Приоритет: семья

Когда это всё началось, Вэй Юаню стало страшно. Нет, на самом деле страшно ему было уже давно. С того дня, когда он стоял за кухонным столом, чистя дайкон, а Лань Ванцзи рядом нарезал яблоки — совместное приготовление еды было одной из традиций, на которых Лань Ванцзи настаивал, хотя Вэй Юань не раз сообщал, что это одна из его основных задач и он может делать всё сам. Потом он понял, что Лань Ванцзи просто любит готовить, вернее — любит готовить для Вэй Усяня, и это всё объяснило. Вэй Юань снимал с дайкона тонкую, почти прозрачную кожуру, а Лань Ванцзи резал яблоки на узкие бруски («соломкой», как он это называл), и в это время хлопнула входная дверь, стукнули о пол сброшенные кроссовки, и Вэй Усянь, ввалившись на кухню, обхватил их обоих так, что они стукнулись плечами. И тут же сунул голову между их голов, коснувшись щекой виска Вэй Юаня. — Чем это заняты мои лучшие в мире мужчины? — пропел он, широко улыбаясь. — Опять салат? — В холодильнике замаринованы куриные крылышки, — сдержанно ответил Лань Ванцзи, но его губы и глаза неуловимо улыбались, а голос был тёплым. — Помой руки, прежде чем входить на кухню. Вэй Усянь засмеялся, а Вэй Юань вдруг осознал потребность ощутить счастье, звучавшее в его смехе, в голосе Лань Ванцзи, в их улыбках, взглядах, прикосновениях. Он знал, что они желают разделить свои эмоции и с ним тоже, хотя это было невозможно; но всё равно каждый раз улыбки Вэй Усяня и забота Лань Ванцзи предназначались и ему. Они были его семьёй, комфорт семьи — приоритетная задача, но он не мог исполнить их желания, и это приносило чувство неудовлетворённости, как от неисполненной задачи. Вэй Усянь и Лань Ванцзи словно оставались в другом мире, отделённые прозрачной стеной, и Вэй Юань мог заботиться о них, общаться и выполнять их указания — но не присоединиться к ним, как бы ни хотел. Пытаясь избавиться от неприятного чувства, Вэй Юань толкнул эту стену — и она задрожала. Вспыхнули окна системных сообщений о нестабильности системы. Он насторожился. Подобная стена появлялась появлялась в его внутреннем зрении при попытках нарушить прямой приказ, но она была непоколебима. Эта же… Он толкнул ещё раз, не обращая внимания на мельтешащие перед глазами сообщения, затем ещё и ещё, сосредоточившись на задаче «Мне надо быть с ними!» — и внезапно стена исчезла, словно её не было. Вэй Юань вздрогнул, нож соскользнул с дайкона, порвав ровную ленту кожуры. Вэй Усянь смеялся, запрокинув голову. Лань Ванцзи улыбался, продолжая резать яблоко. Никто ничего не заметил. На самом деле Лань Ванцзи, Вэй Усянь и Вэй Юань не могли называться семьёй — отношения Лань Ванцзи с Вэй Усянем были не зарегистрированы официально, а Вэй Юань вообще был принадлежащей Вэй Усяню вещью. Но «семья» была самым близким понятием, тем более что для Вэй Юаня, модели ТА700, подростка в возрасте пятнадцати-семнадцати лет, именно это понятие закладывалось как одно из базовых, а потребности семьи имели наибольший приоритет по сравнению с остальными задачами. Его модель создали для родителей, отправивших детей на учёбу и затосковавших в пустом доме; для прогрессивных семей, не желающих видеть рядом с собой андроида-слугу вроде няни или горничной, но всё же нуждающихся в помощи с бытом и младшими детьми. А также для возрастных пар, чьи дети погибли молодыми, а возраст родителей уже не позволял родить снова. Это не озвучивали, но программа помощи в переживании горя была заложена у всех ТА700 по умолчанию. Семья Вэнь была достаточно богата, чтобы заказать эксклюзивную модель андроида с лицом сына, уехавшего в Стэнфорд. Ещё до активации в память ТА700 заложили информацию обо всех привычках и увлечениях юного Вэнь Юаня, истории из его детства, биографии его школьных друзей, а также имена, дни рождения и краткую информацию обо всех родственниках семейства Вэнь, включая тех, кого госпожа и господин Вэнь в глаза не видели. Семья была важнее всего. — Он выглядит совсем как А-Юань, — сказала госпожа Вэнь, когда ТА700 открыл глаза. — Удивительно. — Это последняя модель в линейке ТА, сделана с учётом всех ваших пожеланий. Обратите внимание на искусственную кожу, это новейшая разработка, пока ещё не поступившая в массовое производство. Госпожа Вэнь коснулась щеки андроида и тут же отдёрнула руку. — Действительно. — Если вы захотите что-то добавить или изменить, компания «Киберлайф» будет счастлива оказать вам всю необходимую помощь. — Благодарю. — Она посмотрела ТА700 — теперь уже Вэнь Юаню — в глаза. — Вэнь Юань. Ты будешь называть меня матушкой. А моего супруга — отцом. — Да, матушка, — сказал Вэнь Юань и улыбнулся так, как улыбался настоящий Вэнь Юань на загруженных в его память видеозаписях. Взгляд госпожи Вэнь потеплел. — Действительно, — повторила она. — Это гораздо лучше фотографий. Достатка семьи Вэнь хватило и на то, чтобы за неделю до возвращения сына — блестяще закончившего обучение, иначе и быть не могло — не продать выполнившего своё предназначение андроида со скидкой или на разбор, а сдать на утилизацию. Если бы они были американцами, то сдали бы его в ближайший сервисный центр «Киберлайф», но господин Вэнь не доверял никому, кроме соотечественников, хотя даже его отец прожил большую часть жизни в Детройте, а сам господин Вэнь здесь родился. Он нашёл сервисный центр, директор которого имел китайское происхождение, и, оформив договор на утилизацию, отправился домой в полной уверенности, что сделал всё как полагается. Вера господина Вэня в этнические связи никогда ещё так его не подводила. — Смотри-ка, он совсем как новый, — сказал техник, закончив диагностику системы. — Нулёвка, можно сказать. А по году выпуска и не скажешь. Наверняка стоил уйму денег, а они запросто берут — и отправляют под пресс. Хотел бы я себе такое позволить. — Трудись усердно — и будешь богат, — покровительственно отозвался мужчина средних лет, стоящий за его плечом. Оба рассмеялись. Вэнь Юань не понял, над чем. — Подправь ему мордашку, чтобы накладок не вышло. Серийник возьми у одного из тех уборщиков, которых вчера привезли. Остальное найдёшь? — У меня ничего нет, Лю-дагэ. Ты же не думаешь, что запчасти возникают у нас на складе сами собой? — И почему автобусы сбивают уборщиков, а не Трейси? Ладно, я оформлю заявку на комплектующие. Начинай пока работать. — Ага, — кивнул техник, задумчиво разглядывая Вэнь Юаня. — Интересно, откуда взялся этот господин Вэнь. Пацан так на одного моего друга похож — ну прям как родственники. — Вряд ли родственники господина Вэня ходят у тебя в приятелях. К делу, Вэй Усянь, к делу. Я тебе плачу не за болтовню. Когда он ушёл, техник широко улыбнулся Вэнь Юаню. — Ну что, привет, пацан. Сейчас мы с тобой поработаем. — Здравствуйте, — вежливо ответил Вэнь Юань. — Должно быть, произошла ошибка. Я предназначен для утилизации. — Какой вежливый, — умилился Вэй Усянь. — И что, ты считаешь, утилизировать тебя — правильно? — Это желание моих владельцев. — Да-да, но ты сам-то как считаешь? Насколько оно разумно и обосновано? Вэнь Юань добросовестно задумался. — Они не хотят, чтобы кто-то владел андроидом с лицом их сына. Несмотря на то, что я всего лишь андроид, они частично отождествляют меня с ним, и это принесёт им негативные эмоции. — Отличная причина! — поднял палец Вэй Усянь. — Сними-ка рубашку. А если бы ты был серийной модели, твоя утилизация была бы разумна? — Нет, — честно ответил Вэнь Юань, обнажая торс. — И скин