Лучший и самый лучший

Костенко в самом деле беспокоился о состоянии Ани, но она не хотела понимать происходящее с ней. На все его нравоучения, она, как меленький ребёнок, всё выполняла наоборот. В какой-то момент он уже хотел на всё махнуть рукой и пусть что хочет, то и делает со своей жизнью, но ему не позволяло сделать это упрямое чувство ответственности и долга. И не только перед ней, но и самим собой. Пару дней назад Сергей вновь беседовал с Аней, которая вспылив, упрямо заявила, что не желает, чтобы кто-то вмешивался в её жизнь и что она сама найдёт выход из сложившейся ситуации. Кричала, что все ей надоели и, скорее всего, не понимала, что она хочет этим сама себе доказать. Все эти срывы были на нервной почве, и Сергей это понимал, но хотел поддержать её без вмешательства специалистов. К сожалению это выходило слабо. В этот день он решил заглянуть к ней, чтобы удостовериться, что с ней всё в порядке; надеялся, что всё хорошо, и она хоть что-то вынесла для себя из прошлого разговора с ним. Он постучал в дверь, ему не открыли. Откуда-то доносилась громкая музыка, прислушался. Звуки доносились из квартиры Ани. Предположив, что она не слышать, он набрал её номер, но она не отвечала ему. Может, это и было напрасно, но у Сергея возникло неприятное ощущение; закралось подозрение, что что-то случилось и даже утешение себя, что она просто не желает с ним разговаривать, его не убедили. Имея запасные ключи от её квартиры, которые он сделал несколько недель назад именно из-за таких опасений, открыл дверь. Девушка спала, накрывшись пледом. Костенко выключил музыку, заметил пузырёк на полу и рассыпавшиеся таблетки. Казалось, что остановилось сердце от страшных мыслей. - Аня! – скинув плед, слегка встряхнул её за плечи. – Аня! Слышишь меня? Очнись! Похлопал по лицу, но она не реагировала. Сергей чертыхнулся, вновь позвал её, похлопав по лицу. Поднял пузырёк, прочитал название. - Что же ты делаешь, глупая? – говорил он себе под нос. – Что же ты делаешь? Он хотел поднять её на руки, чтобы, не теряя времени, отвезти в больницу, но Аня, мыкнув, пошевелилась. Опустил её обратно на диван. - Аня, слышишь меня? Сколько ты приняла? - Мммм, - девушка попыталась убрать его руки со своего лица. - Аня! - Что?.. - едва открыв глаза, еле проговорила Аня. - Что ты здесь делаешь? - Сколько таблеток ты выпила?! - Две... Две… таблетки. Что ты здесь делаешь? – вновь спросила Аня, но через мгновение вновь уснула. Сергей сел на пол и уперся спиной к дивану, ослабил галстук. - Ты до инфаркта меня доведёшь, Аня, - выдохнул Сергей и осушил стакан, который стоял на столе. Настроения не было никакого. Незадачливое утро, неудачный день, неприятный разговор с главредом, разногласия с парой коллег и невыносимая тоска по своему прошлому – всё это смешалось в один день. Нет рядом Паши, друзья ругают меня за мой новый образ жизни, Костенко вечно учит и читает нотации. Хотелось уйти из этого мира - самый лучший вариант для меня сейчас. Громкая музыка из динамиков ноутбука хоть как-то отвлекала меня от внутреннего мира и давала возможность не думать о плохом. Но как только заканчивался один трек меня, вновь бросало в воспоминания и выйти из него мне удавалось с трудом. Чтобы не грузить себя подобными мыслями я решила поспать, но, как и предполагалось, это мне не удавалось. Я нашла у себя пузырек со снотворным, закинула в рот сразу две, чтобы уже наверняка. Поставила открытый пузырёк на стол, запила водой, и, когда ставила стакан обратно, задела пузырёк. Таблетки посыпались на пол. Плюнув на всё, я накрылась пледом и через некоторое время уснула, хоть и под ухом играла громкая музыка. Меня кто-то разбудил. Словно издалека услышала чей-то голос, затем непонятные ощущения у себя на