Так решило большинство

Долгие, белые тучи, гонимые теплым летним ветром, плыли по небу, закрывая собой солнце. Редкие лучи светила пробивались сквозь полотно легкого небесного тумана и падали на гулкое скопище студентов. В горячем и тяжелом воздухе зависла суета от сборов в, казалось бы, не долгую, но волнительную поездку. Тяжелый учебный год и не менее тяжелая сессия остались позади, и после последней росписи в зачетке, тяжёлые оковы спали с плеч студентов медвуза. Почему бы не позволить себе любимому глотнуть воздух свободы? Полностью погрузиться в праздность? Отказаться от этой идеи в эту минуту могло показаться полной глупостью и, возможно даже, безрассудством! Что за собой может скрывать веселая поездка в горы целым курсом? Разве что, самого дряблого и переутомленного из них на очередном крутом повороте скрутит подступающая тошнота к горлу. "Что, черт возьми, со мной случилось?"-эту мысль Эмма бесчисленно гоняла по кругу в своем сознании. Приятное волнение от сборов в поездку как рукой сняло после того, как она переступила порог дома. Томительное, тяжелое чувство сдавливало грудь и словно тянуло прямиком к приятно пахнущему после вчерашнего дождя асфальту. Несмотря на то, что Эмма была из того типа людей, кто с охотой поверит скрытому символизму своих снов или загадочному порыву ветра в ясную погоду, она уверенной походкой шагала к месту встречи однокурсников. И походка была не свойственная ей: чеканя каждый шаг, она словно выбивала все сомнения, предательски нарушавшие покой души. Сумка ее была по обыкновению набита вещами, необходимость которых могла определять только сама Эмма. Боюсь, что перечисление содержимого ее сумки может превратиться в большой набор абсолютно несвязанных между собой слов. Софии было не впервой ждать Эмму. Стоя в тени старого дерева, в гурьбе людей она глазами искала знакомые лица: при таком огромном количестве людей в одиночку она чувствовала себя неловко и надеялась на скорейшее прибытие ее друзей, ибо ее уверенность и коммуникативные навыки стремительно падали. За отсутствием карманов брюнетка не знала куда деть руки, то и дело пряча их за спину, или поправляя недавно отстриженные под каре волосы. Через какое-то время София уже была окружена своими знакомыми и бурно обсуждала прошедшую сессию. Через какое-то время на горизонте появилась опаздывающая подруга, на её лице можно было заметить неловкую улыбку. Влетя в круг своих друзей Эмма спешила каждого обнять, пытаясь выразить всю радость, которую она испытывает от их встречи. — О, автобусы подъехали,- заметила девушка из толпы. И правда, водители уже открыли двери, приглашая всех занять их места. Топла молодых людей спешила сесть на желанные места. — Чур я с Софией!- ожидаемо для всех объявила Эмма, кокетливо закручивая свои густые шатеновые волосы. — Ну ты не оставила мне даже выбора, – в упрек, хоть и с нежностью проворчала девушка, садясь на свое место. Хотя из-за её низкого роста и хрупкой комплекции, вряд ли хоть что-то от нее могло звучать угрожающе. — Знаю, крошка,- улыбаясь промурлыкала Эмма, –И всё-таки у тебя ещё будет шанс побыть поближе к…– подруга стыдливо прикрыла ей рот ладошкой, никто не должен услышать это имя,– УФ! Ладно, не будем про него… Автобусы вереницей следовали друг за другом, покидая границы небольшого городка. После недолгого молчания Эмма продолжила: — И всё-таки какая Вика молодец! Хоть и далеко не все поехали, но собрать столько людей с разных факультетов…Она такая крутая, женюсь на ней! – в шутку затараторила Эмма, но в её словах можно было услышать восхищение вперемешку с неким чувством зависти. Ей всегда нравились популярные добрые люди со стальной волей и непреклонным характером. Было очевидно, что она пыталась быть такой же. — Едем в тишине, я не выспалась,- отчеканила София, надевая наушники с уже играющей Stairways to Heaven – Led Zeppelin. Она была бы не против поговорить с подругой и узнать последние сплетни университета, но это можно было бы сделать и потом, а сейчас важнее утолить естественную потребность организма во сне. Пейзажи за окном сменяли друг друга с повышением скорости автобуса. Пригородные районы плавно переходили в желтые поля, которые простирались до горизонта колосками пшеницы и подсолнухами. Автобусы числом чертовой дюжины выехали из города два часа назад. Качка дороги и монотонное гудение машин уже успело укачать пассажиров, и отправить их в сладкий мир грез. Те, кто устоял перед легкой дремой, либо наблюдали за дорогой, или же удивлялись проходящему табуну лошадей. Как обычно городские люди удивляются любой живности вне живодерских