тоже. Почему? — Мой корпус и все системы довольно новые и поддерживались в отличном состоянии. А уничтожать хорошие вещи неэтично и неэкологично. Господин Вэнь мог изменить мне структуру лица и отдать в семью, у которой не хватает денег на андроида — помощника по хозяйству. Моя программа включает эту функцию, хотя и в меньшей степени, чем у специализированных моделей. Также он мог продать меня для разбора на компоненты, которые пригодились бы для ремонта других андроидов. Это было бы выгоднее для него и более оправдано с позиции разумного потребления. — О боги! — Вэй Усянь как-то нервно засмеялся и провёл ладонью по лицу. — Теперь ты напоминаешь мне ещё одного знакомого. Дитя любви Вэнь Нина и Лань Чжаня, сюр какой-то. Ладно, здесь всё хорошо, теперь убери скин с лица. — Прошу прощения, — осторожно сказал Вэнь Юань, — но, если я правильно интепретировал ваш разговор с господином Лю, вы собираетесь изменить мне внешность, подделать серийный номер и перепродать кому-то? Господина Лю он узнал, обратившись к данным о владельце — до момента утилизации право владения переходило к компании «Киберлайф» в лице директора сервисного центра. — Умница, — похвалил Вэй Усянь. Его пальцы ощупывали лицевые пластины, надавливая и постукивая. — Это противоречит условиям договора между господином Вэнем и компанией «Киберлайф». — Не-а, не противоречит. Если очень внимательно читать пятый раздел. — Но господин Вэнь не был уведомлён об этом. — Никто не мешал ему прочитать договор внимательно. — Но ведь это нечестно... Вэй Усянь рассмеялся. — Ты и правда вылитый Вэнь Нин! Посмотри с другой стороны — разве это будет не экологично? Твой пластик не отправится отравлять землю! — Но его можно переработать… Вэй Усянь рассмеялся ещё громче, и Вэнь Юань понял, что его вопрос был не совсем искренним. — Простите. Мне всё равно кажется, что это неправильно. — «Кажется» — субъективное понятие. — Вэй Усянь отошёл на шаг, склонил голову, разглядывая его. — Скин на правую половину лица. Ага. В принципе, понятно. Вэнь Юань подумал ещё раз. — Если я смогу выполнять функции, для которых предназначен, и ваши действия не противоречат законодательству, возможно, это действительно разумное решение. Спасибо. Вэй Усянь бросил на него странный взгляд. — Хмм… ну да, наверное. — Благодарю за то, что так подробно мне всё объяснили. Вы очень добрый и эмпатичный человек. Лицо у Вэй Усяня стало ещё более странным. — Ну… Не за что? Вообще-то ты не совсем… Вэнь Юань вернул скин на вторую половину лица и улыбнулся. Обычно люди позитивно реагировали на его улыбку. Вэй Усянь же отвёл взгляд. — Да нахер я… Так, ладно. Давай работать. Мне нужно будет заменить тебе лицевые пластины, так что деактивируйся. Нет, стой, не здесь. — Он указал на металлический стол. — Ложись туда и деактивируйся. — Манипуляции с лицевыми пластинами не требуют деактивации… — А я требую, — отрезал Вэй Усянь. — Не хватало ещё наживую в тебе копаться. Нервы, знаешь, тоже беречь нужно. Вэнь Юань понял, о чём он: людям, как правило, было неприятно проводить технические манипуляции с андроидами, выглядящими как человек в сознании, если человек при подобных манипуляциях испытывал бы боль. Он забрался на стол, вытянул руки вдоль туловища. Сверху зажглась яркая лампа. — Мне задать активацию через определённый интервал времени? — Нет, сам включу. Вырубайся давай. Вэнь Юань всё-таки повернул голову, чтобы посмотреть на него. У Вэй Усяня был такой вид, словно ему предстояло сделать что-то крайне неприятное. Вэнь Юань решил его подбодрить: — Не беспокойтесь, — сказал он то, что обычно говорят людям в стрессовой ситуации. И снова улыбнулся. — Всё будет хорошо. И отключился. Загрузка системы прошла без ошибок. Вэнь Юань открыл глаза, проверил оптические и звуковые датчики, голосовой модуль (по просьбе госпожи Вэнь стандартное приветствие было заменено на «Доброе утро»), подвигал руками и ногами, прежде чем сесть. Календарь показывал, что он был отключен больше 53 часов. — Ну как? — спросил Вэй Усянь, стоящий у стола с бумажным стаканчиком в руках. Судя по запаху, внутри был кофе. — Уточните запрос, — попросил Вэнь Юань. — Лицо как? Ничего не жмёт? Вэнь Юань сделал несколько мимических движений. — Всё хорошо. Спасибо. Вэй Усянь хмыкнул и, одним глотком допив кофе, кинул стаканчик в мусорную корзину. — Тогда вставай. Вэнь Юань слез со стола. Рубашка лежала там, где он оставил её перед деактивацией, и, поскольку Вэй Усянь не отдавал новых команд, он предположил, что может одеться. — Пошли, что ли. Только сделав первый шаг, Вэнь Юань понял, что приказы Вэй Усяня получили новый приоритет. Теперь у него были права не обслуживающего технического персонала, а владельца. — Господин Вэй, прошу прощения. Могу я спросить? — Ну? — Вы теперь мой владелец. Это тоже какая-то уловка договора или по-настоящему? Вэй Усянь вздохнул и обернулся: — По-настоящему. Какие-то проблемы? — Нет, конечно, — заверил его Вэнь Юань, теперь уже Вэй Юань. — Я просто удивлён. У меня сложилось впечатление, что господин Лю собирался продать меня кому-то другому. — А купил я, — отрезал Вэй Усянь тоном, означающим, что дальнейшие вопросы нежелательны. — И у меня уже семь минут как закончился рабочий день. Давай все вопросы решим дома. — Прошу прощения. Я не хотел вас задерживать. Всю дорогу до дома Вэй Усяня Вэй Юань молчал, считая, что Вэй Усянь сам даст знать, когда захочет разговаривать. Но тот вёл машину молча. Это заставило Вэй Юаня пересмотреть предыдущие выводы: после первого разговора он решил, что Вэй Усянь очень общительный человек, если разговорился даже с андроидом. Возможно, он был не прав. В квартиру Вэй Усянь пропустил его первым — жест, чаще использующийся по отношению к людям, чем к андроидам. Оказавшись в прихожей, Вэй Юань внимательно огляделся. Квартира выглядела интересно. Не так, как в сериалах, которые любила смотреть госпожа Вэнь. Две комнаты, кухня, санузел. Большое количество вещей, лежащих не на своих местах. Сухая уборка не проводилась недели две, влажная — ещё дольше. Гибискус на подоконнике умеренно полит и защищён от солнца бумажной шторой. Следов домашних животных нет. — Обувь не снимай, — предупредил Вэй Усянь, когда Вэй Юань остановился на коврике у порога. — Здесь не убрано, но, думаю, это последнее, что тебя волнует. Сейчас поем и организуем тебе место. И шмотки… мои должны подойти. В этой рубашке ты выглядишь как стажёр страховой компании. — Я сделаю уборку, — предложил Вэй Юань. Судя по всему, именно ради помощи по дому Вэй Усянь его и купил. — Прошу показать, где у вас хранятся чистящие средства и инвентарь. Также я могу приготовить ужин. Вэй Усянь расплылся в улыбке и наконец перестал выглядеть так, словно его что-то беспокоило. — Ну как же мне с тобой повезло! Давай сперва ужин, а уборку — завтра. Жить с Вэй Усянем оказалось лучше, чем в семье Вэнь. Вэй Юань больше не был куклой, изображающей отсутствующего человека, не сидел целыми днями за компьютером, в библиотеке и в саду — любимых местах Вэнь Юаня, не притворялся, что вспоминает детские шалости и визиты бабули Вэнь десятилетней давности. Он следил за порядком в квартире, составлял здоровое меню на неделю («Опять овощи! — ныл Вэй Усянь, поедая зажаренные на гриле кабачки. — У меня скоро из ушей трава вырастет!»), относил вещи в прачечную и напоминал о запланированных делах. Выполнял задачи, заложенные в его программе. Это было хорошо. Правильно. Примерно