Под вековым дубом Малфой Мэнора

— Я решила выйти замуж за Тео, когда вырасту, — уверенно заявила пятилетняя Лира, нанизывая ягодку малины на последний неприкрытый пальчик. Драко поперхнулся, выплеснув половину утренней чашки кофе. Гермиона тут же прекратила нарезать свой блинчик, кинув озлобленный взгляд на задыхающегося в приступе кашля мужа, и проследила за стремительно растекающейся по столешнице жидкости, коричневыми пятнами оседающей на его белоснежной рубашке. За прошедшие десять минут завтрака она дважды протерла чертов стол из-за неуклюжести сына. Вчерашним вечером дети были необычайно активны и долго отказывались ложиться в постель, будто кто-то подлил им в ужин тройную порцию бодрящего зелья. Скорпиус совершенно не выспался. Если отодрать с кровати тело у родителей получилось, то его разум, похоже, до сих пор блуждал в царстве снов. Он успел навернуться на лестнице по пути до столовой, опрокинуть вазу с цветами за столом, а затем и целую кружку апельсинового сока. Выдержка Гермионы давно давала сбой, но в последние несколько недель буквально держалась на волоске. В министерстве ее нагружали по полной программе, будто решили провести этакий эксперимент: сколько сверхурочной нагрузки сможет выдержать молодая ведьма с двумя малолетними детьми и хозяйством в виде огромного поместья. Будучи исполнительной и ответственной до мозга костей, она пыталась держать все аспекты жизни на высшем уровне, практически не прибегая к помощи посторонних. Когда Гермиона вышла замуж за Малфоя, весьма опрометчиво распустила почти всех домовиков. Избежать милостивой руки помощи спасительницы меньшинств удалось лишь тем, кто занимался облагораживанием территории поместья и кухней. Эти две вещи, как и полет на метле, никак не поддавались Гермионе. Не то чтобы она когда-либо интересовалась уходом за садом, этот вопрос даже не вставал. Нарцисса строго-настрого запретила следить за цветами и растениями тому, кто не знает всех тонкостей ухода. А вот с готовкой было иначе. Первые несколько месяцев Грейнджер упорно провела на кухне, стараясь быть примерной идеальной женой. Тщетно. Ее мясо никогда не допекалось до конца, пирог обязательно подгорал, и даже такую простую вещь, как овощной салат, она умудрялась пересолить. Однажды загоревшийся кухонный гарнитур расставил все по своим местам. Гермиона сдалась, попросив мужа вернуть часть эльфов, переехавших во Францию в поместье к его родителям. С уборкой, стиркой и воспитанием детей она оставалась непреклонна, взвалив все на хрупкие, но твердые в своих намерениях гриффиндорские плечи. Для нее было большим удивлением, что к двадцати годам Драко не обладал знаниями ни об одном бытовом заклинании. До появления в его жизни Грейнджер он даже ни разу самостоятельно не заправлял постель. И тогда эти рутинные для обычных людей функции стали делом принципа. Хоть за Скорпиусом и Лирой были закреплены личные домовики, их услугами пользовались только тогда, когда родителям нужно было отлучиться. В остальное же время те жили в свое удовольствие, частенько в строжайшей тайне от матери семейства выполняя круг обязанностей Драко. Гермиона никогда бы не призналась, но катастрофически просчиталась. Пока у всех было двадцать четыре часа в сутках, ей не хватило бы и тридцати пяти. Во взгляде Драко сквозь громкое откашливание читалось отчаянное «я не хотел». Она же тем временем подумала, что без бокала виски не выдержит еще одно происшествие за это утро. Их чрезмерно смышленая для своего возраста дочь часто заводила родственников в ступор, выдавая очередную удивительную мысль через призму своего невинного взгляда на мир. — Мамочка, но как вино может ударить в голову, если оно попадает сразу в желудок? — спросила она как-то за семейным ужином, когда Люциус выпил пару лишних глотков, озвучив свои ощущения вслух. — Мне кажется, что Скорпи только притворяется бестолковым. Ему это вполне выгодно, — по секрету шепнула Лира на ухо бабушке, когда ее брат в очередной раз в качестве наказания, без энтузиазма, довольно посредственно протер пыль в своей комнате маггловским способом. За несколько недель до того утреннего разговора малышка уверенно зашла в кабинет к отцу, держа ладошки крепко сцепленными за спиной. Угрюмо буравя взглядом пол, она стала ходить по кругу, отчетливо выверяя каждый