, так что все получилось сделать вполне естественно. – Какие напитки пожелаете? – спросила она, кланяясь и пряча лицо, чтобы ненароком не встретиться взглядом с Аччаном и не выдать себя. – Наверное, бутылками сразу? – спросил один из незнакомых мужчин, Аччан угукнул, и он обратился уже к Шиори. – Четыре пива, одну бутылку кьянти и одну бурбона. – Которая с птичкой! – подал голос Имаи, и все начали хихикать. Шиори снова поклонилась и отошла к бару. Чего она, собственно, ждала? Что Аччан при всех закажет бокал крови, вторая группа, неохлажденная? Наверняка даже близкие друзья не все в курсе его природы. Разве что только участники группы и те, с кем Аччан напрямую работает – директор группы, менеджер, звукоинженер… А, возможно, и те не знают, по крайней мере наверняка. Потому что догадываться-то догадываются наверняка многие. Она отнесла за третий стол напитки и разлила по бокалам пиво. Руки слегка дрожали под взглядом Аччана, но Шиори справилась, а потом ее подозвали к пятому столу, потом – к первому, потом старшая подала знак, и они начали подавать горячие закуски, потом снова то одно, то другое… Удивительно, но очень быстро она вошла в рабочий режим и уже не краснела, не запиналась и не боялась посмотреть Аччану в лицо. Которое, надо сказать, от выпивки разрумянилось и стало таким добродушным и милым, что глаз не отвести. Аччан был непривычно весел: постоянно смеялся, шутил, со вкусом рассказывал какие-то истории – в общем, был совершенно не похож на себя официального, к которому Шиори привыкла с детства. И, надо сказать, этот немного пьяненький, смешливый, открытый мужчина ей нравился даже больше. Он был ближе, не в физическом смысле – в эмоциональном. Вел себя, как обычный человек, даже и не скажешь, что вампир... А что, если все вампиры тоже выглядят такими загадочными и всемогущими только в стенах легальных баров, где для этого созданы все условия, чтобы интриговать посетителей-людей, создавать таинственную ауру, вынуждать платить за вход большие деньги, лишь бы просто ощутить близость к таким опасным и необычным существам? Шиори везло почти каждый раз, когда она выбиралась в легальный бар, ее запах, ее внешний вид, возможно, то, как звучала ее кровь, – это все привлекало вампиров, так что она почти гарантированно получала свой укус с первой или второй попытки. Но ведь было множество тех, кто приходили в бары раз за разом, отстаивали очереди, подсаживались к каждому из присутствующих вампиров… а их просто не выбирали. Ночь, другая, неделя, месяц – люди просаживали на легальные бары все свои сбережения ради призрачного счастья в надежде, что вот сейчас-то повезет. Вот сейчас кто-то из вампиров будет достаточно благосклонен, чтобы обратить внимание… Иногда Шиори даже казалось, что для таких людей важен не столько укус, сколько символ, цель, к которой они могли бы стремиться в своей жизни. Ведь многие из них даже не пытались подсесть к вампиру и попытаться обратить его внимание на себя. Они просто приходили в бары, отдавая последние деньги, и тихонько стояли в общей зоне, издалека глядя на стойку бара… В этот вечер Шиори неожиданно почувствовала себя одной из них. У нее было столько возможностей подойти к Аччану ближе, случайно коснуться, перекинуться парой фраз, даже пофлиртовать. Но она не делала ничего, просто носилась как заведенная с подносом между своими нечетными столами, кланялась, подливала выпивку в стаканы, дежурно улыбалась и… и почти боялась, что Аччан на нее посмотрит. Заглянет в глаза. Потому что если он поймает ее взгляд и не узнает, не почувствует в ней ту самую девушку с концертов, которой он столько раз заглядывал в душу… это будет означать, что Шиори себе все навоображала. И ничего, ничего между ними никогда и не было. Страшно. Она ощущала себя такой решительной, когда придумывала этот план, но сейчас не могла и взглянуть лишний раз в сторону человека, которого любила. Вечеринка шла своим чередом – вечер сменялся ночью, гости все сильней хмелели, голоса становились все громче, одиночки и группы курсировали от стола к столу, присаживаясь то там, то сям, приглашенные перемешивались друг с другом и к полуночи уже почти никто не сидел за тем столом, с которого начинал. Эта путаница добавляла трудностей в обслуживание, но уже через три часа