Время действия и место — почти любые.)
Он сидел в уютной комнате, окруженный своими самыми дорогими воспоминаниями. На стене висел плакат его единственной и неповторимой любви. Каждый раз, глядя на это изображение, он ощущал, как его сердце наполняется теплом и нежностью, а бёдра — пламенем. Повесив шляпу на вешалку, он подошел к стене и начал ласкать постер, ощущая, будто он и его кумир были в объятиях друг друга. Его пальцы проходили по каждой черте изображенного лица, словно они могли передать ему все тепло и нежность. Его дико заводили эти глаза, скрытые под огромными темными очками, эти идеальные черты лица, этот загадочный, манящий образ. Сам не замечая, он начал ласкать себя, прижимаясь к лицу с плаката, воображая, что они нежно соприкасаются языками. Изображение его кумира пробуждало в нем страсть и желание, которых он давно не испытывал. Он вспоминал каждое выступление, каждую песню, каждый концерт. Эту безумную отдачу энергии, почти переходящую в ментальный секс. Он продолжал одной рукой ласкать плакат, словно это была единственная связь между ними, а другая рука, словно живя своей жизнью, упорно лезла в штаны. Он закрывал глаза и представлял, что они вместе, что он может дотронуться до этих вожделенных губ и почувствовать воображаемое дыхание. Ощущая приятное покалывание внизу живота и в пояснице он замер от восторга, готовый залить собой всю стену, а не только любимый плакат. Чёрт, это великолепно! — Старая любовь не ржавеет, — подумал он, — До чего же ты прекрасен, Эндрю Элдрич! С плаката на него смотрело его собственное лицо времен «Floodland»: таинственный и гордый красавец-интеллектуал, озаряемый светом полной луны. Его единственная вечная любовь и бешеная страсть.Плакатофилия
11 августа 2023 г. в 15:18