Люди и цветы

      Люди как цветы       По парку среди множества разных видов цветов бродит девочка лет одиннадцати. Подол её голубенького сарафанчика слегка грязный от частого шарканья дороги, когда она сидела на корточках. А рукава её беленькой водолазки уже окрашены в яркие жёлтые, оранжевые и даже алые цвета от пыльцы, которая так сильно въедается в ткань от постоянных посещений парков, оранжерей и ботанического сада. Правда, она ходит туда чаще с мамой. Сегодня она хотела пойти в оранжерею, но внезапные работы помещали её планам. Поэтому мама повела юного флориста в парк, чтобы хоть немного развеселить дочурку.       Во время прогулки они встретились с одноклассницей женщины, и обе школьные подруги радостные от такой неожиданной, но приятной встречи не смогли устоять от разговоров по душам. Вот почему маленькая девочка разгуливает недалеко от мамы одна. Только она не скучает, нет, напротив, такая удивительная компания из нежных астр, пёстрых георгин, величественных гладиолусов, благоухающих жасминов и многих других цветов, посаженных в этом парке, радует её. Некоторые только начали входить, когда другие уже вовсю хвастаются своей красотой.       Девочка подошла к большим красным гладиолусам, которые сами по себе больше и выше даже среди представителей своего вида и рода, не говоря уже в сравнении с другими цветами. Она слегка наклонилась к цветам и что-то им сказала. Они ответили ей. Начался диалог, выглядевший для всех как монолог, ведь только она могла их услышать.       Она искренне верила, что цветы ей отвечают, а главное понимают. Она делилась с ними своими переживаниями и секретами, а они её терпеливо слушали. Ей это нравилось. Но иногда она хотела бы, чтобы ответили ей, вслух, и чтобы это могли слышать другие, но, к сожалению, это был только их диалог.       Как было бы хорошо, если бы её одноклассники и знакомые могли бы выслушать её точно также, не перебивая или переводя разговор на себя. И было бы просто замечательно поделиться с ними и услышать совет, а не просто сочувствие, которое могли подарить ей цветы. Ну не может же она себе дать совет, когда сама же спрашивает? Откуда ей знать?       Но, несмотря на однотипные ответы со стороны её молчаливых друзей, их она не за что не променяет, как и времяпрепровождение с ними. Это спокойствие было ей дороже.       Время шло, а диалог уже набрал достаточных оборотов, чтобы она не могла слышать посторонний шум. Поэтому приближающиеся к ней шаги она не заметила, пока их обладательница не подошла к ней достаточно близко.       Это работница парка, которая ухаживает за цветами. Воображаемый диалог привлёк её внимание, что она не смогла пройти мимо. Ей знакома это девочка, достаточно часто она видит её, разгуливающую среди цветов.       Пару минут женщина стояла рядом, не издавая ни звука, лишь тихо наблюдала за беседой, увлёкшей девочку в свой собственный мир. Маленькая мечтательница выглядела очаровательно в глазах работницы. Её нисколько не смущало, что цветы в сознании девчонки были настоящими друзьями, ведь она прекрасно понимала, что для её возраста это вполне нормально. В какой-то степени женщина узнавала саму себя и прекрасно осознавала, что дело тут в нехватке общения.       Девчонка действительно не сразу заметила стоящего рядом человека, пока обратившись к одному цветку, не заметила, как на него легла чья-то тень. Застыв, а после, подняв голову, она увидела женщину в синем костюме примерно возраста её мамы. Девочка резко встала и испуганно посмотрела на работницу. На кройке сознания она почувствовала, что её поведение со стороны кажется странным, и попыталась уйти, вернее убежать. Она считала, что подошла её мама, чтобы сообщить, что пора идти домой, поэтому не придавала должного значения происходящему.       Когда девчушка развернулась, пробормотав что-то смутно напоминающее извинения, и собиралась убежать прочь, женщина, желая её остановить, сказала:       – Красивые цветы, правда? – неожиданный вопрос остановил беглянку, – мне они тоже безумно нравятся, особенно их голоса.       