Заместитель

Это была небольшая шкатулка из тёмного дерева, по поверхности вилась резьба в виде переплетения цепей и зверского вида рож. Не Хуайсан откинул крышку и бережно, словно тот мог разбиться, достал лежавший на шёлковой подушечке предмет. Будь тут его многострадальная сабля, ей бы пришлось сломаться от зависти. Подобного места и отношения были достойны искуснейший кинжал или дорогое украшение. Но это была просто кисть – довольно старая и потрёпанная, с кучей потёртостей. Хуайсан закрепил рукава, чтоб не мешались и подошёл к большому пустому свитку на стене. В одной руке была та загадочная кисть, в другой – заранее разведённая тушь. Он глубоко вздохнул и приступил к работе. Его руки двигались быстро и умело, мазок за мазком на бумаге начал проступать силуэт. Это был сам Хуайсан. Художник добавил себе в руку веер, без которого нигде не появлялся. С последним штрихом картина ожила. Казалось, будто двое стоят по разные стороны зеркала – один с кистью в руке, легко проводя ей по поверхности, второй же сжимал веер. Не Хуайсан прикоснулся пальцами к ещё не высохшей краске на нарисованной руке, отступил назад и рисунок последовал за ним, вырываясь из бумаги и ступая на пол. Это была идеальная копия, повторяющая малейшее движение оригинала. Хуайсан даже скорчил несколько рож, забавных и жалких, засмеялся – копия тоже открыла рот, но из её рта не донеслось ни звука. Хуайсан задумчиво нахмурился, постукивая сложенным веером по руке. Затем он снял ткань с просторной птичьей клетки и капнул краской внутрь. Сидящая внутри майна тут же начала яростно чистить перышки, копия вдруг тоже наклонила голову и издала недовольный клекот. Осталось только кое-что проверить. Хуайсан повернулся к клетке, взял несколько орешков и задал вопрос плаксивым голосом, явно кого-то пародируя: – Глава Не, как нам решить все эти жутко срочные, но к гуям на самом деле никому не нужные вопросы? – Не знаю, не знаю, я правда ничего не знаю! – истерично раздалось в ответ. Хуайсан скормил птице награду и довольно прищурился. Плохо знающий его человек даже не заметит подмены, все ведь знают, что у Незнайки ума не больше, чем у одной из его многочисленных птиц. На этот раз они будут куда ближе к правде. Майна быстро расправилась с угощением и завела другую песню, явно надеясь на похвалу: – В этом саду только мы с тобой, любовь моя!.. Но если мой жених узнает... Нарушение всех обычаев и устоев! Пусть он и глава, но... Всего пара капель и этот тупой выскочка... Дуэль! Завтра в полночь!.. Я правда не хотел! Помоги мне, мы же друзья! Труп такой... Прислушиваясь краем уха к последним новостям, Хуайсан обустраивал место главы Не: массивный трон отгорожен полупрозрачной ширмой, сквозь которую виден только силуэт. Ещё за одной неприметной ширмой в углу стоит клетка с птицей, а ещё валяются всякие мелочи, которые Хуайсан просто сгрёб туда второпях. Наконец он, с простой причёской и одетый во что угодно, но точно не в клановые одежды Цинхэ Не, выскользнул через боковую дверь. *** Когда Хуайсан вернулся уже под вечер, с приятным грузом дорогих побрякушек, тканей и свитков бумаги, на которые как раз сегодня была приличная скидка, он понял что в зале приёмов кто-то есть. Кто-то незваный. И он даже догадался кто, лишь заслышав весёлый смутно знакомый мотивчик, насвистываемый гостем. Хуайсан подошёл к стоящему возле главной двери охраннику. Тот выглядел так, будто уснул стоя, и явно не сразу узнал бросающего на него яростные взгляды человека. – Почему его вообще впустили?! – почти прошипел Хуайсан. – Г-глава? Вы... – несчастный в панике обернулся на дверь, откуда раздавались вопли Незнайки, и снова на стоящего перед ним главу Не – вы же сами сказали, впускать кого угодно. И этот посетитель сказал, что он ваш друг. – Вот именно тех, кто представляется друзьями стоит держать подальше, – Хуайсан вздохнул, но в груди нечто предательски потеплело. Он ненадолго задумался, не отправить ли провинившегося сортировать его несметную коллекцию вееров. Самые ценные и дорогие сердцу он, конечно, хранил у себя, но другие, иногда отличающиеся между собой лишь незаметным завитком, выставлены на всеобщее обозрение. И не очень сведущие в искусстве воины сурового ордена считали присмотр за коллекцией наказанием более страшным, чем стояние на руках или переписывание трактатов. А однажды, когда его настроение было совсем паршивым, он заставил досадившего адепта несколько дней искать копию картины, всё это время спокойно висевшую прямо над его столом. Удивительно, насколько люди склонны не замечать очевидного. Впрочем, конкретно этому идиоту даже аляпистые и осточертевшие веера, оставшиеся от Цзинь Гуанъяо доверять было нельзя. Поэтому Хуайсан просто сгрузил на охранника кучу барахла, и, проходя мимо, незаметно отцепил у него со спины незнакомый талисман. Собравшись с духом, глава Не с опаской вступил в собственные владения. На удивление, разговор за ширмой казался вполне нормальным. Силуэт Незнайки был на месте, и на каждую реплику давался своевременный ответ: – Не-сюн, так почему у тебя такой хриплый голос? – Не знаю, не знаю, я правда ничего не знаю! – Ты должно быть простудился. Вот, возьми ещё... Хуайсан быстро отодвинул ширму, почти сминая изящную вышивку