***
—… Думаю, ей не стоит в ближайшее время идти куда-то… — Но приказ Господина!.. — Посмотри на ее состояние… Обрывки фраз еле доносились до слуха лежавшей. Кажется, говорили двое. Одна — Какуши, вторая… Это… Шинобу-сан. Юки резко открыла глаза. Какуши, испугавшись, отскочила от ее постели. Шинобу наклонилась, глядя прямо в глаза девушки. — Доброе утречко. Как твое самочувствие? После лекарства, которое приготовила Аой, тебе должно было стать лучше. — Да, — почему-то шепотом ответила Юки, с удивлением обнаруживая, что у нее пропал голос. — Лучше… А… Можно мне поговорить с Узуй-саном? Шинобу слегка удивленно глянула на нее. — Если он согласится, я передам ему, — кивнула она. Ей не привыкать к странным просьбам больных. Юки отвернулась, глядя в окно. Она ведь почти не участвовала в битве, так почему лечение такое нудное?! Хотя, никто не говорил, сколько оно будет длится. — Выпейте лекарство, прошу вас. Юки быстро оглянулась. Рядом стояла девочка в синем платье и белом фартуке. — Выпейте, — повторила она. Девушка послушно выпила лекарство, мерзкое на вкус. — А ты… Вы… Вы не знаете, сколько должно длиться мое лечение? — с надеждой спросила Юки. — Можете обращаться со мной на «ты». Ваше лечение не будет длится долго. Но на вас до сих пор действует яд демона. Ага. Стало гораздо понятнее. В палате, кроме нее — никого. Скучно. Скорей бы Узуй-сан пришел. И вдруг дверь слегка скрипнула. Юки с надеждой приподнялась, насколько могла. — Здравствуй, — холодно произнес знакомый голос. Юки чуть не рухнула на пол от удивления. Это, черт возьми, Игуро Обанай. — А… — растерянно отозвалась она, — Здрасте… — Можешь на ты. — Ага… Она все еще не понимала, с каких это сказочных шишей Обанай явился сюда. — Я хотел поговорить с тобой. — безразлично сказал он. Девушка еле сдержалась, чтобы не снова сказать «ага». — Аг… А о чем? — Просто. — обрубил он. Она беспомощно кивнула. Как вообще с ним разговаривать? Это в принципе реально?! — Когда ты билась с демоном. — начал он, — Что ты чувствовала? — Не знаю… — задумалась она, а после совершенно честно выдала — Азарт, наверное. И потом думала, что проиграю. Он кивнул. — А сейчас? Что чувствуешь? Она пожала плечами. — Скорее всего, какое-то беспокойство. Как будто бы эта победа… Была вовсе не победой, а поражением. И обиду. Вот… — Ты обычная. — с прохладцей и некоторым подобием улыбки сказал он, и заметив обиду на ее лице, добавил — Это не оскорбление. Просто. Она кивнула. — Ты умеешь играть в шахматы? — спросил он. Юки кивнула. Игуро достал доску, разложил фигуры, поставил на столик между кроватями. — Ходи. Она послушно взяла себе белых, двинула пешку. В комнате была тишина, нарушаемая только стуком фигур об доску. Наконец послышалось одно-единственное слово. — Вам шах, — слегка виновато сказала она. Обанай двинул коня. — А тебе мат. Она глянула на доску. И правда мат… — Ты умело играешь, — с ноткой утешения сказал Обанай. — Если хочешь, я могу завтра прийти снова поиграть, если хочешь, конечно. — Да! — радостно закивала она. — Я не против! Он кивнул, и заметив Аой у двери с лекарствами, встал и ушел, забрав доску с шахматами. — Вы подружились с Игуро Обанаем? — изумленно спросила Аой. Юки растерянно пожала плечами. — Не знаю… Завтра ей нужно на встречу с Господином.***
Наутро... — Юки-сан! Вам сегодня нужно… — Аой застывает на пороге, а Юки в комнате уже нет. Она уже ушла, на встречу с Господином, с тем человеком с прекрасным голосом. В этот момент девушка уже идет по дороге к штабу Истребителей. Сзади слышен стук шагов. Она оборачивается. — Узуй-сан! — радостно кричит она и машет рукой. Он подходит — и главное — улыбается! Ей улыбается! — Да! У меня тоже сейчас встреча с Господином! — говорит он. Теперь они идут вместе. — Узуй-сан, — начинает она, — А вот когда мы сражались с тем демоном… Пока я лежала в обмороке… Что тогда было? Узуй морщит лоб, вспоминает. — Камадо и Агацума бились с демоном-девушкой. Я сражался с тем, зеленоголовым. — говорит он с отголосками гордости. — Я почти победил его, когда очнулась ты. Она кивает, смотрит на столпа восхищенными глазами. — Победа нам