Элизабет

За стеклом иллюминатора блеснула молния, и я, зажмурившись, шумно выпустила из легких воздух. Не то, что бы я боялась летать, но все же предпочитала воздушным потокам, которые сейчас резво рассекал нос самолета, уносящего триста с лишним пассажиров в Сеул, мягкую водную гладь. *** Роман с морем начался у меня с самого раннего детства, в тот момент, когда я погрузилась в познание тайн, которые покоятся на его дне, и с периодичностью в десяток лет, являют себя миру во всей красе, чтобы доказать людям, что еще слишком много недоговорено, слишком много неизведанно. Тогда, в далеком моем прошлом, отец впервые поднял меня на обломки палубы, затонувшей примерно в конце XVİİ века, пиратской шхуны. От нее мало, что осталось, только остов, но этот остов был настолько величественен, настолько поразителен в своей истлевающей красоте, что мои детские глаза наполнились слезами от понимания того, насколько же находка нашей небольшой группы археологов, болеющих одной болезнью на всех - название которой «история пиратства», сказочна и таинственна. Я прошлась маленькой ладошкой по сырому дереву, и, наклонившись, с наслаждением вдохнула его запах. Тогда я посмотрела на отца, высокая фигура которого в закатных лучах солнца возвышалась над всем этим великолепием, окинула взглядом его загорелые руки, видневшиеся из-под рукавов закатанной белоснежной сорочки, и его красивое скульптурное лицо с едва заметной блаженной улыбкой и подумала тогда, что, наверное, отец бы прекрасно смотрелся на палубе этого корабля в те времена, когда он был еще грозной пиратской шхуной, а не куском дерева. Мне тогда жутко захотелось надеть на его голову треуголку. Но моим родителям было не до веселья, им предстояла тяжелая кропотливая работа по доставке частей корабля на берег, изучения причин его крушения, установления его названия и пути следования, а также поиска артефактов, которые вполне могли сохраниться где-то в недрах уцелевших трюмов. Все это стало неотъемлемой частью моей жизни. Благодаря той шхуне, которая, как выяснилось позже, носила имя «Бронзовый пёс», я определила свой путь, защитив докторскую степень по археологии в Гарвардском университете. Почти всю свою жизнь я со своей семьей прожила на острове Гаити, не считая времени обучении в Соединенных Штатах Америки, исследуя останки затонувших кораблей, вписывая их в историю, давая им новую жизнь. И они отвечали мне взаимностью, иногда подбрасывая разгадки тайн людей, живших в разных частях света несколько столетий назад. И, когда на одной из обнаруженных бригантин, я нашла заржавевший овальный медальон на цепочке с помутневшей за годы вставкой из отшлифованного полудрагоценного камня, я поняла, что история приняла меня и с благодарностью преподнесла свой подарок. *** Когда в недрах небольшой съемной виллы на острове Тортуга раздался телефонный звонок, я в очередной раз делала чертеж, предположительно, пиратского пинаса, обломки которого вынесло на берег море предшествующей небольшой бурей. Недовольно подмяв нижнюю губу, я отложила в сторону огрызок карандаша и подняла трубку. - Кхм? – прокашлялся на том конце провода человек. – Добрый день, Вас беспокоит профессор Квон Ён из Корейского археологического общества - произнес бархатный голос на чистом английском языке. – Могу я услышать доктора Аделину-Анну МакКартни? -Я Вас слушаю – ответила я, скучающе ковыряя поверхность дубового стола XİX века, приобретенного на аукционе одним баснословно богатым человеком, не равнодушным к тайнам, что хранят морские глубины, и преподнесенным мне в качестве благодарности за проделанную работу по восстановлению фолиантов, найденных на борту корабля, затонувшего у берегов острова Сент – Мари. - Доктор МакКартни, какая честь с Вами познакомиться – произнес голос в привычной для корейцев чопорно-вежливой манере. – Пару