Всегда Малфой!

      Драко Малфой родился в семье Люциуса и Нарциссы Малфой, которые были рождены в древних чистокровных магических семьях. Он рос единственным ребёнком в великолепном поместье в Уилтшире, принадлежавшем его семье на протяжении многих столетий. Едва мальчик научился говорить, он уяснил для себя, что является трижды особенным: во-первых, он — волшебник, во-вторых — чистокровный и в-третьих — Малфой. Драко рос в атмосфере сожаления, что Тёмный Лорд не преуспел в том, чтобы возглавить магическое сообщество, хотя мальчику постоянно напоминали, что подобные мысли нельзя высказывать за пределами семьи или узкого круга друзей, ведь в противном случае: «У папы будут проблемы». В детстве наследник Малфой общался с отпрысками чистокровных семей, таких же, как и его отец — бывших Пожирателей Смерти. Он прибыл в Хогвартс с небольшим кругом друзей, включавшим, в частности, Теодора Нотта, Грегори Гойла и Винсента Крэбба.       Как любой другой ребёнок — ровесник Гарри Поттера, Драко всё своё детство слышал истории о Мальчике-который-выжил. В течение многих лет среди волшебников вращалось множество различных теорий о том, как именно Гарри пережил смертоносное нападение. И одна из самых распространенных заключалась в том, что сам Гарри был великим Тёмным волшебником. Тот факт, что он был изолирован от магического сообщества, казался всем желающим так думать достаточно весомым аргументом в поддержку этой точки зрения. Даже отец Драко, расчётливый Люциус Малфой, был одним из тех, кто наиболее охотно поддерживал эту теорию. Он утешал себя мыслью, что ему, лорду Малфою, может представиться второй шанс на мировое господство, если этот мальчик Поттер окажется другим, ещё более великим лидером. С осознанием всего этого Драко готовился пойти в школу. Он был уверен, что сумеет подружиться со знаменитым Гарри Поттером, узнать о нём много важной и полезной информации, которой сможет поделиться с отцом и оказать своё влияние на Поттера, что в дальнейшем приведёт его семью к абсолютной власти. У всего его плана в действительности была лишь одна цель — получить одобрение и уважение отца.       Первая встреча Драко и Гарри состоялась в магазинчике мадам Малкин. Тогда Драко и не представлял, с кем разговаривает, однако Поттер показался ему весьма интересным мальчиком, хотя и не его круга, так что, вероятно, отец не одобрил бы общение с ним. Но долго об этом он не думал и, купив всё необходимое к школе, активно занялся обдумыванием тактики знакомства и дружбы с Поттером.       Первое сентября, платформа 9¾. Драко стоял с чистокровными друзьями в окружении таких же чистокровных родителей, с пренебрежением глядя на окружающих их людей и сетуя о том, что для них непременно должно быть отведено помещение, где они с комфортом смогли бы ожидать отбытия поезда, не угнетая себя необходимостью пребывать в окружении всех «этих». «Этими» Драко называл всех, кто не относился к числу священных двадцати восьми и не имел значительного счёта в банке Гринготтс или хотя бы влияния и известности в магическом обществе.       Люциус неодобрительно глянул на сына, а затем, посмотрев на часы, сказал:       — Вам пора, Драко.       Все засуетились, прощаясь друг с другом. Нарцисса поцеловала сына, коротко обняла его и в поднявшемся вокруг гаме прошептала ему на ухо так, что никто этого не заметил и не услышал:       — Я люблю тебя, милый, и буду очень скучать. И папа тоже, просто он не умеет выражать своих чувств.       Отпустив его, она тепло улыбнулась той самой улыбкой, которую любил Драко, которую видел только он. Люциус же пожал сыну руку и, окинув его холодным взглядом, на прощание произнёс лишь одно:       — Надеюсь, ты меня не разочаруешь.       — Не волнуйся, папа, я тебя не подведу, — сказал Драко, стараясь говорить как можно увереннее.       В компании Гойла, Нотта и Крэбба он уселся в вагоне, готовый к длинной и скучной дороге. Поезд тронулся, и многочисленные родители на платформе отчаянно замахали вслед уезжающим детям. Кто-то бежал вслед за поездом, кто-то стоял, вытирая слёзы гордости за своего отпрыска. Семейство Малфой же молча провожало взглядами вагон, в котором ехал их сын.       