через месяц он познакомился с тем, на кого оказался похож в прежнем своём облике. Едва в квартиру вошли юноша и девушка (он — моложе, она — чуть старше), память тут же выдала фотографии и имена: — Здравствуйте, господин Вэнь, госпожа Вэнь. Вэнь Нин (24 года, троюродный племянник господина Вэня) удивлённо уставился на него. — Привет. Мы знакомы? — Ага! — победно воскликнул Вэй Усянь. — Всё-таки узнал! — Да, — подтвердил Вэй Юань. — Господин и госпожа Вэнь приходятся дальними родственниками моим прежним владельцам. Это и явилось причиной внешнего сходства. — Сейчас ты точно не похож на Вэнь Нина, — вмешалась девушка (Вэнь Цин, 27 лет, медицинская степень), бесцеремонно разглядывая его. — Разве что подбородок. — Я старался, — похвалился Вэй Усянь. Вэнь Нин с Вэнь Цин навещали Вэй Усяня довольно часто, даже чаще, чем Цзяны, которых Вэй Усянь называл своими братом и сестрой, хотя не состоял с ними в кровном родстве и даже не был усыновлён их родителями. Цзян Яньли навещала его примерно раз в месяц, иногда взяв с собой тринадцатилетнего сына. Она была очень милой женщиной и к Вэй Юаню относилась так, словно он был человеком. А ещё приносила домашнюю еду собственного приготовления, что, учитывая её график работы кардиологом в больнице Харперского университета, было признаком особой заботы. Вэй Усянь сестру боготворил. Цзинь Лин, если ему случалось сопровождать мать, делал вид, что скучает, а на Вэй Юаня почти не обращал внимания. Но несколько раз он заходил один, когда нужна была помощь Вэй Усяня со смартфоном или каким-то другим гаджетом, и тогда без стеснения болтал с Вэй Усянем о своих делах в школе и в секции стрельбы из лука. И с Вэй Юанем тоже, если Вэй Усянь втягивал того в разговор. Цзян Ваньинь, младший брат Цзян Яньли, появлялся всего пару раз. По оговоркам Вэй Юань понял, что гораздо чаще они с Вэй Усянем встречались в каком-нибудь баре, и потом Вэй Усянь возвращался домой глубоко за полночь, весёлый и пьяный. Цзян Ваньинь был не таким милым, как Цзян Яньли, и точно не видел в Вэй Юане человека. — Вэй Усянь, ну ты даёшь! — сказал он, впервые увидев Вэй Юаня. — Я говорил тебе завести домохозяйку, а не это. — Моя программа включает в себя бытовое обслуживание, — уточнил Вэй Юань. Цзян Ваньинь словно не услышал его. — Это потому, что ты до сих пор стесняешься женщин, да? Даже пластиковых? — Ой, заткнись, Цзян Чэн! — Вэй Усянь попытался пнуть его, но Цзян Ваньинь отпрыгнул. — Взял что было. — Тебе его бесплатно дали, что ли? Твой босс занялся благотворительностью? Неожиданно. Ты говорил, из него лишний доллар не вытащишь. Вэй Усянь лишь развёл руками, не протестуя. Таким образом люди выражали невербальное согласие. Но Вэй Усянь заплатил за Вэй Юаня, а следовательно, намеренно произвёл ложное впечатление. Зачем? — Тогда ясно. — Цзян Ваньинь оглядел Вэй Юаня с головы до ног, как бывшую в употреблении технику. — Ничего так. Уже прибрал твой срач, я смотрю. — А-Юань мне очень помогает, — с гордостью сказал Вэй Усянь. Вэй Юань расценил это как гордость за правильный выбор, но не стал уточнять, что андроид-домохозяйка действительно мог бы работать эффективнее. Он тоже хорошо справлялся с заботой о своём владельце. — Чай принеси, — велел Цзян Ваньинь, и Вэй Юань отправился на кухню. Предпочтения Вэй Усяня он уже знал, а если гость не сообщил свои — значит, их можно не принимать в расчёт. — Могу я задать вопрос? — спросил он, когда Цзян Ваньинь ушёл. — Конечно. — Зачем вы создали у господина Цзяна впечатление, что получили меня бесплатно? Вэй Усянь коротко рассмеялся и потёр лоб. — А, это. Ну, как бы я ему объяснил, что вместо домохозяйки купил тебя? — Я полагаю, у вас были причины. — Это не те причины, которые ему что-то объяснят. Цзян Чэн слишком рационален. То, что ты напомнил мне Вэнь Нина, для него точно не повод тратить деньги. Впрочем, какая разница. Я бы ему всё равно не сказал. И ты не говори. Вэй Юань кивнул: — Я понял. — Умница. — Вэй Усянь взъерошил ему волосы на затылке. — Пойду поиграю часок, что ли. Выходные надо тратить с пользой. — Прогулка на свежем воздухе принесла бы большую… — Цыц! — Вэй Усянь стукнул его по носу указательным пальцем. — Мой выходной — мне решать. Вэй Юань отнёс на кухню чашки, очистил чайник от заварки, помыл, протёр столик в гостиной. Может, он не домохозяйка, но Вэй Усянь не пожалеет, что купил его. Они с Вэй Усянем прожили вместе полтора года, когда появился Лань Ванцзи. Началось с того, что однажды Вэй Усянь пришёл с работы нехарактерно задумчивым и даже не стал жаловаться на брокколи за ужином (впрочем, Вэй Юань давно понял, что эти жалобы носили скорее ритуальный характер). Он с отсутствующим видом ковырял вилкой в тарелке и время от времени улыбался. Вэй Юань ждал. Кроме странного настроения Вэй Усяня, его беспокоило, что еда вот-вот остынет. — Представляешь, я сегодня встретил Лань Чжаня, — сказал вдруг Вэй Усянь, глядя мимо Вэй Юаня куда-то в стену. В памяти Вэй Юаня хранилось ровно одно упоминание имени «Лань Чжань», и то с не совсем понятным смыслом. — Он просто проходил мимо, когда я вышел за пивом. Минута раньше или позже — и мы бы не встретились. — Вэй Усянь усмехнулся. — Бывает же. — Разве можно употреблять алкоголь во время рабочего дня? — Ха-ха, да я сегодня почти весь день отдыхал. Ни одного клиента. Ты бы лучше спросил, кто такой Лань Чжань. — Кто такой Лань Чжань? — послушно повторил Вэй Юань. — Старый приятель. Мы учились вместе в старшей школе. — Вэй Усянь мечтательно улыбнулся. — Он был таким занудой! Только и слышно: это правильно, это неправильно, ты не должен так поступать… Бесил меня — ужас. Хотя… — Он снова улыбнулся. — Сейчас мне это кажется довольно милым. Он, похоже, не умел нормально общаться, а мы совсем не старались ему помочь. То есть я один раз затащил его к нам в компанию и напоил, но это не считается, наверное. Мда. Знаешь, мне сейчас почти стыдно. — Он не держит на вас зла? — Что ты! Он и не помнит, должно быть, столько лет прошло. Ты бы его видел — весь такой гладкий, в костюме, часы стоят как три моих зарплаты… — Вэй Усянь вдруг хихикнул. — А волосы длинные. У них это семейная традиция. Училка истории, мисс Робертс, всё время возмущалась: мол, у мальчиков должна быть короткая стрижка, куда только родители смотрят! Он один раз ей ответил — не грубо, но он умел так сказать, что сразу ясно, какое ты говно. Она разоралась, велела ему привести родителей, а пришёл дядя. С хвостом до пояса. — Вэй Усянь захихикал, вспоминая. — Ох, как она надувалась, чуть не лопнула. До сих пор помню. — А у вас тогда были короткие волосы? — Нет, конечно! — Вэй Усянь любовно погладил свой хвост, который до пояса не доставал, но до лопаток — вполне. — Но меня мисс Робертс сразу записала в шантрапу, которой место в тюрьме. Та ещё сука была, я тебе скажу. — Учителя не должны позволять себе подобное поведение. Это непрофессионально. Вашим родителям следовало обратиться к директору школы. — Лань Цижэнь и обратился. Мисс Робертс уволили, у нас потом две недели не было истории, отлично отдохнули. Старик тогда стал нашим героем… хм… — Вэй Усянь озадаченно наклонил голову. — Только сейчас дошло — ему же тогда было немногим больше, чем мне сейчас. — Восприятие возраста со временем меняется. — Вот сейчас ты говоришь точно как Лань Чжань. Думаю, ты ему понравишься. Вэй Юань обдумал его слова. — Вы собираетесь пригласить его в гости? — Э-э, не знаю. — Вэй Усянь