недель назад в водах Хуань – Хай были найдены останки корабля предположительно XVİİ века, а вернее массивная часть кормы, руля и, как ни странно, бушприта. Судно не похоже на те, что могли бы ходить в этих местах в те годы. -Почему Вы решили, что судно не было приобретено китайскими моряками у, например, испанцев или французов, тогда торговые пути от Европы до Азии уже были открыты. Поэтому, его появление в ваших краях вполне может быть естественным. – Я устало облокотилась на спинку кресла и намотала шнур от телефона на палец. -Да, мы предполагаем такую возможность – ответил мне собеседник. – Но, на корме есть название, слабо читаемое, конечно, но мы предположили, что оно может произноситься, как «Туманная мгла», и это означает, что данное судно никак не может быть торговым. -Интересно. – Констатировала я факт и постучала указательным пальцем, по нижней губе. – Что же Вы предлагаете, профессор Квон? -Наше общество с превеликим удовольствием хочет предложить Вам сотрудничество. Вы, насколько нам известно, являетесь одним из самых компетентных специалистов в вопросе исследования пиратских судов. – Голос профессора Квона звучал деловито и слишком молодо для его статуса. – Мы оплатим Вам перелет до Сеула и проживание на время Вашего пребывания в Корее, все документы мы перешлем Вам электронной почтой, которая, надеюсь, у Вас имеется? -Имеется. – Ответила я немного сконфужено, приняв тот факт, что моя репутация отшельника достигла даже берегов далекой азиатской страны. Человек на том конце провода, видимо, улыбнулся, потому, что его следующие слова прозвучали очень мягко. - Доктор, МакКартни, нам действительно важно Ваше сотрудничество. – Проговорил в трубку профессор Квон Ён. – Останки судна представляют определенную историческую ценность для нашей страны, не смотря на то, что море граничит с Китаем. Я искренне надеюсь, что вы дадите свое согласие на участие в исследованиях. – Голос полный надежды по ту сторону телефона и другого конца света звучал все более представительно. -Д-д-а, - протянула я, немного стушевавшись, - я, с удовольствием приму Ваше приглашение. – Проговорила более уверенно, немного поерзав на стуле, и, уперев локоть в бедро, прислонилась виском к кулаку. – Тогда, до встречи в Сеуле, доктор МакКартни. – Я был уверен в том, что Вы согласитесь. *** Молния за стеклом иллюминатора повторилась, предвещая грозу, отчего самолет ощутимо застряло. Я зажмурилась, нажав на кнопку вызова стюардессы. Моя младшая сестра Александра, названная в честь мореплавателя Александра МакКензи, в 1793 году прибывшего в Северную Америку, совершившего путешествие через Северный ледовитый и Тихий океан, чего, до этого, не удавалось никому другому, только поморщилась и перевернулась на другой бок. В отличие от меня, Алекс не боялась самолетов, парашютов, аэростатов, скалистых вершин и глубоких пещер, она вообще ничего не боялась. Единственное, чего она боялась, так это не достичь своей мечты – блистать на сцене. Ее танцевальный талант проявился еще в раннем детстве. Тогда, когда я кропотливо исследовала корабельные останки и изучала историческую литературу XVİİ – XİX веков, она оттачивала свое мастерство в небольшой и единственной танцевальной студии острова Тортуга. В восемнадцать лет, освоив курс старшей школы благодаря американским учителям, обучающим ее на дому, она упорхнула из нашей семьи и поступила в Калифорнийский университет для изучения актерского, музыкального мастерства и искусства танца. Когда ей было девятнадцать, и она только окончила первый курс, событие, унесшие жизни наших родителей, заставило ее взять академический отпуск и обосноваться на Тортуге на неопределенное время. Тот день не предвещал ничего плохого, на море был штиль, ровная гладь воды отражала лучи знойного полуденного солнца, и я повезла части, обнаруженного