свой шаг. Драко, в тот момент листающий документы, стоя возле одного из книжных стеллажей, тут же закрыл папку и поинтересовался, что же так взволновало его смекалистого ребенка. — Тебе лучше присесть, — отчеканила она без колебаний. — Слушаю тебя, моя юная леди. Драко послушно уместился в кресло, состроив максимально серьезный и поглощенный вид, едва сдерживая напрашивающуюся улыбку. Крошка несколько раз показательно вздохнула, как бы настраиваясь на нешуточный разговор. Увидев ее нахмуренное личико, бровь Драко взметнулась в недоумении. Ее строгий, готовый к серьезному заявлению взгляд разрезал воздух. — Мама нас всех обманывает. — ладно, такого расклада он явно не ожидал, — Она не моя мама и уж точно не мама Скорпиуса. — Почему ты так решила, милая? — прочистив горло от внезапно нахлынувшей хрипотцы, уточнил он, теперь действительно заинтересовавшись ответом. — Я прочла, что темные волосы и глаза – это доминантные гены, а светлые – это ресм, рецид, резц... — она по-детски топнула ножкой, разгневанная тем, что не до конца сформировавшейся в силу возраста речи тяжело давалось проговорить новое слово. — Рецессивные? — помог Драко дочери. — Точно! — воскликнула Лира с огоньком ликования в зрачках, — Ты же умный, папа, и сам все понимаешь, — прищурившись, закончила она свою мысль, пылая презрением к "не родной" матери. Драко расцвел в улыбке, когда понял, о чем шла речь. Он жестом пригласил дочь на соседнее кресло, как подобает любому входящему в кабинет для важного разговора коллеге. Лира, вздернув вверх носик, вальяжно дошла до предложенного места и, слегка неуклюже взобравшись, села в него, сложив обе руки на подлокотниках. Начав издалека, он поблагодарил дочь за чрезмерные щепетильность и ответственность и аккуратно разъяснил ей о том, что помимо маггловских законов существуют наследственные, магические, которые порой преобладают. Узнав истинную причину отсутствия схожести, девчушка забралась к отцу на колени, крепко стиснув в объятиях. — Я так рада, папочка! — проговорила она, всхлипнув ему в рубашку. Драко прижал ее крепче и оставил поцелуй на платиновой макушке, — Мне так не хотелось искать другую маму! Она проявляла совсем не детский интерес к астрономии и всем пообещала стать космонавтом, когда вырастет, чтобы быть выше брата, который часто дразнил сестренку за низкий рост. Планы у Лиры были поистине наполеоновские, ведь работу космонавта она собиралась совмещать с управлением министерством магии и работой в аврорате, как дядя Гарри, участвуя в приключениях. Помимо занятий конным спортом, плаванием и пением, конечно. А вот сегодня их сообразительный не по годам ребенок по какой-то неведомой причине решил, что выйти замуж за Теодора Нотта неплохая идея. Достойная кандидатура для пятилетки. — Зачем Тео нужна такая малявка, как ты? — съязвив, разбавил затянувшуюся паузу ее старший брат. — Бабушка говорит: моему будущему мужу очень повезло, потому что я остроумная и проницательная. Со мной всегда будет интересно о чем-либо поговорить, — с неприкрытой гордостью перечисляла она свои преимущества, попутно губами снимая ягоды с каждого пальца, — Самое главное, когда тети его возраста будут дряхлыми и старыми, я буду молодая и красивая. — Он тоже к тому времени будет старым и дряхлым. Лира совсем неаристократично взяла блинчик в крошечные ладошки, разорвала пополам и, выбрав особенно жирный и плотный кусочек, запустила его в брата. Драко и Гермиона тем временем занимались устранением последствий объявления о новом увлечении дочери, совсем не заметив завязавшуюся перепалку. Зачерпнув горсть малины с тарелки, Скорпиус сдавил ее в своем кулаке и в ответ размазал ягодный сок по щеке младшей сестры. — Мама! — истошный детский вопль и звук разбившейся посуды заставил отца с матерью вернуть свое внимание детям. — Скорпиус, — понизив голос, Драко строго взглянул на сына, пока Гермиона вытирала салфеткой розовые от ягод щечки. — Она кинула в меня блином! — Ты должен извиниться перед сестрой, — безотговорочно отрезал он. — Но… — неукоснительно поднятая в разочаровании бровь отца подтвердила ему, что спорить бесполезно. Поковырявшись вилкой в том беспорядке, что остался от его завтрака, Скорпиус почти неслышно пробубнил. Не желая открыто перечить отцу, но и внутренне не соглашаясь с вопиющей