журавлей. Разумеется, это был Вэй Усянь. Двойник почему-то рябил и то и дело покрывался странными символами. Но Хуайсан совершенно не обратил на него внимания, все равно жить тому оставалось недолго. Он сразу бросился к майне, выпущенной из клетки и скачущей по столу. Вэй Усянь вольготно расселся рядом и подкармливал чужого питомца арахисом, наблюдая за птицей с таким интересом, будто собирался разобрать ее на части и посмотреть, как там внутри все устроено. Не Хуайсан тут же потянулся к лежащему возле локтя Вэй Усяня мешочку, взял один арахис, лизнул, вздохнул с облегчением, и только потом положил себе в рот. – Проверяешь на яд? – без обидняков спросил Вэй Усянь. Не Хуайсан выпучил глаза и закашлялся. Дружеские хлопки по спине сделали только хуже. Копия продолжала безучастно пялиться в пространство. Хуайсан сел и попытался отдышаться, от кашля его лицо заметно покраснело. – Кхм, н-не совсем, кха... Но хорошо что тут нет соли, птицам нельзя соль – бессвязно ответил глава Не, постепенно успокаиваясь, – Вэй-сюн, я конечно очень рад тебя видеть, но что тебя сюда привело? Что бы странного в мире не происходило, я правда ни при чём. Вэй Усянь намекающе посмотрел на второго Не Хуайсана, и оригинал тут же исправился: – Ну кроме этого, но правда, кому какой вред, если я немного отдохну. Не Хуайсан очень надеялся, что тема двойника подниматься не будет. Вэй Усянь уже обложился всякими записями, зарисовками мелькающих на фальшивом Незнайке символов и непонятными приспособлениями, явно вознамерившись выяснить устройство незнакомой штуковины самостоятельно. Пока он вопросов не задавал. Но только пока, и Не Хуайсан правда не знал, как объяснить происходящее. – Ну что ты, Не-сюн, разве я не могу заглянуть к старому другу без всякой причины? Что поделать, в клане Лань я официально под запретом, даже правило специальное на стене выбили. Вот теперь всюду мотаюсь, вольный как ветер. Никогда не знаешь, куда тебя занесёт. Не Хуайсан сомневался что правила могут удержать Вэй Усяня хоть немного. С этого человека даже сталось бы заявить, что он взял фамилию Лань Ванцзи и теперь тоже Лань. Но всё равно решил подыграть. – Вэй-сюн, ещё немного, и тебя запретят не только в ордене Лань, – шутливо погрозил глава Не веером. – Когда ты успел стать настолько нервным, Не-сюн? У тебя тут даже голуби строем ходят. Вэй Усянь говорил шутливо, но серые глаза смотрели серьезно и обеспокоенно. – Голуби ходят строем? Где? Удивился Хуайсан, старательно игнорируя вопрос. Он попытался тихонько подозвать майну, но та увернулась от пальцев хозяина, прыгая ближе к балующему ее чужаку. Предательница покосилась на Не Хуайсана, пронзительно закричав. Неподвижный все это время Незнайка вдруг отмер и перестал рябить, повторяя за птицей с небольшим запозданием: – Глава Не, как нам решить все эти жутко срочные, но к гуям на самом деле никому не нужные вопросы? – Не знаю, правда не знаю – это всё, что Не Хуайсан мог сказать в ответ. Вэй Усянь уже даже не хихикал, а совершенно неприкрыто хохотал. Хуайсан покосился на него с осуждением, но тут же замер от дурного предчувствия. Вполне объёмная до этого копия стала вдруг почти прозрачной, а непонятные символы оказались просто штрихами, из которых она состояла. Хуайсан, понимая, что увернуться не успеет, смог только прикрыть любимый веер своим телом, и тут рисунок снова стал плоским, падая на любую поверхность, как тень, и забрызгивая черной тушью все вокруг: стол, лежащие там бумаги и новенькое ханьфу Хуайсана. На Вэй Усяня, с интересом следящего за таким драматичным зрелищем, не попало ни капли. Посреди творящегося беспорядка майна продолжала орать, на этот раз без слов. – Такого быть не должно – проворчал Не Хуайсан, тщетно пытаясь оттереть пятно со щеки. – А как должно? Нет, правда, откуда у тебя этот полезный приятель? – Вэй Усянь с тщательно изучил получившиеся пятна. На вид, запах и даже вкус это была обычная тушь. Вопрос наконец был задан, и Не Хуайсану оставалось только потянуть время и продать себя подороже. Но всё же лучше рассказать правду самому, иначе Вэй Усянь не успокоится, пока не откопает множество секретов, порой выставляющих главу Не не в самом лучшем свете. – О, это долгая история. Но, думаю, времени у нас достаточно. К тому же я сам хотел у тебя кое-что спросить – Хуайсан достал из рукава снятый со спины охранника талисман и будто случайно уронил его на стол, тут же начав суетиться: – Мне так жаль, я и правда был ужасным хозяином. Заставил гостя ждать так долго, ещё и голодным. Давай лучше пойдем в место почище. Ещё у меня есть неплохие вина. До знаменитой Улыбки Императора им конечно далеко... Вэй Усянь на такое поведение только улыбнулся, уже предвкушая бесплатную выпивку. – Не скромничай, Не-сюн, напитки Цинхэ Не знамениты не меньше. Говорят, всего один глоток способен свалить с ног коня. Я не я буду, если не перепью эту скотину. В последние годы Не Хуайсан предпочитал лёгкие вина, но кое-что подобное и правда было припасено на всякий случай. И, видят Небожители, этот случай как раз настал, ведь воспринимать происходящее на трезвую голову было просто невозможно. Не Хуайсан достал из потайной ниши запылившуюся бутылку с байцзю. Стоящая рядом с бутылкой шкатулка осталась на месте.