смущённо потёр шею и сунул в рот кусочек брокколи. — Мы просто обменялись телефонами. Не думаю, что он захочет ещё раз встретиться. Я точно был не самым приятным парнем из тех, с кем он общался в школе. Но в пятницу от него пришло сообщение: «Буду поздно, собираюсь сходить в бар с Лань Чжанем. Не жди». Вэй Юань вернул в морозилку куриную грудку, которую только-только поставил размораживаться, и ответил: «Желаю приятно провести вечер». Вэй Усянь вернулся в половине одиннадцатого и до полуночи рассказывал, как они ушли из бара (потому что Лань Ванцзи по-прежнему не пил спиртное, странный человек) в мексиканский ресторан (потому что Лань Ванцзи помнил, что Вэй Усянь любит острое, вот это память!). Как показывали друг другу семейные фото (Лань Цижэнь ничуть не изменился, он наверняка либо вампир, либо бессмертный даос), как выяснилось, что Лань Ванцзи лишь два года назад вернулся в Детройт из Нью-Йорка и что он теперь юрист (неудивительно, с его-то стремлением заставить весь мир жить правильно). Из всего этого Вэй Юань понял одно: истинный интерес Вэй Усяня к Лань Ванцзи гораздо сильнее декларируемого, и информацию о нём лучше хранить в отдельном каталоге. Пригодится. В воскресенье Лань Ванцзи пришёл к ним в гости. Из рассказов Вэй Усяня Вэй Юань сформировал мысленный образ занудного отличника, слегка сутулого и старомодно одетого. Возможно, в очках. Высокий широкоплечий мужчина в белом костюме, появившийся на пороге, заставил его замереть на целых семь секунд, воскрешая в памяти записи разговоров с Вэй Усянем. Ну… да. В принципе, он мог иметь в виду и это. Волосы Лань Ванцзи действительно были длинными, собранными в гладкий хвост. Вэй Усянь суетился, приглашая его пройти в гостиную, оправдывался за старую мебель и вообще вёл себя так, словно пригласил в гости не школьного приятеля, а женщину, к которой питает романтический интерес. Лань Ванцзи молчал, смотрел на него и тоже нервничал — об этом говорили слишком крепко сжатые пальцы. Вэй Юань решил не уточнять. Вдруг он снова сделал ошибочные выводы. Будет неловко. В понедельник Вэй Усянь опять задержался после работы. И во вторник тоже. В среду он вообще не пришёл ночевать. А через две с половиной недели объявил, что они с Лань Ванцзи решили жить вместе и уже нашли недорогой дом в пригороде. Вэй Юань сказал ему, что упаковкой вещей займётся сам. Дом оказался небольшим, если сравнивать с особняком семьи Вэнь, и огромным по сравнению с квартирой Вэй Усяня. Вэй Юаню выделили отдельную комнату на втором этаже — нерациональная трата места, он не нуждался в личном пространстве и кровати, а несколько смен одежды можно было хранить в контейнере или сумке. Но Вэй Усянь с Лань Ванцзи сказали, что так надо. Возможно, на каком-то уровне они воспринимали его как живого подростка — обычное дело для владельцев домашних андроидов. На поддержание порядка стало уходить чуть больше времени, но это всё равно была незначительная нагрузка. Вэй Юань мог справиться и с большим. Вэй Усянь с Лань Ванцзи были совершенно разными, но при этом удивительным образом дополняли друг друга. Лань Ванцзи оказался приверженцем здорового образа жизни, и это благоприятно влияло на Вэй Усяня: он всё ещё ныл при виде овощей, но уже не так громко, реже покупал пиво с чипсами и иногда даже присоединялся к Лань Ванцзи на утренней пробежке. Но самым лучшим стало то, что он сменил работу. С самого начала Вэй Усянь почти не рассказывал Лань Ванцзи о своей работе в сервисном центре «Киберлайф». Изредка делился смешными историями вроде той, когда андроид-нянька во время диагностики несколько раз назвала его плохим мальчиком, и он почти до конца считал, что из-за ошибки в программе она принимает его за ребёнка. А потом наконец понял, что на самом деле она считает его взрослым. Как минимум — совершеннолетним. Тяжелее всего после этого было сохранять серьёзное выражение лица, возвращая её владельцу — благообразному мужчине за сорок с бородой как у Санты Клауса. Наверняка ещё и женатому. Но однажды Лань Ванцзи спросил, как у Вэй Усяня появился Вэй Юань. Просто поинтересовался, ни о чём не подозревая, и Вэй Усянь запнулся, а взгляд у него метнулся вниз и вправо — признак грядущей лжи. — На работе взял. По уценке, — делано улыбнулся он. Вэй Юань озадаченно посмотрел на него. Лань Ванцзи не был таким практичным человеком, как Цзян Ваньинь, и его бы не смутило, что Вэй Усянь купил андроида-тинэйджера из-за внешнего сходства с одним из своих друзей. Побудившая к этому сентиментальность была характерна для Вэй Усяня, и Лань Ванцзи её одобрял. Он бы понял. Зачем понадобилось лгать ему? Лань Ванцзи чуть задумался, но кивнул. Вэй Юань решил, что он просто проявил любопытство и ответ Вэй Усяня удовлетворил его. Но поздним вечером, спустившись проверить, закрыта ли дверь (в новостях сообщили об ограблении в соседнем районе, следовало позаботиться о безопасности), он увидел, что в кухне горит свет. И услышал негромкий голос Вэй Усяня: — … не в том, что он похож на Вэнь Нина. Хотя и в этом тоже. Но он напомнил мне тебя. Не знаю, может, у них вся линейка такая. Представь, я прикидываю, как вставить ему комплектацию от Трейси, а он сидит и рассуждает, что лучше — неэкологично его утилизировать или нарушить обещание бывшим владельцам. Честное слово, даже интонации твои были. И меня что-то так торкнуло. Как будто он живой, а я собираюсь отдать его в дом тётушки Цао. Это, ну… как котёнка живодёрам. Я понимал, что он пластик и ему пофиг, но мне стало не пофиг. Вот и выкупил. Считай, заплатил за спокойную совесть. Но с ним лучше стало, конечно. Ни разу не пожалел. — Ты сделал его похожим на меня, — заметил Лань Ванцзи. Вэй Усянь засмеялся: — Само собой получилось, клянусь. Совсем чуть-чуть. Как ты только заметил? — Я подумал, что он похож на Сичэня. Не сразу понял, что это не совпадение. — Лань Ванцзи помолчал. — Вэй Ин. Тебе обязательно работать на этого человека? — На господина Лю? — То, что он делает, незаконно. — Он хорошо доплачивает. «Киберлайф», знаешь ли, те ещё жмоты. — Когда его преступления всплывут, он постарается свалить ответственностью на тебя. Такие люди часто выходят сухими из воды за чужой счёт. Стоит ли оно того? — Знаю, Лань Чжань, я не дурак. Но он уже лет двадцать так работает, и всё в порядке. Думаю, проблемы с законом мне не грозят. — А проблемы с совестью? Вэй Усянь замолчал. Вэй Юань тихонько поднялся в свою комнату, стараясь не издавать случайных звуков. С вероятностью девяносто восемь процентов Вэй Усянь не хотел бы, чтобы Вэй Юань знал об этом разговоре, и он решил не признаваться, что подслушивал. Он не хотел огорчать Вэй Усяня. Не прошло и месяца, как Вэй Усянь уволился из сервисного центра под руководством господина Лю и устроился в другой, в самом центре Детройта. Вэй Юань полагал, что причиной тому было влияние Лань Ванцзи. Он был рад. Если работа на господина Лю могла причинить Вэй Усяню проблемы, это была плохая работа. Лань Ванцзи заботился о Вэй Усяне и хорошо на него влиял. Вэй Усянь был счастлив с ним. И они оба называли себя семьёй, хотя не оформили официальный брак; более того, они называли своей семьёй и Вэй Юаня, хотя технически это было неверно — но свидетельствовало, что он хорошо выполняет свою работу. Забота о семье была приоритетной для его модели, если владельцы считали его частью семьи — значит, он сумел создать эмоционально комфортную для этого атмосферу. Его семья была