ранее судна, на Гаити для их дальнейшей транспортировки в Соединенные Штаты. В этот момент родители собрались выходить в море, так как по свежим данным, где-то в районе малонаселенного островка Карибского бассейна, предположительно были обнаружены останки очередной шхуны. Неожиданная буря застала их на середине пути, я до сих пор помню, как небо резко заволокло грозовыми тучами, шквалистый ветер срывал гаитянские флаги с крыш домов, прижимая деревья и кустарники к земле. На остров опустилась мгла. Сначала оборвалась связь, потом небольшая исследовательская яхта пропала с радаров, так и оставшись погребенной под толщей воды. Родителей так и не нашли, не нашли вообще никого из команды археологов, вышедших в море в тот злополучный день. Всех этих людей приняла в свои объятия морская пучина, став для них местом погребения. Этот день до сих пор является мне в самых страшных моих кошмарах, перехватывая дыхание, сбивая пульс. Этот день стал самым ужасным днем в моей жизни, днем, когда я осталась единственной семьей для своей младшей сестры. От тяжелых мыслей меня отвлек обеспокоенный женский голос: -Мисс? С Вами все хорошо? Вы вызывали? – миловидная стюардесса наклонилась ко мне почти вплотную, холодные пальцы сжали мое плечо, а обеспокоенные глаза, опушенные длинными черными ресницами, сосредоточенно вглядывались в мое побелевшее лицо. -Да, – прохрипела я и прокашлялась, прочищая горло, - не могли бы вы принести стакан воды? -Конечно. Прошу, - она молитвенно сложила руки, - не переживайте насчет полета. Гроза далеко и только выглядит угрожающе. Наш экипаж доставит Вас в Сеул в целости и сохранности. – Она грациозно развернулась и направилась в сторону бортовой кухни. -Ди? – сестра разлепила один глаз. – Ты чего? – Алекс приподнялась и потерла руками лицо. – Подумаешь, турбулентность. -Все нормально, – прошипела я в ответ, - сейчас пройдет. -Ты бледная, как смерть, ей богу! – Алекс хохотнула и посмотрела на наручные часы. – Потерпи немного, остался всего час, мы уже должны идти на снижение. -Да терплю я, терплю. Маленькая ладошка стюардессы виртуозно протянула мне пластиковый стаканчик с водой. – Если будет нужна помощь, зовите. – Она лучезарно улыбнулась и тихо испарилась из зоны видимости. *** Самолет гонконгских авиалиний благополучно приземлился в аэропорту «Инчхон». Я с облегчением выдохнула, выбивая воздух из легких. -Наконец-то! – хором произнесли мы с Алекс, она – взвизгнув от радости, я – от облегчения, перехватывая переносицу двумя пальцами. Когда сестра узнала, что я лечу в Сеул по работе, она истошно завопила. За ее плечами был немалый опыт участия в концертных программах многих известных музыкантов нашего времени в Штатах, только я не помнила ни их имен, ни их лиц. Но всегда искренне гордилась ее достижениями и успехами, когда она скидывала очередной танцевальный номер с концерта или видеоклип. Последние два года наше общение сводилось к редким разговорам по видеосвязи, ведь мы обе усердно работали, не оставляя времени на простые человеческие радости, будь то отношения и долгий утренний сон. Алекс, быстро промониторив, предстоящие танцевальные кастинги в процессе нашего с ней разговора, сообщила, что летит вместе со мной, ведь какая-то известная корейская музыкальная корпорация набирает в свою команду стажеров. Попробовав и испытав себя практически на всех стадионах Америки, сестра решила замахнуться на азиатскую индустрию шоубизнеса. Встретились мы с ней Париже, откуда должны были отправиться в Гонконг, а оттуда уже прибыть в конечную точку назначения – столицу Южной Кореи. Алекс, заприметив меня в аэропорту «Шарль де Голль», ринулась ко мне навстречу и повисла на шее, словно коала на эвкалиптовом дереве. Я обвила руками ее тонкую талию и удивилась тому, что она стала еще стройнее, чем тогда, когда я видела ее