вечеринки Шиори знала в лицо почти всех присутствующих, кто что пил, кто чем предпочитал закусывать. Оставалось только найти среди остальных того, кто заказал очередной стакан пива или фаршированного кальмара. Все это время Шиори краем глаза следила за Аччаном – и потому что он попадал в ее сферу ответственности, и потому что боялась пропустить что-то важное. Например, как тот отойдет от основной массы веселящихся, чтобы выпить не алкоголя… Но тот особо не перемещался, все так и сидел за своим столом, только собеседники время от времени менялись – такое ощущение, что почти всем в зале хотелось поболтать о чем-то с Аччаном, и они соблюдали негласную очередность, чтобы каждый успел отметиться. Немного досадно было, что предлога подойти к нему все не находилось – Аччан подливал себе сам, закусок не просил, а так как почти каждый новый собеседник подсаживался к нему со своей бутылкой, в дополнительном алкоголе тоже не нуждался. Но где-то около трех часов ночи, когда Шиори уже едва стояла на ногах от усталости, Аччан все-таки наконец поднялся со своего места и очень тихо, практически никем не замеченный, проскользнул в дверь, ведущую к уборным. Паника накатила так стремительно, что несколько секунд Шиори просто стояла на одном месте, растерянно замерев и глядя в пол, пытаясь отдышаться. А потом все-таки собралась с силами и подошла к старшей по смене: – Я отойду в туалет? – спросила она. Видимо, лицо у нее было совсем отчаянное, потому что старшая почти с испугом ответила: – Все в порядке? – Да, просто… – Иди, конечно, я займусь твоими столами. Что она собиралась делать? Шиори понятия не имела. Пакет с кровью в кармане жег бедро, руки дрожали от волнения, а пустой желудок – она так и не успела сегодня поужинать – сводило судорогой. Нужно было просто идти следом за Аччаном и… и там видно будет. В туалете, впрочем, никого не оказалось – все кабинки были свободны. В растерянности Шиори вымыла руки, глядя на себя в зеркало. Ну и вид – измотанная, с искусанными губами, серой кожей, растрепавшейся прической… Влажными руками она, как могла, пригладила волосы, смочила прохладным пылающие виски да так и замерла, прижав ладони к щекам. Подсобка. Дверь из зала вела не только к уборным, но и в подсобное помещение зала, где сейчас стояли ящики, в которых привезли закуски, и в которых поедут обратно грязные тарелки и стаканы. Там лежали личные вещи официантов, например, сумка Шиори, и… это не будет странным или неуместным, если она захочет взять, например, бальзам для губ или… например, прокладку. Осторожно, почти на цыпочках она вышла из туалета и буквально прокралась по темному коридорчику к двери в подсобку. Та была закрыта неплотно, так что у нее получилось заглянуть в щелочку – на всякий случай, чтобы не врываться неожиданно. Мало ли чем Аччан там занят… А Аччан – да, он был… он был определенно занят. Аччан стоял за перегораживающим помещение столом, опершись о него обеими руками, и со странным выражением смотрел куда-то вниз. Но не это вызвало удивление Шиори, а то, что его черная рубашка была полностью расстегнута, и под ней не было майки. Только обнаженное тело – прямо до… Нет, ей ничего такого не было видно, но, судя по всему, на Аччане не было ни брюк, ни белья. Пораженная таким невероятным зрелищем Шиори просто стояла и пялилась, пока наконец Аччан коротко не простонал, и она не очнулась. Отшатнулась, спрятавшись за дверью, но, услышав чей-то неразборчивый шепот, не выдержала и снова высунулась, подглядывая одним глазом. Теперь была видна чья-то светловолосая голова на уровне бедер Аччана, голова размеренно двигалась, отчего тот издавал короткие вздохи и кусал губы. Что они… Нет, понятно, что, но – кто?.. Обладатель головы наконец поднялся с колен, и Аччан его обнял, страстно целуя, а Шиори поспешно зажала рот ладонью, потому что и сама едва удержалась от изумленного возгласа – она узнала этого человека со спины. Сложно было бы не узнать… – Хисаши… – протянул Аччан со счастливой улыбкой, с закрытыми глазами, он гладил полностью одетого и прижавшегося к нему всем телом Имаи по спине, зарывался пальцами в высветленные волосы, притягивая к себе за затылок. – Давай… ну? Давай хоть один разочек… Имаи что-то сказал, на что Аччан открыл глаза и чуть отстранился, чтобы