Детство свято, и оно не должно идти по пизде.

Я был готов. Я собирался наведаться прямо к нему домой и кинуть в лицо всеми доказательствами, что у меня есть. Да. Я боялся. До жути. Но я был готов. Готов как никто другой. У меня было всё схвачено. Я знал как действовать и как говорить. Я продумал всё до мелочей. У меня был план. Я собрал сумку. Положил свой дневник, взял перцовку и на всякий случай ещё перочинный нож. Оделся по настоящему парадно, на удивление. Как будто предвкушая праздник. День своего триумфа. День, когда я смогу победить. Я буду лучшим. Единственный, кто знает правду. Я оделся, собрал всё что нужно и вышел за дверь дома. Только я переступил порог, как под маской моё лицо исказил оскал. Не улыбка, а именно оскал. На маске этого было не видно, но я улыбался… Я по настоящему улыбался впервые за долгое время. Я простоял так несколько секунд, после чего пошёл быстрым шагом продолжая улыбаться. Я запомнил адрес дома Попи и был готов явится туда без приглашения. Я был готов сделать всё что потребуется, что бы поставить его на место. Внутри себя меня разрывало от самодовольства. Да… Прямо как тогда. Я прошёл пару улиц и сел на метро. Там меня начали посещать мысли, что я делаю из мухи слона. Что Попи не убивал никого и я просто преувеличиваю. Уже будучи у двери его дома, я несколько минут стоял не шевелясь. Будто бы боялся, что всё, над чем я так долго старался, всего лишь мои додумки. Но в конце концов я позвонил в дверь. Ни кто не открыл. Я стоял ещё несколько секунд после чего опять позвонил в дверь. Опять и опять… Раз за разом… За дверью не было ни шороха. Но я был уверен. Попи дома. Он сам мне говорил, что на этих выходных он будет дома, так как очень устал за неделю и хочет взять отпуск. Я знал что он дома, мало этого я чувствовал, он там. Он не мог быть в каком то другом месте. Я знал всё на перёд, поэтому, почувствовав, что дело пахнет керосином набрал полицию. Мне пришлось долго объяснять диспетчеру, что я пришёл к своему другу и кажется, что с ним что то случилось. Да. Пришлось соврать. Ведь я понимал, что говорить на прямую- нельзя. Меня посчитают за психа иначе. Вскоре, копы были на месте. Я сказал им по своей выдуманной легенде. Мол: Я пришёл к другу в гости, а он не открывает дверь, и мне кажется, что с ним что то не так. Когда замок был взломан я вошёл внутрь. Тут непривычно пахло кровью. Приглушённо играла музыка. Это было не к добру. Я прошёл вперёд по коридору и оказался перед входом в кабинет Попи. Отсюда пахло гораздо сильнее. Дверь не была заперта и я резко открыл её. Тут же на меня навалил запах крови и свежей плоти. Я застыл. Перед глазами пронеслись все моменты, что я мог вспомнить, где был этот человек… Попи лежал на полу в луже собственной крови. В его правой руке был пистолет. Его грудная клетка была разорвана. Рёбра были вывернуты так, что бы из-под лёгких можно было достать сердце. Его собственно у трупа и не было. Его вырвали буквально с частью плоти. во лбу была дыра. Судя по всему от пули. За мной в комнату зашли копы. Я включил свет и оглянул помещение. Пройдя внутрь я замер. На рабочем столе стояла пепельница заполненная окурками с верху до низу. Рядом лежал телефон Попи. На нём играла песня «Are You Satisfied?». Его любимая. Рядом лежала какая то записка с подписью: «09.11. 12:00 Доктор Попи». Я раскрыл её, пока полицейские занимались тем, что осматривали квартиру и так далее. «Я знаю. Знаю чем всё это закончится. Я бы хотел признаться во всём, что сделал за эту жизнь. Я сожалею обо всём. И сегодня мне прийдётся растворится в объятиях жестокой кармы. Я монстр. Я хочу извиниться перед всеми, кому я кога либо сделал больно. Я сделал это. В этом был виноват только я и никто другой. Я расскажу как всё было. В тот вечер я пригласил отца к себе что бы поговорить. После того, как он вошёл в мой кабинет я приставил ему нож к горлу и сказал, что если он будет сопротивляться- будет больнее. Он не послушал. После этого я воткнул ему нож в живот и нанёс ещё несколько ударов, что бы он потерял равновесие и упал. Так и произошло. Он ударился головой об стену и несколько секунд был в отключке. В это время я наносил ему удары ножом по всему телу. Я нанёс ему больше двадцати ударов в живот, руки и ноги. Когда отец уже не мог двигаться, я взял кухонный топорик и вспорол ему грудную клетку. Он уже не кричал и не сопротивлялся. Он просто смотрел на меня и даже пытался говорить. Я уже не помню его слов, но он перестал разговаривать только тогда, когда я обрезал капилляры с сосудами и вынул его сердце из-под лёгких. После этого я завернул