последний раз, провожая на рейс до Форд-Лодердейл, откуда она должна была добраться до Лос-Анджелеса, совершив еще две пересадки. Тогда она приезжала ко мне на каникулы после окончания Университета просто понежится на гаитянском солнце и провести со мной время, так как знала, что в ближайшие несколько лет такой возможности может и не представится. Отпустив сестру, я, в своей особенной манере склонила голову вбок и сощурила глаза: -Ты совсем исхудала, Алекс – передо мной стояла миниатюрная девушка двадцати шести лет, которая выгладила, по меньшей мере, лет на пятнадцать, ее осунувшиеся лицо с огромными серо-зелеными глазами смотрелось совершенно неестественно под невесомым нюдовым макияжем. Русые волосы были собраны в небрежный высокий пучок, так что некоторые пряди спадали ей на глаза, и она периодически их сдувала, округляя щеки и вытягивая губы трубочкой. -А ты выглядишь, как образцовый представитель Таино*, – сестра хохотнула, - что с твоими волосами? Ты побрилась и приклеила к голове солому? -Отвали, – буркнула я, - у меня совершенно нет времени следить за такими мелочами. -Твой внешний вид, Ди, не мелочи, твой внешний вид – это то, как ты себя презентуешь. – Алекс вздернула аккуратный носик и ткнула пальцем в мою ключицу. – Или ты хочешь распугать всех археологов Сеула? Ты б хоть глаза подвела, они у нас такие красивые. – Сестра провела кончиками пальцев по моим векам. «Глаза у вас матери» приговаривала старая экономка, следящая за хозяйством в родительском доме, коренная жительница Гаити, имени которой мы никак с сестрой не могли запомнить, и просто звали ее «Матант», что в переводе с гаитско-креольского переводится, как «Тетушка». -Я лечу в Корею исследовать давно затонувшее, возможно, пиратское судно, а не бегать на свидания с корейскими учеными. – Я раздраженно фыркнула, обнимая сестру за плечи. – Я скучала. -Я тоже, Ди. – сестра обхватила мою руку и улыбнулась белозубой улыбкой – Ну, что, вперед навстречу своим мечтам? Тебе - пиратские сокровища, мне – сцена. Пассажиры самых разных национальностей повставали со своих мест, разбирая ручную кладь. Я ухватилась за рукав толстовки Алекс, чтобы не потерять ее в толпе и втиснулась в поток, покидающих самолет, людей. *** Сеул встретил нас несильным дождем, прохладой и легким ветром, погода в Южной Корее в конце лета изменчива, поэтому я немного поежилась, от капель, падающих на мои оголенные руки. Профессор Квон Ён обещал прислать за нами автомобиль и человека в достойной мере владеющего английским языком. -Доктор МакКартни? – передо мной возник человек в легкой ветровке и спортивных штанах цвета индиго, я коротко кивнула. – Мое имя Нам Джи Хван. И на время вашего пребывания здесь я буду Вашим гидом. – Он улыбнулся широкой улыбкой, и я отметила для себя, что могу назвать его достаточно привлекательным, хотя, никогда не отличалась особым рвением оценивать внешность человека. На мужчин я в целом смотрела, как на коллег, пережив один неудачный роман еще в студенческом возрасте. – Я сразу Вас узнал. Вы, кхм, - он стушевался, - очень своеобразно выглядите, прошу простить мне мою бестактность. -Я же говорила, ты вылитая Таино, Ди! – Залилась звонким смехом Алекс, привлекая всеобщее внимание. -Тише ты. – Одернула я сестру. – Прошу прощения, я не знаю, как к Вам обращаться? Путеводитель, который был выдан нам в самолете, ответа на этот вопрос не дал. -Зовите меня просто по имени – Джи Хван. Этика общения моей родины на меня не распространяется, я много лет жил заграницей. А Вы, должно быть, очаровательная Александра? – наш собеседник перевел взгляд черных глаз на сестру. -Просто Алекс – она протянула руку для рукопожатия, на секунду Джи Хван замешкался, но все же пожал ладонь сестры и приглашающим жестом руки, указал на черный внедорожник. – Прошу, леди. Добро пожаловать в Сеул.