Вернись ко мне

      — Не толпитесь! Давайте по очереди, — устало вздохнул Ирука, и махнул рукой на вход в секретное убежище, куда эвакуировали жителей.       — Ирука-сенсей, вот ещё мальчик, — Ханако подвела его ближе.       — Найди, пожалуйста, его родителей, те наверняка с ума сходят, — присев перед ними, проверил мальчика на наличие ран, и не найдя их, поднялся.       — Есть! — Ханако придерживая мальчишку за плечо пошла вдоль стены вглубь здания, попутно расспрашивала мальца о его родителях.       Дождавшись, когда все гражданские зайдут в секретное место в скале и разместятся, направился проверить деревню, не осталось ли кого на улицах.       — Эй! Куда спешишь? — этот вопрос заставил Ируку резко остановиться.       Обернувшись, увидел перед собой шиноби из деревни Песка. Левая сторона лица была скрыта куском белой ткани, что спадала с его головного убора, а красные метки ярко выделялись на правой. Нахмурившись, Ирука пытался вспомнить его. Он уже где-то его видел, определённо, но где? Медленно сунув руку в подсумок, вытянул кунай. Мужчина напротив презрительно хмыкнул, разглядывая его словно букашку.       — Это всё?       Не став отвечать на провокационный вопрос, Ирука резко выпустил из другой руки несколько сюрикенов, прыгнул вперёд, держа кунай наготове. Баки отбил его атаку своим оружием. Смертельный танец заставлял их кружить вокруг друг друга: болезненные удары сыпались на разные части тела; лезвия оружия чертили узоры, оставляя за собой кровавые следы.       — Стихия ветра: Лезвие ветра! — Баки выставил правую руку перед собой, высвободил чакру, и точный рассекающий удар из кончиков пальцев достиг груди Ируки. Невидимое лезвие рассекло жилет, водолазку, достигло кожи, мягких тканей, и рёбер. Треск сломанных костей достигло ушей и Ируки и Баки. Отшвырнув его на несколько метров, мужчина врезался спиной в здание, почувствовав как треснуло очередное ребро, и кажется осколок воткнулся в лёгкое. Ирука закашлялся, кровь брызгала в разные стороны, заливая подбородок и открытую рану.       Баки стоял на том же месте, ухмыляясь, рассматривал раненого. Ирука из последних сил поднял руку на уровень глаз, и сложил печать. Взрывные печати, что он успел раскидать вокруг противника активировались. Завеса дыма не давала чётко рассмотреть, смог ли он хотя бы ранить шиноби Песка, или тот успел спастись.       — Ты медлителен, — голос раздался над местом взрыва.       Ирука поднял голову, щурясь пытался разглядеть, откуда доносится звук. Дым и пыль чуть осели, и он увидел Баки целым и невредимым на ближайшем столбе.       — Чёрт! — прошептал он, сознание медленно покидало его.       Баки наблюдал, как Ирука отключился, и хотел уже его добить, как недалеко за зданиями взмыл в небо песок. Более не задерживаясь, он направился к Гааре. *       Орочимару изматывал её, использовал большинство своих, а также новых изученных техник. И каждую Цунаде отбивала как теннисный мяч. Изначально бой вёлся в шутку, словно проверяли, кто чему научился за всё время. Потом перерос в издёвку, разбивая каждую технику, тем самым показывая, что эта техника для него ничто. Но вот атаки перешли в разряд «не на жизнь, а на смерть». Оба тяжело дышали, искали брешь в защите, нападали словно в последний раз, готовые умереть.       Цунаде вытерла пот со лба, размышляя, что ещё она может сделать. Её печать силы сотни почти пустая, Кацую лечила пострадавших в деревне. Орочимару рассматривал её, и резко открыв рот задрал голову вверх. Женщина наблюдала, как из его рта вылезла змея, а из её пасти показалась рукоять меча. Шок застыл на её лице — меч кусанаги. Противостоять этому оружию ей было нечем. Помнится, как сенсей рассказывал, что этот меч мог нанести значительные ранения Энме в форме посоха.       