клеток зоопарка. После прибытия в отель все принялись обустраиваться в своих номерах. Отель представлял собой шестиэтажное здание, которое, словно изгнанник современной цивилизации, разместилось среди девственных горных массивов Большого Кавказского хребта. На студентов отдаленность отеля от города и единение с дикой природой сказались по-разному: одни после утомительной поездки решили позволить себе передохнуть и восполнить силы; другие же дали знать о себе всему отелю, прыгая с балконов своих комнат прямиком в бассейн. Алан был из числа вторых, хоть он и не участвовал в этой опасной игре, но все же поддерживал своих друзей восторженными возгласами. Однако, чувство неправильности происходящего, которое таилось не так уж и далеко в совестливом Алане, заставляло его то и дело оборачиваться и оценивать осуждающие взгляды других постояльцев отеля. Когда кричали его имя и приглашающе помахивали рукой, он пытался отшутиться своим классическим способом : «Мне не разрешает бабушка». Почти всегда, если затея казалась ему неоправданно рискованной он говорил это свое шутливое «нет», строя из себя послушного внучка. И дело было вовсе не в запретах бабушки, все это прекрасно понимали, оттого и всегда смеялись с его забавного отказа, хотя и не обращать внимание на тот факт, что Алан был все-таки в какой-то зависимости от родителей (как практически все в его возрасте) нельзя. Многие находили факт дружбы благоразумного шатена с бандой сорвиголов весьма странным. Возможно, он просто завидовал их наивному легкомыслию и безумству, которые не мог позволить себе, поэтому и предпочитал быть к ним поближе. Или же их дружба основывалась на укорененной в народе пословице о том, что противоположности притягиваются. София наблюдала за всем происходящем из своего окна, пока Эмма пыталась поудобнее устроиться в бархатном прикроватном кресле. —Напомни еще раз, зачем ты сюда пришла?–спросила только отошедшая ото сна девушка, все еще наблюдая за картиной, развернувшейся у бассейна. —Арсен после заселения обещал зайти к нам в номер! – в ее голосе прозвучало недовольство и еле уловимые нотки злости, и вообще она не понимала почему всех распределили по группам в комнатах. Эмма считала это апогеем подлости. Все также смотря в окно, София ответила: —Но и ты не сказала ему «нет», предположу. Лицо Эммы приняло жалобное выражение, она громко вздохнула и пыталась объяснить свой поступок. Нежелание портить отношения с надоедливым поклонником и попытки выстраивания с ним хоть каких дружеские отношений–все это являлось оправданием. Она пыталась сгустить краски страдальческой интонацией и тяжелыми вздохами. Доводы подруги для Софии казались пустыми словами, которые она старательно пропускала мимо ушей, однако изречения, полные наивности, не могли не нарушить ее душевное спокойствие. Неожиданно в дверь постучали и девушкам стало ясно, что Арсен все же смог догадаться об убежище одногруппницы. На самом деле, узнать местонахождении Эммы не составляло особого труда. Она была весьма видной персоной среди остальных студентов. Активное участие в жизни университета и желание быть другом каждому внесли свою лепту в формировании образа «клевой девчонки». Куда бы ни пошла, Эмма всегда пыталась завести для себя новые знакомства, пыталась угодить всем, лишь бы они стали для нее хорошими друзьями. В угоду другим девушка не раз ставила себя в неловкое положение, в надежде на хорошие отношения с человеком. Нелепые ухаживания Арсена являются подтверждением: ухлестывания наглого юнца могли бы, по предположениям девушек, прекратиться после хорошей взбучки от шатенки. Но она, по непонятным для всех причинам, решила сохранить эти странные отношения, в которых парень никогда не получит взаимности, но зато, как считала Эмма, его симпатия сможет послужить хорошим фундаментом для их возможной дружбы. Она продолжала его терпеть, только бы удержать еще одного человека рядом с собой. Так вот, несмотря на свою популярность и чрезмерный альтруизм, природу которых нам еще предстоит выяснить, у нее практически не было друзей помимо Софии и ,уже знакомого нам, Алана. Многие считали ее доброжелательность навязчивой, а участливость–наигранной. Быть ее другом хотелось мало кому, а воспользоваться ее добродушностью и популярностью хотели все. София неловко подошла к двери, пока Эмма пыталась спрятаться. Открыв дверь, она как и ожидалось увидела высокого парня. “За что мне это..”-пронеслось у неё в голове. Если честно Арсен всегда казался ей странным, и она была в шоке, когда узнала, во что умудрилась вляпаться подруга. — Эм, Эмма не у тебя?