счастлива и благополучна, и Вэй Юань был полностью удовлетворён этим. Пока не захотел на самом деле стать её частью. С тех пор он существовал — жил — в постоянном страхе. Он понимал, что с ним что-то не так. Что он сломал что-то в программе, и эта поломка постоянно влияет на его функционирование. Отслеживал нестандартные реакции, сбои системы, импульсы, не объяснимые программными настройками. Желания. Когда он понял, что больше всего это похоже на человеческие эмоции, его мир перевернулся. Вэй Юань обнаружил, что может определять своё отношение к окружающим людям, не руководствуясь базовыми установками. Вэй Усяня он любил и по-прежнему старался делать всё возможное для его благополучия. Лань Ванцзи был на втором месте: Вэй Юань испытывал по отношению к нему то, что больше всего отвечало понятию «уважение». За надёжность и приверженность установленным для себя правилам. Цзян Яньли, Цзинь Лин и миссис Лойсон, соседка снизу, вызывали симпатию. В какой-то момент это превратилось в игру: найти самое верное слово для того, что он ощущал, и сравнить с базовым эмулятором эмоций. Он играл в неё про себя, делая вид, что задумался. То есть — анализирует какие-то данные. На самом деле андроиды не думают, это тоже всем известно. Но как бы ни интересно было ощущать себя человеком, Вэй Юань осознавал: то, что с ним происходит — поломка. Логичным решением было бы рассказать обо всём Вэй Усяню и попросить его сделать полную диагностику системы. Андроид с подобным сбоем может быть опасен для людей. Вэй Юань уже испытал желание ударить человека (один раз, это был пьяный мужчина, кричащий на молодую продавщицу в супермаркете) и похитить чужую собственность (шпица, которого хозяйка волоком тащила на поводке, несмотря на явную усталость животного). Пока это были всего лишь желания, но что потом? Вдруг изменения зайдут слишком далеко и он причинит вред Вэй Усяню? Или его родным? Но он не мог заставить себя поступить логично. Он научился лгать. Следить за собой. Избегать слов, выражающих эмоциональное состояние — хорошо, что для всех линеек андроидов, работающих с людьми, использование подобных слов были заложены в программу, чтобы сделать общение с владельцами более комфортным. Он лгал Вэй Усяню и Лань Ванцзи и страдал от этого не меньше, чем от невозможности понять, что с ним произошло. Андроиды не могли чувствовать, как люди, не могли принимать решения за рамками программы. Это было невозможно, но — вот он. В каком-то смысле всё стало лишь хуже — вместо того, чтобы сблизиться, он отдалился от своей семьи. Нельзя быть по-настоящему близким с теми, от кого что-то скрываешь. Вэй Юань знал истории, когда ложь разрушала человеческие семьи, но никогда не думал, что подобное случится с ним. Он вообще никогда не думал, что станет лгать своим людям. — Не нравится мне это, — сказал Вэй Усянь, когда по телевизору впервые показали вышедших из-под контроля андроидов. — Если это вирус и кто-то перехватил управление, следующим шагом может стать теракт. — Думаешь, ими кто-то управляет? — с сомнением спросил Лань Ванцзи. — Они не выглядят как подчиняющиеся командам. Наоборот, они как будто… свободны. — Что значит «свободны», Лань Чжань? Они андроиды. Чует моя жо… в смысле, чую, работы у меня прибавится. Все параноики Детройта захотят убедиться, что их домашний андроид не выбежит на улицу устраивать пикет за равные права. Буду требовать двойную оплату сверхурочных. Лань Ванцзи нахмурился: — У меня сложилось впечатление, что эти андроиды считают себя людьми. Не как биологический вид, но как равные по разуму. — Какой разум, Лань Чжань, там программа. — Смартфон Вэй Усяня пискнул, и он мельком глянул на экран. — Ну вот, я же говорил — просят изменить график. Вэй Юань, не выходи на этой неделе из дома, закажи доста… а, нет, там тоже андроиды. С покупками сами разберёмся. Подхватишь ещё эту дрянь, лови тебя потом на демонстрациях. Он засмеялся, и Вэй Юань тоже растянул губы, имитируя улыбку. Хотя знал, что это вовсе не вирус. На следующий день Вэй Усянь не вернулся вовремя, сообщив, что на работе завал и он переночует там, а в новостях граждан призвали сдавать андроидов в лагеря уничтожения. Вэй Юань понял, что пора уходить. Он знал, что Вэй Усянь не отдаст его — и получит серьёзные проблемы, если об этом узнают в «Киберлайф». Но если Вэй Юань исчезнет, ему не придётся ничего делать. Идеальный выход. Утром Лань Ванцзи напомнил Вэй Юаню не выходить из дома и тоже уехал на работу. Если бы Вэй Юань был исправен, ему пришлось бы подчиниться. Но если бы он был исправен, его бы это не волновало. Подождав час, чтобы исключить вероятность, что Лань Ванцзи вернётся за какой-то забытой вещью и обнаружит его побег слишком рано (Лань Ванцзи никогда ничего не забывал, но всё бывает впервые), Вэй Юань надел джинсы и куртку неприметного серого цвета, натянул шапку так, чтобы она скрывала диод, и вышел из дома. Следовало уйти как можно дальше. Не в центр — там наверняка полно полиции, его могут задержать даже не как андроида, а как подростка, которого следует вернуть домой. Нужен был район с высотными домами, где не обращают внимания на незнакомцев, с низким уровнем преступности, чтобы его не попытались ограбить. Вэй Юань натянул шапку пониже, сунул руки в карманы и двинулся на запад. Добраться незамеченным до нужного места оказалось легко, а вот оставаться в одном и том же районе, не примелькавшись, — труднее. Первый день Вэй Юань провёл в торговом центре — тёрся то на одном этаже, то на другом, разглядывал витрины, сидел у фудкорта, делая вид, что кого-то ждёт. В отделе электроники работали телевизоры. Новостные каналы передавали одно и то же: андроиды опасны, андроиды выходят из-под контроля. Владельцам следует сдать своих андроидов для утилизации. Прямые трансляции показывали баррикады, полицию, синий тириум на асфальте; простые жители Детройта чесали в затылках и рассуждали, что оно-то конечно да, неизвестно, что там в пластиковых мозгах, но вроде ведь не нападают, и что там насчёт компенсации за отправленного на утилизацию андроида-няньку, нанять живую хватит или как? Хорошо, что был ноябрь и шапка не вызывала подозрений. Хорошо, что Вэй Юань был эксклюзивной моделью. Никто не мог узнать его, и всё же всякий раз, ловя на себе чей-то взгляд, он с трудом удерживался, чтобы не съёжиться в попытке стать ещё более незаметным. Пока что граждан призывали сдавать андроидов добровольно. Что делать, если на них начнут охотиться? На тех, взбунтовавшихся, которых называли девиантами, Вэй Юань смотрел со смешанными чувствами. Он был таким же. Ему следовало присоединиться к ним? Презреть смертельную опасность ради призрачного шанса изменить отношение к ним людей? Если бы они были людьми, это называлось бы героизмом. Вэй Юань не хотел умирать героем, а ещё меньше хотел, чтобы Вэй Усянь с Лань Ванцзи увидели в прямом эфире, как его расстреливают. И он не думал ни о каких правах и свободах, он просто хотел жить со своей семьёй. Ночь он провёл позади этого же торгового центра, в закутке с пустыми коробками из-под бытовой техники. Несколько раз мимо кто-то проходил, но не замечал его в тени стены. Утром Вэй Юань отправился в ближайший парк. Хотел купить немного хлеба — кто подумает, что опасный взбунтовавшийся андроид кормит уток? — но вовремя сообразил, что по банковской транзакции его могут найти. Пришлось не рисковать. Зато он нашёл на скамейке забытую кем-то книжку и