заглянуть ему в лицо: – Не прислоняйся там и не запачкаешься. Было слышно, как Имаи усмехнулся и что-то тихо ответил, а потом они опять поцеловались. Шиори смотрела и глаз не могла отвести. Это было чудовищно извращенно и вместе с тем так горячо, что она невольно сжала бедра и прикусила губу, чувствуя горячую волну внизу живота. Может быть из-за собственных затапливающих тело и разум ощущений Шиори и пропустила тот момент, когда что-то изменилось. Она только видела, что теперь Имаи стоит уже позади Аччана, зажимая ему рот ладонью и целуя в выгнутую назад шею, а того трясет так, что он вцепился в столешницу побелевшими от напряжения пальцами, глаза зажмурены, словно от боли, рубашка спала с плеч, обнажая полностью грудь и руки до локтей. На секунду она даже решила, что Имаи вот так резко и неожиданно решил взять Аччана сзади, даже успела возмутиться такому нарушению субординации и грубости, с которой это было сделано. Но очень быстро стало понятно, что дело совсем не в этом – ни Аччан, ни Имаи не двигались, как было бы естественно при соитии. Они просто застыли в этом длительном поцелуе, и Имаи несколько минут держал бьющегося в объятиях Аччана крепко-крепко, а потом, когда тот судорожно вздохнул и распахнул сияющие влагой глаза, медленно выпустил из рук. Поднял голову. Шепнул что-то Аччану на ухо, и тот слабо, с облегчением улыбнулся. И всхлипнул, поспешно вытирая ладонью мокрое лицо… Только в этот момент Шиори заметила, насколько темные у Имаи губы. Будто бы он накрасил их ало-бордовой помадой и растер о шею Аччана, где сейчас красовалось неопрятное ржавое пятно. Маленькая темно-красная капля медленно ползла по бледной коже, спускаясь на грудь, пока Имаи не наклонился и не слизнул ее, а потом и смазанное пятно выше, убирая все следы случившегося. – Вот видишь, – слабым голосом произнес Аччан, шмыгая носом, – в этот раз я не упал. – В общий зал-то выйти сможешь? – спросил Имаи. Аччан устало, но вместе с тем определенно игриво усмехнулся. – В таком виде – точно нет… Имаи заворчал и снова опустился на колени, а Аччан прикусил губу, улыбаясь и непроизвольно морщась… И Шиори отступила от двери. У нее кружилась голова, внизу живота горячо тянуло, а во рту пересохло от частого дыхания. Она до сих пор и не подозревала, что это возможно: испытывать такое зашкаливающее сексуальное возбуждение и при этом опустошающее разочарование одновременно. Все было не так. Все было неправильно… Все эти годы бесплодных мечтаний – были неправильными. Сакураи-сан, которого, ей казалось, она так давно и так хорошо знает, оказался совсем не таким, как она себе его представляла. А, самое главное, такому, настоящему Сакураи-сану она, Шиори, была не нужна ни в каком качестве. Ну, разве что официанткой, подливающей в стакан очередную порцию бурбона… И то нет, у него уж точно было достаточно желающих наполнить стакан… Когда она вернулась в зал, стало понятно, что вечеринка понемногу сворачивается – количество присутствующих изрядно уменьшилось, а те, что оставались, или мирно спали за столами, или допивали последние порции. Шиори оставалось только собрать посуду и все прибрать, и через час, когда самые стойкие покинули заведение, а непривычно бодрый и веселый Сакураи-сан (в своей вечной рубашке с наглухо застегнутым воротником, теперь-то Шиори наконец знала, почему он никогда не показывает шею!) лично поблагодарил их всех за работу и пожал каждому руку, все было закончено. Минивэн ждал их всех на парковке, но, погрузив в него ящики с посудой и остатками еды и выпивки, Шиори выпрыгнула в ночную прохладу. – Пройдусь пешком, – сказала она обеспокоенной старшей по смене. – Не хочу ехать, боюсь, что укачает. Этого объяснения хватило, и минивэн укатил в ночь. А Шиори пошла куда глаза глядят по влажному, поблескивающему в свете фонарей асфальту – оказывается за то время, пока рушились планы и жизнь Шиори, на улице успел пройти дождь. Это было даже… символично. Через пару сотен метров по дороге рядом с ней остановилась белая машина, стекло опустилось. – У вас все в порядке? – с тревогой спросил сидящий за рулем Сакураи-сан. – Может быть, вас подвезти? – Спасибо, – легко улыбаясь, ответила Шиори. – Все хорошо. – Вы плачете. Она кивнула, сдерживаться было уже совсем невозможно. Сакураи-сан смотрел на