несправедливостью. — А она не хочет извиниться? — Скорпиус, ответив ей той же монетой, ты не становишься лучше, — Гермиона стояла подле детей и смогла разобрать бормотание сына. — Если ты хочешь доказать, что старше и сильнее, самым правильным будет не реагировать на провокацию. — Знаю, мам, — он поднял сердитый взгляд на сестру, еле подавив в себе желание откусить язык, лишь бы не произносить унизительное извинение вслух. — Прости, Лира. — Я подумаю, — спокойно ответила она, но появившийся в ее глазах победный блеск уже тогда много говорил о будущем маленькой плутовки. Показав напоследок брату язык, Лира подобрала салфетку и аккуратно, как подобает настоящей леди, промокнула свои губы от остатков еды. — Что у вас здесь за крики с утра пораньше? — все обернулись, увидев в дверях кудрявую макушку. — Тео! — отбросив салфетку прямо в тарелку, Лира спрыгнула со специально удлиненного магией стула, сорвавшись в объятия к объекту своего обожания. — Когда я вырасту, выйду за тебя замуж! Теодор гостил у них некоторое время, ожидая, когда деньги с продажи бывшего родового поместья поступят на счет в Гринготтсе. Он разрешил себе разгрузиться, отпустить все мысли и насладиться снятым с плеч грузом. Друзья любезно предложили ему пожить в мэноре, пока он не наберется сил и решит, наконец, что делать со свалившимся в руки наследством. Свободное от занятий с гувернанткой время Лира и Скорпиус стремились проводить с ним. Тео нравилось возиться с детьми, и он быстро очаровал их своим добродушным ребячеством. — Что ж, тогда мне очень повезло заполучить такую красавицу! — погладив обнимающего его ноги ребенка по голове, шутливо ответил он. — Тебе не прожить ни дня, если я увижу хоть один сомнительный взгляд в сторону моей дочери, — продолжая шутку предупредил Малфой. — Брось, у меня очаровательная улыбка, отменное чувство юмора, к тому же я безмерно богат и горяч, — не без удовольствия добавил он чуть тише, — Идеальная пассия! Как тут устоять? — Действительно, пока ей пять, устоять тяжело, — хмыкнул Драко, сделав глоток из новой порции кофе, и притянул слегка раздраженную бурным утром Гермиону к себе за талию. — Мы можем не переживать, родная! Уже года через три она опередит его по развитию и потеряет всякий интерес, вот увидишь. Тео подхватил Лиру на руки и начал кружить в воздухе, незаметно для всех приближаясь к столу. Шаг. Два. Ваза стремительно полетела вниз. Гермиона выпуталась из объятий мужа, кинув ему в руки салфетку, измазанную ягодами. — Верни всех домовиков, Малфой! — сдалась она, выкрикнув на выходе из столовой. На рубашке появилось несколько новых пятен малинового цвета, но Драко продолжал светиться от счастья. Он никогда не был благодарен Нотту так, как в то утро. Гермиона вспоминала тот диалог многолетней давности с содроганием. О, за последний год сомнительных взглядов между ним и ее дочерью было великое множество. Больше, чем они с Драко могли себе представить. Должно быть, Лира была слишком мала, чтобы запомнить, как по-детски влюбилась в своего крестного. А он? Помнил ли Тео то безмятежное утро в мэноре? Гермиона поправила кремового цвета накидку, закутав замерзшие от прохлады поместья ноги. Двадцать минут назад, словно находясь в трансе, она потянулась к стеллажу, выудив оттуда первую попавшуюся под руку книгу, которую так и не удосужилась открыть. Мысли не позволяли. Она все пыталась зацепиться, поймать тот самый момент, когда это началось. Могла ли она предугадать их связь раньше? Были ли предпосылки? Получилось бы оборвать все на корню? Зеленый чай, давно бы остывший без применения магии, обжег горло. Гермиона поморщилась, отставив чашку на передвигаемый столик для подачи еды. Роман соскользнул с ее колен, со стуком грохнувшись на каменный пол. Всего на секунду возник порыв потянуться и подобрать его. Но, сделав лишь одно мельчайшее движение, она вдруг ощутила всю тяжесть своего тела. Хватило сил лишь устало откинуться на спинку дивана и деревянным взглядом уставиться прямо перед собой. Переплетение геометрических орнаментов из лепнины на потолке бросилось в глаза, и Гермиона невольно задумалась, что, прожив в поместье больше двадцати лет и давно став его полноправной хозяйкой, она так и не смогла привыкнуть к роскоши и избавиться от чувства, будто живет в музее. Иногда катастрофически