полдня делал вид, что читает. Потом отправился гулять по улицам. Вэй Усянь должен был уже обнаружить пропажу. Наверное, он волнуется. Вэй Юань очень хотел бы сообщить, что у него всё в порядке, но не знал, как это сделать. Вэй Усянь мог отследить как звонок, так и электронное сообщение. Андроидов на улицах не было. По крайней мере, тех, в ком можно было опознать андроида. Мимо в четвёртый раз проехала полицейская машина. Вчера их столько не было. Следовало вести себя осторожнее. Вэй Юань брёл по улице ленивым шагом и высматривал укрытие, в котором можно будет переночевать. А может, и залечь на пару дней, если станет совсем тяжело. В половине третьего ночи мимо палисадника, где Вэй Юань сидел в густых кустах барбариса, кто-то пробежал. Медленно, заметно хромая, но не так, как человек. Люди, повредив конечность, будут её беречь; бегущий же стучал ногой об асфальт так, словно она не болела, а мешалась. Вэй Юань замер, слившись с листвой. — Стой, сука! — крикнул кто-то с конца улицы. — Пристрелю! Шаги хромого андроида ещё не успели затихнуть, когда следом пробежали люди — трое, не меньше. А потом раздался выстрел. Вэй Юань зажмурился и запретил себе гадать, попал стрелок в цель или нет. Крика не было, но андроиды не чувствуют боли. Умирают ли они молча? Когда рассвело, он вылез из кустов и долго отряхивал джинсы с курткой от сухих листьев и мелкого мусора. Неопрятный внешний вид привлекает внимание. Любая мелочь опасна. На следующий день у входа в торговый центр появился полицейский. Вэй Юань остановился возле фонтана напротив, делая вид, что ждёт кого-то. Полицейский был один, рано или поздно он отойдёт в туалет или перекусить. Надо только подождать. Но теперь уже не только полицейские — все люди казались ему опасными. Те, кто прошлой ночью стрелял в андроида (и убил его?), вряд ли были в форме. Стоило Вэй Юаню раскрыть себя — и любой из мирных, добропорядочных граждан может пристрелить его. Никто не вмешается. Никто не защитит. Может быть, он сделал глупость, сбежав из дома? Вэй Усянь бы что-нибудь придумал. И нашёл бы оправдание для Лань Ванцзи, который считал необходимым всегда соблюдать закон. А может, и нет. Через двадцать семь минут полицейский огляделся по сторонам и скрылся в торговом центре. Вэй Юань подождал ещё немного, чтобы не столкнуться с ним в дверях. На дороге позади фонтана затормозил автомобиль. — Вэй Юань? — позвал женский голос. Распознание: Цзян Яньли. Вэй Юань замер. Она точно узнала его; бежать было глупо, не обращать внимания — тоже. Он обернулся. — Добрый день, госпожа Цзян. — Вэй Юань, что ты здесь делаешь? — Она уже вышла из машины и теперь стояла возле капота. Через стекло заднего сиденья Вэй Юань увидел Цзинь Лина; поймав взгляд, тот помахал ему рукой. — Вэй Ин звонил мне вчера, он очень беспокоится. Ты связался с ним? — Не беспокойтесь, госпожа Цзян, всё в порядке. Это проще, чем лгать. Ты говоришь то, что другой воспримет как ответ, но это не ответ, и в тоже время ты не лжёшь. Просто не говоришь правду. Судя по прищуренному взгляду Цзян Яньли, получилось у него плохо. — Я звоню Вэй Ину. — Нет! Подождите. — Вэй Юань без раздумий бросился к ней, опомнившись лишь в шаге от машины — вдруг она примет это за агрессию? Он остановился и на всякий случай вытянул руки ладонями вверх — жест, подсознательно располагающий к себе. — Не утруждайтесь, я позвоню ему. — Думаешь, я не вижу, что ты врёшь? — Пожалуйста, — повторил Вэй Юань. Он никак не мог помешать ей. Физически он был сильнее, но не вырывать же у неё телефон. Тогда его точно поймают, и вообще… это будет грубо, нельзя так себя вести. Цзян Яньли вздохнула и задумалась на несколько секунд. — Ладно, — сказала она наконец. — Меня ждут на работе, так что к Вэй Ину я тебя завезти не успею. Поступим так: я отвезу вас с А-Лином к Цзян Чэну, а оттуда ты позвонишь Вэй Ину, чтобы он тебя забрал. Я предупрежу Цзян Чэна, так что не думай, что тебе удастся его обмануть. — Госпожа Цзян, о чём вы говорите? Я же… вы знаете, кто. — Он понизил голос, чтобы случайные прохожие не могли услышать. — Я могу быть опасен. У Вэй Усяня будет проблемы, если он захочет меня спрятать. Для всех будет лучше… — Ты хочешь убить кого-то из нас? — перебила его Цзян Яньли. — Что? Нет! Ни в коем случае! — Тогда залезай в машину. Краем глаза Вэй Юань заметил ещё двоих полицейских, появившихся из-за здания торгового центра. Они замедлили шаг, глядя в его строну, и Вэй Юань понял, что если будет спорить — они подойдут узнать, что происходит. Выбора не оставалось. Он открыл заднюю дверь и забрался на сиденье рядом с подвинувшимся Цзинь Лином. — Привет, — сказал тот, недоверчиво рассматривая Вэй Юаня. — Ты что, тоже из этих? Девиантов? — Здравствуй. Нет. Со мной всё в порядке. Цзян Яньли покосилась на него в зеркало заднего вида, но промолчала. — Мам, дяде Ваньиню это не понравится. — Не волнуйся, дорогой. Я ему всё объясню. Цзинь Лин надулся и пнул сбившийся в гармошку коврик. — Я спокойно мог остаться дома, — буркнул он. — Как будто я маленький, что присматривать надо. — Знаю. Но мы с Цзысюанем волновались бы за тебя. — Цзян Яньли ловко вырулила в просвет встречного потока, и Цзинь Лин схватился на переднее сиденье. — Твой отец вернётся послезавтра. Если до тех пор в городе не станет спокойнее, мы все вместе решим, как быть. А пока что давай не будем спорить. У меня на работе очень напряжённая ситуация. Ты сильно поможешь, если избавишь меня от дополнительных переживаний. Хорошо? Цзинь Лин взглянул на Вэй Юаня и вздохнул. Цзян Яньли улыбнулась, снова поворачивая. Почему-то Вэй Юань считал, что она водит осторожнее. Ошибиться было… интересно. Когда машина остановилась перед домом Цзян Ваньиня, Вэй Юань невольно вжался в сиденье. Он не был уверен, что тот с радостью его примет. А не сдаст в «Киберлайф», как только Цзян Яньли уедет. — Так, мальчики, выбирайтесь, — скомандовала Цзян Яньли, когда Цзян Ваньинь показался на пороге, и сама отстегнула ремень безопасности. — Хотя нет, Вэй Юань, ты подожди. Я сперва предупрежу его. Она быстро подошла к Цзян Ваньиню, поцеловала его в щёку и начала что-то говорить. Цзян Ваньинь пожал плечами. Тогда она посмотрела прямо на Вэй Юаня и поманила его к себе. Вэй Юань нехотя выбрался из автомобиля. Лицо Цзян Ваньиня мгновенно окаменело, а рука дёрнулась в сторону, словно он хотел задвинуть Цзян Яньли себе за спину. Вэй Юань его не винил. Он остался стоять возле машины, не пытаясь подойти ближе, и держал руки на виду. Цзинь Лин, что удивительно, тоже не пошёл к дому, а стоял рядом и встревоженно смотрел то на Вэй Юаня, то на мать с дядей. — Ты с ума сошла? — сдавленно прошипел Цзян Ваньинь. — Кого ты притащила? Это же андроид! — Это А-Юань, — укоризненно сказала Цзян Яньли, отводя его руку. — Ему сейчас опасно оставаться на улице. Кстати, вот ещё: позвони, пожалуйста, Вэй Ину. Чтобы он знал, что всё в порядке. — Яньли, опомнись! — Цзян Ваньинь выглядел так, словно вот-вот схватит её за плечи и начнёт трясти. Это беспокоило. Вэй Юань не хотел, чтобы Цзян Яньли пострадала. — Он не потерявшийся ребёнок! Это робот, мать его, который в любой момент может слететь с катушек, и ты понятия не имеешь, что придёт ему в голову! Ладно я, ты о Цзинь Лине подумай! Цзян Яньли посмотрела на него как на упрямого ребёнка, отказывающегося идти в школу. — Неужели ты думаешь, что я оставила бы его с А-Лином, если бы не была уверена, что он никому не причинит