лице, затем снова голос, но уже знакомый. Еле разлепила веки, надо мной склонился Костенко, он что-то говорил мне, но я не понимала его, хоть и различала слова. Единственное, что смогла спросить, что он делает у меня, а дальше снова всё полетело в тёмную бездну. Проснулась я в пять утра и чувствовала себя достаточно хорошо. Еще не открыв глаза, в нос мне пахнуло ароматом свежезаваренного кофе. Не помнила, чтобы я кого-то пускала вчера вечером, резко открыла глаза; в тусклом свете лампы на столе увидела знакомую фигуру у окна. Это был Сергей. Смутно всплыло, что я видела его ночью, но подумала, что это сон. - Что ты делаешь у меня? Костенко обернулся. - Должен же был я убедиться, что с тобой всё в порядке. Он улыбнулся мне и добавил: «Доброе утро». Ответила ему взаимностью и поплелась в ванную комнату, пытаясь вспомнить, что было накануне. Босые ноги на кафельном полу моментально обдало колючим холодом, но я любила это по утрам, не смотря на то, что на дворе была зима. Любила я ощущать и холодную воду на лице по утрам. В отражении зеркала увидела, что тушь под глазами вчера потекла от слёз и размазалась, и так застыла. Закончив утренние процедуры, вышла в гостиную. Стянула со спинки кресла тёплую кофту, укуталась в неё; Сергей протянул мне кружку с горячим кофе. Он умел варить превосходный кофе: бывало не раз, когда собирались с ребятами у него в самом начале нашего пребывания в этом мире и он угощал нас им. Я отпила маленький глоток. Да, именно такой я и люблю: с сахаром, не сильно сладкий и без молока. - Как ты вошёл? Я не помню, чтобы я тебя впускала. - Скажем… ты просто сильно устала. А так, у меня есть запасные ключи. Я слегка улыбнулась на его ответ. Я может и хотела расспросить его о том, что произошло, но совершенно не хотелось портить настроение себе и ему в ранний час, поэтому я без лишних разговоров уселась в кресло и сложила под себя ноги. Вновь сделала глоток кофе. - Ты спал? - Вздремнул пару часов. - А как же служба? - Я привык. Как ты себя чувствуешь? - Хорошо. В память волной накатило моё вчерашнее состояние. - Я вчера ничего не вытворяла такого, за что мне сейчас должно быть стыдно. Костенко слегка улыбнулся: - Если я скажу «да» тебе станет легче? Я мотнула головой, улыбнулась ему в ответ. Он продолжил: - Хорошо себя вела, если не учитывать, что ты, - Сергей подался вперёд, взял со стола пузырёк от таблеток, встряхнул его, отчего звякнули о стекло три последние таблетки, - меня сильно напугала. - Прости, нехорошо вышло, - извинилась я. - Твоё состояние лечится ощущениями. - Ты заделался в психологи? Он не слушал и продолжил: - Ты бы встретилась с друзьями. Они переживают все за тебя. - Не хочу. Сейчас столько проектов на работе. Она мне не позволит встречаться с ними. - Позволит. Вчера весь вечер названивал твой главный редактор. - И? - Я сказал, что ты чувствуешь себя неважно и тебе нужно время. Он, кстати, согласился с этим и дал тебе неделю на восстановление. - Кто тебя просил с ним разговаривать? Его вмешательство в мою жизнь я еще могла стерпеть, но вмешательство в мою работу… это уже переходило все границы. - Зачем ты лезешь в мою жизнь? Костенко, по обыкновению, реагировал спокойно. Выслушав мои упрёки в свой адрес, он продолжил: - Он рассказал, что ты вытворяла в последнее время. Срываться на коллегах – последнее дело, Аня. Ты могла попросить у начальства выходные. Ну, или поговорить с друзьями. Или со мной. - Да что ты понимаешь вообще в моей жизни? Настроение было испорчено. Слушать его не хотелось, и видеть уже тоже. Я поднялась на второй этаж своей квартирки, оделась и спустилась вниз. - Куда ты собралась? - На работу. - В шесть утра? – на лице у Сергея блеснула легкая насмешка. - Да, - буркнула я ему в ответ. Он