не хватало простоты и комфорта, присущей ее детству. Именно поэтому, когда вставал вопрос: применить согревающие чары или взять один из вязаных пледов, что всегда стопкой лежали в серванте основной гостиной, женщина выбирала второй вариант. Взгляд опустился ниже, прочертив верхнюю часть камина, что почти достигал потолка, обрамленный окрашенными белыми колоннами. Чванливо до тошноты, но по-родному уютно. Гермиона не могла вспомнить момент, как ощутила это место по-настоящему домом. Когда-то возле этих колонн ее пытали круциатусом. Впервые оказавшись в гостиной после тех событий, она подумала, что никогда не сможет ощутить в особняке спокойствие. А спустя несколько лет ее сын на том же самом месте сделал свои первые неуклюжие шаги, окончательно заслонив собой плохие воспоминания. Жизнь так переменчива. Вспоминая, как двенадцатилетней девчонкой она хотела придушить своего нынешнего мужа, становилось забавно. Муж. Гермиона взглянула на часы в другом конце комнаты. Драко все еще не появился дома после ссоры за обедом. Не сиди слишком долго, он того не заслужил. Голос Нарциссы всплыл в голове вместе с невесомым поглаживанием по спине, что та подарила невестке перед тем, как удалиться в спальню. Не заслужил. Глава одного из самых великих магических родов, отец троих детей и успешный бизнесмен все еще по-мальчишески непреклонен и вспыльчив. Эта мысль бесила ее ровно настолько, насколько и селила в душе тепло. Годы идут, а он все тот же заносчивый и своенравный Малфой, что не переставал раздражать окружающих и открывался с другой стороны лишь ей одной. Она лениво приподняла свою палочку и отлевитировала книгу на журнальный стол, поджав губы от досады. Где его только носит? Драко крайне остро воспринял новость о наличии у дочери отношений. Какова же будет его реакция, когда он узнает, кто именно стоит за безликим словом «парень». Тео определенно не вписывался в рамки этого звания. Обаятельный и симпатичный, но давно и безвозвратно перешедший в стадию мужчины. Гермиона прилегла на мягкий подлокотник, подогнув обе руки под щеку. Как она могла упустить то, что происходило прямо у них с мужем под носом? Как могла быть настолько слепа? Все приобрело иные очертания. Невинные поцелуи в щеку при встрече показались чрезмерно чувственными для того, что считалось в обществе обычной малозначительной доброжелательностью. Взгляд, что раньше казался по-отечески теплым, теперь смотрелся не иначе, как интерес, а в подаренных ухмылках сквозили особые зримые искры. Годрик! Иногда Теодор, не стесняясь, невесомо касался открытых участков кожи на ее спине, придерживая за талию, чтобы пропустить вперед. Или передавая друг другу тару с салатом за ужином, ее рука всегда чуть дольше положенного задерживалась на мужских пальцах. Совершенно без подтекста для того, кто не мог предположить глубину их отношений, и слишком очевидно для того, кто хотел бы заметить. Гермиона ощущала себя полнейшей дурой, в красках вспоминая их переглядывания и совсем неневинные поглаживания. Внутренности плавно закручивались в спираль, подкатывая к горлу. Гермиона подскочила, сбрасывая с себя плед, и направилась к окну. Ее мутило. С помощью магии открыв створки, она полной грудью впустила свежесть, что принес с собой прохладный воздух. Из глубины темноты виднелся нечеткий силуэт того самого размашистого дуба посреди сада. Когда-то образовавшаяся под ним ситуация обязана была ее смутить. Рождение третьего ребенка, работа, утомительные интервью и благотворительные приемы, что входили в обязанности министра, учеба Скорпиуса в академии для подготовки будущих авроров настолько заполонили собой последние годы, что она проглядела момент, когда дочь повзрослела и, возможно, нуждалась во внимании матери. Тошнота снова подступила к горлу, явив разуму развернувшуюся в саду сцену.