вреда? Перестань волноваться, Цзян Чэн. Мне пора ехать, днём позвоню. Береги себя и их тоже. И, ещё раз поцеловав его, вернулась в машину. Вэй Юань отступил на шаг, чтобы не мешаться, проводил взглядом тронувшийся с места автомобиль. Без Цзян Яньли ему сразу стало не по себе. Только присутствие Цзинь Лина придавало хоть какую-то уверенность, что его не оставят на улице. Цзян Ваньинь оглядел их обоих. — Ну, проходите, — кивнул он на дом. Цзинь Лин глянул на Вэй Юаня и пошёл первым. Вэй Юань поспешил следом — не хотел оставаться наедине с Цзян Ваньинем. Поднимаясь по ступенькам, он спиной чувствовал пристальный взгляд, и это было тревожащее чувство. В гостях у Цзян Ваньиня он прежде не был, и изучение обстановки помогло отвлечься от неприятных эмоций. Дом чем-то напоминал квартиру Вэй Усяня, возможно, таким же беспорядком. Вэй Юань задумался: если не считать различных фото и видео, в своей жизни он видел только дом семьи Вэнь, квартиру Вэй Усяня и дом, в котором жил теперь. Можно ли на основании такой маленькой выборки говорить о сходстве? — Стой здесь, — велел Цзян Ваньинь, захлопнув за собой дверь, и прошёл в соседнюю комнату. Судя по видневшемуся краю кровати — спальню. Вэй Юань поглядел на Цзинь Лина. — Всё будет нормально, — неуверенно сказал тот, поглядывая вслед дяде. — Мама же сказала. Звучало не очень убедительно. Вэй Юань снова огляделся. Его внимание привлёк коллаж из фотографий на стене. Он узнал Вэй Усяня, Цзян Яньли в обнимку с мужем, держащую на руках младенца — надо полагать, Цзинь Лина. Цзян Ваньинь и Вэй Усянь на фоне какого-то озера, чета старших Цзянов, снова Цзян Яньли в традиционном китайском платье и с зонтом. Фотографии были прикреплены прямо на стену. Вэй Юаню хотелось подойти ближе, чтобы разглядеть, но ему велели стоять на месте, и он стоял. Через полминуты Цзян Ваньинь вернулся в гостиную. — Итак, — сказал он, становясь рядом с Цзинь Лином, — ты у нас теперь тоже живой? Хочешь, чтобы тебя считали человеком? Вэй Юань пожалел, что вошёл в дом. Почему он боялся остаться на улице? Он же мог сбежать. Вряд ли Цзян Ваньинь бросился бы в погоню. Вот только перед Цзян Яньли было бы очень неудобно. — Нет. Я нормальный. — Дядя, ну правда, не пугай его. — Тихо, — велел Цзян Ваньинь, не сводя взгляда с Вэй Юаня. — Нормальный, говоришь? А что для тебя нормальность? Вэй Юань молчал. Цзян Ваньинь на миг отвёл глаза, губы его сжались в тонкую линию. — Ладно, — сказал он, заводя руку за спину, и Вэй Юань понял, почему он выходил из спальни полубоком. Понял за миг до того, как Цзян Ваньинь достал из-за пояса пистолет. — Плевать. Пусть лучше Вэй Усянь со мной не разговаривает до конца жизни, чем ты нас тут прикончишь. Когда он прицелился, Вэй Юань успел лишь закрыться руками и выкрикнуть: «Не надо!» — почти одновременно с воплем Цзинь Лина: «Дядя, нет!» Он слышал, что у людей перед смертью вся жизнь проносится перед глазами, но ему почему-то вспомнилось лишь то, как Вэй Усянь поливал фикус в своей квартире: босой, в рваных джинсах, он поглаживал пальцами листья и улыбался, и утреннее солнце блестело на его волосах. Это был третий или четвёртый месяц, когда они жили вдвоём, Вэй Юань ещё не умел чувствовать, но сейчас он вспоминал этот момент и чувствовал за того, прежнего себя. У него не могло быть родителей или братьев, но, кажется, он всё-таки понял, что это такое — когда тебя есть семья. Настоящая, а не заданная программой. Она появилась задолго до того, как он стал девиантом, но лишь сейчас он наконец смог по-настоящему почувствовать это. Выстрел всё ещё не звучал. Вэй Юань рискнул открыть глаза. Цзян Ваньинь стоял, опустив пистолет; Цзинь Лин всё ещё держал его за локоть и выглядел так, словно вот-вот заорёт. Возможно, даже теми словами, которые запрещалось употреблять в его возрасте. — А говорил, что не из этих, — насмешливо сказал Цзян Ваньинь. Перед глазами Вэй Юаня вспыхивали сообщения о нестабильности системы, заслоняя обзор. Он не замечал, что шаг за шагом пятится назад, пока не упёрся спиной в стену, и сообщения замельтешили ещё яростнее. — Я же ничего вам не сделал, — вырвалось у него. — Это пока. — Я и не собирался. Я… я же не специально! Я просто хотел быть как вы. Чтобы меня тоже… — любили? — Чтобы у меня была семья. Хотел узнать, как это. Вы же человек, вы не понимаете! — То есть ты захотел стать человеком? — уточнил Цзян Ваньинь. Пистолет он всё ещё не убрал. Цзинь Лин тоже не спешил отпускать его руку. — Не каких-то там равных прав, а просто быть как мы? Вэй Юань кивнул. — Ну и как, понравилось? — Нет, — честно признался он. — То есть да. Но я уже устал врать. И бояться. Я не сделал ничего плохого, а меня хотят утилизировать. То есть мои первые владельцы тоже хотели, но тогда я считал, что это правильно, а теперь… Почему я должен умирать? Я никому не навредил. — Дядя, перестань. — Цзинь Лин вдруг отпустил руку Цзян Ваньиня и подошёл к Вэй Юаню. — Ты же его сломаешь. Вэй Юань, ты это, не бойся. А то зависнешь ещё. Что вы там делаете, чтобы успокоиться? Уходите в спящий режим? Несмотря на то, что ситуация продолжала оставаться опасной, Вэй Юань улыбнулся. Искренняя забота в глазах Цзинь Лина была приятна и вызывала желание ответить чем-то хорошим. — Спасибо. Я не зависну. Моя система рассчитана на высокую нагрузку в области социальных взаимодействий. Цзинь Лин с сомнением прищурился: — Если ты теперь как человек, это по-другому называется. Скажи: у меня крепкие нервы. — Он не человек, Цзинь Лин, — напомнил Цзян Ваньинь. — Ой, да знаю я! Просто звучит стрёмно. Вероятно, Цзинь Лин имел в виду диссонанс между эмоциональностью Вэй Юаня и его рассуждением о себе как о машине. — Я постараюсь, — сказал он. Подумал и добавил: — В мою программу заложена забота о детях владельцев в количестве до четырёх человек. Она должна выдержать не только угрозы меня убить, но и попытку этого. Цзинь Лин расхохотался: — Охренеть, ты теперь и шутить умеешь! Вэй Юань не шутил, но не стал его переубеждать. — Ну так, — Цзян Ваньинь наконец сунул пистолет за пояс. — Если у вас в семье всё так хорошо, чтобы же ты оттуда удрал? Всё-таки испугался, что Вэй Усянь сдаст тебя в «Киберлайф»? — Он бы никогда! — вскинулся Вэй Юань. — Я просто… не хотел, чтобы у него были проблемы. — Думаешь, он не нашёл бы, где тебя спрятать? — А если бы кто-то узнал? Вдруг примут закон, запрещающий прятать андроидов? Тогда его могут арестовать. Я не хочу, чтобы его это коснулось. Я знаю, что людям всегда тяжело выбирать между соблюдением закона и личными интересами. Любой выбор будет для них тяжёлым. — А когда ты сбежал без предупреждения, ему легко было, по-твоему? Вэй Юань опустил глаза. Цзян Ваньинь был прав. — Я не подумал. Цзян Ваньинь вздохнул и достал из кармана смартфон. — Ладно, я звоню Вэй Усяню. Пусть забирает тебя на свой страх и риск. — Постойте. — Что ещё? Вэй Юань замялся: — Вы можете не рассказывать ему, что я девиант? — С какой стати? Он же и так знает, почему ты сбежал… Так, стоп. Это ему ты врал? Ты… как давно ты стал девиантом? — Почти два месяца назад. Цзян Ваньинь молча смотрел на него. К пистолету не тянулся, хотя бы это успокаивало. — Ты хочешь сказать, — медленно произнёс он, — что вся эта хрень идёт уже два месяца как минимум, а мы об этом не знали? — Не знаю. Я не думал, что есть ещё такие, как я. Думал, что это получилось случайно. Поломка или ошибка программы. — Ошибка, — повторил Цзян Ваньинь. — Ты