нее, чуть нахмурившись – такой добрый, такой хороший. Беспокоится. Сам к ней обращается. Если бы… если бы подобное невероятное событие произошло с ней хотя бы вчера… Шиори мотнула головой. – Просто ночь очень красивая. Расчувствовалась. Очень приятно – вот так прогуляться под утро. Редко удается. – Понимаю, – Сакураи-сан улыбнулся, кивая. – Извините, что помешал. – Что вы. Спасибо вам за… Спасибо. Извините за беспокойство. Он снова кивнул. Стекло поднялось вверх, белый автомобиль плавно двинулся с места, постепенно разгоняясь, и через несколько секунд исчез за поворотом. Вот что, кстати, забавно, подумала Шиори. У нее не было водительских прав, но она не раз отмечала, что укус вампира – очень удобная штука для автомобилистов. Как бы ты ни был пьян, а один укус словно сжигает в твоей крови весь алкоголь. Практично. Особенно, когда есть свой вампир всегда под рукой… Слезы текли по ее лицу ручьем, ноги заплетались, в какой-то момент она плюнула и сняла туфли, просто понесла их в руке, как чересчур перебравшая офисная леди в пятницу. До дома было еще очень далеко, но и Шиори надо было о многом подумать. Собрать все осколки, на которые разлетелась ее самооценка, сложить из них что-то жизнеспособное. Понять, что ей теперь делать. Что ей вообще делать в этой жизни?.. Шиори так долго мечтала стать истинной жертвой для человека, в которого влюбилась в тринадцать лет, что сейчас, в двадцать четыре, понятия не имела, о чем теперь ей мечтать? Чем заниматься?.. Она шла и шла, и заря нового дня разгоралась все ярче – по домам бежали оранжево-алые лучи восходящего солнца, отражались от стекол, затапливали чистым утренним огнем улицы и проспекты. В этом бушующем месиве ярких красок Шиори не сразу заметила мерцающую красным вывеску какого-то мелкого легального бара, чьи двери были до сих пор открыты. Она остановилась, словно споткнувшись. Провела ладонью по карману униформы, в котором до сих пор лежал пакет с кровью. Жалко будет, если пропадет. Охраны на входе уже не было – под утро вход становился свободным, потому что редко кто из вампиров досиживал до такого времени голодным. Да и людей в зале уже практически не оставалось – пятеро сонных неудачников жались на диване в углу, и кто-то до сих пор сидел в баре. Человек или вампир? Вампиру-то здесь точно делать уже нечего… Шиори подошла к стойке и выложила перед барменом пакет. – Это вчерашняя. Сертифицированная. Сто пятьдесят миллилитров, стандарт, вторая группа, положительная. Бармен с сомнением оглядел печати и даты и с тем же сомнением – ее, заплаканную, с размазавшейся по лицу косметикой, с туфлями в руках. – Моя, – уточнила Шиори. – Не пригодилась. – Мы не покупаем у частных лиц, – стрельнув взглядом вбок, сказал бармен. – А я не продаю. Просто… возьмите. Жаль будет, если стухнет зря. – Мы не… – Я возьму, – раздался смутно знакомый голос слева. Шиори вздрогнула, оборачиваясь, по загривку пробежал холодок. – Я возьму, – повторила женщина в кошачьей маске, не глядя на нее. – Я помню твою кровь, она была самой вкусной из тех, что я пробовала. Не было ни экстравагантного наряда, ни вычурных перьев в темных волосах. Только кошачья полумаска в венецианском стиле. Но Шиори тоже узнала ее – ту, которая укусила ее в первый раз. – А я вас искала потом, – зачем-то сказала Шиори, чувствуя, как слезы снова катятся по лицу. – Я боялась, что найдешь, – ответила женщина, теперь уже поднимая взгляд. – Потому и не появлялась больше нигде. – Но… почему? – Потому что… – женщина смотрела на нее со странным выражением тоски и жажды в глазах. – Потому что если бы я укусила тебя во второй раз, мы бы оказались связаны навсегда. Тебя бы не смог укусить ни один другой вампир, а меня бы тошнило от крови любой другой жертвы. Так что… я пряталась. Уехала на время в Канагаву. Вернувшись, выбирала бары как можно дальше от того, где мы встретились… Но, видимо, от истинной жертвы не убежишь. Шиори шмыгнула носом и без сил опустилась на барный стул. – Я не знаю, что мне делать, – пробормотала она, чувствуя, как усталость накатывает тяжелой черной волной. – Я тоже, милая, – вздохнула женщина. – Я тоже. Но, думаю, для начала нам обеим стоит выспаться, а уже потом думать, что делать дальше. У Шиори не было сил спорить. Да и не хотелось ей спорить, если честно.