А ты счастлив, Вэш?

На обшарпанные стены аккуратно падал лучик солнца, кажется, сквозь дыры в крыше церкви. Гробовая тишина прерывалась только тихим стуком ботинок о пол. Шаг за шагом Вэш приближался к иконостасу. Приятный холод щекотал не скрытые перчаткой кончики пальцев, нос, щёки. Едва ли Вэшу было дело до зябкости, когда внутри всё трепетало и согревалось. Он уже не обращал внимание на то, как быстро стучало его сердце, как сбилось дыхание, как дрожали губы в лёгкой улыбке. Вэш всегда был рад его видеть. Вульфвуд, кажется, не замечал гостя, пока не оказался в крепких объятьях. Чёрные, как смоль, глаза уставились на нарушителя покоя, пробежались по его лицу. Если присмотреться, то радужку всё-таки можно было отличить от зрачков. Вэш всегда присматривался. Вульфвуд покорно позволил прилипнуть к себе, ему не привыкать к тактильности своего спутника. Он и сам нуждался в этих касаниях. Смуглая рука взъерошила чужие, теперь уже полностью тёмные волосы. - Зачем ты сюда пришёл? - спросил Вульфвуд. Его голос эхом отскочил от стен. Было так приятно его слышать. Голова Вэша лениво упала на чужое плечо. Как же хорошо. - Тебя увидеть хотел, давно не виделись, - ни секунды не задумываясь ответил Вэш и просиял со своей улыбкой ещё ярче. Не той фальшивой и привычной, а настоящей, искренней, той, которую так любил Вульфвуд. Наверное, именно из-за её вида он сейчас не язвил и не ворчал. Увидеть Вульфвуда в таком расположении духа можно было крайне редко. Также редко, как и искреннюю улыбку Вэша. Только пред друг другом они могли быть настолько настоящими. - Вот как, - задумчиво протянул Вульфвуд и вытыщил из кармана сигарету. Терпкий запах табака ударил в ноздри. Вэш никогда не курил и не собирался, но этот аромат его одурманивал, приятно щекотал нос. И хоть Вульфвуд старался выдыхать дым в другую сторону от Вэша, необходимости в этом не было. Бывает ли зависимость от пассивного курения? Вэш однозначно считал, что бывает. Возможно, зависит от того, кто рядом курит. - Как у тебя дела, Тонгари? - спросил Вульфвуд. Вэш оживился и резко вскинул голову. - Я в порядке, - ответил ему Вэш. Эти слова неприятно загудели в голове. Будто бы это была неправда. Настолько часто Вэш говорил их. Вульфвуд оценивающе посмотрел на него, не верил. Конечно же не верил. Нужны подробности, а не как обычно. Слишком сухой ответ, никакой конкретики. - Лично у меня новостей нет. Но вот недавно справляли день рождения Ливио. Вроде познакомились с ним не так давно, ему всего семнадцать было, а сейчас все двадцать... Так вымахал! Уже точно выше двух метров. - Да уж, этот малявка всегда рос, как на дрожжах, - усмехнулся Вульфвуд, - А как там девчонки? Эй, Тонгари? Вэш с пустым взглядом уставился на Вульфвуда. В голове был туман. Будто бы он только что собирал пазл и потярял детальку. Какую-то очень важную детальку, без которой картина не смотрелось целостно. - Всё нормально! - воскликнул он, отметая лишние мысли в сторону. Руки поднялись к плечам Вульфвуда, нежно оглаживая, успокаивая. Со всеми несостыковками в собственной голове Вэш разберётся потом, когда будет один. Тревога на сердце быстро утихла, стоило снова заглянуть в глаза Вульфвуда. В них читалось недоверие, которое прямо сейчас необходимо развеять. Вэш пришёл с хорошими новостями, поэтому прямо сейчас их озвучит. Он приблизился к Вульфвуду, шёркнув своей щекой по колючей щетине. Губы остановились у самого уха. - У Милли дочка родилась, - шёпотом проговорил он, обжигая своим дыханием кожу Вульфвуда. Вэш резко отстранился, в ожидании реакции. Кроме шока на лице Вульфвуда больше ничего не выражалось. - Повезло малютке с мамой, - тепло улыбнулся он после недолгой паузы. Вэш в восторге смотрел на эту улыбку. Когда-то Вульфвуд сказал, что Вэшу идёт, когда он улыбается. Он мог сказать о Николасе тоже самое. - Я рад, что она счастлива, - сказал Вэш. Лицо Вульфвуда резко стало серьёзным. Ему тоже что-то не давало покоя. - А ты счастлив, Вэш? Где-то в голове послышался треск стекла. В ушах зазвенело. - Конечно счастлив, у меня ведь есть ты. Стекло разбилось так звонко, что Вэша оглушило. И среди осколков он нашёл недостающий кусочек пазла. Вэш уже не стоял в объятьях Вульфвуда в какой-то заброшенной и освещённой церквушке. Он прижимал к себе мёртвое тело. Горло чудовищно болело, будто его прямо сейчас резали тысячи ножей. Леденящий душу крик ударял по ушам. Вэш не сразу понял, что это он кричит. Кровь, крест, кровь, диван, кровь, пустая бутылка из-под пива, и ещё больше крови. Вся одежда Вульфвуда была в крови, его лицо, руки Вэша, весь мир тонул в алой жидкости. Было тошно от запаха, он настолько въелся в лёгкие, что Вэшу казалось, что он сейчас задохнётся. Вульфвуд мёртв. Уже давно мёртв. - Вэш! Эй, Вэш! Тёплые руки на мокрых щеках. Вэш трепетно накрыл их своими. Они маленькие хрупкие и изящные, легко тонули в его ладонях. Это не руки Вульфвуда. Открывать глаза не хотелось, но он всё-таки это сделал. Свет от тусклой лампочки заставил поморщиться, прежде, чем сфокусироваться. Мэрил испуганно смотрела на него. Вэш с досадой смотрел на неё, даже не прятал истинных эмоций. А горло ныло. Кажется, кричал он не только во сне. - Кошмар приснился, - спросила Мэрил, хотя по интонации это, скорее, было утверждением. Не то чтобы это была редкость. Вэшу они часто снились, но впервые это случилось в такой невинной и красивой обёртке. С Рэм такого не было. - Нико... - всхлипнув, проговорил Вэш. Ему пришлось сильно напрячь горло. Глаза устало закрылись. Он снова плакал. Говорят, что слёзы конечны. Вэш был уверен, что это бред. Прошли три долгих года, а оставленный Вульфвудом след на сердце всё ещё болел. Вэш наивно посчитал, что его рану залечит Мэрил, как когда-то Николас затмил своим появлением каждодневные навязчивые мысли о Рэм. Он согласился на отношения, согласился жить вместе, согласился обручиться. Вот только и Вэш, и Мэрил знали, что они никогда не будут счастливы вместе. Медленно он просто привыкал жить без Вульфвуда. - Иди сюда, Вэш, - устало позвала Мэрил. Вэш сел на кровати и устало уронил голову на чужое плечо. Мэрил была настолько маленькой, что ей приходилось стоять на коленях, чтобы им было удобнее. Вэш чувствовал, как она всхлипывает вместе с ним. Но она плакала не из-за Вульфвуда. Для неё он был просто придурковатым лучшим другом Вэша, им наедине и поговорить было не о чем. Она плакала, потому что плакал Вэш. Когда Мэрил призналась ему, то сказала, что просто хочет видеть его счастливым, и ей вовсе не нужна взаимность. Как жаль, что Вэш обречён лить слёзы всю свою жизнь. Они плакали до самого утра.