Нужно рискнуть, другого выхода нет. Подпрыгнув, Цунаде сконцентрировала всю силу в своей ноге и обрушила удар на Орочимару. Гигантский кратер образовался на месте, где ранее стоял её противник. Крыша с треском провалилась, оставляя для манёвра и боя не значительные куски ровной поверхности. Мягко опустившись на бетонный выступ, она ждала, когда осядет пыль. Лезвие меча легко коснулось её обнажённой шеи, щекоча прохладной металла. Сглотнув, она скосила глаза, Орочимару растянул губы в безумной улыбке.       — И что дальше? — грозно спросила она.       Быстро убрав меч и резко развернув её, Орочимару впился в её губы. Охнув, женщина от неожиданности приоткрыла рот, чем и воспользовался Орочимару. Язык скользнул в её рот. Поцелуй был грубым, жёстким, словно он наказывал Цунаде. Мужчина издал тихий стон. Он мечтал столько лет об этом, что сейчас от достигнутой мечты кружилась голова будто от самого крепкого саке. Терзал её губы, наслаждался тем, как она сжимала пальцы на его плечах. Хотелось растянуть этот момент на минуты, плавно перетекавшие в часы. Но увы…       Через несколько секунд дикая боль пронзила левый бок женщины. Отпрянув от лица Орочимару, взглянула вниз. Меч пронзил её тело. Подняв голову, Цунаде впилась глазами в лицо напротив. Правая сторона лица была скрыта волосами. В левом глазу не было никаких эмоций, но её привлекло не это. На грудь упала капля, впитываясь, оставляя влажный след. Из правого глаза текли слёзы, повисая на подбородке и соскальзывая, встречая на своём пути препятствие в виде ткани жилета.       Медленно протянула руку и нежно отвела прядь волос, убирая её за ухо. Правая сторона лица мужчины была искажена мукой и страданием.       — Почему же ты плачешь? — хриплый шёпот вырвался из горла, скребя глотку.       Орочимару бегал глазами по её лицу, запоминал каждую чёрточку, каждую морщинку, каждую эмоцию, что она показывала ему. Повернув рукоять меча вправо, он поморщился от боли так же как и Цунаде, будто себе наносил увечье. Лезвие резало тело женщины словно масло и выскользнуло с характерным хлюпаньем. Отпустив её плечо, смотрел как она опускается на колени в лужу собственной крови. Тело по инерции заваливалось в бок. На выступе было мало места, поэтому провалилось вниз сквозь проделанную ею дыру, приземлившись в собственном кабинете. Пустой взгляд был обращен вверх. Призыв Кацую исчез. *       Хирузен встретил атаку Тобирамы земляной стеной. Вода заполнила ближайшие переулки, Какаши и Третий думали в этот момент об одном: лишь бы никого из гражданских не было рядом. Они надеялись, что Ирука и его помощники увели всех жителей. Усилив ступни чакрой, встали на поверхность воды. Какаши посмотрел на старика и пытался глазами сказать, чтоб тот был готов. Понадеявшись, что его поняли, Какаши побежал, подбираясь ближе к бывшим хокаге. За несколько метров от них, он собрал чакру в кулак.       — Чидори! — Какаши направил сгусток молнии под ноги противников.       Вода была проводником. Хаширама попался в эту ловушку, а второй хокаге успел прыгнуть на ближайшую сухую поверхность. Молния прошила всё тело Хаширамы. Какаши надеялся, что его техника нанесёт хоть какой-то урон мёртвому телу. Но воскрешённые быстро восстанавливались. И сейчас, ноги что разлетелись на тысячу бумажных листов, собирались воедино.       — Бесполезно, — устало вздохнул он.       Хирузен приземлился рядом, краем глаза следя за передвижениями Тобирамы. Чакра скоро кончится, нужно срочно что-то делать.       — Есть ещё идеи?       — Нет, — Какаши покачал головой, — если только не остановить того, кто использует технику. Других вариантов нет.       — Судя по всему, технику использует либо Орочимару, к которому сейчас нет доступа из-за барьера, либо его ученик Кабуто, с которым сейчас разбирается Джирайя, — старик цокнул языком от огорчения.       — Техника Призыва! — под рукой Какаши расползлись печати, и через секунду перед ним сидела стая, — Доберитесь до Цунаде, узнайте, что с ней, и найдите Джирайю. Нужно узнать, кто осуществил запретную технику, его следует срочно остановить, иначе от деревни останется только пыль.       Паккун кивнул, и стая разделившись, исчезла в разных направлениях. Хирузен бросился в атаку на Тобираму. Их схватка напоминала соревнования: кто больше покажет техник. Стихии вырывались, сталкивались, разрушая всё вокруг. Какаши же сражался с Хаширамой. Густой лес заполнял улицы, корни деревьев словно хищники охотились за ним, настигая. Разрубая их молнией, пробирался к противнику, перепрыгивая новые древесные образования. Впереди были заросли, скрывающие носителя техники, Какаши сконцентрировал чакру в руке и замахнулся.       — Райкири! — клинок молнии рассёк заросли, срубая толстые ветки.       Какаши перепрыгнул через пеньки в своеобразное окно и резко остановился. Жгучая боль отдавалась где-то в районе груди, горячая влага пропитывала одежду, стекая вниз, щекоча. Опустив голову, он рассматривал, как тонкие древесные колья изящно торчали из его тела. Сверху ему казалось, что дерево воткнулось в каком-то определённом рисунке или знаке.       — Ты сильный шиноби, жаль, что такой горячий, — Хаширама подошёл ближе, — твои навыки определённо послужили Конохе! *       Сакура с остервенением охотилась за Орочимару. После смерти Рин, она поклялась отомстить ему. Теперь её уже ничто не сдерживало. Но каждый раз, когда они приближались и были на волосок от него, Орочимару ускользал подобно своим змеям. После очередных поисков, Сакура находилась в ярости, и частенько просила Итачи сразиться с ней не сдерживаясь. После таких тренировок, она могла мыслить здраво.       За все пять лет они с Итачи появлялись в Конохе тайно, Цунаде расспрашивала о ходе миссии и давала попутно новые. И уходили под покровом ночи. Сакура не смела показаться на глаза Какаши, боясь увидеть в его глазах ненависть. Даже на кладбище не приходила, ибо она ещё не закончила дело. А Итачи наблюдал за Саске издалека, чаще с помощью ворона, хотел удостовериться, что с ним всё хорошо.       Сложные задания отвлекали их от главной цели, но спустя два года они проследили цепочку, что тянулась прямо к Орочимару, осталось только его поймать. Он возобновил похищение гражданских жителей для своих экспериментов. Так же вербовал нукенинов разных деревень. Собрали достаточно сведений для Конохи, выполнили свой долг на тридцать лет вперёд. Также они занимались шпионажем за соседними странами, что содействовали грязным делишкам Орочимару. За пять лет их сердца ожесточились. Наивность и вера в будущее без войн исчезла из их глаз.       Стало известно, что Орочимару готовит нападение на Коноху. Итачи отправил ворона Цунаде с новостями, ответ пришёл незамедлительно — им нужно вернуться в деревню. Они спешили как могли, без отдыха и сна неслись в деревню. Картина, что они увидели, заставила ужаснуться. От родной деревни практически ничего не осталось: ворота снесла огромная призывная змея, половина Конохи была в зарослях деревьев, у академии сидело несколько жаб, у башни хокаге купол закрывал несколько улиц, сама башня была разрушена, а вдалеке виделся в воздухе песок и сгусток зелёной чакры.       — Твою мать! — выругалась Сакура.       — Я помогу на воротах, иди дальше, — шаринган Итачи завертелся, а рукоять катаны легла мягко в руку.       Сакура кивнула, и перепрыгнув стену чуть западнее от ворот, побежала по родным улицам. Разглядывая разрушения ярость начинала затапливать внутренности, ища выход. По пути к резиденции ей встретились шиноби из деревни Звука, но они не стоили её внимания — несколько раз взмахнув своими мечами, Сакура бежала дальше, оставляя за собой мёртвые тела с застывшим шоком на лице. До разрушенной башни оставалось пара кварталов, но Сакуру остановил лес, что вырос перед ней неожиданно. Она точно помнила, что лес был правее от башни, значит бой перетек ближе к резиденции. Прыгнув на крышу, она наблюдала за воскрешённым хокаге, как тот складывает печати для следующей атаки. Создав ловушку, он спрятался в ближайший ствол. Девушка дернулась на помощь, но услышала щебет птиц — Какаши противник Хаширамы. Сакура улыбнулась, зная, что её друг победит и не попадёт ни в какую ловушку. Но вот Какаши разрезал ветки и получил удар кольями.       Томоэ начали резко вращаться, превращаясь в новый рисунок, резкая боль пронзила глазные яблоки, кровь заструилась по щекам. Сердце сумасшедше застучало о грудную клетку, готовое вот-вот пробить рёбра, а пульс зашкаливал заставляя голову кружиться. Печать призыва мгновенно сформировалась пальцами, и стая волков появилась в облаке дыма. Томайо мгновенно оценил обстановку и отдал приказ поймать воскрешённых шиноби.       Сакура молча наблюдала за Хаширамой, который медленно появлялся из ствола дерева, отделяя своё тело. Тансей и Тэкео поймали его зубами, заключив в плен. Девушка уже хотела спуститься вниз, как тело Какаши превратилось в бревно.       — Сукин сын! — нервно хохотнула Сакура.       — Я тоже рад тебя видеть, — Какаши вышел из-за её спины, обхватил затылок рукой, поворачивая её голову к себе, склонился и прислонился своим лбом к её.       — Пора заняться делом, — Сакура позволила себе поднять глаза и ухмыльнуться.       Как в старые добрые времена, они ударили кулаками и Какаши спрыгнул к Хашираме, а Сакура поднялась на разрушенную крышу резиденции. Осматривая дыру, она снова активировала шаринган, и нашла остатки чакры, что служила барьером. Оглядывая кратер, увидела внизу слабый огонёк чакры, что еле теплился в чьём-то теле. Подойдя ближе к краю, она заглянула вниз. Ужас сковал мозг, не думая, есть ли враги внизу, Сакура прыгнула к Цунаде.       Призвав Кацую, девушка попросила разделиться её и спасти всех, кто пострадал, а также хокаге, что еле дышала. Более не теряя времени, Сакура прыгнула на поверхность и понеслась дальше. Нужно было найти Орочимару. *       Кабуто был точной копией своего учителя, такой же скользкий. А изучение ими запретных техник делало из них опаснейших шиноби, независимо от того какой они имели ранг, будь то чунин или саннин. Джирайя узнавал техники бывшего друга, а также новые более опасные. Постоянно отвлекаясь на Наруто и Сакуру, мужчина успел пропустить несколько болезненных ударов. Кровь текла тонкими струйками, ослабляя тело, заставляя терять концентрацию. Присев на одно колено, пытался отдышаться, следил за действиями Наруто, как почувствовал дуновение ветерка.       — Не важно выглядишь, друг мой, — шипящий шёпот заставил вздрогнуть.       — Где Цуна? — Джирайя поднял взгляд на Орочимару.       — Ушла в Чистый мир, мне очень жаль, — гадкая улыбка расцвела на его губах.       — Мечтай, мразь! — Сакура приземлилась рядом с Джирайей, и сразу же приступила к лечению его ран, одновременно следя за Орочимару.       — Ах, вот значит как, — по нему было не определить, расстроен он данной информацией или нет.       Сакура вливала максимально быстро чакру, понимая, что Орочимару не даст много времени для полноценного лечения.       — Простите, Джирайя-сан, останутся шрамы.       — Разве это так важно, — хохотнул он, — спасибо, — резко поднявшись на ноги, кивнул девушке, — займись Кабуто, малышня не справится.       — Кто это с Наруто? — Сакура кивнула головой в сторону девочки, что пыталась отдышаться.       — Дочь Какаши, — мужчина сложил печать и призвал двух маленьких жаб.       Сердце Сакуры замерло на мгновение. Дочь, его дочь… Их с Рин дочь. Глаза девушки наполнились слезами, закусив губу до крови и тряхнув головой, она в несколько прыжков оказалась перед новым противником, закрывая собой детей друга.       — Сакура-сан? — Наруто опустил кунай, разглядывая девушку.       Повернув к нему голову, Сакура подмигнула и перевела взгляд на девочку. Пепельные волосы и тёмные глаза — копия Какаши.       — Наруто, вам лучше отойти, не хочу вас задеть, — Сакура краем глаза следила за Кабуто.       — Оставляем их на вас, мы тогда поможем другим, — Наруто обернулся к сестре и кивнул головой в сторону Конохи.       — Отличная идея, будьте осторожны, — Сакура обратила всё своё внимание на противника. *       Итачи заметил отца сразу: потрёпанный, уставший и разочарованный. Обведя взглядом вход в деревню, заметил, что большинство соклановцев погибло. Изуми была среди их числа.       — Аматерасу, — тихо произнёс Итачи, томоэ закрутились в его правом глазу, создавая рисунок трёх завихрений.       Чёрное пламя охватило всё тело огромной змеи, извиваясь, она издавала истошные звуки, так похожие на крики боли. Бросив последний взгляд на отца, Итачи направился в глубь деревни — тут и без него теперь справятся. Саске он нашёл недалеко от резиденции. Итачи следил за действиями своего младшего брата и гордился им. Каждый шаг, каждый бросок куная или сюрикена доведён до идеала. Ни одного лишнего движения.       Недалеко от них лежала девушка, Итачи поспешил на помощь. Несколько ран по телу, но всех больше пострадала рука, возможно она больше не сможет держать меч. Нужен срочно медик.       — Ммм… — сморщилась Югао от прикосновений Итачи.       — Лежи спокойно, проверяю, куда ещё ты ранена, — стараясь аккуратно проводить пальпацию, пробормотал он.       — Спасибо, — тень улыбки мелькнула на её губах, и девушка потеряла сознание.       Итачи больше не теряя времени, подхватил Югао на руки, и осторожно стал пробираться к госпиталю. На пути ему не встретились вражеские шиноби, только раненые коноховцы, на которых сидела Кацую. У госпиталя было не протолкнуться, раненые лежали на носилках прямо на земле, медики сновали между больными, проверяя жизненные показатели. Итачи забрался на выступ окна второго этажа и спрыгнул внутрь, оказавшись в каком-то коридоре. Шаги отдавались гулким эхом от стен, здесь было тихо, видимо административное крыло. Больных лечили в другом крыле. Поспешив со своей ношей, Итачи наткнулся на Шизуне за поворотом, что быстрым шагом направлялась вниз.       — Итачи? — Шизуне прижала руку к груди.       — Ей нужна помощь, — кивнул на Югао, — куда можно её положить?       — Идём, — махнув рукой, она повела их в палату.       Итачи оставил девушку на попечение медиков, а сам направился к барьеру, что слабо мелькал недалеко от резиденции, вот-вот готовый упасть, и что вырвется на свободу — одному Ками известно.