досталась только благодаря вам! — тихо и благодарно говорит она. Этот человек действительно силен! Узуй довольно качает головой. — Ты тоже внесла свой вклад, — снисходительно говорит он. — Ведь именно ты отрубила башку тому чудовищу. Юки краснеет. Но не отрицает, приятно ведь… — А Глава… — опять пристала девушка, — Он какой вообще? — Какой-какой… — жмет плечами Узуй, — Сама же видела. — Ну нет же! Характер… Какой…? Узуй смотрит на нее. А потом слова льются неконтролируемым потоком. — У него волшебный голос. Этим голосом он может все, я думаю! Может смешать с грязью и вознести до небес. Когда он говорит, мысли в голове приходят в надлежащий порядок. Это больше, чем храм. Больше, чем Бог… Нет, ведь он и есть Бог… Юки слушает, не дыша, боясь пропустить хоть слово об этом человеке. Она все это знает сама, где-то в глубине души, там, где кроется истина. И Узуй говорит, слова рвутся наружу, не в силах оставаться внутри более, сильно, честно и открыто. После этого оба надолго замолкают, обдумывая сказанное. Вскоре в поле зрения появляется особняк Убуяшики. У ворот стоит Каната. — Господин ожидает вас, — тихо сказала она. Оба кивнули и прошли. Глава сидел на футоне в комнате, пытаясь разглядеть собеседников подслеповатыми глазами. — Дети мои… — тихо и смиренно говорит он, — Вы победили высшую луну. Ведь верно? — Да, Господин, — в один голос отвечают они. В душе снова поднимается то самое чувство ответственности за ранг Столпа. — Что-нибудь стало известно о… Кибуцуджи Мудзане? — спросил он с проскользающей надеждой в голосе. Нет! — крикнуло что-то внутри. — Нет… — немного виновато откликнулись столпы. Он качнул головой. Больше спрашивать не о чем. — В поместье Кочо Шинобу позаботится о вашем самочувствии. — тихо и немного безнадёжно сказал он. — Надеюсь, вы сможете быстро восстановиться. Все сказал. Можно идти. Узуй встает и быстро уходит, с позволения Господина. Юки еще какое-то время стоит и смотрит на этого человека. Кагая выходит из раздумий и тоже смотрит на девушку. — Тебя что-то беспокоит, дитя мое? — мягко спрашивает он. — Господин, — тихо говорит она, не в силах промолчать, — Вы и правда слепы? Ой, зря спросила… Ой, зря… Юки заметно краснеет от заданного вопроса. Но Глава невозмутимо отвечает: — Правда, дитя мое. И от каждого касания демона болезнь усугубляется… — он слегка печально смотрит куда-то сквозь Юки, сквозь двери за ней, будто видит кого-то или что-то. — Но я верю: именно это поколение сможет победить демонов. Именно столпы эпохи Тайсе одолеют Кибуцуджи Мудзана. Они, и ты в том числе. В горле сухо. Откуда взялись эти слова?.. Он всегда был безнадёжен. Он падает на футон в приступе кашля. Юки бросается к нему и поддерживает, не думая о последствиях. В комнату вбегает Аманэ. — Я позабочусь, — говорит она, глядя на Юки непроницаемым взглядом, — Идите. Не беспокойтесь. Она кивает и медленно отходит. На руке надолго остаётся ощущение этого ускользающего, почти исчезнувшего тепла его руки. *** На следующий день к ней снова приходит Обанай с шахматами. — Вчера ты и Тенген видели Главу. — говорит он полувопросительно. — Да, — кивает она. — Ты говорила с ним? — Да… Это был странный разговор. Ничего странного в разговоре не было. Просто… Просто он был другим. Странным. Не таким, как остальные. И это не из-за болезни. Обанай понимающе кивает, раскладывает шахматы. Делает первый ход. — Что ты думаешь о Главе? — спрашивает Игуро снова. Интересно. — Он… Он особый человек. — говорит она. Здесь не нужно потока слов, как с Узуем. Обанай все понимает с одной фразы. Он видит ее насквозь. — Правда, — кивает столп Змеи. Двигает коня. — Ты знаешь, сколько ему лет? — бесцеремонно спрашивает Обанай. Она жмет плечами. — Тридцать пять… Сорок, — неопределённо отвечает Юки. — Двадцать три, — рубит он. Она широко раскрывает глаза. Она не знала. Обанай делает еще два хода. — Мат, — равнодушно говорит он. Юки смотри на доску. Голову вдруг осеняет. — Нет, это вам мат! — говори она, двигая последнюю пешку, что оказывается прямо перед королем. Черный король — и белая пешка. — И правда… Мат… — изменившимся голосом говорит Игуро.