без слов подошёл ко мне, когда я успела надеть куртку, снял с меня её. - Тебе же не надо на работу, - вновь ехидно улыбнулся. - Да что ты вообще позволяешь себе? – возмутилась я. - Сегодня остаёшься дома, - в голосе послышались строгие нотки. - Что мне делать дома? - Не знаю. Сериал посмотри, спортом займись или что там женщины предпочитают делать в выходные? Сергей подтолкнул меня в комнату. - Оставайся дома, Аня. Тебе самой станет легче. Пригласи Настю, поболтайте. Гоша говорил, что у неё вроде какие-то новости есть радостные. - Но… - Или дома, или я тебя запру и ключи заберу. Это уже было наглостью с его стороны шантажировать меня. Пока я стояла не в силах что-либо ответить ему, он оделся. - Я загляну вечером. Надеюсь, ты не вздумаешь меня снова пугать, как это было вчера? Он обнял меня, чмокнул в щеку и вышел из квартиры. *** Проснувшись позже, забыв, что было пару часов назад, вновь стала собираться на работу, но вспомнила, что сегодня мне не надо было никуда идти. Благо, что вышла я только из подъезда и не успела далеко уйти. В сердцах поругала Сергея, но пришла к выводу, что мне действительно нужен отдых. Морозный воздух в девять утра колким ощущением оседал в носу. Я поёжилась, поправила свой шарф-хомут на шее, плотнее натянула шапку на уши и направилась к кафе неподалёку, которое открывалось на час раньше всех остальных в округе. Капучино из большой белоснежной чашки согревал как нельзя кстати. Я полезла в сумку за своим телефоном, чтобы пройтись по страничкам в социальных сетях. Да, как и следовало ожидать, в профиле у Елисея отыскалось не самое приятное для меня видео. Оторвать бы руки и голову этому кретину. Слава богу, что его нет рядом, иначе ему не поздоровилось бы. На самом деле мне хотелось пожить. Просто пожить. Так сказал когда-то Паша. И вот сейчас я его понимала. Мне хотелось, чтобы не было склок, раздоров, а была тишина. Умиротворение. Чтобы можно было насладиться утром, кофе, отсутствием дел, без беготни и звонков. Капучино был вкусным: позволяла его себе пару раз в месяц, чтобы было ощущение наслаждения. Насладившись покоем я, так же ёжась от холода, решила прогуляться, но прошла я немного – замёрзла - повернула обратно домой. Дома делать было нечего и, как предложил, Сергей, я уселась за просмотр сериала. Выбор пал на не самую удачную картину: глупые шутки, некачественный подбор актёров, неразборчивые диалоги, которые годятся лишь для того чтобы скоротать время. Что, впрочем, было мне на руку, и я не заметила, как время приблизилось к трём часам дня. Оставшийся день я коротала за просмотром этого же сериала, разогретым полуфабрикатом и чаем с лимоном, при этом укутавшись в плед. Примерно в восемь вечера позвонил Гоша, справился о моих делах, предложил заехать, но видеть никого не хотелось. Он - настоящий друг, не стал настаивать. Задремала и не заметила, как провалилась в сон. Проснулась от того, что кто-то старательно пытался не греметь посудой возле раковины. Это был Костенко. - М-м, это ты? Снова без предупреждения вламываешься в мою квартиру? Я натянула на себя плед и завалилась боком на диван с закрытыми глазами. - Не нравится? – донеслось до меня. - Я бы посмотрела на тебя, если к тебе стали входить без твоего ведома. В ответ было молчание. Я уже почти уснула, но его вопрос вывел меня из сонного состояния: - Я вижу день ты провела отлично? По крайней мере, я надеюсь на это. - Конечно, что может быть лучше безделья в такой морозный день. - Ты серьезно или язвишь? - А ты угадай. Я подтянула коленки к груди, полежала так пару минут и села на диване. Рядом опустился Сергей. - Я не могу находиться дома. Меня это угнетает, - тихо сказала я. - Я тебя прекрасно понимаю. - Почему я должна сидеть дома, слушаться тебя? - Ты