***

Многовековой дуб, растущий посреди сада, частично закрывал происходящее подле него от любопытных глаз обитателей особняка, а расположившиеся по периметру кусты гортензии удачно заслоняли собой сидящего под ним со стороны любой из гранитных прогулочных дорожек. Тео заприметил это место как самое удачное на территории Малфой мэнора, еще будучи подростком. Вид на пруд открывался совершенно обычный. Такой же не примечательный, как и с любого другого его берега. Только истинный ценитель смог бы прочесть его привлекательность. Он обнаружил, что в определенный промежуток дня, когда солнце поднималось особенно высоко, создавая золотой отблеск на водной глади, пейзаж преображался в поистине роскошный. Только в это дневное время белые лебеди подплывали ближе к берегу, прячась от прямых солнечных лучей под тенью размашистых ветвей. Тео все мечтал однажды поймать этот восхитительный момент и запечатлеть на бумаге, но ритм буйной молодежной жизни не дал ему возможности реализовать свою задумку. С появлением Лиры его дни стали более размеренными и стабильными. Он смог, наконец, вырывать драгоценные минуты и осуществить давнюю задумку. Трансфигурировав из джинсовой куртки плед, Тео расположился на нем, облокотившись на особенно толстый и высокий, торчащий из земли корень. Он любил работать маслом, но для данной картины лучшим решением ему показалась сухая пастель. Пение птиц ласкало слух, пока он старательно выводил каждую травинку, измазав все пальцы разными оттенками зеленого. Огромный этюдник с различными цветными карандашами расположился возле его правого бедра, а складная подставка для холста – на небольшом переносном столике, что обычно использовали для подачи завтрака в постель. Тео тайком стащил его у домовиков, потому что старшая по дому домовиха наотрез отказывалась доверять свое драгоценное имущество, аргументируя это словами: «я знаю, мистер Нотт, что обычно бывает с вещами, которые попадают вам в руки». Конечно, Теодор опешил, услышав обвинение в свой адрес, но поскольку в ее запрете была доля правды, не смел осуждать. Время утекало незаметно. Полтора часа пролетели минутой. Тео так погрузился в процесс, что не услышал, как кто-то подошел, нарушая его покой. Он слегка вздрогнул, ощутив легкое прикосновение пальцев к своим плечам, и нечаянно оставил лишний мазок на холсте. — Скучал? — прошептала Лира, перегнувшись через корень, на который он облокотился. — Конфетка, — выдохнул он и улыбнулся. Относительно чистая нерабочая рука поползла вверх, погладив ее ладонь своей, — Что ты здесь делаешь? — Увидела тебя и не смогла пройти мимо, — ноготки игриво надавили на плечи, спускаясь чуть ниже к груди. — Разве ты мне не рад? — Я всегда рад твоей компании, но, — слегка откинув голову назад, он потерся кудрявой макушкой об ее шею. — Здесь рискованно, нас легко могут увидеть. Нехотя и осторожно, Теодор отстранил от себя женские ладони. Лира слегка закатила глаза и едва сдержала стремящееся наружу цоканье. Будь отец дома, она бы не решилась показаться в поле зрения возлюбленного, дабы ненароком не вызвать подозрений. Играть с открытым огнем занимательно, но она не была самоубийцей. — Все заняты делами, — с нажимом продолжила она, запустив пальцы в его мягкие кудри, — Реши мы запустить бомбарду в этот дуб, никто бы и глазом не повел. — Но ты же меня заметила, — Тео попытался обернуться, но девушка подтолкнула его голову обратно, не давая на себя взглянуть. По затылку прошелся холодок. За прошедший год он слишком хорошо успел изучить ее. В какую игру она затянет его на этот раз? — Легко найти, если намеренно искать, — в нос ударил ее пьянящий сладостью аромат, когда Лира склонилась, положив подбородок на его плечо, — Мама сказала мне, что ты где-то у озера. — Ты можешь побыть рядом, пока я закончу с основой, — настоял он, закрашивая тот лишний на картине след. — Скоро солнце отойдет слишком далеко, и мне придется отложить это занятие на завтра. Он услышал, как Лира неоднозначно хмыкнула, резко отстранившись, и попытался обернуться, но вновь получил толчок по затылку. Решив не испытывать судьбу, нарушая ее правила, Тео продолжил рисование. — Получается красиво, — разбавив тишину, вынесла она свой вердикт спустя некоторое время. — Я уже рисовал беседку в вашем саду, но то был лишь набросок карандашом, — поделился он, потянувшись к своему портфелю и выудив оттуда альбом для скетчей. Открыв одну из последних страниц, Тео протянул его через свое плечо. Девушка ахнула, оценив его гениальность. Лира бывала в той круглой беседке бесчисленное количество раз, но никогда не смотрела на нее под изображенным углом. То, что он тонко чувствовал искусство, она поняла по его уверенному взгляду, когда Тео затащил ее в картинную галерею. Он детально и с пониманием рассматривал