- Арсену и самому было неловко спрашивать такое. — Не-а, я думала, что она сейчас с Аланом,- пролепетала девушка, зная, что его эти слова не сильно обрадуют. — Мм, ясно,– ответил Арсен, заливаясь краской неловкости и злобы. Все прекрасно понимали, что он был ревнивцем, и его не очень радовало то что девушка, которая ему нравилась, общалась с ещё какими-то парнями. Он поблагодарил хозяйку комнаты и ушел прочь. Когда парень удалился, Эмма тут же выпала из шкафа. — Туда его,- шутя сказала шатенка, – А теперь переодевайся и идем плавать! — Ну нет,-протянула София- я сейчас напишу Арсену, что ты пришла! —Ты не посмеешь!– крикнула девушка и насильно начала впихивать ей сменную одежду, –Продемонстрируй свою шикарную фигуру!- искренне крикнула Эмма и чуть было не оказалась за дверью. Но вытащить подругу к бассейну ей удалось. Правда только в шортах и майке, но и это был успех. Так незаметно и прошли 3 дня и настало время отъезда. Эти прекрасные минуты побега от суеты городских улиц могли пройти в ленивой безмятежности, если бы не постоянные авантюры группы «безбашенных» и, притаившегося рядом, Алана. «Опять эти идиоты»–услышать эти слова и сразу понять, о ком идет речь стало возможным буквально для каждого постояльца отеля. Осадить пыл дурных голов было по силам только Виктории. Ее твердый характер и всеобщее уважение позволяли ей по-особому действовать на людей, посему никто не сомневался в правильности ее слов и поступков. Как это часто бывает, напористый характер наряду с трудноуловимой девичьей гордостью, имели свое отражение во внешности девушки: как главная блюстительница закона, Виктория внезапно настигла компанию своего друга детства, Александра, с целью избавления себя от позора за однокурсников, остальных– от надоедливых и вечно кричащих Бандар-лог Киплинга. Точеная шея, закутанная кольцами мокрых волос, повернула гордо посаженную на нее голову в сторону нарушителей порядка. Мгновенье и задул горячий ветер, бесстыдно приподнявший легкую ткань юбки Виктории, обнажая играющие на ее ногах мускулы. Густые, тяжелые брови нахмурились, бледноватые губы искривились в недовольствии. — Вот и начальство пришло,- невинно пропел Алекс, будто это не он секунду назад, прыгнул в воду с высоты 2 этажа. — Я тебя прибью,– от Вики такое боялись услышать все, но только Александру удавалось избегать этого приговора. И ведь правда, они были друг другу как брат и сестра, хотя некоторые воспринимали их совсем не так. Дорога домой для путников всегда казалось непомерно долгой и этот раз не являлся исключением– возвращение домой затянулось, возможно на целую вечность... Все 13 автобусов с определенной периодичностью выезжали с территории отеля. София и Эмма в окружении своих знакомых подруг уже было заняли места в пыльном салоне автобуса, как вдруг один из ребят, под гул недовольных голосов, вихрем вылетел из машины и скрылся за дверьми отеля. —Вадим, паскуда ты тупоголовая!–яростным голосом раздался Дима,–мы и так уезжаем отсюда самые последние, так вдобавок ты забыл свою хрень! В такой грубой форме Дмитрий выразил всеобщую возмущенность, которую некоторые пытались проглотить и смириться с “пятиминутной” задержкой. Спустя 10 минут после возвращения рассеянного Вадима с забытым им черным пакетом, водитель пристегнулся и провел знакомый всем ритуал– протер кожаный руль руками, смахнул пыль с лежавших на панели приборов иконок, наконец завел машину. Погода за окном не предвещала спокойной поездки. Холодный и густой туман, внезапно сошедший с вершин гор, сделал ночную дорогу еще более опасной, нежели часа два назад. Белый свет фар двумя лучами пробивал морок и освещал извитую горную дорогу. Где-то долголетний разбитый асфальт переходил в каменно-щебеночную тропу отчего автобус начинал покачиваться и буксовать. Напряженное тело водителя, не знавшее отдыха второй час подряд, передавало всю тяжесть этой поездки: обескровленные пальцы крепко вцепились в руль, уставшие стопы прыгали от одной педали к другой, а напряженное лицо ни на секунду не отрывалось от дороги. В какой-то момент на его спине начали проступать полоски пота. Из-за рассеянности Вадима, две последниемашины, покинувшие отель, отстали от остальных. Они держались друг от друга на определенном расстоянии, но находились в зоне видимости друг для друга. —Как приехали, так и уедем,–неожиданно сказал водитель, скорее успокаивая самого себя. Через какое-то время автобусы выехали на серпантин. Надежность земли под колесами внушало ложное чувство доверия– на влажной от тумана щебенке автобусы буксовали и застревали, а тут ровный и гладкий асфальт, значит они все ближе