Девочка удивлённо уставилась на женщину. Голоса. Ей не послышалось? Она, правда, сказала «голоса».       Заметив, взгляд малышки, женщина поспешила сказать:       – Меня зовут Энни. Я здесь работаю, ухаживаю за цветами. А тебя как?       – Миона, – на автомате ответила девчонка, всё ещё продолжая думать над первой репликой Энни.       – Я наконец-то узнала твоё имя. Они не хотели мне его говорить, – с улыбкой продолжала женщина.       – Они? – нерешительно спросила Миона, окончательно запутавшись в происходящем. Ей решительно хотелось убежать куда-нибудь, только бы не находится здесь.       – Да, цветы. Гладиолусы были самыми стойкими.       После этих слов на глазах у девочки появились слёзы. Это означало, что её скрытное общение было столь очевидным, что даже сотрудница парка это заметила. Миона понимала, такое поведение является странным и для многих ненормальным. Она иногда слышала, как знакомые родителей предлагали обратиться к специалисту, чтобы он помог их дочери. В то время она забывалась и вслух общалась со своими «друзьями». После этого она перешла сначала на шёпот, а потом и вовсе стала про себя с ними говорить. Но иногда она теряла связь с реальным миром и слова обретали голос.       Миона боялась осуждения со стороны окружающих, какое она испытывала в школе. К сожалению, дети не склонны скрывать свои мысли и говорят их прямо в лицо, тем самым задевая чувства. Это естественно, но от этого только больнее.       Желание сбежать увеличилось многократно от осознания того, что здесь ей больше не удастся побыть собой. Но в большей степени, что, пусть полностью не осознавая причин, она знала, что для окружающих это неприемлемо. Она и сама иногда считала себя странной, но изменить она ничего не могла: ей нужно было выговориться, но с кем? Миона сомневалась, что сможет всё рассказать родителям. Вернее знала, что не сможет.       Увидев слёзы на глазах девочки, Энни поняла, что сделала что-то не так, и попыталась успокоить малютку. От вида этой крохи в голове невольно всплыли воспоминания, когда она сама была такой же. Женщина понимала, что чувствовала девочка, детский опыт и для неё был болезненным.       – Прости меня, пожалуйста. Ляпнула, не подумав. Я вовсе не хотела тебя обидеть. Я имела в виду, что сама иногда общаюсь с цветами. Поверь, я понимаю твои чувства, – Миона немного робко, с плохо скрываемым страхом посмотрела на сотрудницу, но плакать не перестала.       Заметив взгляд девочки, Энни поспешила добавить:       – Иногда, когда рядом никого нет, я тоже общаюсь с цветами. Я начала, когда была в твоём возрасте: лет семь-восемь…       – Мне одиннадцать, – по привычке исправила Миона. Очень часто её задевал тот факт, что все воспринимают её как маленькую девочку, особенно пожилые люди из подъезда. Для многих она только недавно пошла в школу, а не собиралась в пятый.       Ответ собеседницы явно шокировал женщину, она не могла предположить, что этой маленькой хрупкой девочке уже одиннадцать. Это меняло многое. Для Энни стало более понятна реакция малютки. Её сыну не больше четырёх, потому у неё не было опыта общения с подростком на такие более личные темы.       Растерянность женщины Энни сумела заметить сквозь слёзы обиды и грусти. И это придало ей немного сил, поэтому вытерев рукавом блузки глаза, отчего на лице осталось немного пыльцы, она просто уставилась на работницу, которая уже пришла в себя и стала размышлять над дальнейшим ходом диалога. А это было необходимо, ведь Миона не собиралась говорить, по крайней мере, начинать.       – Прости, была не права, – честность в данной ситуации являлось лучшим способом для общения, по мнению Энни. Поэтому им она и решила воспользоваться, – Я правда, не хотела тебя обидеть. Просто я давно смотрела на тебя, и ты напомнила мне себя. В детстве меня нельзя было назвать общительной, вообще, у меня не было друзей. И я часто разговаривала с цветами. Поверь, я вовсе не считаю это чем-то…       – Странным? – женщина не могла подобрать более мягкого слова, и девочка не стала затягивать её попытки.       