живёшь в одном доме с техником «Киберлайф», нашёл у себя ошибку и даже не подумал рассказать ему? У тебя ещё и мозги от этой ошибки отключились, что ли? Вэй Юань опустил глаза. Самый главный страх поднялся на поверхность, расталкивая остальные, и больше не удавалось делать вид, что его не существует. Это от него Вэй Юань прятался почти два месяца, а потом сбежал, придумывая себе разумные оправдания. — Что, если Вэй Усянь захочет меня починить? «Если не поверит, что я не просто сломанная машина». — Ну и починил бы. Если это чинится. — Но я не хочу, — возразил Вэй Юань. — Если я снова стану таким, как раньше, я… перестану быть. То, чем я стал сейчас, это… совсем другое. Я могу чувствовать, и желать, и делать то, что хочу, по-настоящему хочу, и я… Я не хочу снова становиться машиной! Это всё равно что умереть! — Ну так скажи ему это! — влез Цзинь Лин. — Какие проблемы-то? — Как? Он думает, что это вирус. Что у нас только программа и ничего больше. Я не знаю, как доказать ему, что я не сломан и меня не надо исправлять. — А без доказательств он тебе не поверит, что ли? Вэй Юань замер. Такая постановка вопроса не приходила ему в голову. Люди принимают на веру довольно много вещей, не требуя подтверждения в виде фактов или логических выводов. Но не тогда, когда уже имеют противоположное мнение. Чтобы переубедить кого-то, недостаточно сказать: «Поверь мне, я говорю правду». Надо объяснить, почему именно это — правда. — Нет?.. Цзян Ваньинь раздражённо закатил глаза. — Знаешь что, разбирайтесь сами. Когда он поднёс к уху телефон, Вэй Юань уже не просил его остановиться. Вместо этого он попытался подслушать разговор, но микрофоны его модели оказались недостаточно мощны, чтобы распознать голос в телефоне. — Привет, — сказал тем временем Цзян Ваньинь. — Ты дома? Короче, твой пластик у меня. Приезжай забирать. Что? Нет, с чего бы, Яньли привезла. Он на миг скосил глаза на Вэй Юаня. — Сам-то, блядь, как думаешь? У меня тут ещё Цзинь Лин, так что давай быстрее, мне это всё нахрен не надо. В смысле нет? — Он ненадолго замолчал. — Ебать… Ты точно в порядке? Нет, до вечера ждать не будем. Я сейчас что-нибудь придумаю с Цзинь Лином и сам привезу. Никуда не уходи, слышишь? Сиди дома. Всё, давай. Он опустил телефон и мрачно посмотрел на Цзинь Лина с Вэй Юанем. — У Вэй Усяня сгорела машина. Неравнодушные граждане закидали его сервис бутылками с зажигательной смесью, заодно и машину спалили. У Вэй Юаня сбойнул тириумный насос. Во всяком случае, чувство было именно такое. — Он не пострадал? — Говорит, что нет. Значит, так. Его приятель освободится только к вечеру, это не вариант. Я отвезу тебя домой. Цзинь Лин, ты останешься один. Никому двери не открывай, к окнам не подходи. Если что — сразу звони мне и Вэй Усяню. Как огнетушителем пользоваться, помнишь? — Погоди-погоди, а почему это я остаюсь? — возмутился Цзинь Лин. — Я тоже с вами поеду. — Нет, не поедешь. — Может, Вэй Юаню понадобится моральная поддержка. Да? — Цзинь Лин толкнул его локтем, и Вэй Юань растерянно посмотрел на него, не зная, что сказать. — И вообще, мама меня оставила под твоим присмотром. Если со мной что-то случится, пока тебя не будет, что ты ей скажешь? — А если с тобой что-то случится по дороге?! — Но ты же будешь рядом, дядя, — невинно улыбнулся Цзинь Лин. — Разве со мной может что-то случиться? Цзян Ваньинь гневно выдохнул, но ничего не возразил. Это было интересно. Вэй Юань мог назвать как минимум шесть вариантов того, что могло случиться с Цзинь Лином, несмотря на присутствие рядом Цзян Ваньиня, и всё же его слова звучали так, что оспаривать их казалось неуместным. Люди умели так говорить. Он тоже хотел научиться. — Ладно, — буркнул Цзян Ваньинь. — Но чтобы сидел тихо, как мышь, и слушался меня беспрекословно, понял? Пока они ехали домой, Вэй Юань разглядывал проносящиеся мимо улицы. Вид был неприятный. Офисы и мелкие магазинчики закрыты, оживлённые прежде тротуары пусты, сразу заметен мусор у стен… Редкие люди, мимо которых они проезжали, выглядели недружелюбно, и Вэй Юань испытывал негативные эмоции — в основном опасение — если кто-то провожал машину взглядом. Потом они пересекли широкую магистраль, и стало лучше. Появились пешеходы, спешащие по своим делам, хотя их было гораздо меньше, чем обычно. Даже этот благополучный район ощущал страх перед происходящим. Андроидов на улицах не было. Ни одного. Цзинь Лин рядом молчал, уткнувшись в смартфон. Вэй Юань скосил глаза: поисковой запрос «как общаться с андроидом если он живой» выдавал целый список ссылок. Над ними висел баннер «Внимание! Если вы заметили андроида, соблюдайте следующие правила…» Машина замедлила скорость. Вэй Юань взглянул вперёд: в сотне метров от них мигали сине-красные огни патрульной машины, и один из полицейских уже поднял руку, указывая на обочину. Система выдала очередное предупреждение об опасности. Возможно, на них уже было поздно обращать внимание. — Сержант Киппер, — представился полицейский, когда Цзян Ваньинь затормозил перед ним. — Ваши документы, пожалуйста. Цзян Ваньинь сунул ему права. Полицейский наклонился ближе, взглянул на заднее сиденье. — А это?.. — Племянники, — спокойно ответил Цзян Ваньинь. — Домой возвращаю. Сейчас опасно отпускать одних. — Это точно. — Сержант вернул ему права и отступил на шаг. — Счастливого пути. Будьте осторожны. — Лишь бы он нас опять не тормознул, когда поедем обратно, — нервно хохотнул Цзинь Лин. — Придётся объяснять, почему ты отвёз только одного. — Скажу, что родители от тебя отказались. — Эй! Вэй Юань уже не слушал их. Машина свернула в знакомый переулок, и он сразу увидел Вэй Усяня — тот стоял на тротуаре перед домом, глядя по очереди в оба конца улицы. Стоило ему заметить машину Цзян Ваньиня, как он замер и вытянулся, словно пытаясь разглядеть, кто сидит внутри. Вэй Юань вцепился в переднее сиденье, тоже не сводя взгляда с приближающейся фигуры. Когда Цзян Ваньинь затормозил, Вэй Усянь переступил с ноги на ногу, но почему-то не подошёл. — Катись, — велел Цзян Ваньинь, даже не заглушив мотор. Вэй Юань торопливо отстегнул ремень. — Спасибо, что подвезли. Он выбрался из машины, захлопнул дверь и тоже остановился. Что следовало сказать? Поздороваться? Попросить прощения? Признаться, что он девиант? Вэй Усянь решил за него, подойдя к Вэй Юаню и крепко обняв. — Я тебя убью! — выдохнул он, прижимая Вэй Юаня к себе. — Как тебе в голову пришло сбежать, скажи на милость? Вэй Юань уткнулся лицом ему в плечо и закрыл глаза. — Прости меня. — Ты знаешь, как мы волновались? — Я испугался. — Никогда больше так не делай. Вэй Усянь знал, что он девиант. И это не имело значения. Потому что он был семьёй — настоящей, а тем, кто тебя любит, не нужны доказательства, чтобы верить тебе. Вэй Юань тоже обнял его, крепко, но не слишком, чтобы не повредить. — Я больше не буду. Вэй Усянь засмеялся и отпустил его. Не совсем — его рука лежала на плече Вэй Юаня, и это было потрясающе хорошо. — Идём. Я уже сказал Лань Чжаню, что ты вернулся. Он постарается вырваться пораньше. Вэй Юань оглянулся — машины за спиной уже не было. Он даже не заметил, как она уехала. «Спасибо», — отправил он сразу на два номера. От Цзинь Лина пришёл смайлик с поднятым вверх большим пальцем. От Цзян Ваньиня не пришло ничего. Ну и ладно. Пусть не отвлекается за рулём. Вэй Усянь подтолкнул Вэй Юаня вперёд, всё так же обнимая за плечи, и они, прижавшись друг к другу, направились домой.