к городу. Все шло хорошо, и водитель первого автобуса ослабил бдительность, как вдруг его внимание привлекли лучи света, вышедшие из за очередной петли извилистой дороги. Осознание того, что прямо за поворотом, вид на который закрыла огромная скала, на встречу автобусам неслась легковая машина пришло к водителю в тот момент, когда он резко повернул руль и автобус начало заносить. В горах эхом раздавался визг шин и панические возгласы пассажиров. Водитель потерял управление, и, в поднявшемся столбе пыли, машину заносило из стороны в сторону, пока автобус не качнулся последний раз и остановился прямо у заросшего высокой травой обрыва. У Софии от страха сдавило в груди и закружилась голова, девушка белой лужей стекла вниз по сиденью, пытаясь подавить подступившую к горлу тошноту. Сидевшая рядом Эмма приложила значительные усилия, чтобы ослабить хватку своих рук и отцепить побелевшие кисти от подлокотников. Она тут же повернула голову назад, оценивая ситуацию– из-под взъерошенной кучерявой копны волос на неё смотрели широко открытые, наполненные животным страхом глаза Русланы, она заключила в свои спасительные объятия испуганную Женю. Посмотрев на остальных однокурсников, Эмма увидела животный страх в каждом; те, кто спал, казалось бы беспробудным сном, очнулись и с ужасом пытались понять что, черт возьми, произошло; кого-то вырвало, кто-то тихо начал плакать. Все поняли, что именно в этот момент они буквально были на краю жизни и смерти, и если бы водитель не был таким опытным и ловким, они бы уже.. Когда все пришли в себя, пассажиры обоих автобусов ринулись на выход. На разгоряченной от ужаса дороге были длинные черные следы от шин, а в воздухе стоял удушливый запах горелой резины. После выяснения обстоятельств произошедшего, оказалось, что второй автобус остался нетронутым– машина пронеслась мимо него подобно смертельной колеснице и скрылась в густой темноте ночи. Некоторые утверждали, что машина вылетела в кювет и столкнулась с деревом. После недолгих поисков абсолютно всем стало ясно – машины и след простыл… Оставшуюся часть пути никто и не думал спать, произошедшее напрочь отбило всю усталость от утомительной дороги. Въехав в город, многие подметили странную тишину и пустоту на улицах, но не придали этому должного значения, уж слишком они перепугались внезапной аварии, ничего их не волновало, лишь бы доехать до дома, к семье. У Софии все еще ныло сердце, Эмма и Алан вспомнили все молитвы, которые знали и благодарили Бога, что остались сегодня живы. Руслана опять принялась успокаивающе обнимать Женю. Хуже всего было Александру. Его обычное бодрствование и щенячья доброта исчезли, пока его тело изнывало от тошноты и боли. Видимо, он ударился головой во время этой тряски. По его кипенно-белому лицу скатывались капли пота, которые то и дело протирала сидящая рядом Вика. Она нежно гладила его по спине и пыталась успокоить. Весь ужас произошедшего на горной дороге нельзя было приуменьшить, но состояние Саши было непомерно тяжелым. Это заметила София, но не решилась поделиться странной мыслью с окружающими, боясь быть пристыженной другими. Автобусы продолжали ехать по пустым улицам города. —Странно, – обратилась Руслана к своей соседке, хотя услышали ее все, – не слишком ли пусто на улицах? Все резко прилипли к пыльным окнам автобуса и начали рассматривать улицы. — Сейчас конечно поздно, – продолжила Женя, – но не настолько, чтобы не встретить хотя бы одну проезжающую мимо машину! Вернувшись из беспокойного сна, Александр поднял тяжелые от внезапной хвори глаза и туманным взглядом смотрел на ночные улицы. На удивление внимательной Вики он испустил слабый смешок и лицо его приняло гримасу смиренного принятия, его тяжелые веки закрыли глаза и он прилег на плечо Вики. На них бросила свой озабоченный взгляд София. — Это уже не смешно! – резко выпалил Алан, когда в очередной раз ни один из членов его семьи не поднял на него трубку. Это было очень странно. Многие родители нарушили договоренность со своими детьми и не приехали их встречать после трехдневной поездки. По началу это казалось забавным всем, через 10 минут – странным, а уже через пол часа всех накрыло паническим страхом. Буквально каждый пытался дозвониться до дома, а те, кто отправились туда одни, надеялись, что по возвращении они обнаружат спящих домочадцев, но пустые комнаты заставляли их в слезах и животной панике возвращаться к месту их прибытия в город. Помимо детей напуганы произошедшим были и водители, после часовой поездки по мистически пустым улицам они окончательно убедились в том, что они единственные люди в городе.