Поведение сотрудницы, а особенно её слова, удивили Миону. Мало кто разговаривал с ней честно, считаю слишком маленькой. Но Энни явно относилась к ней серьёзно и была честна. Это и подкупило девочку. Однако обида и досада ещё оставались, потому сдаваться так просто она не хотела. Слишком такое поведение казалось «странным» необычным.       – Пожалуй. Мне также говорили. Это обидно и больно, ты так не считаешь?       Девочка лишь кивнула, новый поток слёз от воспоминаний не давал дать внятного ответа. От голоса и взгляда Энни, говорившей искренне с грустной улыбкой, Миона перестала воспринимать её как всех остальных взрослых. Ей не удалось сдержать подступающих слёз, и одна упала вниз. Вторая слезинка уже опускалась вниз, и женщина потянулась, чтобы смахнуть её, но остановилась. Это было вмешательством в личные границы малышки. Хватит с неё, Энни итак довела её до слёз.       Но Миона лишь закрыла глаза, показывая своё доверие, и женщина стёрла слёзы на одной стороне лица крохи. Тут она заметила пыльцу на щеке и тихонько сказала:       – Цветочек, у тебя пыльца не щеке.        Реплика сотрудницы заставила девочку покраснеть и попытаться стереть с лица пыльцу. Но с влагой на щеках она лишь размазала её. От вида крохи Энни улыбнулась и достала из кармана платок, протягивая Мионе.       – Всё хорошо, не переживай из-за этого. Посмотри на меня. Я вся в пыльце! – отодвинув руки в сторону, она с улыбкой на лице показала взглядом на себя. Теперь настала очередь Мионы улыбаться, ведь костюм женщины лишь при первом взгляде казался синим. Но при подробном рассмотрении можно было увидеть въевшиеся пятна пыльцы. Она была везде, даже на волосах.       Неожиданно для них обеих девочка дотронулась до волос Энни, где была пыльца. Она сделала это неосознанно, но поняв, замерла, отдёрнув руку к себе. Женщина быстро отошла от удивления, эти несколько минут разговора помогли ей быстрее ориентироваться. Поэтому увидев пыльцу на руке малышки, она сама притронулась к тому месту, куда ещё пару секунд назад прикоснулась Миона. Заметив, как окрасились её собственные пальцы, она невольно улыбнулась и более непринуждённо сказала:       – Вот видишь, она даже на моих волосах! И как мне её смыть?       – Детский шампунь хорошо помогает, так мама говорит, – поведение Энни совсем успокоили девочку, поэтому она уже сама была расположена к беседе, – Раньше я тоже часто мучилась от пыльцы, особенно весной. Моя бабушка перестала к нам часто ездить, потому что у неё аллергия на пыльцу, и она часто чихала, когда целовала мою голову.       – Вот как? Должно быть, тебе грустно от того, что бабушка перестала к Вам приезжать?       – Да нет, – Миона слегка пожала плечами, – К тому же это только весной и летом, а в остальное время всё как обычно. И… мне не особенно сильно нравится, когда ко мне прикасаются… особенно неожиданно.       – Могу представить. Я тоже не очень люблю такое. Но в этом есть своё очарование, ты так не думаешь? Когда тебя обнимают родные?       – Думаю, да. Я люблю объятия мамы. Особенно во время грозы или иногда перед сном, – на этих словах на лице девочки расплылась нежная улыбка. Невольно Энни сравнила её с цветком, о чём и сказала.       – Ты похожа на цветок. Очень красивая и нежная… М-м, как василёк. Да, ты похожа на василёк. Мне нравятся эти цветы.       – И мне. Мама тоже называет меня «цветочком», а папа «садоводом». Говорит, что я хорошо с ними общаюсь. Даже лучше, чем с людьми, – последние слова она скорее пробубнила, чтобы Энни не услышала, но женщина прекрасно их расслышала.       – Знаешь? Я тоже не всегда могу найти общий язык с окружающими, – работница окончательно убедилась в верности своих предположений и была настроена поговорить об этом, но через призму собственного опыта из детства. – Помню, я даже не могла заговорить со своими одноклассниками или с соседскими детьми. И часами проводила у клумб в своём дворе. Я тогда помогала одной бабушке ухаживать за ними.       