сама захотела остаться дома. Я уловила его улыбку в свете тусклого света от ночника. В душе вспыхнула негодованием: снова я повелась на его развод; втихаря едва не захлебнулась этим же негодованием. Вероятно, он понял мои чувства и дополнил: - Если бы действительно захотела в редакцию, ты бы это сделала. А так, ты поняла, что тебе нужен отдых. Он повернул голову ко мне, улыбнулся поджатыми губами. «Ах, он негодяй!» - пронеслось у меня в голове. Но он был прав. Ведь и я сама пришла к этому выводу утром. Ответив ему, что он прав, уселась рядом с ним. *** Мы сидели рядом друг с другом в тишиненекоторое время. За едва приоткрытым окном доносился слабый гул машин, лай собаки где-то внизу, возгласы его хозяина. Я смотрела на прозрачный дисплей часов, на котором несколько палочек зелёного цвета поменяли свое местоположение. Время показывало 22.56. Рядом услышала легкое сопение, приподняв голову, различила, что Сергей задремал. Я хотела встать, чтобы не мешать ему, но он очнулся, привлёк меня ближе к себе, на что я не сопротивлялась. Положив свою голову ему на руку, поближе пересела к нему, он окольцевали мои плечи руками, и прислонился щекой к моей голове. - Обещай мне, что будешь следить за собой и не вляпаешься снова в историю, - тихо говорил он. В ответ я угукнула. - Я говорю это не потому, что хочу вразумить тебя, а потому что ты… вы все стали мне такими родными. И мне хочется, чтобы всё у вас было хорошо. Я раньше и не подозревал, что заботиться о близких людях приятно. Приятно, но крайне тревожно, - он едва слышно ухмыльнулся. – Обещаешь мне? Вновь угукнула и следом отозвалась: «Да». Повернула голову к нему и мои губы вскользь коснулись его. Сквозь полутьму уловила едва смутившийся взгляд. Он хотел встать, но на меня что-то нахлынуло. Я рывком села ему ноги и обхватила ладонями его лицо, еще раз заглянула в глаза. О, да, этот его смущенный взгляд вперемешку с желанием. - Аня? Что ты делаешь? Ан… Его протесты потонули в поцелуе – чтобы заткнуть его, я просто впилась ему в губы. Сначала он пытался сопротивляться, пару раз ему удавалось оторваться от поцелуя, но всё было тщётно. - Аня, прекрати. Это безумие. Ан… - в последний раз попытался он. Я успела к этому времени стянуть с себя кофту и уже приступила к пуговицам на его рубашке. Почувствовала его руки у себя на талии и это меня завело еще больше. Наконец управившись с его рубашкой, не отрываясь от поцелуя, перешла ниже. Ремень, застежка, молния… он повалил меня на спину на диван со словами «ты сумасшедшая», стянул с себя верхнюю часть одежды, с меня - нижнюю… Да. Я почувствовала, что он неравнодушен ко мне. И всё что произошло потом это доказывало. Мне было приятно с каждым его толчком осознавать свою правоту, я вскрикивала каждый раз, когда он старался сильнее. И эти его горячие руки у себя на талии, животе, груди, поцелуи на шее, губах еще больше добавляли во мне желание слиться с ним. Казалось, что это длилось долго и от этого было еще приятнее… После всего мы, пристроившись рядом, молчали. Да и говорить о чём-либо было бессмысленно. Мне было просто хорошо, и почему-то была уверена, что и ему тоже. Наверное, прошло больше часа, прежде чем он захотел подняться. В темноте он одевался в полном молчании, наверное, думал, что я сплю. Я села на диване, поёжилась – на мне был один плед, которым я укуталась. Тоже молчала. Когда он поправлял рубашку, я включила небольшой ночник на тумбе возле дивана. Сергей не смотрел на меня. В голову закралась мысль, что ему наплевать, что было между нами. - Уходишь? – тихо спросила я. После нескольких секунд молчания он быстро проговорил: -Это неправильно, Аня. Не должно быть так. - А как должно быть? - Никак не должно быть, - вспыхнул Сергей. – Никак. Между