Жена Артура

Они слушали оперу. Эти двое, сидящие в бенуаре Ковент-Гарден не вызывали никакого интереса. Такие как все. Леди и джентльмен. Только он и она. Такая типичная сцена из жизни скучающего общества. В позе, лице и глазах мадам читалась усталость, разочарование и много раз скрытые от окружающих слезы. Весь вид месье внушал спокойствие и размеренность, а руки и глаза выдавали в нем тонкую натуру, способную, однако, на холодную жесткость. Сейчас самой леди эта сцена казалась абсурдной. Еще год назад в это не поверил бы никто, а уж тем более она сама. Прошлой весною, когда этот мягкий, приятный и абсолютно безобидный джентльмен, который не отличался ни расторопностью ни особым умом вдруг обратил на нее внимание. При всей его неприспособленности к современной жизни, он, конечно, был при деле. Будучи обаятельным, имевшим связи и приятную наружность он пробивал дорогу там, где не пустили бы без него. Пуаро — известный сыщик, но все же бельгиец и без роду и племени, а племя и род тут, на этом холодном и туманном острове вещь крайне важная. Теперь она знала это как никто другой… Он тогда сделал ей предложение. Она согласилась. Не только лишь от того, что он для девушки в ее положении был лакомым куском с набором джентльменских качеств, земель, денег и офицерского чина (хоть и в отставке). И не от того только, что он был героем и орденоносцем. В тот момент для нее этого всего не существовало. Чего таить, он был красив. Статен, имел утонченные манеры. И нельзя было смотреть на него без желания. Она и смотрела. И в тот роковой вечер за бокалом шампанского в квартире его друга сказала взволнованно-уверенное «Да». Потом была помолвка, о которой писали в циркуляре. Свадьба в его родных краях и, конечно же они, как и полагается, не видели друг друга накануне свадьбы. Как же весело прятали ее «подружки», среди которых она хорошо знала только мисс Леммон и единственную свою знакомую Джейн. И как же смешно и осторожно по рассказам других входил в дом он. Там, в сам день свадьбы она узнала, что в этом обществе она просто никто. Каждый ее шаг, каждое слово, каждый поворот головы и взгляд оценивался и чаще всего осуждался. Про нее говорили за спиной глупости и нелепицу. Его жалели, даже не зная ее, не пытаясь понять и узнать эту женщину как человека. Он привычно добрый и приятный на вечерах и приемах делалася снобом и до гениальности естественно делал вид, что не замечает ее. После, за закрытыми дверями, как ни в чем ни бывало говорил о погоде и сплетнях. И никогда не понимал, что именно идет не так. Не притворяясь, по-настоящему удивлялся и не понимал отчего «случилась в тебе такая перемена». И с чувством хозяина всегда брал по ночам то, что ему полагалось по закону. Оказалось, что травмы первой мировой не проходят и не забываются. Они остаются. И причиняют боль другим. Раз за разом. Отмечая годовщину помолвки они слушали оперу в Ковент-Гарден. Мужчина с красивым, спокойным лицом. Голубыми пронзительно добрыми глазами и женщина в роскошном платье, с тоской в глазах и почему-то очень бледным лицом. Со стороны это выглядело как ничем не примечательная сцена из супружеской жизни. Но только один человек, знающий их и сидящий ныне в противоположной ложе уже давно понял, что леди, наверняка, жалеет о выборе, сделанном в его квартире год назад. А мужчина, вероятно, наконец-то снял маску и вспомнил, что значит быть настоящим английским джентльменом.