Она часто сравнивала людей с цветами. То скажет: «Вот опять мальчишки, как колокольчики на ветру звенят», или «ой, Аня совсем как роза приоделась, ну прям из сказки «Маленький принц». И так всегда. После этого я и сама стала неосознанно сравнивать своих знакомых с цветами. У каждого в моём классе были клички с названием цветов: нарциссы, розы, гладиолусы, астры, одуванчики и т.д. Особо отличившихся называла научными названиями, например, репейник обыкновенный…       Энни, казалось, своими размышлениями стала уходить в годы своего детства, забывая обо всём.       – А дальше, – нетерпеливо, но вежливо, соответствующе своему возрасту, перебила Миона.       Женщина, слегка дёрнув головой, вынырнула из омута своих воспоминаний. Раньше ей казалось странным поведение старшего поколения, когда они во время разговора начинали забывать обо всём. А теперь она сама провалилась в пучину времени.       – Прости, – неловко поправив прядь волос, собираясь с силами, Энни продолжила более уверенным голосом, – эта «практика» мне во многом помогла: с учёбой, выбором профессии. И даже, – сотрудница немного приблизилась к девочке, как бы хотела сообщить тайну, – с поиском друзей и будущего муж. При первой встрече я сказала: «Вот Ваши пионы, Олеандр». Уж очень он удивился!       На лице Энни расплылась полуулыбка, полуусмешка. А Миона с круглыми глазами смотрела на свою собеседницу, последние слова она пропустила. Всё её внимание было сосредоточено на слове «друзей». Она не совсем, вернее вообще не понимала связи. Как то, что отталкивает, может привлекать?       – Всё проще, чем ты думаешь, – заметив недоумённый взгляд малышки, женщина поспешила продолжить, – не все могут найти со всеми общий язык, но это необязательно. Не нужно общаться со всеми подряд, чтобы чувствовать себя хорошо. Есть люди, которые не могут долго общаться и со всеми подряд. Кто-то находит себя в каком-то увлечении. А оно может привлечь других людей, таких же, как ты, которым больше нравится заниматься с цветами, чем общаться со всеми. Но общий интерес Вас может сблизить, и тогда они могут стать для тебя опорой по жизни.       – Но как их найти, если не они, ни я не можем заговорить? А другие считают твоё занятие странным? Страшно ведь сказать, что ты любишь, люди только смеются над этим, – на лице девочки с новой силой побежали слёзы, – проще спрятаться, молчать, чтобы не делали больно, не обижали, – Миона начинала говорить с полными от слёз глазами, – ведь даже взрослые ругают за это, говорят: «Ты такая большая, а всё ерундой занимаешься!». Это жестоко и несправедливо!       Девочка, не сдерживаясь, закрыла глаза и дала волю эмоциям. Вот в чём была беда, не в отсутствии друзей, а в отношении окружающих! Этого Энни не поняла сразу, и это стало её второй ошибкой. Она уже в тысячный раз ругала себя за излишнее любопытство и вмешательство в чью-то жизнь со своим небогатым жизненным опытом. Но отступать было нельзя. Взялась за дело, то и возьми на себя ответственность.       – Это вовсе не странно, поверь. Хотя ты и сама это знаешь. Просто некоторые люди привыкли жить по определённым правилам. И отклонения они принимают за что-то страшное и жутко неправильное. Вот и пытаются защититься при помощи обидных слов, – немного помолчав, женщина взяла за руки малышку, тем самым привлекая её внимание, а затем продолжила, – скажи, то, чем ты занимаешься, тебе нравится? Ты любишь цветы?       Миона лишь кивнула, шмыгнув маленьким носиком, но рук убирать не стала, как и отводить взгляд. Удостоверившись, что внимание девочки обращено к ней, Энни продолжила:       – Это приносит тебе удовольствие? Ты бы хотела заниматься цветами, не так ли? – очередной кивок, – видишь, разве ты не нашла своё дело?       – Но из-за него все считают меня странной и не хотят разговаривать! Я даже не могу поделиться ни с кем! – обиженно произнесла малютка, смотря из-под опущенных бровей на женщину. От чего она казалось более суровой. Энни лишь сильнее сжала крохотные ручонки и продолжила.       – Ты в этом уверена? А как же я? Ты можешь поговорить со мной. Я вот давно хотела поговорить с тобой о цветах, поэтому подошла. Но до этого я долго наблюдала за тобой. Несмотря на мой возраст, мне тоже было немного страшно заговорить с тобой. И я наблюдала за тобой, как наблюдаю за цветами, – на лице девочки появилось недоумение, она явно раздумывала над сказанными словами. – Да, не всегда всё даётся легко, и общение в том числе. Не всем нравятся наши увлечения и взгляды, но это вовсе не значит, что мы должны меняться из-за этого. Или ещё хуже стыдиться этого. Мы не можем всем нравиться, и не должны! Вот скажи: тебе все нравятся или нет?       – … Нет, – неуверенный шёпот, – не все, – уже более громко.       – Вот видишь! Просто иногда мы не всё видим. Вот о цветах ты всё узнала сразу или долго наблюдала? Может, изучала их? – задумчивый взгляд стал доказательством того, что женщина ухватилась за правильную нить, – видишь? Не всё даётся сразу, нужно понаблюдать за тем и теми, что и кто тебя окружают. Прозвища своим одноклассникам я дала после длительного наблюдения за ними, как и моя соседка-бабушка. Присмотрись к тем, кто рядом, а потом посмотри чуть дальше. Поверь, ты многое поймёшь. Ну, что попробуешь?       Миона слегка кивнула. Сзади Энни увидела маму девочки и только сейчас подумала, почему она не подошла раньше. Но уйти в размышления ей не дал голос женщины:       – Милая, всё в порядке? Я тебя потеряла. Прости, заговорилась со знакомой и забыла о времени. Что случилось? Тебя обидели? – женщина перевела обеспокоенный взгляд с девочки, а потом недовольно посмотрела на сотрудницу. Она приобняла Миону, слегка закрыв малютку, показывая защиту. Но девочка замотала головой.       – Нет, мам, всё хорошо. Теперь всё хорошо,– и улыбнулась сначала маме, а потом Энни. И добавила, – Я просто упала и сломала цветы на той клумбе, – девочка неопределённо указала рукой в правую сторону, с какой подошла к ней мама, тем самым закрыв полный обзор, – я испугалась и заплакала, а Энни меня успокаивала. Мама, прости меня, пожалуйста, я буду осторожной. Не ругайся, хорошо.       Сотрудница смогла лишь кивнуть. Насколько умна эта кроха, что так легко выкрутилась из ситуации? Или она научилась этому, скрывая свои мысли и увлечения? Если раньше Энни казалось, что они похожи с этой малюткой, то сейчас она не была в этом уверенна.       Мама Мионы снова посмотрела на сотрудницу и увидела её кивок. Ситуация была очень похожа на остальные. Дочка часто после слёз говорила, что сломала цветы, но никто к ней по этому поводу из работников не обращался. Такие совпадения вызывали подозрения, поэтому она хотела поговорить со своей крохой. Женщина понимала, что у девочки начинается подростковый возраст, но чувство того, что её дочка отдаляется от неё, не покидало.       Но сегодня глаза девочки не были грустными, как обычно. Наоборот она выглядела так, словно разгадала какую-то тайну, которую долго не могла решить. Женщина долго вглядывалась в лицо Мионы, и, не заметив ничего отдалённо похожего на грусть или глубокую печаль, обернулась к работнице и извинилась. Она пожелал узнать о последствиях, но Энни лишь покачала головой и сказала:       – Не переживайте, всё хорошо. Она почти не задела цветы, просто переволновалась. У Вас замечательная дочка. Мы с ней немного поговорила, и я чудесно провела время.       – Точно всё хорошо?       – Да, не волнуйтесь.       – Ну, хорошо. В случае чего позвоните мне, я могу оставить Вам мой номер телефона.       – Не стоит, – прервала женщину Энни, которая уже доставала телефон, – Вас здесь знают все сотрудники, так что не стоит. К тому же ничего страшного не произошло.       – Как скажите, – вздохнула женщина и перевела своё внимание на дочку, – если всё хорошо, может, пойдём домой или ещё погуляем?       – Нет, лучше домой. Я проголодалась.       Мама взяла девочку за руку и поблагодарила снова работницу. Они вместе пошли в сторону выхода из парка. На пару секунд Миона повернулась, надеясь увидеть Энни, и прошептала: «Спасибо». А та в свою очередь лишь кивнула и мягко улыбнулась.