каждое произведение, профессионально подмечая способности и огрехи художника. А вот то, что ее возлюбленный обладал не меньшим талантом, стало для нее открытием. Лира с восхищением пальцем обвела грифельную колонну, что выглядела совсем как настоящая. — Можно? По шуршанию бумаги Тео понял, что она зацепила предыдущие страницы альбома. Будто если бы он ответил нет, это ее остановило. Чертовы Малфои всегда получают то, чего хотят. Он усмехнулся своим мыслям и утвердительно качнул головой, давая добро на исследование. Открыв самое начало, Лира просмотрела несколько архитектурных строений и продолжила листать дальше, пока не остановилась на полуголом теле девушки, что спиной стояла у раскрытого окна. Совершенно нелепый укол ревности кольнул ее под дых. Что за особа имела честь быть запечатленной им? — Тео, это великолепно, — проигнорировав зудящее внутри чувство, сказала она, показав заинтересовавшую ее страницу, — Похоже на... — Да, это моя спальня. Лира поджала губы, подтвердив свою догадку. Он нарисовал одну из своих девиц, когда та была у него дома. Когда Тео только купил тот пентхаус, они не состояли в официальных отношениях и не сковывали друг друга обязательствами. Вполне вероятно, что он мог развлекаться не только с ней. Рисунок резко перестал быть таким привлекательным. Тео немного рассмеялся, раскусив ее ответное молчание. — Вспомнил что-то забавное? — прозвучало непринужденно, но он знал, что безразличие из уст Лиры бывает исключительно показное. Если девчонку действительно что-то не интересовало, она бы не уделила ни крохи своего внимания на продолжение этой темы. — У меня очень четко запечатлелось в памяти, как после первой ночи в моей квартире, ты спросонья вытянулась у раскрытого окна, абсолютно не стесняясь своей наготы. — Это я? — его порадовала теплота, проскользнувшая в ее вопросе, — Ты нарисовал меня? — Посмотри дальше. Среди изобилия природы и разных уголков города на каждом третьем наброске была Лира. Вот она сидит в той самой беседке с недовольным видом, держа в руке стакан шампанского на одном из благотворительных приемов, что с определенной периодичностью устраивала Гермиона. В тот вечер пришло слишком много людей. Они с Тео не смогли урвать ни минуты наедине, но, видимо, он заполнил это упущение, исподтишка запечатлев ее на бумаге. Дальше были отдельные фрагменты, в которых она безошибочно видела себя: чашка чая, поднесенная к знакомым губам, спутанные ото сна кудри, короткий подол платья, из-под которого виднелись стройные ноги, свисающие со спинки дивана. С каждой зарисовкой улыбка на ее лице становилась шире, но одна заставила ее ненадолго задержаться и ощутить подступающую к глазам влагу. На ней Лира выглядела счастливой и щурилась от яркого солнца, загорая на лежаке в купальнике и большой пляжной шляпе. Тогда они смогли улизнуть на целых два дня, проведя все выходные на пляже в Мексике. Тео открыто целовал ее на публике и держал за руку, не боясь пытливых взглядов журналистов. Они могли просто быть собой, не скрывая своих чувств. — Можно подумать, что ты маньяк, — Лира закрыла альбом, не желая дальше поддаваться тоске о мечте, в которой их пару одобрило бы общество. — Я просто очарован тобой. — И многих ты так рисовал? — спросила она с укором. — Рисовал многих, — губы вновь сжались в тонкую линию. С ее стороны было глупо надеяться, что за его яркую и вдвое больше прожитую жизнь у него не было никого другого, кто смог бы поселиться в сердце. Лира успела пожалеть, что задала этот вопрос. — Не беспокойся, конфетка, почти фанатично только тебя. — Значит, я особенная? — Определенно, — подтвердил он, задумавшись какой оттенок пастельного карандаша взять следующим. — И сколько из твоих женщин поверили в эту чушь? Тео рассмеялся, прикусив нижнюю губу. Ее не проведешь. Умна, как мать, и хитра, как отец. Над макушкой пролетело что-то весьма крупное, приземлившись возле края пледа. Он слегка пригнулся, испугавшись от неожиданности. Лира скинула свои винтажные туфли на массивной подошве и подозрительно притихла. Он уже приготовился вновь попытать удачу и посмотреть на нее, как ощутил на своем плече прикосновение и проследил, как плавно нога, обтянутая белым капроном, спустилась по его телу. Она передвинулась, сев на корень, прямо за ним. Если Тео правильно помнил высоту