Вскоре Драко в сопровождении Крэбба и Гойла отправился в вагон, в котором, по слухам, ехал сам Гарри Поттер. Он ожидал увидеть кого угодно, но точно не того самого мальчишку из магазинчика мадам Малкин. Решив, что как только Гарри поймёт, кто пришёл к нему в вагон, то непременно захочет стать его другом, Драко заговорил первым:       — Так это правда — всё то, о чём говорят в поезде. Знаменитый Гарри Поттер едет в Хогвартс. — Драко дружелюбно, как он считал, улыбнулся. Это Крэбб и Гойл. А я Малфой. Драко Малфой.       И тут вместо того, чтобы увидеть в глазах Поттера восхищение и великодушно принять его просьбу подружиться, он услышал смешок. Повернув голову, он увидел рыжего нескладного мальчишку с пятном на носу.       — Думаешь, моё имя звучит смешно? А мне не надо интересоваться твоим. Рыжие волосы и перештопанная форма? Да ты, должно быть, Уизли.       Рыжий сразу поник и покраснел до кончиков ушей. «То-то же, — подумал Драко, — пусть знает своё место». Повернувшись к Поттеру, он сказал:       — Ты бы нашёл друга из семьи достойных волшебников, получше, чем эта. — Он бросил короткий, но полный пренебрежения взгляд в сторону Уизли и уже более дружелюбно добавил: — Если не хочешь завести не тех друзей, то я могу помочь найти правильных. — С этими словами он протянул Гарри руку, но, к великому удивлению Драко, Поттер не только не пожал её, но и заявил, что Малфой не тот, с кем бы он хотел водить знакомство.       Такого Драко точно не ожидал. Тот мальчишка, который показался ему интересным в Косом Переулке и оказавшийся никем иным, как тем самым Поттером, не захотел водить с ним дружбу. С ним, с Драко Малфоем. Он предпочёл ему нищеброда Уизли. Одарив Поттера взглядом «ты ещё об этом пожалеешь», Драко развернулся и поспешил выйти из вагона, который, как он считал, пропитался бедностью и невежеством, и ему, наследнику великого рода, здесь явно не место. На выходе он поймал взгляд медово-карих глаз девочки, которая смотрела на него с немой заинтересованностью.       Он шёл по коридору злой и растерянный. Его одолевали мысли о том, как мог этот Поттер не захотеть дружить с ним и что теперь с этим делать? Отец захочет получить хорошие новости, он непременно узнает, что Поттер учится в одной школе и на одном курсе с его сыном. Снова прокручивая в голове произошедшее, Драко вспомнил взгляд медово-карих глаз девочки. Интересно, кто она такая? Среди своего окружения он её не встречал, возможно, она дочь какого-нибудь министерского чиновника? Она не смеялась, как Уизли, услышав его имя, но и не проявила благоговейного восхищения. Решив, что в школе станет ясно, кто она такая, остаток пути Драко провёл в раздумьях о Поттере.       Сидя в Большом зале после распределения, Драко был доволен собой, ведь, как и ожидалось, Шляпа распределила его с друзьями в Слизерин. Поттера, рыжего дылду и, как он узнал, Гермиону Грейнджер — в Гриффиндор. Вечер был чудесным, замок и сервировка столов его приятно удивили, фамилия Малфой была встречена одобрением и уважением со стороны однокурсников. Позже, уже лёжа в постели, он был доволен положением вещей. Пусть ему отказали в дружбе, ничего, зато он точно сможет обставить Поттера во всём, он умён, хитёр, уважаем и не менее известен, чем Мальчик-который-выжил.       Через неделю занятий его ожидала череда разочарований. Мадам Трюк заявила при всех, что он неверно сидит на метле, тогда как он летает едва ли не с пелёнок. Поттер отличился тем, что вступился за Долгопупса, и теперь он, видите ли, всеобщий герой. Вдобавок ко всем разочарованиям, Грейнджер оказалась грязнокровкой, жуткой выскочкой и всезнайкой, которая не давала никому возможности что-либо ответить на уроках, всегда лезла со своими комментариями и спешила исправить всех и каждого, кто хоть сколько-нибудь ошибался в чём бы то ни было. Но самое большое разочарование принёс ему филин во время завтрака — письмо от отца. Драко поник, его не утешило даже письмо от матери и любимые сладости.       Размышляя перед сном, Драко решил для себя: первое — он во что бы то ни стало обставит и унизит Поттера, и второе — Грейнджер также пора указать, где её место.