его в заранее подготовленное полотенце и взял тесак. Я разрубил тело Папи на несколько частей, после чего взял большой мусорный мешок и сложил туда всё. Когда я собирался уже сложить голову, мне начало казаться, что его глаза следят за мной. По спине пробежался холодок и я быстро убрал голову в пакет. После чего сделал всё по стандартной схеме. Переоделся, замаскировался и вынес труп на мусорку. Я не могу поверить, что всё, чего я добился, я получил благодаря этому монстру… Он обещал мне всё, что я когда либо пожелаю. Но теперь, он хочет платы. Ему мало того, что я дал ему. Он хочет большего. На этот раз он хочет меня. Меня в качестве платы. Я сам на это подписался, но у меня не было другого выбора. Я хотел своего сейчас. А он мне пообещал всё это. Конечно, моя душа мне дороже, поэтому я выбрал отца… Я знаю. Знаю что он уже рядом. У меня были иконы. Я расставил их по периметру кабинета. Ещё я нарисовал крест над дверью и над кроватью. У меня есть пистолет. Он не получит меня живым… Как и полиция. Я сделаю всё сам. Сделаю то, что хотел ещё 13 лет назад. Меня ни кто не остановит в моих намереньях. Он уже рядом. Совсем близко. Я слышу его дыхание за моей спиной. Он не получит меня живым. Жалко, что я не успел сделать некоторые вещи в своей жизни. Перед смертью я бы хотел в последний раз посмотреть выступление сестры. Сходить в церковь, исповедаться так сказать. Я так и не извинился перед Ономадек из-за той драки. Я всё ещё не сходил на свидание ни с одной девушкой… Я так и не сделал много чего важного. Будь у меня ещё пару дней, я бы всё это сделал… Неделька иди две… Но он уже совсем близко. Я чувствую его присутствие. Я чувствую как эта тварь жадно облизывается, предвкушая вкус новой добычи. Я виноват в этом, но я сам это и сделаю. Я умру самостоятельно. своего он не получит. Как не получит меня и полиция. Живым я вам точно не достанусь, слышите?! Не достанусь… Завещание в моей ситуации писать смысла нет, так что скажу так: Квартира, деньги и всё, что у меня есть, пусть достанутся младшей сестре. Хотя… После всего того, что она узнала обо мне, вряд ли она даже на похороны придет. Что на счёт остальных… Я стою на коленях перед Кедамоно и другими. Я причинил столько боли этим людям, что готов лично извиняться перед ними. Я признаюсь во всём. Он уже близко. Он здесь.» Пустым взглядом я глядел на записку, пока за моей спиной копы устраивали обыск. Позже ко мне подошла одна из девушек в форме. -Что это? -Посмертная записка. -Я передал ей листок и оглянулся вокруг. Над дверью кабинета и над кроватью чёрным маркером был нарисован крест. На столе, а так же за дверью и на тумбочке были иконы. Я подошёл к тумбочке. На ней всё ещё стояла та коробка. Я открыл её. Там все ещё лежали те самые маски. Я закрыл коробку и снова перевёл взгляд на тело. Я ни чувствовал ничего. В прямом смысле ничего. Ни жалости, ни злости, ни грусти. Ни-че-го. Я вышел в коридор. В темноте промелькнула чья то маленькая, сгорбившаяся тень. Потом ещё и ещё. Позже дом опечатали и меня выставили за дверь. Я без дела шатался по городу и думал о чём то своём. Я смотрел пустым взглядом себе под ноги. Я слышал как пару раз меня окликнул знакомый женский голос, но я не обернулся и не посмотрел. Вроде это был голос Ономе, или Ипоп. А может вообще Марифы. В какой то момент я просто встал посреди дороги. Я не знал куда идти дальше, поэтому пошёл на набережную. Я нашёл то место, где мы сидели с Попи в тот вечер. Я залез на этот каменный борт, обложенный плиткой и посмотрел вперёд. Небо тускнело. Я закрыл глаза и поднял голову по направлению ветра. Я был один. Тут больше не было запаха сигарет. Ни кто не выдыхал горячий сигаретный дым и не рассказывал мне о том, как умер его отец. Я был абсолютно один. Тут не было даже одиноких прохожих. Тут был только я. Я был по настоящему один. -А ведь когда то ты об этом мечтал… Остаться совсем одному… Я обнял свои колени и остался сидеть на месте. Не были ни страха, ни грусти. Ничего. Будто бы я превратился в бесчувственную куклу. -Попи, ты будешь не против, если я всё таки заберу маски? -Спросил я, будто бы рядом кто то был. Но тут я услышал вполне внятный ответ. -Как скажешь. -Я несколько секунд сидел на месте. После открыл глаза и посмотрел туда, откуда донёсся голос. Никого нет. -Спасибо. Я сидел так довольно долго. Вокруг никого. И тут я понял, что не могу вспомнить его лицо... Я помнил его светлые волосы, хвостики, его свитер. Но не лицо. Оно как будто стёрлось из моих воспоминаний. Тут же я попытался вспомнить Ипоп. Но с ней проблем не было. Я совсем забыл о том, какой он...