корней, его голова сейчас находилась меж ее разведенных бедер. Как бы невзначай, она погладила его кожу на предплечье. Он сглотнул, начиная осознавать, в каком положении находится. Шансов на отступление больше не предвиделось. Тео отставил поднос с мольбертом в сторону и перевернулся, наконец, увидев свою возлюбленную во всей красе. Лукавый взгляд, струящиеся распущенные волны волос и провокационный наряд завели его в ступор. Укороченный под самые сиськи кардиган с длинными рукавами держался лишь на двух тонких завязках сверху, с его ракурса открывая отличный обзор на полушария обнаженной груди. Его взгляд скользнул ниже и перешел к клетчатой школьной юбке зеленого цвета. Пиздец. Он бы с удовольствием посмотрел в глаза человеку, который назвал этот чертов кусок ткани, едва заслоняющий задницу, полноценным предметом одежды. Если юбка была в состоянии прикрыть хоть что-то, то ее трусики, представляющие собой две ниточки по бокам от ее центра, не скрывали абсолютно ничего. Сглотнув образовавшуюся слюну, он заставил себя оторваться, чтобы посмотреть в ее бесстыжие глаза. Тео хотел бы увидеть в них хоть долю смущения и присущей молодым особам невинности, но Лира Малфой слишком уверена в себе, чтобы робеть. Сегодня девчонка решила не просто пройтись по лезвию ножа, а прыгнуть в реку к изголодавшимся крокодилам, разгуливая в таком виде по поместью. Драко совершенно точно не было дома, иначе она бы не позволила себе вырядиться подобным образом. Дерзкая. Сексуальная. Потрясающая. Его. — Да ты, черт возьми, издеваешься? — выдохнул Тео обреченно. Он злился. На нее за то, что знала, за какие ниточки дернуть. На себя за то, что подобно марионетке, следовал за игрой своего кукловода. Где-то там, в саду, гуляла Гермиона с новорожденной дочерью в коляске, а ее коварная попытка увлечь его вновь закончилась победой. Радужку почти поглотили расширенные зрачки. Под пристальным наблюдением Лира подняла руку на уровень груди и указательным пальчиком поманила Тео к себе, самым что ни на есть нахальным образом раздвигая ноги еще шире. Сердце затрепетало в бешенном ритме. Он подался вперед, и его лицо идеально уткнулось в ее промежность, будто их тела были частицами одного пазла. Мягкий язык скользил по влажной коже, распаляя еще крепче, но избегая самого главного. Движения были хищными и нетерпеливыми, будто он не мог ею насытиться. Лира выгнула спину, сильнее прижимаясь к его губам, и Тео подхватил ее за бедра, не давая упасть назад. Пальцами сжимая кожу до болезненных ощущений, чтобы помнила, что грязное поведение никогда не остается безнаказанным. — Выше, — скомандовала она, но Тео не спешил потакать ее желаниям. Выпуклость в брюках мешала с момента ее появления, но теперь, услышав ее властный тон, достигла своего апогея. Он проник внутрь, трахая ее языком. Лира едва не захныкала от разочарования, пока не раскусила его задумку. При каждом движении нос касался той самой точки, к которой она просила подняться, даря двойное наслаждение. Это было так пошло и развязно, что у нее сперло дыхание. — Уже близка, конфетка? — Тео отстранился и двумя пальцами постучал по клитору, ощущая под ним пульсацию. Лира зашипела от грубого нажатия на нежную кожу, и он усмехнулся ей в бедро, оставив там поцелуй, — Поласкай себя. — Тео, я… Его забавляло, как на грани оргазма она неизменно путалась в пространстве и теряла всю спесь. Ее щеки порозовели, шея покрылась пятнами, а дыхание стало прерывистым. Она так вцепилась в корень дерева, что чуть не упала, когда он взял ее руку, чтобы направить к промежности. — Давай, детка, помоги мне довести тебя, — он надавил на ее собственную ладонь, вырывая наружу стон, и помог сделать первые круговые движения. Лира пару секунд позволила себе насладиться лаской, но затем взяла себя в руки и продолжила играть по своим правилам. — У меня немного другие планы, — она ножкой толкнула его в плечо и поднялась с дерева, — Присядь. Я хочу, чтобы мы кончили вместе. Блядский ангелочек… Тео вернулся в прежнее положение, облокотившись о корень. Кем бы он был, если бы отказался от такого заманчивого предложения? Лира обошла дерево и опустилась ему на колени. Он потянул руки к пуговице на брюках, но девушка остановила его, отрицательно покачав головой. — Сегодня мы будем одеты, — прошептала она, склонившись