нами только…. Он запнулся. Продолжил громче с негодованием: - Я тебя старше в два раза. Ты можешь быть мне только той, о ком я забочусь и больше ничего. С этими словами он оделся и вышел из квартиры, оставив меня одну в тишине. Я завалилась на диван, но уснуть так и не смогла. В шесть утра меня всё же сморило, и я уснула, но в 7.00. прозвенел будильник. Мысли о предстоящем дне дома уже утомляли. Весь день настроения не было вовсе; я всё возвращалась во вчерашний день, размышляла над тем, что произошло, и всё старалась отогнать от себя эти мысли. Удавалось слабо, но в таком состоянии прошёл целый день, даже разболелась голова от постоянных не радужных мыслях. Уже вечером, решив, что надо как-то разнообразить впустую прошедший день, принялась строчить спонтанную статью о собственных чувствах. Пока усилием воли набирала текст, в дверь постучали. Странно, но я не ждала никого в этот вечер. В такое время у меня мог быть только Гоша, но его характерный стук я узнала бы сразу. Стучали уверенно и настойчиво. Это был Костенко. Коротко откашлялся, поздоровался: - Здравствуй, Аня. Я как-то сразу замялась, не зная как реагировать на его появление. - Можно мне войти? Пропустила его на порог: - Проходи. Костенко не стал раздеваться, прошёл в комнату и повернулся ко мне. Он нервничал, что было заметно по тому, как он сжимал кожаные перчатки в ладонях. В голове промелькнул предстоящий разговор о случившемся прошлой ночью. Сергей всё не мог начать говорить. - Хотел поговорить со мной о чём-то? - Хотел. Хочу поговорить. Вновь замолчал. Нервно засунул перчатки в карман пальто, потёр ладонями лицо, выдохнул, издал короткий смешок и проговорил: - Бред какой-то. Было странно наблюдать за его движениями и реакцией: он вовсе не походил на мнительного человека. А тут вдруг… - Что-то не так? – спросила я. - Ночью… в общем… Помолчал пять секунд. – Чёрт. Как мальчишка, - тихо проговорил он сквозь странную улыбку. - Сергей, давай на чистоту. Скажи, что это глупо и неправильно, что не понравилось и прекратим все эти разговоры и забудем всё что было, - предложила я, устав наблюдать за его нерешительностью. - Да почему не понравилось-то?! – он слегка повысил голос. Разговор приобретал совсем иной поворот. Пока я смотрела на него, он продолжил: - Мне всё понравилось. А то, что я сказал ночью… Это было сгоряча, потому что я даже представить себе не мог, что между нами может такое произойти. Повисло молчание. Я смотрела на него и переваривала в мыслях его слова, он тоже смотрел на меня и словно ожидал от меня ответной реакции. Что ответить ему я не знала, хоть и ликовала в душе. Казалось, что наши взгляды длились довольно долго. Сергей не выдержал и без слов направился к двери, вероятно думая о том, что зря сейчас всё это сказал. Он уже открыл её и собирался выходить. - Подожди, - попросила я его. Подошла к нему, захлопнула дверь и, развернув его к себе, посмотрела на него. Это молчание, его взгляд вновь что-то сделали с моими желаниями и с его тоже. Дальше всё было стремительно: поцелуи, срывание одежды друг с друга. Едва не спотыкаясь о кресла, небольшой ковер под ногами, ступеньки, ведущие на второй этаж в комнату, мы добрались до кровати. Сергей стянул с себя рубашку и галстук, бросил куда-то рядом с кроватью и вновь припал губами к моей шее, губам. Его руки скользнули ниже мне на живот. Провел пару раз по нему, стянул одной рукой домашние шаровары, затем вновь ладонь скользнула под бельё. Меня начинало заводить его учащенное дыхание, поцелуи губ, шеи, груди. Я быстро справилась с его брюками. Мне дико нравилось его желание меня, я не могла остановить и своего желание. Мы слились в одном жарком сексе. Он отдавался полностью, а я не могла сдержать своих криков и стонов…