к его уху, и облизнула мочку, немного поиграв языком с сережкой. Тео судорожно выпустил воздух из легких. Черт, если эта девчонка сможет довести его до оргазма не раздевая, он сделает ей предложение. И в тот же день падет от авады Малфоя, разумеется, но это того стоило. Он освободил одну руку из ее хватки и сжал горло, притягивая Лиру к себе. Получив мягкий поцелуй в местечко под ухом, у нее по телу прошла дрожь. Все чувства обострились в преддверии разрядки. Она все еще держала за запястье вторую руку Тео и, воспользовавшись моментом, пока тот был занят покусыванием ее шеи, вернула ту под свою юбку, вставив в себя его пальцы. Он застонал, ощутив, как ее горячие стенки туго обхватывают его, а влага буквально стекает по ладони. Лира проглотила стон, захватывая его губы своими, и двинула бедрами, насаживаясь на него глубже. Оставив шею в покое, он пополз ниже и сквозь ткань начал поглаживать ее грудь. Снова и снова, постепенно усиливая нажим. Она обхватила его язык губами и начала обсасывать, продолжая по-блядски постанывать и скакать на пальцах. Тео отстранился, дав им передышку. Кожа тлела от ее горящего взгляда, когда Лира вытащила пальцы и направила их себе в рот, слизывая остатки своего удовольствия. Эти карие глаза, пропитанные грешным блеском и ее ангельское личико. Блять. Она еще ни разу не коснулась его члена, а он уже готов был кончить. Ее тело опустилось, вплотную прижимаясь к его бедрам и корпусу. Сквозь два слоя ткани он грудью ощутил, насколько затвердели ее соски. — Детка, — смог сдавленно выдать Тео, когда она качнула бедрами, сквозь брюки создавая трение по его стояку. Ладони впились в ее ягодицы. Ему необходимо было держаться хоть за что-то, чтобы не сойти с ума и не рассыпаться в ту же секунду. Она повторила движение. А затем еще. И еще, увеличивая темп. Он стонал бы во весь голос, не будь они все еще посреди сада Малфой-мэнора, где из-за каждого куста в любой момент мог показаться кто-нибудь из ее родни. Тео не наложил заглушающие чары, потому что не ожидал столь стремительного развития событий, а Лира, будучи ярой любительницей острых ощущений, явно не позаботилась об этом. И только одним богам известно, было ли видно происходящее под дубом из окон поместья. Лира скакала на нем в безумном ритме и продолжала сосать пальцы, не разрывая зрительный контакт. Она открыла ему новую грань наслаждения, когда фантазия и грязные мысли играют гораздо большую роль, чем реальные прикосновения. Жгучая волна накрыла их с головой, почти одновременно, тягучей сладкой негой разливаясь по телу. Им понадобилось несколько мгновений, чтобы прийти в себя. Тео лениво, почти благоговейно покрывал поцелуями мягкую кожу в зоне её декольте и никак не мог поверить, что только что кончил в трусы. — Ты изумительна, — он погладил ее по волосам, заправив пряди у лица за уши, и откинул руку в поисках своей палочки, лежащей где-то возле бокса с карандашами, чтобы очистить их от следов финиша. Она лишь подарила ему ленивую улыбку, потеряв дар речи из-за интенсивной отдышки. До слуха донеслось детское кряхтение откуда-то неподалеку, а затем мягкий голос Гермионы. Лира соскочила с его колен, с ужасом впиваясь взглядом в огромное пятно на мужских бежевых брюках, что осталось после нее. При всем желании у них не было времени исправить ситуацию даже магией, поэтому Тео поспешно схватил портфель, прикрывая им зону паха. Только слепой не понял бы, что не так давно между ними произошло. Запах секса буквально витал в воздухе. Из-за куста показалась Гермиона, покачивая засыпающего ребенка на руках. — Как успехи, Тео? — лучезарно улыбаясь, спросила она, — О, Лира, ты тоже здесь. Сейчас, когда дочь поделилась с ней новостью о своих отношениях с Теодором Ноттом, она осознала причину их немногословности тем днем. Ее платиновые локоны были спутаны, обувь валялась в стороне, а сама Лира стояла, вытянувшись по струнке, возле ствола дерева и поспешно удалилась, ссылаясь на дела. Гермиона не придала значения даже темным следам на ее белой кофте, что, вероятно, остались от его перепачканных пастелью рук. Тео остался сидеть на месте, но побледнел, словно накануне увидел саму смерть и отвечал на вопросы односложно. Милостивый Годрик! И что ей теперь со всем этим делать? А самое главное: как рассказать обо всем Драко?